Сказка о губернаторе, который любил пейнтбол и об отважной девушке Кате
(сказка новой эпохи)
Губернатор Энской области Кузьма Иванович Свистунов полюбил пейнтбол. Ну, полюбил, и полюбил, и хрен бы с ним. Как говорится, чем бы дитя не тешилось… Но, как это бывает с особями, обличёнными властью, страсти и страстишки их становятся порой «страстью», да что там страстью – бедой, бичом для их окружения. И не только ближнего. Так было и в Энске.
Сперва, не сильно старый ещё, крепко сложенный Кузьма Иванович, вывозил с собой на потеху лишь первых замов. Там – на специально оборудованной площадке клуба «Вильгельм Телль» проводили «выездные совещания». Обсудив дела области, переходили к игре. Наигравшись и закусив, снова обсуждали дела, снова стреляли и, снова закусывали. Не сказать, что первые лица области были в восторге от этих «совещаний», но куда ж деваться? Надо! А потом, кто-то предложил, а губернатор поддержал, проводить на стрельбище и расширенные «аппаратные». И сплачивание «команды», и здоровый образ жизни, и резво, и интересно (губернатору ,по крайней мере) и всё – «в одном флаконе». В общем - круто!
Вышло – лучше не придумаешь! ДедЫ из ближнего круга давно не устраивали губернатора в роли партнёров. Подстрелить их всегда получалось на раз-два. А тут идея масштабная. Одних курьеров… Ну, не двадцать тыщ, конечно, как у Гоголя, но несколько десятков. Да ещё начальники отделов, ведущие специалисты, секретари-секретарши, эксперты и аналитики, и прочий-прочий офисно-чиновный планктон – несколько сот. А это уже – легион, цельная лига! Дальше - больше. Стали министерства с ведомствами к здоровому образу жизни подтягивать. Два раза в месяц, каждый госслужащий обязан был «отслужить» на полигоне. В общем – закружилось, понеслось!
И дисциплинку выпал шанс подтянуть. У кого опоздания, отчёт не сданный, «контрольки» не исполненные – шагом марш в команду «террористов»! А уж её «охотники» из губерской сборной вмиг в кольцо возьмут, да так шарами с краской отдубасят – мама не горюй! До синяков. Да и сам Кузьма Иванович оказался мужиком «креативным». Ежели какой серьёзный проступок за чиновником числится, ну не хищение, конечно, не растрата, а, к примеру, поручение Самого не выполнено в срок – расстрел! Поставят бедолагу к бетонной стенке, выведут «расстрельную команду», отобьют девочки из шоу-балета барабанную дробь, приспустит глава аппарата флаг губернии и: «Пли-и-и!!!» С пяти шагов расстреляют жёлтыми шарами. А это и больно, и обидно. Размажет потом расстрелянный краску с соплями по физиономии, потрёт ушибы, но всё равно - натяжно улыбается. Дескать, «всё понял, Ваше ства! Больше не буду!»
Ну, и то сказать – кто службу свою в отделе хорошо несёт, осознанно, образ жизни опять же здоровый ведёт – и наградят перед строем, и значок «Гордость губернии» прицепят, и премией не забудут, а то и выше бери – в губернаторскую команду зачислят. А это вам не хухры-мухры! Лучшие стрелки–пейнтболисты со всего бескрайнего чиновного мира губернии, и служаки ретивые – звери – не чиновники! Почёт, и уважение, да и продвижение по службе со всеми вытекающими обстоятельствами…
Энская губерния «динамично развивалась», а потому дела в ней шли ни шатко - ни валко. Сказать по правде, дерьмово дела шли, да и жилось также. Заводы с фабриками закрылись ещё до Кузьмы Иваныча (его вины в том даже и не было), поля заросли бурьяном то ж - до него. При нём зарастали ёлками к пущей радости грибников. Единственный понтонный мост через речку Грязнуху смыло дождями, дорог в губернии давно не было, а улицы самого Энска, ну те по которым не ездили «первые лица», в ненастье напоминали канализационные канавы, а в хорошую погоду – русла пересохших горных рек. Да и то сказать, хорошая погода, как и хорошая жизнь, были в губернии большой редкостью.
