начало: http://www.proza.ru/2013/09/09/235
– Маргоша, не забудь взять гранатовый сок. Йогурт лучше вишнёвый, и много не набирай, в больнице молочные продукты не разрешают долго хранить, – инструктировала меня Наталья. – Ещё поищи какое-нибудь печенье и чай. Только проверь, чтобы он был в пакетиках. Как думаешь, кипятильник у неё есть?
Неопределённо хмыкнув, я прижала плечом телефон к уху и присела, пытаясь дотянуться до пакета с соком, задвинутого в дальний угол нижней полки. С третьей попытки мне это удалось.
– Покупай, наверное, и кипятильник, – решила подруга. – И кружку тоже. У Татьян-Павловны муж пьющий, может, и не догадается ей вещи передать.
– Ой, не так быстро! Дай сориентироваться. Здесь опять все отделы местами поменяли. Пока что нашла только сок.
Я переложила телефон в другую руку и поднялась, чтобы поставить с таким трудом добытый пакет в тележку с продуктами. Левая нога неожиданно отозвалась острой болью, будто в неё вонзилось пару сотен мелких иголочек. Пытаясь сохранить равновесие, я нечаянно задела оказавшегося рядом мужчину. Мой новёхонький телефончик выскользнул из пальцев, совершил в воздухе пируэт и приземлился среди пучков салата, гордо красовавшихся на соседнем стенде. Сама же я плавно оседала в противоположном направлении, рискуя шлёпнуться на пятую точку при всём честном народе.
– О! Энтшульдигунг! – твёрдая рука придержала меня за талию. – Ви есть очень неосторожная... красавица.
Пробормотав слова благодарности, я со всех ног бросилась выручать телефон.
Подумать только, какая досада! Ярко-синее электронное чудо подарил мне Гошка в день нашей свадьбы. За прошедшие пару недель я, к своему огромному удивлению, неплохо освоила «навороченный» подарочек и даже успела стать завсегдатаем нескольких сайтов. Да что там интернет! Для меня открылся целый мир умных программ. Прекрасно иллюстрированные электронные книги с кулинарными рецептами... Необыкновенно удобные приложения: автоматический ассистент, вслух напоминающий, что нужно сделать, кухонный таймер, каждое утро спасающий мой кофе, почтовый клиент, сообщающий о новых письмах, расписание городского транспорта он-лайн...
Зеркало, вмонтированное в самый верх стенда с овощами, бесстрастно отразило неутешительную картину: между пышными розочками латука виднелся просвет, в котором поблёскивала вода, налитая в контейнер с целью сохранить свежей капризную заморскую зелень. Мой бедолага, чудом задержавшийся между двух пучков, отчаянно мигал экраном, каждую секунду рискуя соскользнуть вниз, на дно контейнера. И как, спрашивается, дотянуться до верхнего яруса, случайно не подтолкнув балансирующий на салатных листьях Гошкин подарок?
– Соблаговольитте? – выручивший меня иностранец, оказывается, никуда не ушёл.
Он легко подцепил телефон и протянул мне.
– Маргоша, ты куда пропала? – не отсоединившаяся Наталья, оказывается, всё это время пыталась со мной общаться. А случайно нажатая моим спасителем клавиша громкой связи сделала свидетелями нашего разговора всех, находившихся в радиусе нескольких метров.
– Вас звать Марго? А я – Райнер. Райнер Хоффман, – представился он.
– Спасибо вам, Райнер! Это – подарок мужа. Я так расстроилась...
– О! Вы сентиментальны! Русские девушки такие сентиментальные!
Вероятно, иностранец черпал свои сведения из книг Тургенева. Я с улыбкой глянула на поклонника русской старины. Густой ёжик седеющих светлых волос. Доверчивые голубые глаза вечного ребёнка. Широкий малиновый шарф, обмотанный вокруг шеи и абсолютно не сочетающийся с ним по цвету бежевый плащ. Затрапезные джинсы обтягивали худые длинные ноги. Наряд довершали фирменные кроссовки на добротной толстой подошве.
– Маргоша, ты меня слышишь? Что там с тобой происходит? – ожил телефон в моей руке. Подружка начала волноваться.
– Наташа, я в порядке. Сейчас всё найду и тебе перезвоню, – я закончила разговор и сосредоточилась на Райнере, который почему-то никуда не уходил, загораживая мне проход. – Вы из Германии?
