Какая ж тогда была машина? Кажется ДЭУ. Тверская область, дорога - как после налёта Юнкерсов в сорок первом. Прямо по курсу - обоссанная русским дождём и местными колдырями церквушка в стоительных лесах, по бокам - бухие заборы и пизанские амбиции фонарных столбов.
На второй скорости уныло объезжаю тротиловые эквиваленты, машинально ремонтируя пробоины незлым матерком и вдруг - стоп! Лбом в торпеду, сигарета дымит под педалью сцепления - дорогу царственной походкой актрисы Ермоловой пересекает худющая чёрная кошка.
Перспектива рисовать пальцем на запотевших стёклах в центре российского засруйска, конечно, не радует. Но на аллаха надейся, а верблюда привязывай. Придётся ждать. Хоть какой, хоть гужевой транспорт, пересекающий злосчастную линию. Посчитал сигареты, время до темноты и включил магнитолу для тонуса. Когда в пачке осталась последняя, а в тучах нашлась ухмыляющаяся луна - в зеркале нарисовались чьи-то фары. Ура! Ну, наконец то! О, и тоже Дэу-нексия! Автоматом отпечатался местный номер - нормальный такой, не предупрежавший о сложностях - три четвёрки, шестьдесят девять. Теперь только вперёд - к горячему чаю и сонному телевизору вместо камина. Вокруг всё те же столбы-алкоголики, на трассе - разодранная в клочья записная книжка из кленовых листьев осени. Через полчаса пейзаж оживает до боли знакомыми ментовскими мигалками и аварийными огнями дорожников. Что случилось, командир? Да, перевёртыш... Дорога мокрая, а резина у него - Матадор, вон в канаве отдыхает, даже отбойник не помог... В пятачке прожектора серебристая Нексия и откуда-то знакомый номер - три четвёрки, шестьдесят девять...
С тех самых пор ко всякого рода приметам я стал относиться с пиететом. Крысиная часть души, подвергающая анализу даже рисунок снежинки на замёрзшей форточке, тут же пришла на помощь. И обнаружил я тогда две концептуальные позиции. Действуют только те приметы, в кои свято, без запинки веришь. Все приметы - есть незнакомый мне чей-то язык, в котором я продвинулся не дальше буквы Гэ.
Вторая дефиниция предполагала увлекательнейшую перспективу раскодировки и приобретения богатейшего эмирического опыта.
И я двинулся в путь. И понял: случайное - не случайно. Как только что-то представилось банальным случаем - значит кто-то, кого нельзя пощупать и посмотреть - желает иметь тебя в качестве зрителя, а себя - рассказчиком, чаще актёром, поскольку ты даже с букварём плохо знаком. Внешний мир превратился в бесконечную симфонию. Тут же выяснилось, что желающих пообщаться с первокласником много, поэтому встречаются синонимы, омонимы и отложенные знаки. Жизнь вдруг приобрела немыслимые горизонты и стало страшно.
Однажды, я вдруг обнаружил себя, размышлявшего о букве Дэ, на продуктовом рынке в рыбно-мясном ряду. Пространно обозревавшим окрестности в поисках Знаков. Бадья с потрохами, лоток вырезки, печень, рыба без головы, головы без ничего... И вдруг - бац! Глаз выхватывает из обыденности то самое! Поднос с непонятным содержимым небесно-белого цвета и надпись: ФИЛЕ АНГЕЛА.
Адреналин в покрасневшее лицо, бешеное сердце, судорожные попытки приложить перформанс к своей судьбе... прошло полминуты. Подойти, разьяснить? Тыкаю пальцем, спрашиваю, глаза в поллица. Ничего особенного, говорят, - двести девяносто за кило, у нас самый свежий товар, только ночью привезли, ангела, блятть, филе брать будете? Вам в пакет?
Собрав выжившие клетки мозга обратно в окопы, робко так интересуюсь: а это как? Как Ангел? Как в пакет? Мужчина, говорят, вы ко врачу идите, а не на рынок! Это вкуснее окуня будет, все только спасибо говорят... Тут последние нейроны сцепляются непостижимым образом и я начинаю понимать. Речь идёт о рыбе морской ангел, наверное. Если есть морской чёрт, почему бы не быть ангелу - успокаивает душу взбесившийся мозг...но всё же...
Только, распустившийся горячим цветком глоток вискаря, помирил через полчаса два полушария. И, то ли под воздействием, то ли от страха я понял, что этим вечером откажусь от третьего. Даже в обмен на необьятные перспективы. Но вот вышел сегодня во двор - а тут газель с нехорошим номером. К чему бы это?