Радость моя, молю тебя, стяжи дух мирен,
тогда тысячи душ спасутся около тебя.
Св. Серафим Саровский
Я снова хочу поговорить с вами, мои дорогие. Пока вам не до меня. Даже вашим будущим родителям нет ничего важнее мамы и папы. Да и правильно, надо сказать, потому что я далеко от них и, тем более, от вас. Но не думайте, пожалуйста, что я отделена временем или расстоянием. Я с вами всегда.
Смотрю на черно-белую фотографию. Крошечная девочка сидит на большом стуле,поддерживаемая маминой рукой. Девчушка такая миленькая, в новом костюмчике в полосочку, в белых сандаликах и в белой пуховой шапочке. Самое большое впечатление производят ее круглые глазенки, удивленно смотрящие в объектив: в них столько чистоты, столько ожиданий. Впереди целая жизнь, и девочка об этом пока не догадывается. Главное, есть мамина рука, а тут еще какой-то дяденька накрывает голову черной материей и говорит что-то про птичку. Эта девочка – я. Как давно это было… Я еще не знаю, что такое птичка. И не знаю, что ждет меня впереди, какие радости, какие беды, я безотчетно наслаждаюсь своим существованием.
Не покривлю душой, если скажу вам: даже сейчас, спустя полвека, я так же счастлива тем, что живу. Но так было не всегда. Любая малость выбивала меня из колеи, не говоря уже о более серьезных вещах. А теперь стала понимать, как коротка и ценна жизнь. Не получается ее прожить, «чтобы не было мучительно больно», как говорил один советский писатель. Такого не случается с людьми. Мучительно больно бывает часто. Зато поневоле становишься философом. Наверное, не женское это дело – философствовать, но уж кому что Бог дал. А раз дал – надо принимать.
Я хочу поговорить с вами о ЕДИНСТВЕННОМ. Нет, не о мужчине, ибо так получалось, что мужчины входили в мою жизнь и успешно уходили из нее. Это единственное стало редкостью, и потому так высоко ценится с годами. Оно не требует от нас красоты, денег, каких-либо других внешних затрат.
Вот иду я старенькой маме, а она смотрит в окошко и говорит: «Доченька моя идет, моя красавица!» А красавице-то уже за пятьдесят, и никто, пожалуй, кроме мамы, не считает ее ни обворожительной, ни симпатичной, ни даже чуть-чуть привлекательной. Не будет мамы, и ни от кого не услышит она этих слов. От этих слов щемит сердце, и слезы застилают глаза. И уже моя дочка, которой под тридцать, рассказывает, как ее поздравляла тетя с днем рождения. Ничего особенного, обычные слова, только повторяла: «Девочка моя, девочка моя…»
Вы можете забыть, сколько денег вы заработали за свою жизнь и на какие курорты ездили, со временем угаснет желание славы или власти, но вы никогда не забудете единственное. То, что вы обязательно когда-нибудь оцените и научитесь давать сами. То, за самую малость которого люди будут вам бесконечно благодарны, а другим отдадите многое – они и не заметят. Но вы не обращайте внимания на последних. Это их беда, а не ваша. Дарите единственное. Это единственное – ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ ТЕПЛО.
2013