Печально лил осенний дождик

Олег Маляренко
Еду в переполненном автобусе. Входящие и выходящие люди грубо толкают меня в спину. Хочется в ответ толкнуть кого-нибудь из них, но я сдерживаюсь. Надо быть выше этого. Одной рукой держусь за перекладину, а другой рукой прижимаю к животу пухлый портфель.

Постепенно народа становится меньше. Сажусь на свободное место. И тут вспоминаю, что неплохо было бы купить проездной билет. Раскрываю портфель, а там сплошь заграничная валюта: американские доллары, французские франки, немецкие марки и фунты английских стерлингов. Раньше я их знал только по названиям, а сейчас пачками набиты в мой портфель. И ни единого рубля. Весь автобус сбежался смотреть на моё выступление. От этого мне неловко. Достаю наугад крупную купюру и протягиваю кондукторше. Все вокруг смеются, а я небрежно бросаю её обратно в портфель и покидаю автобус на остановке. И тут обнаруживаю, что со мной нет портфеля. Успеваю вновь заскочить в автобус, хотя мне прихватило ногу дверью. Оглядываюсь, а в салоне никого нет. Издалека заметил свой портфель, но он не такой пухлый как прежде, а худой как высушенная камбала. Порывисто открываю его. О, ужас! Портфель совершенно пуст…

В этот момент я просыпаюсь. Трудно передать то тёплое чувство, которое испытал от сознания того, что это был всего лишь сон. Стараюсь понять, где я нахожусь.

Сижу на скамейке под навесом на незнакомой автобусной остановке. День на исходе, поливает неприятный косой дождик. Порывы ветра заносят холодные капли. На коленях у меня мой верный товарищ – походный портфель. Под впечатлением минувшего сна заглядываю в него. Всё на месте. А как может быть иначе, если там нет ничего ценного? И тут у меня оборвалось сердце… Где мой пакет? Мне же за него голову оторвут! Спокойно! Надо взять себя в руки.

Хотя я был немного выпившим, протрезвел мгновенно. Нужно что-то делать и срочно. Оставленный в автобусе пакет могли отнести на конечной остановке в диспетчерскую, если она там есть. Вот туда и следует направиться.

В маленьком домике на конечной остановке мне сообщили, что никто никаких пакетов не оставлял.

- А в каком автобусе вы ехали? – поинтересовалась девушка-диспетчер.
- Номер его я не запомнил… Хотя могу описать кондукторшу. Толстая и усатая женщина с грубым голосом.
- Да это же баба Варя! – засмеялась девушка. – Подождите полчаса, и она прибудет.

На всякий случай, решил оглядеть окрестности остановки. По-прежнему лил холодный дождь, под стать моему настроению. Трава и кусты были пропитаны влагой, а вскоре и вся моя одежда тоже стала мокрой.

- Так это ты, милок, потерял пакет, - пробасила кондукторша баба Варя, подойдя ко мне.
- Да. Вы что-нибудь знаете о нём? – нетерпеливо спросил я.
- Ровным счётом ничего. Там было что-то ценное?
- Нет. Но он крайне важен для меня.
- Тогда может и найтись, - успокоила меня баба Варя. – Если бы я нашла, то оставила бы его в диспетчерской. Знаешь что, один раз мне показалось, что трое подозрительных парней подхватили какой-то пакет и вышли с ним. К сожалению, я их не запомнила.
- А где они сошли?
- Да здесь же. На конечной.

Ищи теперь ветра в поле. Тем временем стало смеркаться. Я отправился домой, а на душе скребли кошки.

Так хорошо складывалась командировка, а под её конец такая досадная неудача!

Командировка в город Куйбышев (бывшая и будущая Самара) обещала быть краткой и лёгкой. Необходимо было забрать партию подшипников для двухмесячного заводского плана. Эти высокоточные шарикоподшипники миллионной серии (не шутка) выпускал единственный в Союзе завод, расположенный далеко от города в сосновом бору. Когда я прибыл туда, меня обрадовали, что ждать не придётся и можно сразу забрать продукцию.

