Глава 17. Семейная реликвия
Этьен почти сразу заметил, что его кузина чувствует неловкость в присутствии мужа, но решил не вмешиваться. Пока он был в отъезде, здесь что-то произошло, и возможно, именно ему удастся пролить свет на эту историю. После обеда все собрались в маленькой гостиной, куда слуги подали ликёр и десерт. Жерар бросал на Соланж пламенные взгляды, а та вела себя крайне сдержанно, и редко улыбалась. Возле госпожи так же находилась служанка, преданная Жюльет, которая приносила всякие мелочи или выполняла важные поручения.
- Дорогие друзья, - обратился к ним Лакруа, после долгого молчания. – Я намерен объяснить причину моего внезапного отъезда.
- Мы с нетерпением ждём, - отозвался граф Нуаре, улыбнувшись.
- Я получил любопытное письмо, в котором упоминалось имя Жюля Дюбуфэ. Некто уверял, что видел его в Париже, и поэтому мне пришлось незамедлительно поехать туда, чтобы лично всё разузнать.
- Жюль? – переспросила Соланж. – Ты уверен?
- Вот, прочти сама, дорогая, - сказал Этьен, протягивая кузине конверт.
Дочь маркиза Дюбуфэ раскрыла письмо, и стала читать. Жюльет, полагая, что её услуги более не понадобятся, решила уйти. Господин Лакруа жестом указал ей на стул в углу, и девушка вынуждена была повиноваться. Закончив чтение, Соланж дрожащими руками сложила листок бумаги в конверт, и вернула кузену.
- Не понимаю. Кто этот Жюль? – воскликнул Жерар, потягивая ликёр. – И какое отношение он имеет к семейству Дюбуфэ?
- Это старший брат Вашей супруги, друг мой. Я, пожалуй, расскажу, о трагической судьбе моего покойного дяди. Разумеется, если со стороны мадам не будет никаких возражений.
Графиня Нуаре кивнула в знак согласия. В её глазах блестел робкий луч надежды, но задать какой-либо вопрос она опасалась.
- Итак, молодой маркиз Дюбуфэ наследник древнейшего рода, и один из самых богатых женихов Парижа женился очень рано. К тридцати годам, он имел красавицу-жену, и двух очаровательных сыновей.
- У маркиза были и другие дети? – удивилась Жюльет.
- Да. И тогда, ничего не предвещало беды.
- Я предлагаю отослать служанку, чтобы она не мешала нашей беседе, - высокомерно произнёс Нуаре.
- Увы, я вынужден Вам отказать, граф. Жюльет останется. Старший сын маркиза Жозеф, в возрасте семнадцати лет был убит на дуэли. Эта история потрясла весь Париж. Убитые горем родители приняли решение увезти единственного наследника в Пуасси, где полагали, ему ничего не грозит. Вскоре красавец Жюль Дюбуфэ влюбился в некую даму, история умалчивает её полное имя, вероятно, то была замужняя женщина или чья-то невеста. Конечно, дядя старался для своего сына, и не стал противиться его выбору, вот только дама сердца оказалась особой хитрой. Она вскружила голову бедному юноше, вышла замуж за какого-то лейтенанта и пропала из виду.
- Я ничего об этом не знала, - проговорила Соланж. – Ведь отец не любил вспоминать о гибели моих несчастных братьев.
- Да, это так. Теперь, я подхожу к заключительной и самой интересной части своего рассказа. Жюль не предупредив отца, поступил в армию, где пробыл более двух лет, не давая о себе знать. В это время на свет появилась единственная дочь маркиза, наша прекрасная Соланж. Когда в доме появился красавец Жюль, всё были так рады, что устроили настоящий праздник. Дядя Франсуа не мог на него наглядеться, мать утирала слёзы, а молодой наследник объявил, что вскоре собирается жениться. Прожив в поместье пару недель, он уехал по делам, и обещал вернуться уже с женой. Через месяц пришло известие, что будущий маркиз отправился на войну, где неожиданно погиб сражённый в жестоком бою. Мать не выдержала такого удара, и слегла. Через несколько дней её не стало. Несчастный вдовец остался один с малюткой на руках. Он был безутешен. И всё вспоминал, как в последний вечер, перед отъездом сына вручил ему портрет своей бабки, маркизы Эстель Дюбуфэ, который должен, всегда находится у наследника рода. Более ни о Жюле, ни о том самом портрете ничего не было слышно много лет. А в этом письме упоминается, что в Париже видели человека внешне схожего с покойным маркизом. Я решил проверить эти слухи.
- И что же Вам удалось узнать? – вскинул брови Жерар.
Эта беседа держала его в напряжении. Он мечтал поскорее покинуть гостиную, но Лакруа продолжал свой рассказ, меряя шагами комнату.
- Я узнал немого. И поначалу, хотел почти сразу покинуть Париж, но моя родная сестра, графиня фон Веттин, пригласила меня на аукцион, где было невероятно скучно. Если бы не одно «но». Именно там, был выставлен на продажу портрет маркизы Эстель Дюбуфэ. Понимаю, что это звучит странно, ведь я, будучи ребенком, не мог узнать семейную реликвию. Дело в том, что в нашем доме находилась маленькая копия с того самого портрета, который некогда произвёл глубокое впечатление на мою мать. Я, не задумываясь, купил его, и привёз обратно в поместье, где он и должен находиться.
Этьен кивнул, и Жюльет сразу же оживилась. Она скрылась за портьерой, а затем в сопровождении слуги водрузила вышеупомянутый портрет на стул с высокой спинкой. Рама находилась в плохом состоянии, а дама на холсте, выглядела на удивление свежей и невероятно притягательной. Соланж была в полном восторге. Она подошла ближе, долго изучала лицо своей прабабушки, и не смогла сдержать слёз.
- Какая красивая женщина, - сказала графиня Нуаре. – Должно быть, с ней связано какое-нибудь предание.
- Верно, дорогая кузина, - просиял Лакруа, взяв её под локоть. – Но полагаю, что об этом мы поговорим чуть позже. Я вижу, как все утомлены, поэтому предлагаю завтра вечером обсудить судьбу Эстель.
- Я не люблю все эти легенды и предания, - проворчал Жерар, поглаживая усы. – Конечно, это прекрасно, что портрет вернулся на прежнее место. Но Вы так ничего и не сказали про Жюля.
- Мне не терпелось поделиться этой новостью, а насчёт Жюля, всё подробно разузнает моя сестра, графиня фон Веттин.
- Неужели Виолетта, приедет в гости? – обрадовалась Соланж, которая питала к кузине самые нежные чувства.
- Полагаю, что так и будет, если ей удастся узнать что-нибудь стоящее. Но ты же знаешь, дорогая, она очень умная женщина, и у неё большие связи, следовательно, нам стоит набраться терпения и подождать.
Граф Нуаре извинился, и поспешил к себе. Все его мысли были о том, что возможно, он совершил роковую ошибку, сочинив то письмо, которое оказалось так похоже на правду. Ведь если найдётся сам Жюль, или же его потомки, то наследство супруги придётся разделить. «Я должен что-то придумать», - повторял про себя Жерар, сжав виски. А Соланж отправилась в галерею, где поместила портрет своей прабабушки на прежнее место. В этом ей помог старый слуга, тот, что служил в поместье более сорока лет, и знал почти всё об этом почтенном семействе.
Художник William Clarke Wontner."Maid Marian".
(продолжение следует)
http://proza.ru/2013/09/16/611