Он энергично закивал. Я попыталась изобразить несколько фраз на немецком, который когда-то довольно прилично знала. Восторгу моего нового знакомого не было предела. Со скоростью пулемёта он выпалил в ответ целую тираду, из которой я поняла лишь несколько артиклей и слово «вундершён». Продолжая говорить, Райнер обернулся, чуть отстранившись, и я с удивлением обнаружила, что он обращается к миниатюрной темноволосой женщине. Её можно было принять за девочку-подростка, если бы не еле заметная сеточка морщинок, разбегавшихся от обрамлённых тёмными ресницами глаз. Спутница говорливого немца была одета во всё чёрное – короткую кожаную курточку и пышную юбку до пят, из-под которой выглядывали грубые квадратные носки ботинок. Она терпеливо ждала, прислонившись к тележке, откуда виднелись горлышки бутылок шампанского и большая коробка конфет.
– Виргита, – представил свою приятельницу немец.
На очень плохом русском она сообщила, что ей «ошень приятно», протянув мне для приветствия сухонькую холодную ручонку, сильно смахивавшую на птичью лапку. Её глаза, удивительного фиалкового оттенка, равнодушно скользнули по моему лицу и уставились куда-то вдаль. Похоже, что в противоположность своему спутнику, Виргита была не слишком общительна. Пожелав новым знакомым приятно провести время, я поспешила распрощаться со странной парочкой. Вероятно, люди собрались в гости. Или намереваются вместе что-то отметить. А тут – я, с моей неуклюжестью и нелепыми попытками пообщаться на немецком. В любом случае, мне уже некогда. Пора заканчивать с покупками и бежать в больницу.
***
Корпус, в котором разместили Татьян-Павловну, оказался старым зданием послевоенной застройки, с высоченными потолками и широкими коридорами. Последнее обстоятельство вовсю использовалось персоналом, вероятно, количество поступивших больных превысило лимит койко-мест в палатах. Именно в коридоре я и обнаружила кровать с Татьян-Палной.
Только сейчас, увидев её, – осунувшуюся, как-то резко постаревшую, с устремлённым в соседнюю стену потухшим взглядом, я поверила в то, что с Татьяной Павловной случилось несчастье.
– Как вы?
Мне показалось, что она не расслышала моего вопроса, и я дотронулась до руки, устало свесившейся с кровати.
– Маргоша, ты здесь! Спасибо, – её глаза встретились с моими и потеплели, но улыбка получилась беспомощной, похожей на гримасу.
– Вам очень больно?
– Ну что ты, милая! Меня лечат, – она кивнула на стоявшую рядом капельницу с установленными сверху двумя флаконами с прозрачной жидкостью и свисавшими тоненькими трубками. – Доктор говорит, что повезло мне. Могла ведь и остаться лежать там, где свалилась.
– Забежала сегодня утром в театр и узнала, что вам ночью стало плохо. Прямо на вахте.
– Упала я, Маргоша. Обходила поздно вечером театр, споткнулась и упала. Сильно головой ударилась, сознание потеряла. Потом, правда, очнулась ненадолго. Успела ещё до вахты добрести и дверь полицейскому открыть, который театр на охрану принимал. Он неотложку и вызвал.
– Вам, наверное, нельзя много разговаривать! – спохватилась я, раскрывая принесённый пакет. – Где здесь тумбочка?
– Да какая там тумбочка! – со смешком отмахнулась она. Глянула куда-то за мою спину и быстро отвела глаза.
Я машинально обернулась и вздрогнула. В упор на нас злобно смотрел молодой парень, лежащий на такой же, выдвинутой в коридор кровати. Из-под его одеяла тянулась длинная металлическая цепь. Лоб парня был забинтован, а на правой скуле расплылся огромный синяк. Рядом, на больничной банкетке устроился охранник с автоматом.
– Зэк, – одними губами шепнула Татьян-Пална. – Видишь, как стерегут его.
Представив, каково пожилой женщине лежать день и ночь на коридоре, да ещё в такой компании, я ужаснулась. Неужели нельзя было устроить её по-человечески? Почему человек, честно проработавший всю свою жизнь, должен лежать в больничном коридоре только из-за того, что не вовремя попал в больницу?
– Да не переживай ты, – она легонько сжала мою руку, – завтра утром место в палате освободится. Потерплю я. Чай, не сахарная... Маргоша, ты куда?! Стой!
Судорожно пытаясь вспомнить, сколько денег осталось в моём кошельке, я неслась по коридору в поисках кабинета главврача. Вот и нужная дверь. Постучавшись, я влетела в кабинет и выпалила скороговоркой всё, что думала насчёт местных больничных порядков, несправедливости нашей системы здравоохранения и несчастной Татьян-Палны, верой и правдой служившей театру много лет и в кои-то веки обратившейся за медицинской помощью.
