Ангелы в чёрном

 
       Это случилось давно, лет двадцать назад.. Мы тогда стали "трижды собственниками": почти одновременно у нас появился котёнок Маркиз, мы купили машину и приобрели дачу на Рыбачьем. Ну, дачу – это громко сказано: шесть соток необработанной земли на берегу Оби. Машина – новенькие белые «Жигули», а котёнок – маленький   пушистый сибирячок. 
      
       Добраться до Рыбачьего – проблема, особенно в дождливую погоду. Всего 40 километров от города, из которых половина пути по хорошей Колыванской трассе, зато вторая половина – по разбитой грунтовой дороге, местами похожей на испытательный полигон.
–А что, если нам сегодня поехать на дачу не как обычно, а по лесной дороге?- предложил муж. – Тогда мы проедем 30 километров по шоссе и останется всего каких-то десять.
– Там везде знаки и плакаты «въезд в лес запрещён», я видел,– сказал Андрей.
– Это летом запрещён, когда жарко и сухо, а сейчас холодно и мокро, поэтому можно, – возразила старшая сестрица Ксения. Она всегда возражала брату, и было бы странно, если бы сейчас промолчала. Муж посмотрел на меня:
– Ну, ты как?
– Ладно, поехали. По лесной, так по лесной, – легко согласилась я. Почему-то было спокойно: оттого ли, что мохнатый тёплый котёнок Маркиз уютно свернулся у меня на коленях и крепко спит, от того ли, что наши «Жигули» нас ещё ни разу не подводили, а за два летних месяца мы исколесили все окрестности, и по каким дорогам!
 
       И вот минут тридцать мы мчимся по Колыванскому шоссе, потом осторожно съезжаем на узкую лесную дорогу. В машине сразу становится темно – сосны подступают к самой дороге и кроны их смыкаются высоко вверху. Чем дальше в лес, тем больше встречается луж, и непонятно, какой они глубины, высоченные сосны отражаются в них. Глубокие лужи на самом деле, в машине уже все стёкла заляпаны грязью. И что удивительно, едем уже добрых полчаса и не увидели ни одной встречной машины.Ни грибников, ни дачников, а ведь сегодня воскресенье. Дети сзади притихли. В машине жутковато. Маркиз проснулся, ведет себя странно: беспокоится, лазит по машине,вдруг замирает, открывает рот, но не мяучит, просто беззвучно открывает рот. Никогда так не делал.
– Боится малыш,– жалею я котёнка
– Укачало. Сейчас его вырвет, прямо на тебя, Ксюшка, бе-е – смеётся Андрей.
– Нет,– возражает Ксюша,– по-моему, он просто пить хочет.
Я беру котёнка на руки, глажу и он, кажется, успокаивается.
– Включи приёмник, что ли, – прошу я мужа.
– Включен. Почему-то не работает, какое-то мяуканье, хрипы, стоны,звоны, – наклонившись ко мне вполголоса произносит муж.– И, знаешь,ты не волнуйся я сейчас несколько раз слышал одну и ту же фразу: «Придётся вмешаться.Главное, не испугать». А Маркиз вдруг внезапно закрывает глаза и засыпает, как это умеют только маленькие дети и котята. О, и приемник заработал, да как чисто, без помех.
–Ура!– Андрей кричит так громко, что котёнок вздрагивает во сне, и острые коготки впиваются мне в ноги,– ура, я вижу свет! Лес кончается!
 
