Непреодолимое размежевание. древняя легенда

 
                Рохлин Л.И.

           НЕПРЕОДОЛИМОЕ РАЗМЕЖЕВАНИЕ               
                ( древняя легенда)               

               



Кануло в Лето ещё немногим более миллиона лет.
В геологическом плане казалось ничего не изменилось на лике планеты. Всё те же континенты и омывающие их океаны. Изменились, конечно, очертания и тех и других, благодаря постоянной преобразующей деятельности солнца, ветра, дождей, водных потоков и морских течений. Эти внешние факторы воздействия меняли не только климат и рельеф планеты, но и естественно способствовали изменению растительного и животного мира. Не отставало от внешних факторов и влияние внутренней составляющей – геомагнитной. За прошедшие с той поры сотни тысяч лет менялись магнитные полюса земли. Влияние инверсий (смены полюсов) было максимальным, повторяю, в районах сочленения материковых и океанических плит, в зонах гигантских разломов земной коры.
Помните, как это объяснялось в предыдущих легендах.

В периоды смены магнитных полюсов закреплялись возникшие новые свойства растений и животных. Что-то прирастало или менялись очертания облика в пределах одной популяции. У одного индивида увеличивался нос, у другого появлялось больше ног или пальцев на ногах, у третьего зубов, у четвёртых волосяной покров. Были и более тонкие, малозаметные изменения. Соотносительные. То есть изменения в пропорциях – стало больше-меньше в размерах или в функциях какого-то внутреннего или внешнего органа.

Конечно, изменения коснулись и Человека. На ранних этапах его развития  достаточно быстрые изменения касались в основном опорно-двигательной системы и внешнего вида. Но отмечалось и увеличение объёма головного мозга. На это потребовалось миллионы лет. В результате появились виды резко отличающиеся от «исходного материала». В двух первых легендах это как раз и описывалось.
Однако на более поздних этапах развития человекоподобного картина изменилась коренным образом. Преимущественное развитие получил именно головной мозг. Почему? Не известно. Видимо Высшему Разуму или Творцу (как вам будет предпочтительней) потребовалось именно такое решение развития. Это позволило ускоренными темпами (не миллионы лет, а теперь всего лишь сотни тысяч, затем и вовсе тысячи лет)  преобразовать внутреннее состояния Человека, благодаря резкой интенсификации психической деятельности.

Появилась отчётливая речь. Теперь уж и вовсе человек оказался недосягаемым для других представителей животного мира.
Развитие Человека не совершалось скачками, когда вдруг и сразу появлялся совершенно новый вид. И не являлось «ползучим», когда случайные изменения общих наследственных свойств организма, постепенно, шаг за шагом, вызывали появление новой популяции.
Это процесс изменения одного или ряда свойств (функций) организма, возникший естественным путём у какого-либо индивидуума или узкой группы родственных индивидов. Возможность такого процесса закономерна и существует постоянно. Новые свойства передаются следующим поколениям. Естественно возникают и новые функции организма в целом, так как в нём всё взаимосвязано. Новые свойства и новые функции организма в целом, наконец, закрепляются в инверсионные геомагнитные эпохи Планеты.

Образно говоря такое развитие похоже на перемещение в пространстве отдельных возникающих свойств (внутренних-внешних), куда затем как-бы перетекает и всё тело человека. Если продолжить образное мышление, то именно скорость перемещения возникающих свойств (функций), скорость перетекания затем всего тела были настолько высокими у человека, относительно остальных видов животного мира, что позволило ему резко выделится. И что важнее - легче адаптироваться в меняющихся, даже экстремальных, как позже выяснится, ландшафтно-климатических условиях.

Главное! Когда процесс развития коснулся увеличения объёма мозга, что значимо начало  происходить чуть более 2,0-ух млн. назад, то возникло совершенно оригинальное состояние организма в целом. Возникло ... мировоззрение, то есть духовное отношение к миру. Возникло сознание! Оно стало формировать и не менее оригинальное поведение человека в его отношениях друг с другом, отношение к явлениям природы и т.д.
Это и есть поступательное движение. Развитие. Эволюция.   