Население губернии в свете последних решений Верховного усиленно призывали плодиться и размножаться. Даже плюшевых мишек, родившим тройню, дарили, квартиры обещали. Даже день для справления супружеских обязанностей в календаре спроворили. И на час раньше по субботам с работы (у кого она была) отправляли. А оно – население это, растуды его в душу мать, стремительно сокращалось.
- Эдак - никакого населения не хватит, не то чтоб светлое будущее строить, но даже, чтоб самый обычный призыв в войско федеральное обеспечить! – Думал иногда с тоской Кузьма Иванович.
Решили дело опять же пейнтболом поправлять. Объявили Энск Пейнтбольной столицей мира, а губернию Свободной пейнтбольной зоной галактики. Плакаты по всему городку развесили, билборды поставили. На них губернатор со стволом – «Делай как я!», певицы, спортсмены известные, даже клоуны с пейнтбольными шариками – «Я выбираю пейнтбол!» И баста!
А тут местный краелюб Эразм Сергеевич Пушкин, как раз вовремя, научно обосновал, что Энская губерния, а именно деревня Козловка, является родиной пейнтбола. Открыл он во время экспедиции, что ещё триста лет назад, когда и Энска не было, козловские мужики стрелялись после ярмарок, да по праздникам из духовых трубок козьими «орешками». А потом подкрашивать их, «орешки» эти стали свеклой да морковью. Этакая народная забава. Правда, называлась она тогда «коземёт». Но в последствии, как это часто бывает, нашу идею украли, «за бугром» переименовали и, появился пейнтбол. В общем – пора историческую справедливость возвращать.
Эразму Сергеевичу за это «Препочётную грамоту» выдали, начальником Института пейнтбола назначили. В Козловке памятник первым «коземётцам» торжественно открыли. Стали всякие турниры организовывать, гостей из других регионов к участию приглашать. Даже уроки пейнтбола в школах вводить помаленьку начали.
Правда, от этой идеи вскоре пришлось отказаться. На одном из таких уроков взял какой-то сорванец из пятого Б, да засадил в школьный тотемный столб очередь жёлтыми шарами. А там, мама моя! Страшно сказать! Мало - портрет губернатора Свистунова, да мэра Полоумова – портрет самого Верховного и его верного друга Главы Совета Ордена Федерации! Вот шороху-то малец наделал! Ну, что с него взять – ребёнок. Оштрафовали родителей, поставили ему годовую двойку по математике. Столб отмыли, конечно, а уроки пока прекратили. Не готово ещё население, даже детское, к такому серьёзному делу. «Усилить воспитательную работу в школах!» - постановил областной «Совет по детскому населению». На том и порешили.
***
Специалист юридического отдела областной администрации Катя Чижикова была девушкой не глупой и даже смазливой. А главное – ответственной. Когда пришла в отдел разнарядка на «пейнтбол с губернатором» - глазом не моргнула: надо, так надо! Одела в назначенный день Катя новые лосинки, шапочку с помпоном, взяла заветный пластиковый пропуск и прибыла к месту сбора.
Стрелялка, которую ей выдали, оказалась оружием для девушки тяжёлым. Запасные обоймы давили упругую девичью грудь, ремни подсумка резали подмышками, туго стягивали животик. А когда начался «бой» - с гиком, улюлюканьем, матом и воплями, сердечко её забилось от страха. Кате стало жутко. Бедная девушка выпустила в белый свет почти весь боекомплект и – ни жива - ни мертва, забилась под фанерный щит. Несколько минут, за которые тёртые губернаторские стрелки уложили весь юридический отдел, вместе с финансовым, казались Кате вечностью. Хотелось закричать «Мама!» и убежать отсюда - куда глаза глядят, забыв о долге, губернаторе и карьере.
