- Эй, ты знаешь, кто это? – услышал я за спиной чей-то резкий противный голос и почему-то обернулся.
Девчонка – худощавая, наглая, в сдвинутой набекрень вязаной шапчонке, из-под которой свисали десятки, а то и сотни косичек, напоминающих разноцветную лапшу. Она требовательно смотрела на меня, нетерпеливо притопывая ножкой, одетой в тяжелые ботинки с зелеными шнурками и драные рыжие колготки. Вокруг никого больше не наблюдалось. Значит, она и впрямь обращалась ко мне, между прочим, доктору физико-математических наук, профессору, да и просто солидному женатому мужчине.
-Что? – переспросил я неожиданно робко.
- Ты. Знаешь. Кто. Это? – повторила девчонка таким тоном, будто обращалась к непроходимому глупцу, и ткнула покрасневшим от холода пальчиком в афишу, которая украшала – или, скорее, обезображивала – кирпичную стену дома.
Вообще-то, мне стоило бы развернуться и уйти, не вступая в разговор с этой представительницей разбитной молодежи. Стоило бы. Однако я не ушел, а отчего-то присмотрелся к афише. Отпечатанная на принтере картинка выцвела и размылась от дождя, так что на ней невозможно было разглядеть ничего, кроме надписи:
Концерт лучшей фолк-группы
Всех эпох и миров
«Иктоми и Койот»
Сегодня!
- Знакомое что-то… – промямлил я. А ведь собирался – да, точно собирался! – уйти. – Иктоми… Иктоми… Вроде индийское божество, нет? Может, кришнаиты какие-то со своими мантрами?
- А причем тогда Койот, по-твоему?
- Ну, не знаю…
- Google тебе в помощь. Глянь на досуге – узнаешь. А вообще, я не о том. Группу эту слыхал? Хотя теперь-то ясное дело, что нет... Вот и я тоже. Айда, послушаем!
- Чего?
- Послушаем. Группу.
- Но…здесь даже даты не указано…
Какого? Какого черта я оправдываюсь перед этой… этой хиппи, панкушкой или кто она там?
- Как это не указано? Вот! – она снова ткнула пальцем в афишу. – Написано: сегодня.
- Когда «сегодня»?
- Сегодня – это сегодня. Соображать надо! Не вчера, не завтра. Сегодня.
- Да какого… – начал я было возмущаться, но девчонка и слушать не стала.
Бесцеремонно схватила меня за рукав пиджака и потянула к обшарпанному подъезду. А я – о, ужас! – покорно за ней поплелся. То ли привычка робеть перед женщинами, тем более нахальными, сказалась, то ли еще что. Вот уж точно: ума – палата… умалишенных.
Около подъезда девчонка резко свернула в сторону и встала около хлипкой деревянной двери, ведущей, кажется, в подвал.
- Нам сюда, – сказала.
- Куда? – нелепо спросил я. – Место, кстати, тоже не было указано.
- А чего указывать? И так ясно – «Перепутье».
- Что?
- А! – отмахнулась девчонка. – Сам увидишь.
Она отворила дверь и резко втянула меня внутрь.
Побитая временем лестница, освещенная тусклыми светильниками, которые были облеплены трупиками насекомых, вела вниз. Воняло здесь, как и во всяком подвале, сыростью, гнилью и еще чем-то мерзким.
- Ну, идем! – настойчиво повторила «панкушка», как я ее уже успел мысленно прозвать.
И пошел. Удивительно! Оправдывало меня только одно – казалось, что все это происходит во сне. А во сне, как известно, можно все.
Мы спускались по лестнице, когда девчонка вдруг приостановилась и воскликнула:
- Меня зовут Токала, кстати! Или, по-вашему, Лиса.
Я тупо кивнул. Свое имя предпочел не называть. Да и зачем? Все равно это сон. Впрочем, она и не спросила.
Я запутался, насчитывая пролеты лестницы. Насколько знаю, подвалы жилых домов так глубоко не уходят. Хотя, что я вообще знаю о подвалах? Не бездомный же, чтобы о них думать. А девчонка продолжала вещать.
- Вообще-то, я с Койотом и Иктоми давно знакома. Но последний раз они выступали лет сто назад, если не больше. С ними тогда еще Хейока* играл. А потом пропал куда-то. Но мне как-то не довелось на их концертах побывать. Я все по лесам носилась. Ну, сам понимаешь.
О чем она вообще? И что я здесь делаю? Хотя… ну да – сон.