Вспомните древнейшую легенду. Она заканчивалась спасительным бегством от косматых чужаков Вожака и родственных семей плосколобых. Они ушли на озеро Ньяса. Спустя многие тысячелетия потомки Вожака освоили близлежащие пространства вокруг озёр Танганьика и Ньянза, вытянувшихся гигантской цепочкой вдоль Восточно-Африканской рифтовой зоны разломов. Судя по некоторым археологическим данным они не смогли освоить огромное пространство высокого Эфиопского нагорья в северной части Великой Рифтовой зоны. Нагорье высотой до 5000 метров над уровнем океана буквально нависало над долинами. На западе оно круто скатывалось в котловину Белого Нила, чьи мутные воды неслись к Средиземному морю. Открытая дорога в Европу...
На востоке и северо-востоке отвесные стены нагорья нависали над низменными равнинами, тянущимися до Индийского океана и Красного моря.   

Плосколобые расселились в пределах центральной и южной части Великой рифтовой долины. Эти районы в те далёкие времена были идеальным, почти райским местом обитания. С востока муссоны Индийского океана почти без перерыва, с ноября по апрель, приносили обильные дожди, переувлажняя приморские  равнины. Окончательно муссоны проливались, когда спотыкались о высокие вершины горных массивов нагорья - Митумба, Мпулунгу, Махали, Рас-Дашен, круто вздымающихся на западных и северных окраинах озёрных котловин.
Межгорные пространства густо зарастали золотистым кедром и пышной лиственницей. Восточнее и севернее на низких плоскогорьях и низменных болотистых прибрежных равнинах, под круглогодичными лучами жаркого солнца, зеленели густые тропические леса акаций, инжира, масличных пальм, гигантских эвкалиптов.

Воды озёр были переполнены рыбой. Прибрежные заливы и островки не могли вместить массы разнообразнейших видов водоплавающей птицы. Громадное количество крокодилов и гиппопотамов заполняли пологие заболоченные отмели. В лесах и саванне бродили тучные стада слонов, носорогов, бегемотов, жирафов, буйволов, антилоп и прочей мелкой живности. И множество змей дополняли картину этого рая.

И всё же, следуя логике развития, часть плосколобых сумела “взобраться” на Эфиопское нагорье. Благодаря относительно сухому климату, значительным перепадам температур и влажности, наличию более бедной лесо-степной флоры и фауны, а главное частой вулканической активности, то есть максимальному воздействию инверсий (по интенсивности и частоте воздействия), на обширном пространстве нагорья постепенно возникла совершенно иная популяция людей. Назовём их крутолобыми или кроманьонцами
До поры до времени высота нагорья и крутизна склонов изолировали общение двух ветвей разумных людей.

Из остроконечной хижины, покрытой большими мясистыми пальмовыми листьями, высыпала малышня. Крича и улюлюкая, они помчались к реке, что стремительно несла прозрачные воды невдалеке. Крики вдруг умолкли и вскоре из-за бугорка вновь показались курчавые головы. Теперь они стремительно и молча возвращались. Остановились возле самой большой хижины и робко позвали хозяина.
Хижин было немногим более двух десятков, образующих полукруг. В центре, возле густой и высоченной сосны, чьи нижние ветки проседали под тяжестью многочисленных волчьих черепов с прикреплёнными крест-накрест чёрно-белыми лапами, традиционно находилась большая хижина вожака.

Удобное место выбрали далёкие предки. Широкая пологая межгорная долина, по дну которой катила насыщенные глиной желтые воды река Аваш. Вниз по течению долина постепенно  расширялась и пропадала в мареве необозримого равнинного пространства. Воды реки неслись вдоль подножья мощного горного хребта, что нависал над левым берегом. Ещё ниже река разливалась среди покатых холмов. Там, слева и справа от реки, царствовала плоская саванна с осколками высоких пальм. Ещё ниже и холмы пропадали. Река с трудом, петляя, пробивалась сквозь обширные болота, тянущиеся до океана.

