ВЫЛЕЧИЛА.
Один мужик не заметил, как спился. А спившись, опустился ниже некуда. Жена забрала детей и ушла. Тогда он каждый день стал пить, не просыхая. Дошло до того, что иногда на улице просыпался: на обочине или в канавах. Утром проснется - плохо ему, трясется весь, а в голове одна только мысль – где выпить найти. И так несколько лет. Стал на бомжа похож, за собой перестал совсем следить.
Вот однажды он проснулся и так ему плохо, что он подумал: «Если сейчас не выпью – умру». Не знал, куда ему пойти: денег-то нет. В пивнушке, может быть, и угостили дружки пивом, но пивнушка далеко, не дойдет он. Тогда мужик пошел к женщине, что жила недалеко, и самогон иногда гнала.
Зашел к ней в дом, а у той сын приехал в гости. Сын подошел к нему, поздоровался за руку, предложил пройти, стал разговаривать, шутить. А мать скривилась вся и говорит сыну:
- Алеша, что ты с этой скотиной, алкашом разговариваешь, видишь, трясется весь, налей ему, а то сдохнет здесь еще!
И столько презрения было в словах толстой бабы, что мужик побледнел еще больше, повернулся и вышел. А сам думает: «Стыдно, стыдно как, как я мог до такой жизни докатиться – какая-то малограмотная, неотесанная баба может так меня, бывшего советского офицера презирать и унижать». И перестал пить совсем. Лет двадцать не пьет уже.
БАБУСЬКА, БАНКА И КОНФЕТА "ГУЛЛИВЕР".
У одной Бабуськи дочь работала в советские времена в торговле. А деньги прятала у Бабуськи в подвале в стеклянных банках между огурцами и помидорами. И деньги, и огурцы, и помидоры были закручены железными крышками.
Бабуська курила папиросы «Беломор-канал» и бабам на картах судьбу предсказывала. А еще она любила выпить, а пенсии и дохода с гаданий не всегда на выпивку хватало. Про деньги в подвале Бабуська знала, но слезть туда не могла - грузная была и ноги болели. Тогда она соседскую девчонку позвала и велела ей в подвал лезть, банку с деньгами найти и наверх ее поднять. Открыли они крышечку железную, бабка достала три рубля и девчонке говорит:
- Пойдешь в магазин, отзовешь там продавщицу Шурку в сторонку, деньги отдашь и скажешь, что Бабуська четвертинку просит, а тебе пусть конфету большую «Гулливер» даст.
Девчонка четвертинку принесла, а конфету по дороге съела. Банку они новой крышечкой закрутили, потрясли и назад в подвал спустили.
И стали они такую операцию время от времени проделывать. При этом банки всегда разные брали. А девчонке так «Гулливер» понравился, что она сама стала Бабуське предлагать банку достать и в магазин сходить. Бабуська соглашалась, но всегда ворчала:
- Да ты меня так совсем споишь, сладкоежка!»
НЕМЦАМ РУССКИХ НЕ ПОНЯТЬ.
Приехал немец в Советский Союз в один город на крупное предприятие по вопросу строительства очистных сооружений. Его встретили, как полагается встречать дорогих гостей: заселили, накормили, напоили русской водкой. На следующий день он хотел к работе приступить, но ему не дали – работа может и подождать. Опять немец наклюкался. На другой день тоже самое. На четвертый день немец сам с утра попросил водки. Вечером его повели город показывать, взяли с собой закуски, водки. Ходили, ходили и расположились под памятником какому-то мужику с вытянутой рукой. Сидят так хорошо, выпивают, закусывают, «Подмосковные вечера» поют. Вдруг видит немец – идет к ним полицейский (милиционер то есть наш). Немец так испугался, что враз протрезвел, сидит ни жив, ни мертв. Убежден, что их сейчас загребут, составят документ, направят к нему на работу в Германию и тогда конец его карьере.
Полицейский, то есть милиционер, подошел и говорит:
- Почему пьете в общественном месте?
Русские ему отвечают:
- У нас гость из Германии приехал, очистные сооружения будем строить, - а сами полный стакан водки наливают и ему протягивают вместе с огурчиком.
Тот рукой махнул, водку выпил залпом, огурчиком закусил и говорит:
- Сильно долго тут не сидите, памятник Ленину, все-таки, - и ушел.
Немец от этого в еще больший ступор вошел.
Тогда русский друг хлопнул его со всей силы по плечу и глубокомысленно изрёк:
- Удивляться надо не тогда, когда человек пьёт, а тогда, когда не пьёт!
ВСЁ ДОЛЖНО БЫТЬ КРАСИВО.
Юрка учился хорошо, но особо не выделялся. Отличался он от одноклассников другим - модным и холеным обликом. Было что-то в нем от английских денди: изящество в прическе и одежде в совокупности с легкой небрежностью, хладнокровие в поведении, элегантность в позах и жестах.
Прошло тридцать пять лет. Собрались одноклассники на встречу, многих там не было. Не было и Юрки. Как оказалось, Юрка совсем спился, дочери выросли и разъехались, жена ушла, оставив ему квартиру. Видят его всегда пьяным, разговаривает он плохо, видимо, были инсульты.
Одноклассница Светка тоже об этом знала. И вот однажды Юрка пришел к ней просить оформить долю в наследстве, доставшуюся ему давно от отца. Стали разговаривать. Смотрит на него Светка и думает: «Как же все так с тобой произошло, такой парень был! А сейчас нос перебит, зубы гнилые. А вот одет чисто и пострижен хорошо».
И вот она у него спрашивает:
- Юр, зачем тебе наследство, пропьешь ведь.
А он отвечает, еле языком ворочая:
- Нет, я новую жизнь начну, мне только надо зубы вставить и нос поправить. А без этого я не могу заново жить начать. Все должно быть красиво.
ПОМИРИЛИСЬ.
В послевоенное время два брата: Тихон и глухонемой Васяка пошли зимой на свадьбу в другое село к своему брату. Жена Тихона дала им с собой подарок на свадьбу - большую бутыль самогона. Пока до реки шли и реку переходили, бутыль нёс Василий. А потом надо было на довольно крутой берег подниматься. Тихон за бутыль испугался - вдруг Василий поскользнется и упадёт, и хотел бутыль у него отобрать. А Васяка не отдаёт. Тогда Тихон разозлился, сжал кулак, скривил лицо и постучал кулаком себе по лбу. Эти жестом он, как бы, Ваське говорил: ты болван немой, недоделанный обязательно упадешь и бутыль разобьёшь. Васяка обиделся и бутыль отдал. Тихон наверх полез, за ним Васяка. Наверху Тихон поскользнулся и упал, бутыль отлетела и разбилась. Васяка никаких эмоций не выразил, а встал на колени перед ямочкой, куда самогон вылился, и высосал его. Глядя на него, Тихон тоже нашел ямку с самогоном и также высосал его. Так они весь самогон из ямок испили.
Только после этого Васяка сжал кулак, скривил лицо и постучал кулаком себе по лбу. Этим жестом он Тихону, как бы, сказал: я хоть и немой, но не такой болван, как ты.
А самогон уже теплом разлился по внутренностям Тихона и возымел свое прекрасное действие. Тогда Тихон весело рассмеялся, а за ним и Васяка, и веселые и счастливые они пошли на свадьбу к брату.
Какая во всем здесь мораль, дорогой читатель, я и сама не знаю.