Пока свежи впечатления, пишу, пока во мне голос дочи и взгляд, её желание подольше побродить вместе по интересующим нас обоих местам.
Да, вчера был в Питере. Женя сняла комнату, теперь ей не придётся мотаться из Петергофа в мегаполис и обратно каждый день. Но вернусь ко вчерашнему дню. В последние годы в Новгороде появилась компания, предоставляющая услуги доставки пассажиров на микроавтобусах в Петербург, Пулково, и обратно. Чем я с удовольствием пользуюсь этим летом.
Комната, что сняла Женя, располагается возле ст. М «Спортивная». Несколько минут, и мы в квартире. Представляюсь маме мужчины, что сдаёт комнату. В ответ: «здрасьте», она моет пол в комнате. Кроме мамы там проживает сестра мужчины, сдающего комнату. Меня, честно говоря, этот факт успокаивает. Здесь живут хозяева, а не разношёрстная компания. Пьяных ночей за стенкой не будет. Но отношения налаживать надо. Это всё же проще, чем весь букет проблем.
Разобрали чемодан (тётушке надо написать благодарственное письмо! – почти два месяца Женя жила в её свободной на время ремонта квартире), вышли наконец-то «на маршрут». Её тянет в сторону метро, в руке карта Петербурга. «Пойдём здесь», - говорю, увлекаю за собой в кварталы. «Ты уверен?» «Лапусь, я торговал компьютерами, закупался здесь. Ты забыла?»
Идёт послушно рядом. Во второй половине девяностых именно из Питера я привозил комплектующие, в Новгороде мы собирали компьютеры. Питер за те годы я узнал «сверху». Это – не так, как в детстве, когда мы спускались с мамой и её сестрой в подземку. На нужной станции вылезаешь, словно крот, на поверхность. И возле этой станции тётя нас водила, показывая интересующие нас объекты. Магазины, парки с машинками, где можно было самому рулить, сталкиваясь с другими автомобилями. У всех автомобилей обрезиненный бампер по всему периметру. Для меня это было самое интересное (машины, а не магазины).
Тогда Ленинград я знал именно по станциям метро. Выходишь, и знаешь, что увидишь. И ещё мы очень любили «Владимирскую», за её тишину и малолюдность. Здесь можно было спокойно посидеть на скамеечках, отдохнуть. Не знаю, как сейчас.
За комплектующими я ездил осознанно, с картой в руках. Через год таких поездок водители, которые часто менялись в нашей фирме (это прерогатива хозяина, без комментариев), прислушивались к моим рекомендациям, как проехать в тот или иной район.
Вернусь к субботней поездке к Женечке. Она шла за мной, несмотря на желание выйти на простор, к «Спортивной». Я же интуитивно свернул налево. Шпиль Петропавловки, увиденный издали, успокоил меня и обрадовал дочку. Церкви и ритуальные здания всегда строили именно так, чтобы они бросались в глаза, как только выйдешь на улицу. Вернее, наоборот, все улицы вели к святому месту, так строились города.
А дальше – незабываемое ощущение, Женькин восторженный вскрик. Мы остановились в начале очередной улицы. В перспективе – дома, визуально уменьшающиеся по мере приближения к Неве, которая лишь угадывалась, поскольку терялась где-то за асфальтом, а на дальнем плане величаво довлел Зимний Дворец, притягивающий настолько, что мы забывали смотреть на вывески магазинчиков и ресторанов, мимо которых проходили.
Это было первое впечатление дня. Да, обнялись при встрече, да, я посмотрел её новое жильё. Но эмоции! Она стала в них теряться, мы прошли эту улочку насквозь, немного притормозили возле испанского(?) фрегата на набережной, где всегда много свадеб, а Женька всё выдавала фразы, смысл которых сводился к везению. Петропавловка! Эрмитаж! Папулька, у меня были варианты. Я выбрала этот, не осознавая ещё, ГДЕ ЭТО!
Пройдя два моста, мы заспорили. Она хотела идти по Невскому, хорошо зная эту дорогу к своей новой работе. Да, к новой. До этого год отработала по контракту в Германии.
Девчонка!
Женя, город надо знать «сверху», а не как крот! И смотри почаще в карту. Скоро ты её выкинешь.
Ладно, - сдаётся, - туда?
А я всего-то уговаривал её идти по параллельной улице. Помню, когда она ткнула пальцем в карту, я понял, как лучше петлять. Если это слово применимо к Питеру.
Гороховая! – кричит радостно, когда мы оказываемся на улице, параллельной Невскому, - Теперь я знаю, как дойти до работы!
Уф-ф! Она мне поверила…
Немного не дошли до её работы (зачем? – я всё понял), повернули назад. Я теперь знаю, где она проводит будни. Перекусили в столовой, в которой она обедает. Триста рублей на двоих, а ей и сотни зачастую хватает. Возникает удовлетворение. Как у отца. Достаточно грамотно выбирает блюда, это не фастфуд.
Успеваем прогуляться до Казанского собора, с прошлого моего приезда, кажется, наклёвывается новая традиция – поесть мороженое под музыку, исполняемую трубачом. Аккомпанирует ему девайс, это уже оркестр, где он – солист. Не могу пока оценить, может, привыкну. В новгородском кремле у памятника «Тысячелетие России» довелось однажды услышать двух флейтисток. Я много занимался музыкой, могу понять, почему их выступление запомнилось навсегда. Идеальная площадка для музыканта – плоскость Земли. Деревья, листья, кроны придают звуку жизнь за счет ревербераций, отражений. То выступление – бесподобно.
Урчание Невского совсем рядом, электронный аккомпанемент и… человек, извлекающий ностальгию из своей трубы. Живой звук умирает, подавленный дивным новьём.
…Семь вечера, мне ещё три часа трястись, то просыпаясь, то всматриваясь в надписи на обочинах. Мы с Женькой обнимаемся. Микроавтобус заглатывает пассажиров, приходится торопиться.
...Сябреницы. Это Чудово. Пошли звонки. А Женька меня предупреждала, что будут рвать. И меня рвут. Это моя мама, её бабушка. Рассказываю, делюсь впечатлениями.
Через двадцать минут второй звонок, от жениной мамы.
Впечатления. Седьмое сентября запомнится именно этим.
В одиннадцать не выдерживаю, звоню ей. Сидит в сети. Когда я уехал, добралась на метро до Марата, прошла пешком обратно. Потому, что я уговаривал её ходить на работу пешком? Нет, даже я могу плакать. Ей сегодня мало воздуха. Я же сегодня уехал, а она осталась.
Сумасшедшая! Я её люблю.