– Марго! – очень симпатичный доктор средних лет с улыбкой вышел из-за стола мне навстречу, подхватил под локоток и заставил усесться в кресло. – Вот вы какая, оказывается! Бунтарка!
Я заморгала, пытаясь сдержать непрошеные слёзы. Он ещё и смеётся! Так ужасно чувствовать себя абсолютно беспомощной, жалким винтиком в огромном, беспощадном механизме. Татьян-Пална, я... да кому мы все нужны! Трудимся всю жизнь за нищую зарплату, а потом...
– Ну-ну, что это вы раскисли совсем! Позаботимся мы о вашей Татьяне Павловне, Маргарита.
– Откуда вы меня знаете? – с запозданием удивилась я.
Абсолютно уверена, что ни разу в жизни с этим человеком не разговаривала.
– Я ваш давний поклонник. Стараюсь бывать на всех концертах. Меня Леонид зовут, кстати.
Не прошло и пяти минут, как Татьяну Павловну перевели в платную одноместную палату, пустовавшую в ожидании состоятельных пациентов. На мой вопрос о деньгах, Леонид Леонидович (как я вычитала на бэйджике) только отмахнулся.
– Будем считать это знаком уважения театру. Бюджетник бюджетника всегда поймёт.
– Ничего не надо платить? – не поверила я своим ушам.
– От вас, Маргарита, требуется только одно – продолжать выступать и радовать фанов. Кстати, намечается что-нибудь интересное в театре?
Клятвенно заверив доктора, что контрамарки на все ближайшие спектакли практически у него в кармане, я тепло распрощалась и отправилась искать новое пристанище Татьян-Павловны.
Каморка, отгороженная от коридора тонкой гипсокартонной стенкой и гордо именуемая «VIP-палата», располагалась в тихом местечке сразу за сестринским постом. Обстановка, кроме видавшей виды, но импортной кровати включала ещё тумбочку, мирно урчавший в углу старенький холодильник, и даже (о, чудо!) небольшой телевизор.
Татьян-Павловна не могла сдержать восторгов и слёз. Ей вторили очень кстати подбежавшие её проведать девочки из реквизиторского цеха, Яна и Илона. Они и помогли ей перебраться в новую палату, пока я общалась с Леонидом Леонидовичем.
– Спасибо вам, мои родные! А может, мы чайку сейчас организуем? Маргоша, там под одеялом, около тебя, моя сумка. Подай-ка её сюда.
– Ну вот, теперь я узнаю нашу Татьян-Палну, – улыбнулась Яна, невысокая худенькая шатенка с острым носиком.
– Да-да! И не вздумайте здесь залёживаться, – подхватила фигуристая блондинка Илона. – Театр долго не продержится без своего героического вахтёра.
Пару лет назад Татьян-Пална собственноручно изловила вора. Один несознательный гражданин спрятался после окончания спектакля в каком-то закутке. Когда театр опустел, мужчина отправился к приглянувшейся ему картине, срезал холст с подрамника и спрятал под одеждой. Оставалось только незаметно выбраться наружу. Парадная дверь была уже закрыта, и вор проник на служебную половину. Вот тут-то и начались странности. Непутёвый зритель... заблудился! До поздней ночи скитался он по странным коридорам и хитросплетению лестниц, попадая то под купол, где находятся колосники* и прочие механизмы, то в мрачный подвал. Услыхавшая подозрительный шум Татьян-Павловна обнаружила бедолагу, вывела за ручку и сдала дежурному полицейскому. Говорят, вор-неудачник был даже рад. Уж очень неуютно почувствовал он себя в храме искусства, да ещё и ночью.
------------------------------------------------------
*колосники – невидимое зрителю устройство, представляющее решетчатый настил над сценой, оборудованное механизмами для подъёма и спуска декораций, занавеса и осветительной аппаратуры
------------------------------------------------------
– Нашли героиню, – добродушно проворчала не переносившая восхвалений Татьян-Пална, раскрывая сумку. – Вот, девчата, вам денежка. В соседнем корпусе, говорят, буфет работает. Возьмите что-нибудь к чаю. А мы пока воду вскипятим, да, Маргарита?
– Конечно, сейчас наберу, – схватилась я за стоявший на тумбочке электрический чайник.
– Постой, вон раковина, за холодильником, – остановила меня Татьяна Павловна, когда я хотела выйти на коридор вслед за Яной и Илоной. – Ставь скорее чайник и идём сюда. Я ещё не всё тебе рассказала.
Заинтригованная, я вернулась к Татьян-Палне.
– Только обещай, что никому-никому, – понизила голос она и, дождавшись моего кивка, продолжила шёпотом. – Маргоша, я видела привидение...
продолжение: http://proza.ru/2013/10/26/297