Река огибала высокое и крутое Эфиопское нагорье. Склоны и узкие бездонные долины передового хребта были сплошь покрыты густыми тёмно-хвойными лесами из кедров, пихт, лиственниц и сосен. Над ними торчали остроконечные белые шапки вулканов нагорья. Некоторые курились дымками и завитки отравленных  облаков, не желая растворяться в лучах солнца и потоках ветров, спускались по склонам и прятались в лесах, уничтожая всё живое на многие километры.

Хижины стояли на вершине плоского холма. Справа он круто обрывался к реке Аваш.  А слева холм окружал стремительный поток горной реки, с шумом вырывающейся из узкой межгорной долины и впадающей в Аваш. К горной реке холм спускался полого, образуя песчаные пляжи. Лес зелёной стеной поднимался в горы в полукилометре выше. И без того неширокая долина горной реки ссужалась вдали до узкого тёмного глубокого ущелья. Оно казалось насквозь прорезало вулканический хребет. Хрустально чистые и в любую погоду холодные воды горной реки иногда приносили, выбрасывая на пологий песчаный берег вблизи хижин, страшные предметы.

Обтёсанные стволы деревьев с привязанным скелетом человека, над головой которого торчали рога горного козла. Их находили дети. Здесь на плоском песчаном берегу им разрешали беззаботно проводить время, барахтаясь в воде и в белых песках  небольших дюн. На большую реку им запрещали ходить. Обнаружив диковенные стволы, дети быстро сообщали Вожаку. Только ему. Так было издавна принято. Приходил Вожак и трое-четверо молодых крепких охотников. Они сталкивали ствол в речку и сопровождали его до тех пор, пока не убеждались, что дерево приняли желтые воды р.Аваш и понесли куда-то очень далеко. По преданиям предков река достигала где-то солёных вод жаркого моря, из-за которого каждое утро выходило солнце.
Туда, к солёному морю, к солнцу, сплавляли люди скелеты неизвестных людей.

Но те же предания молчали о этих людях, живших высоко в вулканических горах. Они ведь были. Иначе откуда могли приплывать скелеты.   
В то время в деревне вожаком был не самый старый человек. Как обычно.
А самый сильный и удачливый охотник. Любопытным был вожак. Так его и прозвали. Зная предания о далёком солёном море, он уже дважды доплывал до него. Крепкими лианами связывая пять брёвен, Любопытный с помощниками добирались до моря. И возвращались по берегу, ослеплённые ярким солнцем и безбрежностью сверкающих волн, не имея никакой возможности узнать о противоположном береге.

А вот вверх по ущелью вдоль горной речки он боялся подниматься. Его пугали белые шапки гор, странные дымки над ними, умерщвляющие зверей и растения, а ещё страшные воющие звуки из таинственного ущелья, иногда слышимые в деревне. Всё это и пугало, но и привлекало Любопытного. Привлекало не только желание узнать что там творится, но и нежное мясо диких коз. Их разбитые туши то же иногда приносила река. Видимо где-то там в горах они срывались со скал, падали, разбивались и холодные воды приносили всё ещё свежие, не пахнущие падалью туши.

И в тот день на зов малышей вышел Любопытный. Только вчера они пришли с большой охоты, нагруженные огромными кусками мяса убитого слона, громадными ушами и мощными длинными бивнями. Их встретил зажжёнными большими кострами и криками удачи весь род. В этот раз они пришли без потерь. Удачная была охота. Сумели отбить от стада громадного зверя и загнать его в болото, где уж спокойно добили недвижное животное длинными копьями с листовидными наконечниками.