Кузьма Иванович, сняв маску, с группой товарищей обходил «поле боя». «Добивал» «раненых» выстрелом в упор, смеялся и вообще был в хорошем расположении духа. Катя слышала их фразы, даже шаги, чувствовала, что приближается её – Катин последний час. Что через несколько секунд, кто-то пнёт ботинком с массивной подошвой щит, за которым она укрылась, а потом со смехом всадит в неё всю обойму, поставит ногу на извивающееся в агонии молодое тело и будет, смеясь, фотографироваться как рейнджер на сафари.
Не помня себя от страха, девушка, стянула маску и выглянула из-за щита. Прямо на неё, опустив ружьё, шёл сам – Кузьма Иванович!
Катя трясущимися руками схватила китайский маркер и, не целясь, выстрелила в губернатора. Это было похоже на отчаянный прыжок кошки, загнанной в угол клетки львом. А в таком отчаянном состоянии даже кошка способна, если не убить, то хотя бы ранить льва.
«Ой!» - заорал губернатор, выронил оружие и, опускаясь на землю, схватился за лицо. Катин выстрел пришёлся точно в лоб первого лица области.
- Ах ты, сука! Заорал кто-то из подоспевших помощников.
В другой раз любого дерзнувшего только прицелиться в самого Свистунова, тут же завалили бы из всех стволов, испещрили всеми имеющимися в губернии запасами краски, вбили бы в грунт шарами. Но тут… Роковой выстрел был уже сделан. Толпа чиновников, забыв об игре, бросилась к самому «тяжело раненому», обступила его со всех сторон. Так, что всхлипывающую от страха, размазывающую по щекам слёзы Катю, сперва даже и не заметили. Лишь спустя полминуты, когда стало ясно, что жизни и здоровью всеми любимого губернатора ни что не угрожает, занялись виновницей.
- Ты что же это делаешь, дура!
- Совесть у тебя есть, лярва ты бесстыжая! Так же убить можно!
Катя ничего не отвечала, только вздрагивала и, ожидая скорую расправу, размазывала по личику грязь со слезами.
Неизвестно чем кончилось бы дело, но спас Катю, внезапно оживший сам губернатор.
- Кто такая?! – Распихнув чиновников обратился он к ней. И тут же, не давая опомниться, завертел головой по сторонам:
- Почему до сих пор не в моей команде?!
Чиновники сбавили обороты, некоторые даже заулыбались.
- Вот молодец, дивчина! Вот это выстрел! Наповал! – Кричал возбуждённый Кузьма Иванович. – А ну-ка дай я тебя расцелую! Губернатор, подобно Петру I, широко развёл руки, чтобы сжать в объятиях хорошо услужившего ему придворного, приблизился к Кате и лишь в последний момент чуть замешкался…
- Да ты и красавица, к тому же! Ну, тем лучше!
Он трижды расцеловал девушку в щёки, а последний раз под аплодисменты свиты по-брежневски засосал девичьи губы. Казалось, в этот момент он её проглотит. Но ничего подобного не произошло. Лишь измазал девчушку, ей же всаженной в его фейс краской.
- С этого дня ко мне в команду! Сию минуту! Тютькин! – Пиши приказ!
Так или иначе, жизнь Катюши Чижиковой с того дня стала круто меняться. Правда, родители всё реже видели дочку дома, даже в выходные, даже на праздники. Девушка буквально «горела» на службе. Зато и дела на службе не то, что шли в рост – летели, будто кто-то включил волшебный эскалатор.
Из скромного специалиста-бумагомараки, Катюша в мгновение ока стала «главным специалистом», затем начальником отдела, заместителем, а потом и начальником Департамента. Так, что злое перешёптывание завистниц в коридорах губернской власти: «Катька идёт!» так же быстро сменилось учтивыми кивками и натянутыми улыбками, а вскоре и заискивающим: «Здравствуйте, Екатерина Филипповна!» «Какая Вы сегодня обворожительная, Екатерина Филипповна!» Будто до того Катя была менее обворожительной. Хотя… наверное, была. Ведь любой алмаз по-настоящему начинает блестеть только после огранки. И Катя заблестела. Вернее -заблистала.
