Поднявшись на гору в семейный шатёр,
Он пятки расплавленным жиром натёр,
Вышел обратно, с горы поскользил,
Отталкиваясь, что есть сил.
Скользил, свистел,
Не ехал - летел!
Намазаны пятки,
Вперёд без оглядки,
Сосны, деревья,
Город, деревня...
Стоит на горе обветшалый шатёр,
Записка лежит на столе для сестёр:
"Анесса, Ванесса, я скоро вернусь,
Лишь только вокруг Земли обернусь.
Прямая дорога поможет, спасёт,
Обратно меня приведёт, принесёт".
Он мчался без устали нощно и денно,
Вокруг всё так странно, необыкновенно,
Он видел поэтов себе на уме,
Встречал колдунов с бородой и в чалме,
Дома, уходящие вверх до небес,
Загадочных женщин в одеждах и без,
На младших сестёр непохожи они.
Слепили глаза городские огни,
За ними пустые селенья, леса,
Трухлявые пни да реки полоса,
По мостику шаткому перескочил,
Толкнулся сильней, рукава засучил.
А там за рекой всё совсем по-другому...
"Готова ли ты к повороту такому?"
- спросила Анесса родную сестру,
Проснувшуюся поутру.
"Решив, что и впрямь в форме шара Земля,
Наш брат захотел совершить кругаля.
А ты отказалась в тот раз сгоряча
Вызвать ему врача".
Ванесса Анессу окинула взгядом,
Пустила слезу: "Попрощаемся с братом",
Лампаду накрыла, огонь потух.
Гаркнул соседский петух.
... Скользил, не сворачивая, по прямой,
Судьба закружила, и жизнь завертелась.
Но не вернула прямая домой.
Хотя ему и не хотелось.