Только в его роду делали такие наконечники. На противоположном берегу горной реки, в ближних горах, издавна добывался чёрный необыкновенный камень. Там была с незапамятных времён обустроена временная стоянка. Нанесли глину с реки, вылепили столбы, а когда солнце высушило их, то натянули поверху шкуры буйволов. Камень был очень крепкий. Но если знать как его правильно ударить о другой камень, то он раскалывался на острые чешуйчатые куски. Долго обтачивая белым песком, люди его рода изготовляли наконечники для копий, рубила и скрёбла. Добыть камень из земли было тяжело. Приходилось рыть ямы глубиной до метра рогом носорога или буйвола. И ими же долбить найденную породу, отламывая куски.
Но зато изготовленные орудия славились далеко по реке. Приходили люди из далёких родственных родов и выменивали их на шкуры, мясо, орехи, коренья, рыбу.

Там же, в ближних горах, по соседству со стоянкой, находились и родовые пещеры мёртвых. Плосколобые не доверяли умерших воде. По их поверьям ушедшие не могли по воде дойти к солнцу. Только сквозь землю могли попасть туда, куда солнце спускается на ночь.
Поэтому в полу пещеры выдалбивали ритуальную яму. Собирался  не весь род. Только взрослые женщины. Они рожали – они и провожали к солнцу. Дно устилали ветками лиственницы. На правом боку возлежало тело с правой рукой под головой, ноги согнуты. Глаза открыты и обращены в сторону восходящего солнца. Рядом обожжённые кости и рубила с копьём. Сверху тела покрывались шкурами волков. Если хоронили женщин или детей, то поверх шкуры накладывали  много, много пахучих цветов...   

В то утро ветра совсем не было. Стояла тихая и ясная погода. Любопытный
до хруста потянулся и окинув взглядом горизонт, заметил чёрные облака медленно тянувшиеся с верховьев большой реки.
Где-то сплошные пожары – подумалось ему и тут же вспомнил как вчера, при встрече, жена говорила  о большом шуме, который долго доносился с той стороны. Что-бы это значило!
Опять приплыл скелет, отец – закричал старший из малышей – а рожки над ним небольшие и прямые. Совсем не такие как в прошлый раз.
Что-то часто – вслух произнёс Любопытный – ведь совсем недавно, в полнолуние кажется, река принесла скелеты мужчины и женщины, привязанные к стволам голова к голове. Скелеты были начисто очищены и прикрыты множеством  ярких цветов, в изобилии росших высоко в горах.

Сбегай и позови ещё двух взрослых. Скажи я велел. Мол надо сплавить скелеты в большую реку – обратился он к старшему малышу. Тот стремглав помчался, а Любопытный неохотно побрёл к находке.
Нет! Всё таки необходимо пойти в горы – продолжал размышлять вожак – узнать что за люди там живут. Какие земли за ними. Скелетами и головой вроде похожи на нас. Обязательно надо. Может будет возможно выменять женщин при удобном случае. Их мало в его роду, да и в соседних тоже. Почему-то часто умирают.      

Мысль о женщинах расцветила лицо. Он заулыбался и широкими шагами, сутулясь и немного раскачиваясь, пошел к реке. Длинные, чуть ниже колен, мощные мускулистые руки с толстыми пальцами болтались при ходьбе вдоль крепкого короткого коренастого туловища. Шеи почти не было видно. Чуть-ли не на плечах сидела большая плосковатая голова, немного выдвинутая вперёд. Улыбка морщила низкий покатый лоб, как-бы «убегающий» назад. От этого на лице ещё более выступали вперёд и надбровные дуги, сливаясь в сплошной надглазничный валик и мощная  верхняя челюсть. В улыбке обнажились и крупные лопатообразные зубы, немного нависающие над рядом зубов нижней челюсти и оттого совсем не стал виден и подбородочный выступ.

