Глава 7. Странный случай
На другой день, маркиз Дюбуфэ с дочерью были приглашены к мадам Жером. Эта богатая и тщеславная женщина настолько любила развлечения, что специально из Австрии пригласила к себе молодого пианиста, который был хорошо известен в Европе. Соланж прогуливалась под руку с отцом, беседовала с давними знакомыми, но нигде не видела графа Нуаре. Графиня Жером сидела в кресле, и, попивая чай, обсуждала последние новости. Маркиза не любила все эти сплетни, и всё же прислушалась. Несколько раз упомянули Антуана, потом перешли на певицу из Милана.
- А где же Жерар? – поинтересовался вошедший Антуан. – Я думал, что он уже здесь.
- Сын мой, боюсь, наш друг не сможет сегодня приехать.
- Не сможет?
- Да, - кивнула Орабель, и перо на её тюрбане задрожало. – К сожалению, это невозможно.
- Должно быть, он покинул Италию, как и планировал, - заметил кто-то из гостей.
- Он бы непременно сообщил мне о своём отъезде, - высокомерно заметил Антуан. – Возможно, Жерар просто заболел. Не так ли, матушка?
- Вроде того, - сказала мадам Жером, опустив глаза.
- Вы что-то от меня скрываете, матушка.
Орабель по натуре была немного актрисой, и как любая женщина обожала внимание публики. Гости устремили на неё заинтересованные взгляды. Именно тогда, графиня поняла, что её новость произведёт нужный эффект, и, приняв скорбный вид произнесла:
- После обеда мне прислали записку, что граф Нуаре едва не погиб этим утром.
Все невольно ахнули.
- Что произошло? – Антуан вынул из кармана кружевной платок. – Дуэль?
- Нет, это не так. Граф смертельно ранен, и полагают, что это была попытка самоубийства.
- Боже! – прошептала Соланж, уронив чашку на пол. – Простите, мадам Жером. Мне нужно срочно увидеть отца.
Девушка вихрем пронеслась по комнате, и выбежала в коридор. Она знала, что вероятно маркиз Дюбуфэ в оранжерее, обсуждает в мужской компании вести из Парижа. Соланж лишь заглянула, и, заметив отца, подозвала его знаком. Маркиз вскоре приблизился. Дочь сообщила ему о том, в какой опасности находится граф Нуаре.
- Я должен немедленно поехать к нему, - проговорил Дюбуфэ, нахмурившись. – Возможно, ему понадобиться моя помощь.
- Отец, я бы тоже хотела поехать с Вами…
- Нет, тебе лучше остаться здесь. Хотя как я понимаю, графиня Жером не упустит шанса посплетничать на твой счёт.
- Полагаете, это моя вина? – сдерживая слезы, спросила Соланж.
- Выбрось из головы подобные мысли.
Немного успокоившись, девушка поспешила вернуться в гостиную, где Орабель пыталась успокоить взволнованного сына. Тот желал немедленно видеть друга, тогда как графиня, просила повременить с визитом, ведь больной очень слаб.
- Вряд ли он сможет принимать так много гостей, - пояснила мадам Жером, загадочно улыбнувшись.
- Графиня, Вы, кажется, знаете намного больше, чем присутствующие здесь, - сказала полная дама, супруга испанского посла.
- Тогда, говорите немедленно, - потребовал Антуан, наливая себе второй бокал вина.
- Я могу с уверенностью заявить, что тому виной отказ мадемуазель Дюбуфэ, - понизив голос, произнесла Орабель. – Да, да. Она отказала Жерару, и тот, в последние дни ходил сам не свой.
- Верно, - хмыкнул граф Жером, обменявшись с матерью многозначительными взглядами. – Он часто говорил о смерти, и стал совершенно невыносим.