Ни один турнир, ни одно «расширенное совещание» на разросшихся полях «Вильгельма Телля» не обходилось без верной руки и зоркого глаза новоиспечённой начальницы Департамента. Губернатор даже мысли не допускал, что может потерять такого бойца. Иной раз, когда тяжкая кручина или усталость, опускались на чело главы области, когда уже и белый свет не мил (бывают такие минуты и у губернаторов), и победы на пейнтбольных полях обрыднут, спросит он обернувшись: «А где у нас Катя?» И тут же, как лист перед травой уже появляется она – его палочка-выручалочка, его верная Сивка-Бурка – Катюша Чижикова:
- Да здесь я, Кузьма Иванович, - молвит девица застенчиво улыбаясь. И тут же все печали, как рукой снимет.
Рад был губернатор, счастлив, что нашёл такого соратника и друга. Никуда без Кати!
Долго ли - коротко ли, но пришла в Энск беда. Вернее письмо из далёкой Австралии. И ничего вроде бы не предвещало подвоха. Писали австралийские товарищи, что удивились немало, прослышав, что и в Энске пейнтбол знают и, даже играют в него.
"А ещё, - писано в той бумаге, - дошёл до нас слух, что объявил, ты Кузьма Иванов сын, себя самозваным королём древней австралийской игры. Да ещё провозгласил свой уделишко захолустный столицей пейнтбольной, да тем и возгордился неслыханно. И будто мнишь ты своих холопов-опричников заправдышними вольными стрелками – мастерами маркера и шара, а того и не ведаешь, что мы – австралийские аборигены, да фермеры вольные, да колонизаторы-переселенцы с пейнтбольными ружьями родимся, пейнтбольную краску с молоком матери всасываем, от того порвём тебя в первом же бою, как Тузик грелку. А за наглость твою неслыханную – всю твою губернишку посрамим перед пейнтбольным миром на веки вечные! Выходи с нами, хошь даже на своём поле драться, Кузьма! А не то в интернете ославим!» Вот такой сказ.
- Эка куда они, засранцы хватили! – хмыкнул Кузьма Иваныч! А и не бывать тому, чтобы я мою пейнтбольную столицу мира посрамил! Да не уж то мы не дадим жару кенгурятникам ентим?! А ребята? Не посрамим губернию?!
- Не посрамим, не посрамим! – подхватили чиновники, однако не шибко громко, как-то пришиплено. Видать чиновничье чутьё, которое чиновнику и мать, и отец, и честь, и совесть, что-то уж им подсказывало.
В общем в аккурат на праздник – в День народного смирения – прибыла в Энск австралийская делегация.
Глава аппарата области их у трапа встречает:
- Не желаете ль для начала по давнему обычаю с девками нашими в баньке попариться, икры-водочки откушать?
- Некогда, - отвечают, старый хрен, - нам в банях мыться, да алкоголем дурманиться. Вот разобьём вашего губернатора, заплюём краской вас - лапотников, тогда и по баням, да и по бабам можно!
И посмеиваются ехидно, сволочи заморские.
Глава аппарата, даром, что всегда на полусогнутых ходил, аж присел на месте от такой наглости.
Деваться некуда – повезли делегацию заморскую прямиком на полигон имени Телля, где уж всё готово было. На торжественную часть, пока артисты филармонии песни пели, да студентки шарики надувные в воздух пускали, австралийцы даже из раздевалки не вышли. Тут уж и речь приветственную краелюб Пушкин зачитал, и судья индус на поле вышел. Зрители из учреждений бюджетных согнанные хлопают в ладоши, кричалки разученные кричат. Вот уж и губернатор со своими на поле разминается – пристреливается. Тут только австралийские профессионалы показались. Не выпуская сигарок изо ртов, жвачки не выплюнув гимны прослушали, усмехаясь рукопожатиями обменялись, да и к бою изготовились.