В купе вагона на обратном пути кроме меня ехал мужик по имени Дима, тренер по борьбе дзюдо, стриженный под ёжика. Вдвоём весело провели время в приятных беседах, сдобренных умеренными алкогольными дозами. Незадолго до прибытия поезда к вокзалу сосед, перебирая вещи, обнаружил бутылку водки и предложил выпить «на коня». От такого заманчивого предложения трудно было отказаться. Выпили и закусили единственным огурцом, разрезанным пополам.

Халявная водка оказалась, по-видимому, «палёной», потому что последнее из запомненного мной до пробуждения, был автобус с усатой тёткой в нём. А теперь из-за той глупости я подставил под удар не только себя и свою семью, но и весь завод.

Когда я пришёл домой, у меня был ещё тот видок: мокрый и жалкий.

- Где тебя носило? Я уже не знала… - обрушилась с порога на меня жена Лёля и осеклась на полуслове. – Женечка, с тобой что-то случилось?
- Случилось. Я потерял пакет с подшипниками, ради которых ездил в Куйбышев.
- И что теперь будет?
- Уволят к чёртовой матери! Да ещё и заставят выплатить их стоимость.
- Всего только?!
- Ты не понимаешь, насколько это серьёзно. Срывается работа всего завода на два месяца.
- Ладно. Не паникуй. Что-нибудь придумаем. Ты, наверное, проголодался? Идём ужинать.


Утром следующего дня я шёл на работу как на каторгу, а возможно, и на эшафот.

- Ты представляешь, что ты наделал?! – закричал мне в лицо начальник, едва не выпрыгивая из штанов, когда я рассказал историю пропажи.
- Да. Я виноват.
- Он виноват! Да ты хуже преступника! Сейчас идём к директору и услышим много нового и приятного о нас.

На удивление, директор выслушал нас спокойно. Только пообещал меня, сукина сына, прилюдно высечь, а потом выгнать с работы. Затем вызвал по телефону своего заместителя и распорядился дать объявления на столбах, газетах, радио и телевидении.

С этим замом мы составили тексты объявлений. Там мы подчёркивали, что пропажа имеет только производственное назначение и не годится для бытовых целей. Нашедшего пакет ждёт благодарность всего завода и тысяча рублей в придачу. Сумма немалая по тем временам.

Как виновнику зловредной пропажи мне пришлось суетиться больше всех. Обклеил все автобусные остановки. Объявления в газетах и радио приняли без лишних слов, а на телевидении тип их принимающий потребовал мзду ему лично. Когда я отказал, то он бросил загадочную фразу: «Скупой платит дважды».

В течение этих блужданий у меня было достаточно времени, чтобы обдумать всё что произошло. Конечно, пакет прошляпил я. А что, если мне помогли? Этот дзюдоист из купе очень подозрительный. Напоил меня водкой со снотворным. А потом выследил меня и стырил пакет. А зачем, спрашивается? Ясное дело – диверсия с целью подрыва оборонной промышленности. Нет, пожалуй, даже агенту 007 такое в голову не придёт.

Между тем из-за злополучных подшипников, вернее их отсутствия, на заводе остановился выпуск продукции. У работников сборочного цеха образовался вынужденный простой, и они были распущены по домам. Каким-то образом о простое на заводе узнали в министерстве, и директор метал громы и молнии. Мой начальник был злой как чёрт. Разрешил приходить на работу не каждый день, а постоянно следить за поисками. Когда я приходил на завод, то делал это одним из первых, а уходил одним из последних. В остальное время старался не высовываться, чтобы не быть побитым.

Иногда мне и в отдел снабжения звонили якобы нашедшие пакет. Чаще всего это были дети, которым моя пропажа доставляла радость от прикола. Я их смиренно благодарил с просьбой позвонить ещё раз при условии, что они действительно найдут. Между тем прошло уже восемь дней, а о пропаже ни слуха, ни духа.

Лёля и Витя старались ничем меня не раздражать, и всячески пытались отвлечь меня от грустных мыслей. Даже кот Трубочист постоянно садился мне на колени, чего раньше не делал никогда. Видимо, своей положительной энергией хотел нейтрализовать мою отрицательную.

