Я решил подработать. У меня никогда не было карманных денег, кроме как иногда на то, чтобы поесть в школе. И то чаще всего мне давали с собой какой-нибудь бутерброд.
Я спросил папу, не знает ли он места, где можно поработать в июле. Когда я сдал последний экзамен за 9-й класс и получил опять похвальную грамоту, папа дал мне написанный на бумажке адрес и сказал, что там требуются рабочие. Оказалось, что это цех артели «Заря» промкооперации, и находится он в Апраксином дворе.
Когда я открыл дверь, я увидел не очень большую комнату. В комнате сидело человек 15 за слесарными верстаками. Из первой комнаты дверь вела в другую комнату поменьше, где стояли на столах небольшие штампы. Там работало всего два человека. При моем появлении лишь один человек, сидящий ближе к двери, приподнял голову, посмотрел на меня, и снова начал работать.
Я постоял немного, думая, кого же мне спросить, если все работают и не смотрят на меня. Но тут этот человек подозвал меня к себе и спросил, чего я хочу. Я сказал, что хочу работать, что мне сказали, что у них в цехе есть вакансии. На вопрос, есть ли у меня опыт, я ответил отрицательно.
– Хорошо, – сказал он, – начнешь работать на штампе, а там посмотрим.
Рано утром на следующий день я был в цехе. Рабочий из маленькой комнаты позвал меня и посадил за настольный штамп. В цехе выпускали замочек «Малютка». Работа заключалась в том, что правой рукой я двигал по поверхности металлического стола металлическую заготовку боковой стенки маленького замочка, пока она не попадет в выемку матрицы под штамп, а левой рукой после этого нажимал вниз рукоятку штампа. Пуансон с наконечником шел вниз, с силой ударял по заготовке и сгибал ее, превращая в половинку корпуса замочка.
Естественно к этому моменту пальцы правой руки не должны были оставаться с заготовкой, потому что их не надо было деформировать.
Сначала я делал это медленно, боясь травмировать пальцы правой руки, потом начал делать все быстрее и быстрее. Потом у меня заболели пальцы правой руки. Оказалось, что я содрал кожу их до крови, кромки заготовки были острыми.
Я посмотрел, как работают другие и увидел, что у них пальцы были замотаны изолентой. Я тоже замотал пальцы изолентой, подумав, а почему мне никто не подсказал этого.
Я проработал на штампе дней 20, и уже делал раза в три больше, чем в первые дни. Счет пошел на тысячи заготовок в смену. Конечно, работа была тупая и механическая, и я обрадовался, когда начальник сказал мне, чтобы я пересел в большую комнату и помог крутить пружинки. В замочек при его сборке вставлялась маленькая пружинка, которую надо было сделать из смотанной в большой моток проволоки.
Я стал смотреть, как делает эту работу слесарь, которому я должен был помогать. Он завивал пружинку в специальном приспособлении, делал это ловко и споро. На мой вопрос, где мне найти это приспособление, он что-то промычал, не отвлекаясь от работы,
и кивнул куда-то в сторону, где была маленькая инструментальная кладовка, типа шкафа.
Найдя это простое, но эффективное приспособление в инструментальной кладовой, я присмотрелся к приемам слесаря и стал пробовать повторять их. Скоро у меня начало получаться. Потом я стал выполнять эту работу все быстрее и быстрее, а тут и подошло время увольняться.
Мне выдали на руки деньги, и я расписался в ведомости. Это была моя первая работа в жизни и первая получка. Там же на меня завели Трудовую книжку, и внесли в нее первую запись – временную работу в течение месяца рабочим-слесарем в артели «Заря». Я был горд тем, что свою трудовую деятельность я начал рабочим. Это в те времена поощрялось.
Продолжение следует: http://proza.ru/2013/08/12/524