У реки, приткнувшись к небольшой песчаной косе, чуть колеблясь в ряби вод, плавали три коротких связанных ствола. Лежащий на них вычищенный скелет заканчивался головой с густыми чёрными и прямыми волосами. Это был скелет молодой женщины.
Скелет был украшен не большими винтообразными рожками горного козла и множеством ярких, уже поблекших цветов, сплетённых в гирлянды.
К ногам скелета были прикреплены два длинных чёрных камня, с двух сторон и до середины обточенные до невиданной остроты. Между ними лежали три короткие белые косточки неизвестного животного. Острые, тонкие и тоже сильно обточенные с маленькой дырочкой на концах. 


Подошли ещё трое соплеменников, среди них и женщина. Все молча уставились на скелет.
Смотри! Кажется совсем молодая – сказала женщина – и опять рожки. А  какие красивые цветы. Такие у нас не растут. А зачем эти дырочки в костях?
Ей очень хотелось взять и то и другое, но она боялась дотронуться, боялась грозного упрёка Любопытного.
Тот тоже нагнулся над брёвнами, явно изучая остро обточенные камни. Заметил длинную бороздку вдоль острия. Дотронулся пальцами и даже попробовал на ощупь. Поцокал от удовольствия языком, но не взял.
Что это за камни! Как они их так обтачивают. Зачем борозда. Наверное ими удобнее очищать шкуры. Да, надо идти в горы, опять мелькнула мысль, а вслух лишь приказал.
Сплавляйте стволы до большой реки и быстрей возвращайтесь.

От недалёких хижин послышался протяжный вой, затем громкий лай и малышня бросилась в деревню. За ними быстро зашагал, всё также раскачиваясь, Любопытный.
С позапрошлой охоты они пришли не одни. Когда тащили большие куски слоновьего мяса, то увязалась свора диких собак. Тощие, поджарые, с большой пушистой головой, очень похожие на волков, они упорно шли за охотниками, подбирая кости, вылизывая кровь. Они не старались нападать, как волки. Всем поведением показывая своё уважение человеку. Подходили совсем близко, опуская тяжелые головы, внимательно смотрели из подлобья, болезненно потягивались, зевали, повизгивали, отчаянно виляя большими хвостами. Но более всего удивило охотников, так это настрой собак по ночам. Они располагались вокруг лагеря и до утра отгоняли шакалов, волков и пещерных лис. До хрипоты лаяли и носились, как-бы охраняя лагерь.

Люди и раньше слышали о таком расположении к ним диких собак, но только сейчас вновь убедившись в этом, Любопытный решил привести их в деревню. Пищей, лаской, уходом попробовать заставить жить вместе с людьми.
К нему пришло понимание, что они могут пригодится.
После той охоты собаки остались в деревне. Как-то сразу почувствовали в Любопытном вожака и разместились возле его хижины. Женщины и дети боялись собак, особенно по вечерам, когда нередко начинался тоскливый страшный вой. А потом самка увела стаю из деревни. Прошло несколько дней и стая возвратилась и как ни чём не бывало расположилась на старом месте. Так случалось несколько раз и всегда они  возвращались, пугливо озираясь, поджав хвосты, опустив головы, внимательно и напряженно наблюдая за людьми.

Любопытный решил привязать самку, подкармливая её отдельно. Расчёт оказался точным. Теперь вся свора жила с людьми, дружила с ними, а уж с малышами особенно. Тогда-то вожак и перевёл всю стаю к священному дереву в центре деревни.   
Оказалось собаки лаяли потому что с верховьев реки Аваш пришли люди из родственного рода. Чужие для собак. Вот они и окружили их, громким и злым лаем оповещая о приходе незнакомцев. Те сгрудились в кучу, подняв длинные копья, не понимая почему дикие звери оказались в центре деревни. Но особенно удивились, когда Любопытный без страха стал ласкать самого большого пса, гладить голову и что-то шептать тому на ухо. Пёс завилял хвостом и вся стая смолкла, улеглась на траву, наблюдая за пришельцами.