Наконец, лестница закончилась, и мы оказались перед очередной хлипкой дверью, на которой криво было выведено маркером: «Перепутье».
Вошли. Я окинул взглядом помещение. Ничего себе! Изрисованные граффити стены, пластиковые столы и стулья, импровизированная барная стойка из картонных коробок, заставленная напитками на любой вкус. На коробках, кстати, многие посетители оставили свои автографы и какие-то записи из серии «на заборе написано». Прелестно!
Окутанное в табачный туман помещение не пустовало. Кого здесь только не было! Пропойцы в телогрейках мирно соседствовали с гремящими цепями металлистами и байкерами, с затянутыми в средневековые корсеты девицами, которые, видимо, приходились родственницами семейке Адамс. А также с утянутыми в узкие джинсики хипстерами. И с девочкой, которая выглядела, словно ожившая Барби: пышная розовая юбочка, открывающая длинные ножки, розовые же туфельки на шпильках, блондинистые, до пояса, волосы.
От наблюдений меня отвлекли. Кто бы вы подумали? Естественно, Лиса.
- Вот, смотри, свободный столик! Нам повезло! – дерзко подмигнула она.
И вот я сел за этот непонятно как оказавшийся в подвале стол. Хотя почему непонятно как? Тут как раз все ясно – оказался он здесь ввиду успешно осуществленной кражи имущества различных ООО «Общепит». И, между прочим, я сел в своих чистых, светлых, отутюженных брюках. Но во сне, как известно, все можно, так что черт с ним.
Стоило нам присесть, и словно по заказу на импровизированную сцену, сколоченную из старых досок, вышли двое мужчин. Один – мордатый и большой, другой – старый, но поджарый, в ковбойской шляпе. И у обоих – длинные, с проседью, черные волосы, собранные в хвост, и смуглые лица. И еще бубны в руках. Тот, что постарше, хохотнув, кивнул в сторону товарища:
- Это Иктоми. Тот еще жук! То есть паук… Впрочем, неважно. Да вы и сами в курсе. Однако играет и поет он недурственно, я вам скажу.
- Это Майашлеча – Койот, – ответил мордастый. – Говорят, он помог сотворить весь этот бред, который вы зовете миром. Поет он, кстати, хуже меня.
- Да пошел ты!
- Не-а, не пойду. Они, – Иктоми кивнул в зал, – пришли на меня посмотреть! И давай-ка начнем!
Койот не ответил. Только ударил в бубен. Иктоми тоже. И они запели. Что-то невразумительное, что-то вроде: «Хейя о-хэй, хейя о-хэй». А дальше совсем непонятно.
Но я подпал под необъяснимые чары бубнов и голосов. И сам не заметил, как начал раскачиваться им в такт. И не заметил, как девчонка ушла и вернулась с бутылкой, кажется, виски, и двумя рюмками.
- Держи, вичаша, – хихикнула она – То есть, мужчина, я хотела сказать.
Я почти ее не слышал, но бездумно разлил виски по рюмкам, не отрывая глаз от сцены, которая теперь казалась вполне себе настоящей.
- Нравится? – спросила Лиса. – Последний раз они пели еще там, в Паха Сапа – Черных Холмах. Ну, да меня там не было, я говорила.
- Это не мантры… – протянул я.
- Естественно! – фыркнула девчонка. – Мантры поют не они. Но те в последнее время популярными стали, зазвездили, здесь не появляются.
И замолчала. Я тоже не произнес ни слова, вслушиваясь в гипнотические звуки.
Между тем, выступление «лучшей фолк-группы всех эпох и миров» закончилось. Я даже не понял, сколько прошло времени. Может, час, может два, а может и целые сутки.
А тем временем на сцену выбежала та самая Барби, которую я заприметил в самом начале.
- Девчонки! – крикнула. – Начинаем!
И тут же к ней присоединились непонятно откуда взявшиеся девушки в разноцветных платьишках.
- Фейри**, – кивнула на них Лиса. – Сейчас плясать будут.
Заиграла красивая музыка, какие-то кельтские мотивы. Девушки-Барби скинули свои туфельки и заплясали, высоко подпрыгивая и выделывая красивыми ножками сложные па.
В этот момент я опомнился. Схватился за голову и простонал:
- Господи, что я здесь делаю?! Это какой-то дурной сон! Был бы сон, если бы не…
- Если бы не что? – спросил мужской голос.