Ох, же и каша в тот день на «Вильгельме Телле» заварилась! Ох, и побоище. Энскую «Дрим Тим» хоть на всякий случай пятью профессиональными киллерами и усилили, а ничего не выходит. Их киллеров-то австралийцы в первую же минуту оттеснили, да перестреляли как воробьёв из рогатки. Теснят сборную чиновников по чём зря – в «городок», где флаг заветный развивается загоняют. Это во вторую минуту. Немолодые чиновники из «ближайших соратников» сразу же и полегли. Те, что опытные, но помоложе руки подняли – сдаются. Губернатор один с отборными своими стрелками-«охотниками», с теми, что не один межобластной турнир выигрывали, отбивается. Упёрся Кузьма Иваныч – держится. Да, где уж там! У энских ребят ружья хорошие – китайские, а у тех – японские. В энской команде мастера, да кандидаты, а у австралийцев «солдаты удачи», да гангстеры бывшие.
Минут за десять сопротивление сломлено было. Полегли верные товарищи губера энского краской перемазанные. Сорвали австралийцы флаг с «бастиона» на губернаторском конце поля, прижали его к последней флеши - ржут довольные, глумятся.
- Живым не сдамся – визжит Свистунов – до предпоследнего шарика отстреливается, последний для себя оставил.
А что же Катя, верная рука, зоркий глаз? Где амазонка его ненаглядная, преданная?
А зацепило её с первых минут боя. Еле под навес камуфлированный отползти успела. Точь-в-точь, как в первом бою, когда ещё против губернатора любимого воевала. Лежит подранком, все события жизни её девичьей в глазах мелькают. Снова шаги и смех рядом слышит. Да речь чужую – противную. Да только не страх её уж терзает. Обида нестерпимая, горюшко на всю губернию свалившееся. Собрала Катя последние силёнки, сжала боевой маркер, что есть сил, поцеловала значок «Гордость губернии» - почётный, нагрудный, и когда уж «раненого» губернатора заокеанские гости «добивать» хотели – выскочила соколом из укрытия, бросилась к супостатам:
- Вот я, проклятые! Что взяли?!
Да как саданёт в них краской – очередь, как трассерами!
- За Сашу! За Дашу! За Игоря из отдела транспортного планирования! За Кузьму Иваныча!!!
Трах-тах-тах! Трах-тах-тах!
Не успели австралийцы краску по рожам размазать, а Катя уж вторую обойму вставила, да как снова вмажет:
- Ма-а-мочка-а!!! За Губер-нию!!! За область нашу родную!!!
Тут «рейнджреры» заморские и дрогнули, тут и попятились.
Да и Кузьма Иваныч очухался. Выхватил травматический пистолет (шарики-то у него пейнтбольные кончились), да давай супостатам по ногам стрелять:
- Держись, Катюха!!! Иду к тебе!
Ну, тут и те чиновники, которых по правилам игры уж «убили» давно, снова воскресли, бросились на «аборигенов» с «вольными фермерами» - бьют прикладами. Всыпали им - мало не показалось. И киллеры профессиональные, опять же, надо сказать, тут пригодились очень.
В общем, гнали гостей не прошенных и судью индуса аж до аэропорта по непролазным от грязи энским проспектам.
А Кузьма Иванович с Катей стоят обнявшись - краской все «израненные», друг-дружку поддерживают. Флагом поднятым накрылись – гимн губернский сквозь слёзы распевают. Гордятся.
***
Дошла, однако, молва о чудачествах энского губернатора до Самого – Верховного Гроссмейстера Ордена Федерации. Скандал опять же международный вышел, пусть и небольшой. В интернете, вражьи морды, очернительством занялись: дескать не по правилам их в Энске побили, не по спортивному. Фотки с синяками да ссадинами от губернаторской травматики выложили. В общем, собрал Верховный Совет Всея Федерации Посвящённых, да хотел уж Кузьму Иваныча отчитать хорошенько. Но в последний момент давнишний кореш последнего – сам Зорко за Губерниями Смотрящий успел Верховному в папочку свою реляцию о том, как дело было, вложить, да на ушко что-то шепнуть.