Как тебе удалось такое – спросил Старший из пришедших – у нас в окрестности много собак, но они боятся людей, живут в степи. Да и зачем тебе они. Мясо-то у них худое.
Ты прав. Они не для пищи. Они мои друзья. Охраняют деревню. А уж на охоте без них просто худо. Вон недавно спасли малыша у реки, когда его пытался утащить шакал. Всей стаей напали и разорвали в клочья. Вот так! Хочешь подарю тебе щенков. Вырастишь сильных и надёжных друзей.
Так они говорили и шли к священному дереву, в тени которого обычно принимали гостей.

Большая беда пришла к нам – начал Старший – несколько дней назад горы тряслись, а высокие деревья складывались, как мягкая трава от ветра. Громадные камни накрыли наши хижины, а тут ещё пришли пожары. Беда, большая беда. Многие погибли из моей деревни и соседних, что ещё выше по реке. О тебе ходят добрые слухи. Потому мы здесь и просим принять на свои земли оставшихся в живых. Разреши поставить хижины тут рядом. За ручьём.
Любопытный на минуту задумался. Придёт много голодных и больных людей. Всех на первых порах надо накормить. Помочь. Сколько забот-то новых, но и отказать нельзя. Земля везде трясётся. Везде.

Через полгода на противоположном берегу горной речки, вдоль левой узкой приречной равнины реки Аваш, выросли конусы новых пальмовых хижин, зажглись костры и запахи людской общины с утроенной энергией разбежались по долинам и горам, будоража животных и растения.
Это событие странным образом подействовало на Любопытного. Впервые чужие люди говорили ему так много приятных слов. Впервые он почувствовал как сильно вырос его авторитет среди жителей не только своего рода, но и трёх пришедших родов. К нему обращались за советами, ему рассказывали незнакомые люди о своих замыслах, неудачах и счастливых моментах, к нему приходили недовольные друг другом для достижения согласия. Он вдруг стал вождём значительной массы людей, которые под его властью невольно объединились.

Быть вождём понравилась Любопытному. Он был горд сознанием своего величия.  Теперь лучшие охотники трёх родов сообща участвовали в больших  загонах и облавах на крупных животных. Им активно помогали собаки, преследуя раненого зверя, загоняя к обрывам или на болото.
Чего не ожидал Любопытный, так это появления в скором времени недовольных его приказами. Это стало проявляться при распределении охотничьей добычи, при назначении очерёдности людей на охоту или рыбную ловлю. Но главным образом при разборе личных отношений, особенно женских ссор. Терпение часто покидало его. Он взрывался, громко кричал, прыгал от возбуждения, готов был разорвать на куски недовольных. Но пока что дело кончалось миром, потому что вожди пришедших родов во всём ему подчинялись.

Тут подошло время большого обряда сватовства молодых, достигших брачного возраста. В обряде могли участвовать и мужчины, чьи жены к тому времени умерли. Женщины умирали чаще среди плосколобых людей. В этот раз впервые отпала необходимость приглашения родов, далёких от родных мест. Было достаточно пришедших юношей и девушек.
Любопытный сам выбирал место для торжества. Неподалеку нашел длинный овраг, тянущийся меж двух высоких холмов. Прямое широкое днище оврага, свободное от кустов и деревьев, заросшее невысокой травой, хорошо просматривалось со склонов холмов.

В утро после первой ночи полнолуния всё люди, от мала до велика, расположились на склонах холмов. Сам Любопытный с вожаками  родов сидели на плоских камнях, что торчали на вершине одного из холмов.  У подножья камней горели костры, рядом хлопотали женщины у горы свежего мяса, лежащих на пальмовых листьях. Всё предвещало большой праздник по окончании обряда.

В условленном месте на дне оврага стояли семь избранниц. Их смуглые короткие тела на невысоких крепких ногах, длинные руки и плоское лицо, натёртые инжирным маслом, блестели в лучах солнца. Чуть поодаль от них переминались в томительном ожидании восемь юношей и один взрослый охотник. С двух боков от них стояли старые женщины. Они контролировали строгое выполнение обряда.