       Ну, наконец-то! – мы тоже радуемся. Выезжаем из леса. Вот здорово – оказывается, на небе вовсю светит солнце. Но радуемся мы недолго, проезжаем метров сто и видим впереди… болото!
– Смотрите, это только здесь вода, а дальше снова нормальная дорога. А это гиблое место мы просто объедем, – решает муж и, долго не думая, съезжает с дороги. Сначала машина мягко катит по траве, но вот опять сверкает на солнце лужа. Муж притормаживает и… ну, всё! Машина останавливается, натужно ревёт, всё глубже зарываясь в грязь. Все быстро выскакивают из машины, наверное, сработал инстинкт самосохранения. С ужасом смотрим на машину: заляпанная грязью по самую крышу, она провалилась в трясину всеми четырьмя колесами. Земля пружинит под ногами. Перебираемся на сухое место. Муж открывает багажник, задумывается, с надеждой смотрит на домкрат.
– Какой домкрат!? Ты о чем!?
– Ага, говорил я вам, въезд запрещён – не послушались!– радуется Андрей.
А Ксюше и возразить нечего, молчит.
– Ладно, мы пойдем в лес собирать грибы,– говорит она, – неизвестно, сколько нам здесь придется сидеть, пока нас не найдут и не откопают. Надо собирать грибы. Папа, у нас есть спички?
– Нет у нас в машине ни спичек, ни соли, собирайте сыроежки,– мрачно шутит отец. Дети берут пакеты, уходят, а муж достает из багажника маленькую сапёрную лопатку.
– Ты только не волнуйся,– успокаивает он меня – её можно спасти(это он про машину), нарубим веток…, я сейчас что-нибудь придумаю
– Ага, ты уже придумал поехать по этой дороге, потом ты придумал прокатиться по болоту,– ворчу я, заворачивая проснувшегося котёнка в большое махровое полотенце.
– Бедненький, маленький, куда тебя бестолковые хозяева завезли? В болото они тебя завезли!– причитаю я над ним. – Утопить захотели! А за машину они, между прочим, еще не рассчитались! И как добираться до дома будут с мокрыми ногами, непонятно.
       
       И вот тут произошло то, о чем я и хочу рассказать. Откуда-то издалека, со стороны болота послышался шум . Мы прислушались. Шум приближался, наконец из-за кустов шиповника показалась и сама машина. Это была необычная машина: очень длинная, метров восемь, не меньше, черная, сверкающая лаком, и, что меня больше всего поразило – машина была изумительно чистая. Она медленно проехала мимо, а мы молча стояли и смотрели – муж с саперной лопаткой, которой он намеревался выкопать из болота наше транспортное средство, и я с мирно спящим, завёрнутым в пушистое полотенце котёнком. Зрелище!
   
       Машина остановилась. Двери распахнулись одновременно, и вышли из неё высокие смуглые мужчины восточного типа. Их было четверо. «Похожи на ассирийцев из учебника истории Древнего мира для пятого класса» – подумала я. Только одеты они были в чёрные костюмы, белые рубашки, все при галстуках. Галстуки у всех тоже были одинаковые. Где-то я уже видела такие? Ну да, конечно, точно такой же галстук, серый в черную и белую полоски, есть у мужа, любимый, кстати, галстук Маркиза - иногда мы с ним играем, а муж потом удивляется, откуда столько затяжек.
«Ассирийцы» молча подошли к нам, молча обошли машину, уже погрузившуюся в трясину по самые дверцы, встали у колес. Муж разволновался, бросился доставать из багажника фалу.
– Не суетись, мужик.Садись. Не газуй. – неожиданно глухо и отрывисто сказал один из них,– Отойдите, пожалуйста.(это мне) Прошу вас. От машины.
Я замерла, услышав это «не суетись, мужик». Откуда они знают, это же любимое выражение мужа.
А самаритяне синхронно наклонились, взялись за арки колёс, легко выпрямились, прошли несколько шагов и поставили машину на твёрдую дорогу. Я видела, как летели из-под колес комья грязи на черные костюмы, на блестящую чистую обувь спасателей, когда машина с чавканьем выхлюпнулась из колеи.
«Сейчас я отдам им это большое махровое полотенце, пусть вытираются, насовсем отдам, и нисколько не жалко»,– подумала я.
«Надо поблагодарить», – подумал муж и полез в карман куртки за деньгами. Но мужчины, не обращая на нас никакого внимания, молча повернулись и направились к своему лимузину.
Двери за ними захлопнулись, машина  покатила по лесной дороге и скрылась за поворотом. А мы стояли раскрыв рты и смотрели ей вслед.
– Даже «спасибо» не сказали людям, – опомнилась я.
– Людям? Ты что, ничего не поняла? – как-то неуверенно спросил муж, оглядываясь на нашу спасенную «шестёрку».
– Ты что выдумываешь?– испугалась я и тоже повернулась к машине.
О-о-о! Машина, наша маленькая машина цвета сафари, то есть цвета топлёного молока, сверкала чистотой, и, невероятно– теперь она была повернута в обратную сторону, в сторону лесной дороги.
        На руках у меня довольно мурчал котёнок, завернутый в мягкое полотенце. А из леса возвращались дети, они тащили пакет с сыроежками.