Отрывок из романа "Любовная хроника тайного агента"
Кравцов с Ольгой вышли на крыльцо дома и, спустившись по лестнице вниз, окунулись в тёплую летнюю деревенскую ночь, словно в ласковое южное море. Для молодых людей, привыкших к городскому асфальту, ночная прогулка по деревне – это экзотика. Они шли, по едва видимой в траве дорожке, вдоль тёмных домов, со спящими сельскими жителями, и чувствовали себя, почти, "инопланетянами". Во всей деревне, кроме единственного тусклого фонаря у магазина, никакого освещения не было, именно, на этот свет они и ориентировались, и к нему направлялись.За сельмагом, свернув с тропинки, пошли через картофельное поле – это был кратчайший путь к речке,подсказанный им Верой. Стараясь не наступать на кусты, перемещались, как цапли, высоко поднимая ноги, и от такого перемещения Ольге было смешно и радостно. Она вдыхала с наслаждением воздух свободы, пахнущий землёй и картофельной ботвой, а рядом с ней шёл её спаситель – молодой и сильный мужчина. От благодарности и от избытка нежности Соболевская готова была его расцеловать, хотя никогда ничего не делать в порыве чувств, чтобы потом не было стыдно за свою сентиментальность, тщательно скрываемую за презрительной маской. Женщина всеми силами пыталась заглушить, нахлынувшую на неё нежность, но опытный в делах сердечных Кравцов почувствовал, что Ольга сейчас не такая, какой хочет казаться. Он увидел перед собой не надменную журналистку, а милую, беззащитную, в коротком халатике, обычную девчонку. У него появилось желание пожалеть её и приласкать, вспомнив пережитые ею недавно события. Александр окликнул бывшую заложницу:
– Ольга, посмотри, пожалуйста, кто-то меня в лоб укусил.
Она остановилась и встала рядом. Подняв голову, пыталась рассмотреть, что у него на лбу. Кравцов крепко обнял её и поцеловал. Поцелуй был таким долгим и сладким, что у Ольги закружилась голова. Ей стало так хорошо и спокойно в его объятьях, а мужчину уже захватила страсть и он, продолжая целовать, цепко держал её одной рукой, а вторую руку опускал всё ниже, скользя по её телу.
«Что я делаю? Я же перестаю себя контролировать, – вдруг ей пришло в голову. –
Ну нет, красавчик, никакая моя благодарность не стоит такой быстрой победы надо мной», – подумала Ольга, уже со злостью. Она, оттолкнув Кравцова, грубо и раздражённо закричала:
– Что ты руки распускаешь? Ты думаешь, если ты меня спас, то тебе всё позволено? Считаешь, что если ты такой смазливый, то все женщины твои? Не все, со мной у тебя никогда ничего не будет, запомни это! Быстро пройдя остаток картофельного поля, Ольга побежала к реке.
Кравцова Ольгино поведение нисколько не удивило. Зная её вздорный характер,он бы удивился больше, если бы она сдалась сразу, но молодой свободный мужчины, не привыкший проигрывать, был уверен в своей победе:
«Никогда ничего не будет? Хм… А я думаю, Ольга, что всё будет!».
На речке они одновременно сняли с себя верхнюю одежду и бросились в воду. Какое-то время плавали недалеко друг от друга, и Соболевская мысленно ругала себя за свою грубость: «Зачем я ему всё это сказала? Можно было бы и без нравоучений обойтись. Вот дура! Мужик, можно сказать, меня только что спас от смерти, а мне обязательно надо было ему "зубы показать"».
Ольга вышла на берег, взяла мочалку с мылом и, зайдя в воду по колено, стала с остервенением натираться мочалкой. У неё возникло чувство омерзения и брезгливости от воспоминаний о своём заключении. Она вдруг вспомнила, как сидела в наручниках на складе, на полу, пристёгнутая к батарее, как хватали её сальные мужики и, как ей в то время было страшно.
«О, Боже, что бы они могли со мной сделать, если бы не он»!– подумала она с ужасом. Взглянув на плавающего Александра, позвала его. Когда он подплыл и встал рядом, она поцеловала его в щёку и тихо сказала:
– Прости за грубость.
Александр обнял её за плечи и, ласково улыбаясь, ответил:
– Это ты меня прости, у тебя сегодня такой стресс был, а я… – он замолчал, не договорив.
Они вышли на берег, начало уже светать, и Ольгу было хорошо видно. Она стояла к нему спиной в нижнем белье, которое представляло собой две маленькие полоски сверху и снизу. И была она такая изящная, что у Кравцова невольно возникло удивление при воспоминании, как одним ударом Соболевская уложила на складе водителя. Александр увидел у неё на лопатке прилипший листик, подошёл и дотронулся, пытаясь пальцами снять его.
Ольгу словно током ударило. Повернувшись к своему спасителю лицом, она молча смотрела на него широко раскрытыми глазами, в которых чего только не было: и страсть, и сомнение, и благодарность. Александр тоже молчал, глядя пристально на неё, и ничего не предпринимал. Зная о своём тотальном влиянии на женщин, он оставлял им выбор самим решать – быть или не быть. И, как правило, они принимали решение в его пользу. Так вышло и в этот раз.
Ольга продолжала рассматривать Кравцова. Мокрые волосы крупными локонами спадали на лоб. Глаза его были слегка прищурены, и из-под длинных ресниц он смотрел на неё так, что у неё сердце замирало, и по телу бежали мурашки. Трудно устоять молодой женщине, когда перед ней полуобнажённый красавчик с идеальной спортивной фигурой и, от которого веет свежестью после купания, и лёгким мужским парфюмом – обязательным элементом обольщения закоренелого соблазнителя. Вот и Ольга не устояла! Она провела пальцами по его накаченному брюшному прессу и сказала с лёгкой насмешкой:
– Я хочу быть сегодня с тобой, красавчик!
Александр понял, что природа над женщиной взяла верх и не без удовольствия подумал: «Ну, наконец, эта гордячка сдалась»!
Рассвет они встретили в крепких и страстных объятиях. В деревню возвращались, без конца целуясь, а затем, еле-еле оторвавшись друг от друга, разошлись по своим местам – надо было немножко поспать, потому что предстоял трудный день. Александр поднялся в мансарду и рухнул в постель, пахнущую ароматным сеном. Ольга тем временем, найдя себе свободное место в доме, тут же заснула с блаженной улыбкой на лице.
Утром Кравцов вышел во двор в джинсах, с голым торсом, и начал делать свой обычный комплекс тренировочных упражнений. Через некоторое время появилась Ольга, поздоровавшись, спросила:
– Я могу к тебе присоединиться?
– Да, конечно, – ответил он, улыбаясь, и подошёл к ней с желанием поцеловать. Но она, усмотрев в его взгляде и улыбке выражение победителя, остановила его жёстко в своей обычной манере:
– Так, Кравцов, то, что было на реке, ничего не значит. Считай, что это благодарность тебе за моё спасение.
– А, вот так, значит, ты меня отблагодарила, а может, я рассчитывал взять деньгами, – цинично пошутил он в ответ на её грубость.
– Всё, хватит, давай без пошлостей обойдёмся. Так как нам придётся некоторое время находиться вместе, то отношения у нас остаются такими же, как до этого были – деловыми.
– Хорошо, я согласен, – спокойно улыбаясь, ответил Кравцов, а сам подумал: «Рано ты, парень, торжествовал победу! Умыла тебя журналистка! Ладно, Ольга, ещё не вечер».