Я вздернул голову, и взгляд уперся прямо в Койота и Иктоми. Как оказалось, эти двое сели за наш столик. А я даже и не заметил, в какой момент это произошло. Собирался ответить, но, кажется, ответа уже никто не ждал. Вместо этого Койот закурил трубку и обратился к девчонке:
- Токала, мы не ждали тебя увидеть.
- Но я пришла. И не одна даже, – она хихикнула.
- Воште, – ответил Иктоми на каком-то тарабарском языке, но почему-то я его понял и мысленно перевел: «хорошо».
А он вдруг вспомнил про меня:
- Ты сказал, «если бы не». О чем это?
- Сказал... Я решил, что это все сон, но потом вдруг вспомнил – в последнее время мне снится только два сна. Один – кошмарный, про паука. А второй почему-то про бубен.
Иктоми посмотрел на бубен в своей руке. Койот почему-то покосился на Иктоми. А девчонка-Лиса насмешливо спросила:
- А сейчас тебе что снится?
И меня словно осенило. Бубен! Даже два. Значит, это и правда сон! Слава богу!
- Ну, паук – это паук, – заговорил Койот, не отрывая взгляда от Иктоми, – с ним ничего не сделать. Хотя вообще-то он к удаче. А бубен – это бубен. Он – прикосновение Вакан Танка, Великой Тайны. Теперь не остаться тебе прежним, вичаша, когда проснешься. Но никто не скажет, к добру это, или к худу.
- То есть, ты утверждаешь, что я действительно сплю? – ухмыльнулся я.
- Это ты утверждаешь, – вмешался Иктоми. – А мы не спорим. Тебе-то виднее. Ты или спишь. Или не спишь.
- Какой-то бред! – я рассмеялся.
- Держи, дарю! – Иктоми вдруг сунул мне в руку ту самую штуковину, сделанную в виде паутины из грубых ниток с вплетенными в нее перьями. Ловец снов. Я вспомнил, именно так она называлась.
- Повесь, и кошмары перестанут сниться. И Иктоми тоже. Хотя вообще-то я к удаче.
- Ты? – переспросил я недоуменно. – Но ты мне вроде и не снился…
Мою фразу прервал голос бармена или, быть может, администратора.
- «Перепутье» закрывается! – сказал он. – Спасибо-спасибо-спасибо, что посетили нас! Приходите еще, мы всем вам будем рады безумно!
Надо же! А я опять ничего не заметил. Оказывается, фейри уже дотанцевали…
***
Я проснулся. Меня разбудил звук будильника и голос жены:
- Солнце, тебе разве на работу не нужно?
Сказав это, она перевернулась на другой бок и снова уснула. А я сел на кровати и уставился на пиджак, висящий на стуле.
Так.
Надеть его.
Кофе.
Дорога.
Пробки.
Аудитории.
Студенты.
Обед.
Лаборатория.
Конец рабочего дня.
Пробки.
Дом.
И вдруг понял, что преподаватель я, мягко говоря, не очень-то и хороший. А научная деятельность – не более, чем дань семейной традиции и попытка доказать давно умершему отцу, что я не хуже, не глупее, чем он. А еще вспомнил, что когда-то давно, в юности, мечтал стать шеф-поваром, а потом открыть свой ресторан: готовить мне всегда нравилось.
Так я и просидел, тупо глядя на спинку стула, одетого в мой пиджак. Прошел час. В академию я безнадежно опоздал.
Сам не понимая зачем, зашел в интернет, набрал в поисковике «Иктоми». Открыв первую же ссылку, прочитал:
//Иктоми – в мифологии сиу-дакотов (Северная Америка) – паук-трикстер***. Выступал как сеятель раздоров и одновременно культурный герой. Иктоми не всегда был враждебен людям, иногда он помогал, так он научил людей защищаться от зла. Иктоми приписывается создание первого ловца снов (англ. Dreamcatcher).//
Я страдальчески воздел глаза к потолку и обомлел: с люстры, покачиваясь от малейшего дуновения воздуха, свисал ловец снов.
*Хейока – божество грома в мифологии сиу, трикстер.
**Фейри – в кельтской мифологии общее название сверхъестественных существ (феи, эльфы, сиды, Динни Ши и др.).
***Трикстер (англ. Trickster – обманщик, ловкач) – общее название мифологических персонажей, которые нарушают установления богов или законы природы, иногда злонамеренно, но при этом, как правило, неосознанно добиваются какого-нибудь позитивного эффекта. Отличается лукавством, хитроумием или глупостью.
автор
Марина Аэзида
http://www.proza.ru/avtor/aezida