Когда солнце достигло зенита Любопытный поднялся. Все замолкли в напряженном ожидании. Вождь внимательно огляделся и вдруг резко и пронзительно крикнул. Моментально с места сорвались девушки и веером помчались по дну и нижней кромке склонов оврага. Они должны были добежать до условленного места. Только в тот момент Любознательный вновь пронзительно крикнул и вдогонку помчались мужчины. Каждый из них втайне уже наметил в жены избранницу. Он должен был догнать её до того как она пересечёт следующее условленное место и схватив за сосок левой груди, не отпуская его, привести невесту к кострам. Тогда мужчина получал разрешение на законный брак и строительство отдельной хижины.

Зрелище было захватывающим. Все встали и дикими пронзительными воплями поддерживали бегущих. Уже на середине дистанции шесть девушек были схвачены и кривясь от боли, тяжело дыша, стояли на месте, наблюдая за подружкой.
А та всё мчалась под вой и улюлюканье собравшихся, ловко увёртываясь от трёх пар рук. Все знали что девушка дочь Любопытного и предпочитает одного из юношей. Их давно связывало большое чувство. Это знали и двое других бегущих за ней. Знали и  продолжали в азарте преследовать. Дочь вождя старалась что есть сил подставить себя любимому, но двое остальных, мешая друг другу и вдвоём третьему, никак не могли достичь желаемого. Они тесной группой скользили по склонам холмов. То вверх, то вниз, то вдоль по днищу. Девушка всеми силами старалась не попасться в руки двум неожиданно возникшим соперникам.

Зрители на склонах казалось обезумели. Стоял такой крик, что качались верхушки деревьев далёкого леса. Но вдруг все замолчали и разом посмотрели на камни, где сидели вожди. Поводом послужило поведение взрослого мужчины. Он  сумел резким толчком отбросить любимого юношу, а тот падая увлёк за собой другого. И в следующий момент мужчина обхватил девушку двумя руками. Она отчаянно сопротивлялась как могла. Но он изловчился и схватил за сосок, издав громкий победный вопль. Его поведение грубо нарушало правила обряда. Соревнующиеся мужчины не имели права касаться друг друга.

Вот здесь Любопытный не выдержал. Взрыв дикой необузданной ярости потряс его организм. Одним прыжком с мощной дубинкой в руке он соскочил с камней и понёсся к месту происшествия. Добежав, он не раздумывая, нанёс сильнейший удар по голове мужчины.
Тот рухнул.
Напряженное молчание зрителей длилось недолго. Поднялся весь род поверженного мужчины и с неистовыми криками помчался на Любопытного. Мгновенно на выручку своему вождю поднялось большинство людей двух других родов. На склоне холма две массы людей сошлись в дикой ярости, избивая друг друга...
Было много убитых и покалеченных.

Утром половина хижин опустела. Недовольные и напуганные расправой люди ушли вниз по р.Аваш в поисках лучшего места.
Объединение родов не просуществовало и трёх лет.  Теснота постоянного общения большого количества людей была им непривычна. Она стесняла людей, раздражала, а сдерживаться, терпеть, уговаривать себя они ещё не умели. Звериная ярость ещё слишком сильно клокотала в сердцах. Люди не могли сознательно ограничивать свои желания.

Всё как-будто успокоилось. И вновь потянулась обычная и привычная жизнь.  После особо удачной охоты Любопытный  вспомнил о горных людях и решил разузнать о них и о землях за высокими снежными вершинами. Ранней осенью, когда поутихли большие ветры и ещё не настало время проливных дождей, когда тишина и спокойствие лежало на земле, он во главе отряда из   десятка охотников и стаи собак двинулся в путь вверх по горной реке. 

