Протаяв южным солнышком глазок,
Сквозь холод лет в себя я заглянула,
Где жизнь меня впервые обманула.
Царапина по сердцу, как мазок
Незавершенности. Художник не успел
Дорисовать и долюбить мечтанья.
Там не случилось первого свиданья,
И соловей над юностью не пел.
Но так ветра вокруг меня мели,
Что глина трескалась, соль проступала,
И тени для прохлады было мало,
Перегревались запахи земли.
Я, как зверек, в вечерней тишине
Вбирала олеандра пряный лепет,
Подвявших виноградных листьев трепет
И сочный блеск созвездий в вышине.
А редкие дожди как благодать.
Срывались капли с вымытых растений,
И я, веселый побратим весенний,
Любила их губами собирать.
Незавершенность тихо подплыла
Гюрзою по арычной сонной глади
И прошипела где-то рядом, сзади:
"Завер-ш-шено. Была, как не была...".
Цепляясь за привычное вокруг,
Я заметалась, я искала выход,
И, свой предчувствуя последний выдох,
Надеялась, что не замкнется круг.
А мама собирала вещи в путь.
Звала страна неведомо-чужая.
Все понимая, взглядом провожая,
Мой пес мне лапы положил на грудь.
И, плача, позабыв про все дела,
На полке нацарапала с натугой
Послание неведомому другу:
"Здесь Инна некогда жила".
Завершено. Была, как не была.
И лишь во сне туда я возвращаюсь,
Где я сама так больно прекращаюсь,
Туда, где след на полочке: "жила...".