Однажды я сижу на диване, когда в комнату неожиданно входит кондукторша Варвара и говорит своим громовым голосом:

- Чего такой грустный, милок? Нашёл свой пакет?
- Где там! Если бы я нашёл его, то был бы самым счастливым человеком на свете. А вы, тётя Варя, не знаете, где его искать?
- Знаю. Ищи его дальше…

В этот момент загораются её ноги голубым пламенем. Огонь быстро распространяется наверх. А сама кондукторша стоит спокойно и улыбается. Уже языки пламени лижут её юбку, сумку и блузку.

- Где дальше? Где искать? – кричу я в отчаянии, но она молчит.

Хватаю полное ведро воды и выливаю на горящую женщину. Но пламя разгорается ещё больше. Закутываю её одеялом, и огонь гаснет. Но стоило его развернуть, как огонь вспыхивает с новой силой. Пламя охватывает усы и волосы несчастной.
От отчаяния и своего бессилия я громко кричу…

Испуганная Лёля тормошит меня:

- Успокойся, дорогой! Тебе, наверное, приснился кошмарный сон.
- Да, Лёля, кошмарный, – постепенно прихожу в себя.

От моего крика проснулся и Витёк. Зашёл в спальню и обнял меня.

Утром у меня не выходил из головы ночной сон. Что он означает? Неужели сон вещий? Может быть, что-то случилось с кондукторшей. После долгого размышления прихожу к выводу, что следует мне поехать на конечную остановку вновь и хорошо там поискать пакет. Пока этого не сделаю, не успокоюсь.

Когда я сошёл с автобуса, то по дорожке мимо диспетчерской направился в сторону леса. Было пасмурно. По небу неслись густые косматые тучи, обильно поливая землю холодным дождём. На этот раз я был хорошо экипирован: ветровка с капюшоном, джинсы и резиновые сапоги. Справа от дорожки тянулись огороды с перекопанной влажной землёй, из которой кое-где торчали стебли кукурузы. На одном огороде цвели астры.

Я шёл по дорожке и зорко всматривался в прилегающие кусты и траву. Мусора было предостаточно, поэтому приходилось быть особенно внимательным. Чтобы не озябнуть, я ускорил шаг. Никаких иных желаний, как найти пропавший пакет, у меня не было.

Что-то забелело в кустах, и я подошёл поближе. Сердце ёкнуло. Без всякого сомнения, это мой пакет! Сейчас я бы закричал «Вау!», а тогда обошёлся простым «Ура!». Конверт пакета мокрый, грязный, слегка надорванный. Поднимаю и прижимаю к груди. Будь он сухим, то и поцеловал бы. Вот это удача! В душе играют бравурные марши, а лицо растягивает широкая улыбка. Бережно укладываю драгоценную находку в сумку и быстрым шагом возвращаюсь на конечную остановку. По пути срываю букет астр.

В диспетчерской справляюсь о бабе Варе – жива и здорова она?

- А что с ней сделается? – удивляется диспетчер. – Собирается работать до самой пенсии. Подождите минут сорок, и сможете встретиться с ней.

Я облегчённо вздохнул, но дожидаться не стал. Протянул девушке букет:

- Передайте, пожалуйста, тёте Варе.
- А от кого?
- От пассажира, которого она здорово выручила.

Возвращаюсь на завод со своей бесценной ношей. Радостная новость мгновенно облетела весь завод. Немедленно передал пакет в сборочный цех. К счастью, подшипники не пострадали, так как были хорошо смазаны и упакованы в запаянные полиэтиленовые пакеты. Обычно подшипники проходят сплошной входной контроль, но на этот раз решили обойтись только выборочным.

Вновь закипела прерванная работа сборочного цеха. Надо было навёрстывать упущенное время. Для этого организовали работу в режиме «сутки пополам», то есть удлинили смены с восьми часов до двенадцати. Сборщикам предстояло стать героями. Нередко героизм одних прикрывает промахи других. В данном случае этим промахом стал я.

Не дожидаясь, когда меня уволят, подал заявление о переводе в конструкторы. Начальник уговаривал меня остаться, но я был твёрд. Конечно, мог бы претендовать на тысячу рублей за находку, но не стал дразнить гусей и воздержался.

С тех пор в пути я никогда не выпиваю, особенно в малознакомой компании, и к тем, кто позволяет себе подобное, отношусь с подозрением и презрением.