или попросту - веники
Мама любит прихвастнуть на даче. Тут у неё хризантемы, там, за красной смородиной, пионов шапки, как причёски "БОНИ М" - торчат из кустов! Весело!
Какой хмель у тебя хороший, - скажу только, пытаясь втянуть ноздрями тягучий аромат. Но нет его... Странно... - качаю головой, - я помню, у бабушки хмельной воздух полз за мной до самой электрички.
-Ну как же... мама никогда хмель не выращивала.
- Извини. Перепутала. Молчу. В голове же цепким вьюном тянется хмельное "Меланья"... и ещё виток, и ещё один... впустую... Не вспомнить. Смотрю, мама губы поджала. И тут вдруг вышло, - "Тихоновна"... Вот они, тонкие, как вьюн, пути подсознания. Пожатые губы матери мгновенно вызывают из дремучего леса памяти образ отцовой матери.
-Зато бабушка выращивала веники, - напоминаю маме и вдруг понимаю отчего прошлой осенью остановилась у соседнего дома.
Наклонилась к упавшему раньше других кусту, потянула. Вышел легко. Земля за него не цеплялась. Да и он за неё уже не держался. Так и пошла, было, домой... со сломанным веником, сама себя не понимая... Зачем он мне? Ни запаха, ни цветов.
Бросила. Краем глаза отметила - в камни.
-Так они сами у неё росли, самосевом.
-А у нас, в Перми, сами не растут... Я на соседской клумбе сорвала один, опилками присыпала.
-Мне бы хоть привезла, - ворчит, - опилков мешочка два. Смеюсь:
-Из под кошки туалетных?
-Ну уж нет. Земли что-ли не могла копнуть?
-Так нет там земли. На камни бросила. Строители оставили кучу.
-Ну так надо было цикорий бросить. Он на камнях растёт. И цветочки у него, как васильки... синие. А веники твои чернозём любят.
-Так выросли же. Улыбаюсь. Она всегда внимательна к мелочам.
-Да. Такие кусты стоят высокие, пышные. Мальва, кстати, очень маленькая и вышла уже только к осени. И цветов нет.
-Ну так на одних опилках... - замечает мама, - человека на каше без масла тоже не вырастишь.
-Да я весной глины немного подсыпала. Рядом канаву копали. Оставили яму. То один алкоголик свалится, песни орёт. То другой.
-Бабушка упадёт если, то кости-то не срастутся уже... - замечает мама.
Вспоминаю Гурченко. Да, пожалуй... Сама думаю о том, что у нас в семье не принято "хаять" ни управляющие компании, ни политиков. Из подсознания тянутся последствия сталинских "чёсов"? И ведь не сказать, что мама мирный человек. С детства помню, то в трамвае разозлится, потом ворчит на какую-нибудь глупую тётку до самого дома, то в гостях - фыркает, не соглашается с кем-то. Но никаких размышлений дальше личности. Блокировка. Стена. Камгэс, Днепрогэс, Донбасс, Кузбасс. А вот на личность можно "тянуть". Культ личности в эпоху её молодости был уже обнаружен, зафиксирован и даже упоминался в газетах.
-Человек ведь, он что? - спрашивал риторически дед, услышав очередную сплетню.
- Дурак, - отвечала мамина мать, моя бабушка. Та моя бабушка, что любила веники. Маруся. И в этом саркастическом диалоге много чего было...