- Надо же, - сказал Сам Верховный. – Так это же и не конфуз получается, а самый настоящий подвиг.
И обращаясь к Совету Посвящённых:
- Оказывается губернатор Энской области – геройский мужик. И поступок его в свете открывшихся обстоятельств видится очень даже патриотичным…
- Очень, очень патриотичным!!! – Закивали головами Посвящённые. – Мы тоже об этом хотели Вам, Ваше Ярчайшее, доложить, да не успели…
- Надо бы Кузьму Иваныча, как он из больницы выйдет, к награде представить, - продолжил Сам Верховный.
- Надо бы, надо! - Снова закивали Посвящённые.
- Думаю к Ордену «За услуги» третьей степени, как минимум. Ну и к нам – в Совет Посвящённых. Вырос он уже из губернаторских штанишек.
- Золотые слова, Ваше Ярчайшее! – подхватили члены Совета. – Сама мудрость говорит Вашими устами!
- Но слышал я, - продолжил Верховный Гроссмейстер, - что там ещё и девушка была… Как её? Катя, кажется…
- Так точно – Катя Чижикова – глава энского Департамента развития и молодёжного планирования, добрый доктор наук, юрист по образованию, - Снова вмешался Зорко Смотрящий и услужливо передал Самому Верховному папочку с личным делом Кати.
- Ну надо же, - улыбнулся Сам Верховный, - так она ещё и учёный! Какая талантливая девушка.
- И не дурна собой, - добавил Зорко Смотрящий.
- Да, такие кадры нужно ценить, - сказал Сам Верховный, листая личное дело Кати.
- Нужно, нужно, - отозвался Совет Посвящённых.
- А позвольте спросить, какова тема её диссертации? – спросил Сам. – Юриспруденция, или экономика?
- «Влияние солнечной активности на загробную жизнь лобковых вшей», - Зорко Смотрящий приблизился к Верховному и отыскал в личном деле нужную страницу.
- Так она ещё и биолог! Ну, я вам доложу, это просто находка, уважаемые!
- Находка, находка, Ваше Ярчайшее, - отозвались Посвящённые.
- Медальку ей! И должность соответствующую. Я так понимаю, в связи переходом Свистунова на работу в Совет Посвящённых место энского губернатора освободилось? Ну вот и прекрасно, - подытожил Сам Верховный, захлопнув папку с личным делом Кати. – Переходим к вопросу о Всемирных Играх Пожилых Людей…
Так скромная и ответственная Катя Чижикова стала губернатором.
Проблем после Свистунова, как и до него, как и после, в губернии скопилось множество. Решать их приходилось безотлагательно. А потому Катя работала ни рук, ни ног не покладая. Губернатором она оказалась строгим и требовательным. А как же иначе? Но при Кате-губернаторе чиновный люд, смог-таки перевести дух. С ней всё равно работалось легче. Главным образом потому, что пейнтбол Катя всё-таки не любила. Любила Катя только свою работу… Ну и секс – в умеренных количествах.
***
Тут бы и сказочке конец, да надо всё ж сказать, что все герои её, как и в любой сказке, являются персонажами сказочными, нереальными, и если уж не легендарными, то просто вымышленными. А все совпадения, кои могут случиться – чисто случайными. Потому любые аналогии с реальной жизнью могут считаться лишь очернительством и наглым поклёпом на светлую реальность, а любого дерзнувшего их проводить, следует немедленно расстрелять… из пейнтбольного ружья. И происходить такое, если и могло, то только в соседней галактике, которую населяет не народ, а – «население». Поскольку наличие там народа исключает возможность существования всех описанных персонажей, да и самого этого сюжета-небылицы.
2013