ИвАнова любовь. Глава 1

 
- Ох, Ваня, как же я люблю грибы собирать в такую именно осень. Тепло, светло, а  деревья какие красивые. И дышится так легко! – Люба поставила на землю свою корзину с грибами, уселась на пожухлую траву, вытянув ноги в резиновых сапогах, плотно облегающих ее полные икры,  оперлась о пожелтевшую березку, растущую на краю леса. До дома им оставалось  пройти километра два.
- Да, осень нынче выдалась на славу! А грибы хоть косой коси,  - Иван расстегнул старый ватник, снял фуражку и прилег  рядышком с женой, положив на ее колени свою, с большой проплешиной, голову. – Любань, спой, а?

Любе петь не хотелось,  но она знала, как любит слушать её Иван и, немного покашляв,  запела:
- Что стоишь, качаясь, тонкая рябина, головой склоняясь до самого тына…, – голос у Любы красивый, звонкий, легко шел вверх и терялся в ветвях. С чистого голубого неба ласково смотрело на эту пару солнышко, легкий ветерок шевелил ветви деревьев и  обдувал их лица, а им было хорошо вдвоем в этом осеннем живописном лесу.

Закончив петь, Люба потянулась всем своим полным телом:
- Ну что, Вань, пойдем? Еще грибы надо перебрать, да и есть хочется уже.
- Любань, давай еще полчасика отдохнем, поговорим, - Иван разомлел на солнышке,  и ему не хотелось вставать.
- Ну,  давай поговорим. Я вот что  думаю: каков  новый директор будет. А вдруг злющий, как чёрт, а?
- Чего тебе бояться, Любань, ты  свою работу знаешь, документы у тебя в порядке.
- В порядке, да, а, все-таки,  фиг его знает, что за мужик. Новая метла по-новому метёт.

Люба  работала простым бухгалтером на хлебоприемном пункте, как все местные называли - Элеваторе, в ее сферу входило ведение документации по трем складам, в которых хранилась сортовая пшеница. А Иван – там же, на Элеваторе, работал  электриком. Они поженились в пятьдесят восьмом году, прожили тринадцать лет, родили двух сыновей. Старшему – Володьке – тринадцать, младшему – Витьке – двенадцать.

Иван сразу в Любу влюбился, как только увидел ее в конторе Элеватора. Крупная, статная, глаза синие, живые и распахнутые, лоб высокий, а волосы пшеничные средней длины и высоко приподнятые на затылке модным в ту пору начесом. Сам-то  Иван был неказистый жених: худой и невысокий, с наметившейся лысиной на голове. Любе Иван вначале не приглянулся – мелковат для нее. Но она рассудила так: Ваня порядочный, искренне ее любит, надышаться не может, а ей быстрее хотелось выскочить замуж и уйти из своей большой семьи, где, кроме нее, было еще три сестры и два брата. Люба еще не знала, что любовь по иным законам приходит, а не по рассуждению.

Почему-то против этой женитьбы возражала Иванова мать. Она тогда ему сказала:
- Вань, ты не обижайся, но я тебе, все-таки, так скажу: жену надо выбирать по себе, а ты вон какую кралю  выбрал. Попроще надо брать в жены.  На твою Любку вечно мужики будут пялиться.
- Что же мне теперь на Манюне Беловой жениться, что-ли? Я Любу люблю и мне никто, кроме нее, не нужен, - обиделся на мать Иван.
- Ну, как знаешь, сынок. Дай Бог тебе счастья.

Два года молодые  пожили на съемной квартире, там Володька родился, а потом Элеватор выделил им маленькую, но свою квартирку с печкой. Родился Витька. Жили так, как большинство тогда жило в их провинциальном городишке. Небольшой огородик сзади дома, свинья в сарае, да десяток кур. Ваня получал семьдесят рублей, а Люба – шестьдесят. Денег, конечно, не хватало, перебивались кое-как. Одежду, обувь покупали только тогда, когда забивали поросенка. А зарплаты хватало только на питание, на дрова с углем, да на самую необходимую для жизни мелочь.
 
Последнее время Любаня стала грустить. Время идет, ей уже тридцать шесть лет, у глаз морщинки появились, а просвета никакого нет. Скучно. Всё работа, да кастрюли, да огород, да скотина. Она же, Люба, – красавица, роскошная женщина, а кто это замечает, кроме Вани. Никаких развлечений: на демонстрации 1 мая, да 7 ноября выйдут со всеми вместе, ну в гости к кому сходят, или к ним придут, на Троицу в лес выезжали всем коллективом с гармошкой и песнями – вот и все развлечения. А ей хотелось одеваться, ездить на курорты. Один раз Любе профком выделил путевку в Туапсе, так она там насмотрелась на жен начальников: холёные, разодетые, накрашенные, надушенные. А ей, Любе, даже на танцы было не в чем пойти. Соседка по комнате, правда, дала ей раз надеть свое платье. Так Любане в тот вечер отбоя от кавалеров  не было. Незамужняя соседка приревновала даже Любу к одному мужику и платье больше не предлагала. А сама Люба постеснялась попросить, и больше на танцы не пошла, читала по вечерам книжки про любовь.

Так они и жили, – без изменений, но две недели назад умер внезапно от сердечного приступа  директор Элеватора - бывший фронтовик, и в связи с этим все ждали нового директора, который, говорили,  уже приехал с семьей в город, заселился в квартиру умершего  фронтовика,  и завтра должен выйти на работу.