Они говорили что-то ещё. Соланж стояла за дверью не в силах вернуться в гостиную, где все с такой лёгкостью уже вынесли ей жестокий приговор. Да, она отказала графу, потому что не любит его. Но ей и в голову не могло прийти, что тот решится на столь отчаянный шаг. Самоубийство! Девушка взяла свою накидку, и поспешила прочь. На улице она столкнулась с отцом, который как раз собирался ехать к Жерару. Он и предложил подвезти её домой, чтобы избежать лишних волнений. Соланж сидела в коляске, не проронив ни слова. Она была бледна и печальна. В голубых глазах стояли слёзы, готовые вот-вот прорваться наружу. Жюльет встретила хозяйку у дверей, проводила в комнату и уложила на диван.
- Куда так стремительно уехал маркиз Дюбуфэ? – удивилась служанка.
- Ах, Жюльет. Случилось нечто ужасное.
Новость о графе Нуаре не произвела особого впечатления на неё. Жюльет с недоверием относилась к поклоннику своей госпожи, поэтому этот случай не вызвал сочувствия в её душе. Через час прибыл слуга маркиза с поручением приготовить комнаты для важного гостя. Соланж откинув шаль, занялась всеми делами самостоятельно, осознавая всю сложность положения. Она понимала, что отец счёл своим долгом позаботиться о графе Нуаре, который был одинок и слишком слаб после постигшего несчастья. В десять вечера прибыла карета, и слуги внесли в дом измученного Жерара. Он едва дышал, и лишь тихонько стонал, когда его несли по коридорам.
- Я уже вызвал доктора, - сообщил маркиз, обнимая дочь. – Говорят, он потерял много крови. Слуга вошёл, когда Жерар нацелил оружие себе прямо в сердце. Началась ожесточённая борьба. Затем, раздался выстрел и граф упал без чувств.
- Значит это, правда? Но я не понимаю. Почему он так поступил?
- Трудно сказать, милая. Как только он пойдёт на поправку, мы постараемся узнать причину этого поступка. А пока, ступай к себе.
Девушка поднялась по лестнице, и вошла в свою спальню. Здесь всё сияло чистотой и располагало к отдыху. Шёлковые портьеры, мягкие подушки, пушистый ковёр создавали неповторимый уют. Маркиз знал, что дочь обожает персиковый цвет, поэтому спальня и будуар были выдержанны в этой гамме. Жюльет помогла хозяйке переодеться. Соланж стояла у окна более получаса. Вглядываясь в темноту, она пыталась хоть немного успокоиться, но у неё не получалось.
- Я принесу Вам успокоительных капель, - сказала Жюльет. – Иначе Вы не уснёте.
- В этом нет надобности.
Служанка поклонилась, и бесшумно вышла. Через некоторое время она вернулась с графином воды и полупрозрачным флаконом. Соланж находилась на прежнем месте. По её лицу текли слёзы. Она не знала, выживет ли граф Нуаре, и мысленно обращалась к Богу, чтобы он спас безумца от смерти. «Если так пойдёт и дальше, то госпожа выйдет за него из-за жалости» - подумала Жюльет, покачав головой. Мадемуазель Дюбуфэ легла спать в час ночи. Даже горячие молитвы не принесли ей утешения. Когда же она, наконец, забылась сном, за окном уже светало. Ей привиделось маковое поле. И стаи белоснежных голубей. Девушка медленно шла по тропинке. Светило солнце. Как вдруг, набежали чёрные тучи, и стал накрапывать дождь. В этот самый миг голуби окружили Соланж, но едва на них падала дождевая капля, птицы мгновенно умирали. И вот уже она стояла на маковом поле, под дождём, а вокруг находились тела мёртвых птиц. Дождь набирал силу, безжалостно хлестал по земле и поникшие маки постепенно таяли на глазах. Словно бы они никогда не были живыми цветами, а лишь прихотью бродячего художника.
Художник Arthur Hughes.
(продолжение следует)
http://proza.ru/2013/08/23/605