Часть 16.
«Больше 100 километров в час! Ничего себе! С какой же скоростью мы летим, ведь на спидометре цифры только до 100», – у Юрки даже защекотало горло, как будто при ангине.
- Толя! – Директорчук на секунду повернулся к другу и посмотрел в его глаза. – Давай, быстро, становись на подножку и предупреждай людей о том, что у нас нет тормозов.
…..
Шемякин Григорий Мелентьевич, подошел к звенящему трелью телефону.
- Здравствуйте Григорий Мелентьевич!, - в трубке прозвучал женский голос.
- Здравствуйте! – ответил Шемякин, ожидая дальнейшего объяснения звонка.
- Это Вас беспокоит учительница средней школы имени Шестакова поселка Кара-булак Талды-Курганской области Зоя Васильевна Алипова.
- Очень приятно, Зоя Васильевна. Слушаю Вас.
- Я классный руководитель. Нашему классу за достигнутые успехи, предоставлена возможность приехать 19 июня в Алма-Ату на экскурсию, в ходе которой мы планируем побывать в Парке 28 Героев-панфиловцев. Может быть, Вы согласитесь, уважаемый Григорий Мелентьевич, рассказать детям о подвиге воинов - панфиловцев. Не могли бы Вы Григорий Мелентьевич подъехать в Парк?
- Почему же не могу - могу, никаких срочных дел у меня на этот день не спланировано.
- Ой, как хорошо, - обрадовалась учительница. – Тогда мы Вас будем ждать, у входа в Парк.
19-го он встал пораньше, хотя в другие дни мог немного полежать в постели, уже год как он был на пенсии и мог себе позволить поздний подъем и неспешные сборы. Еще сказывалась контузия и несколько ранений, полученных в войну.
После умывания и завтрака, ветеран, подошел к шкафу и достал приготовленный накануне пиджак с наградами. Вверху висела медаль «Золотая Звезда», ниже Орден Ленина и другие награды.
«Что же им рассказать?», - думал ветеран, идя на остановку автобуса. - О том, как замерзая в окопах, ждали немецкие танки у разъезда Дубосеково, а потом один за другим тихо погибали, не успев даже что-то сделать, чтобы эти танки остановить. Или же о том, что их всех посчитали погибшими и ему присвоили звание Героя Советского Союза посмертно, а вручили награду уже после допросов и проверок в НКВД. Или же о том, что на самом деле сказал политрук Клочков. Или о том, что настоящий героизм – это не испугаться и не побежать, когда на тебя прёт железная махина с крестами на башне, а выстрелить из противотанкового ружья или, присев в окопе, пропустив танк над собой, бросить ему гранату на мотор».
«Вот и остановка! – вздохнул ветеран. А мысль, прокручивая назад киноленту памяти, пыталась выстроить канву рассказа перед детьми. Мы стояли на том поле, зная, что за нами не только Москва и Россия, а и наш Казахстан, где остались родные. Мы хотели жить! Ах, как мы хотели жить! Вон Добробабин – даже полицаем стал! Можно ли его судить! Плен, побег! Куда деваться! А ведь он до последнего стоял! На смерть вместе со всеми стоял! Его ведь раненого, без сознания в плен взяли! Если бы не кавалеристы Доватора, мне тоже плена было не миновать! Или о том, что в Парке 28 панфиловцев, стоит мне - живому памятник, как погибшему в 1941!». Мысли ветерана прервал подошедший автобус.
- Мой! – решил ветеран, увидев номер 29.
Людьми салон был наполнен только наполовину, и Григорию Мелентьевичу досталось место у левого окна. Заскрипели, закрываясь двери, водитель включил передачу и машина тронулась. Всегда, подъезжая к парку имени 28 Героев-панфиловцев у Григория Мелентьевича а начинало чаще биться сердце, как будто он опять оказывался на том, заснеженном подмосковном поле. И на него несутся, поднимая клубы снега, вражеские танки!
С улицы Советской автобус стал поворачивать на Ленина.
- Смотрите, смотрите! – послышались встревоженные голоса пассажиров.
Шемякин повернул голову налево и увидел, как сверху по проспекту Ленина на них несется на огромной скорости безнозовоз, на подножке которого стоит солдат в майке и, размахивая гимнастеркой, что-то кричит. Ветеран понял, что сейчас что-то страшное случится. И его сердце как когда-то в бою заныло от тяжелого предчувствия.
Продолжение: http://www.proza.ru/2013/10/02/1405