Это было то время, когда, закончив 7 классов и сдав экзамены, школьники получали Свидетельство об окончании неполной средней школы и могли или продолжать учёбу в средней 10-летней школе, или поступать учиться в техникум, РУ (ремесленное училище) и даже пойти работать.
У нас в классе, как и в остальных, полкласса ходила в активе. Те, кто не имел какой-либо общественной должности, например, звеньевого, члена редколлегии или культмассового сектора, но хорошо учился, решением сбора пионерского отряда закреплялся за отстающими. Однажды, это был 7-ой класс, Вера Г., серьёзная и очень ответственная пионерка, получила задание подтянуть по алгебре Гену Ч., шабутного и всегда весёлого парня, но не этим, а скорее внешностью, вызывающего интерес к себе со стороны девочек. Он сходу начал отказываться от такого «закрепления» и стал говорить, что не будет «с этой» заниматься и справится с алгеброй сам и т. п. Но ему никто не поверил - он обещал «подтянуться» уже не единожды, поэтому решение осталось в силе.
И Вера взялась за это поручение со своей обычной серьёзностью. А когда он не стал оставаться с ней заниматься после уроков в школе, то она пошла к нему домой и познакомилась с родителями. В итоге с их помощью, помощью классного руководителя и совета отряда (актива класса), на заседания которого он не раз был приглашён по этому поводу, ему ничего не оставалось делать, как начать с ней заниматься. Но он решил тогда отделаться от неё тем, что стал её всячески обзывать. Сначала он, надо полагать, делал это наедине, но она терпела и продолжала с ним заниматься. Тогда он стал это делать при всём классе, обзывая её, в том числе «косоглазой дурой». И действительно, её лицо, с довольно-таки приятными чертами, несколько портило косоглазие. Когда кто-нибудь из ребят пытался его урезонить, то он говорил: «Ага! Ты с ней сам позанимайся — это просто ужас!» - Она же молча сносила все его оскорбления и продолжала заставлять заниматься. Но было видно, что ей это даётся нелегко: она часто приходила на занятия с опухшими глазами. Многие подруги ей не раз советовали: «Да брось ты, Верка, возиться с ним! Или что, ты в него влюбилась?» - Но она и на это никак не отвечала, чем вызывала смешки за своей спиной.
К четвёртой четверти Гена Ч. вроде бы утихомирился и ограничивался лишь тем, что изредка бросал на неё злой взгляд. А после успешной сдачи выпускных экзаменов, в том числе и по алгебре, он ушёл из школы и поступил в техникум.
Лет через 10 или чуть больше мы с ним случайно встретились и разговорились. Он рассказал, что работает ведущим инженером в каком-то КБ, а затем вдруг признался, что ушёл из школы в техникум из-за стыда перед классом и перед Верой Г. Больше того, он признался и в том, что когда понял, что любит её, то однажды подкараулил и, признавшись в любви, попросил у неё прощения. А в ответ услышал: «Гена. Не скрою, когда мне поручили с тобой заниматься, ты мне нравился. И поверь, я способна простить всё, но только не пережитое тогда унижение - его простить я не смогу никогда! Но и зла на тебя не держу!»
Однако и после этого объяснения он не успокоился и постоянно искал встречи с ней, часами стоял под её окнами, даже уговорил своих родителей сходить к её родителям, чтобы они поговорили с ней. Но всё бесполезно.
А недавно он встретил её с детской коляской. Она закончила финансово-экономический институт. Муж — доцент. И затем он, тяжело вдохнув, сказал: «Многие ошибки можно исправить, в том числе и в алгебраических задачах, но есть ошибки, за которые надо расплачиваться всю жизнь!»