Это было летом 1989 года. Втроем с внуком Алешей мы совершали речной круиз на теплоходе «Александр Зайцев» по маршруту Москва-Уфа-Москва. На обратном пути заходили в те же города и населенные пункты, что и в начале путешествия.
В Ярославль мы прибыли рано утром, часов в 5. Времени до отплытия было не так много, но достаточно для небольшой прогулки по городу. Сошли на берег, поднялись по набережной, углубились в близлежащие улицы. Походили по пустынным пока улицам и переулкам, посмотрели. Возвращаемся. И вдруг на углу одной из улочек засмотрелись на маленький старинный домик, похожий на избушку. Домик был буквально осыпан цветами. Васильки, ромашки, колокольчики, красный клевер, полевые гвоздички, лютики, метелки всевозможных форм – всё это охапками лежало у порога двери, под низким окном, украшало наличники окон и косяки дверей. Цветы были на крыльце и под крыльцом, были совершенно свежие, явно недавно сорванные. Видно было, что принесший их ушел или уехал отсюда совсем недавно. Сразу вспомнилась песня А. Барыкина:
Я долго буду гнать велосипед,
В пустых полях его остановлю.
Нарву цветов и подарю букет
Той девушке, которую люблю…
Похоже, так и было. Пригнал паренек свой «велик» с багажником, отягощенным огромным снопом влажных от утренней росы цветов и бросил к любимому порогу. Почему-то там было особенно много колокольчиков. Видно, такой луг попался.
Кто привез цветы, для кого? Явно, это был совсем юный ухажер. Опьяненный любовью к такой же молоденькой девушке, он, может быть, не спал ночь после вечернего свидания и, не выдержав томления, спонтанно, вдруг, помчался за цветами для своей Ярославны. Может, давно задумал. Кто знает?
Ясно, что любовь эта была чистой, восторженной, романтичной, что девушка была достойна такой любви и должна ответить своему верному поклоннику такой же чистой и горячей любовью.
Это были, конечно, ребята скромные, не избалованные благами цивилизации, и это полевые цветы лучше всего свидетельствовали о глубине чувств и чистоте душ наших влюбленных, чем самые дорогие и изысканные украшения.
Мои спутники согласились с этими предположениями. Мы от души порадовались за юных влюбленных и пожелали им большого счастья и прекрасной жизни в любви и согласии. Наверняка эти цветы останутся в их памяти как символ красоты их чувств.
Не хочется и думать, что эти цветы могли быть жестом отчаяния незадачливого Ромео. Нет, здесь всё должно быть хорошо.
Не знаю, смог ли бы мой внук когда-нибудь так осыпать цветами свою любимую? Он давно вырос, и ничего подобного мы за ним не замечали.
22 февраля 2004 г.