Первые три дня пути прошли незаметно и без особых трудностей. Отряд быстро поднимался по протоптанным звериным тропам, густой сетью покрывавших лесные и безлесные склоны ущелья. Но вот ущелье стало узким, а склоны круче и обрывистей, пропасти глубже и темней. Стояла необыкновенная тишина. Ни зверь, ни птица не подавали голоса. Даже собаки приумолкли, удивлённые пустотой непривычного горного леса. Не слышались и те таинственные страшные звуки, порой долетавшие из ущелья в деревню и вызывающие страх. Лишь глубоко в небе парили орлы, выписывая разнообразные фигуры на фоне далёких снежных покровах, искрящихся в лучах солнца.

К вечеру пятого дня отряд расположился на берегу ручья и Любопытный, отойдя немного, сидел на камне возле воды, отдыхая, погрузившись в раздумья. Он устал беспрерывно карабкаться по развалам камней, перебираться через потоки стремительных ручьёв, пробираться через заросли кустов и поваленные, нередко обугленные острые, раздирающие до крови сучья и стволы деревьев, скользить вдоль крутых осыпей. Он привык к степным раздольям. Его взгляд блуждал по окружающим предметам и в который раз остановился на ступне своей левой ноги.
На лице возникла улыбка. Отчего это мужчины его семьи нередко рождаются с тремя сросшимися пальцами на этой ноге - подумалось ему - ни у кого такого нет, только у нас. Странно...

Вдруг он вздрогнул, почувствовав чей-то взгляд. Поднял голову и встретился глазами в глаза с существом, молча наблюдавшим за ним. Высокий человек стоял, опёршись на длинную дубинку и внимательно изучал. Страха в глазах не было. Было искреннее удивление человека впервые увидевшего подобного себе, но обликом совершенно другого. Да и Любопытный был удивлён не менее незнакомца. Его поразил внешний вид. Таких не встречал среди соплеменников.
Он был значительно выше Любопытного. И вообще как-то вытянут вверх сравнительно с людьми его рода. Более длинные ноги, более длинное и узкое тело, прямая шея и вытянутая вверх голова с более крутым лбом и круглым затылком. Особо удивляли длинные торчащие уши, нос и...короткие руки. Это как-то сразу бросилось в глаза Любопытному. Кончики пальцев вытянутой руки касались тела немногим ниже бедра. И стоял он как-то ровно, не приседая.
Человек был плотно завёрнут в шкуры диких козлов. Этому особенно позавидовал Любопытный. Последняя ночь выдалась очень холодной. Людей не спасали большие пальмовые листья, обвязанные вокруг бёдер. Они дрожали и пришлось всё время жечь костёр.

Любопытный привстал, не отводя глаз от крутолобого человека. Так они стояли, молча изучая друг друга.
Мы пришли – первым нерешительно начал Любопытный – чтобы просто узнать вас, увидеть ваши земли. Нам ничего не надо. Наши земли внизу очень обильны. Кормят и поят нас достаточно.
Он говорил, помогая себе жестикуляцией рук и выражением лица.   
Крутолобый сморщил лоб, стараясь понять незнакомца. Потом, видимо убедившись в добрых намерениях Любопытного, подошел почти вплотную и улыбаясь, положил руку на его плечо. Улыбка незнакомца как-то особенно подействовала на Любопытного. Люди его племени  редко улыбались.

Незнакомец заговорил, продолжая улыбаться. Гортанная речь звучала мягко и убедительно. Он долго говорил, показывая рукой на далёкие горы, чуть видимые в дымке тумана. Потом жестом предложил следовать за ним. Отвернувшись, неожиданно что-то прокричал. Любопытный схватил было камень, но крутолобый успокоил его улыбкой и новым прикосновением руки. Из-за  скалы появились трое его соплеменников и осторожно подошли.
Вскоре длинной цепочкой объединённая группа людей двинулась дальше в горы. Сбоку трусили собаки и пораженные близостью дикого зверя, добрым отношением между зверем и человеком,  крутолобые люди с опаской и любопытством то сторонились, то старались прикоснуться к непонятному зверю. Впереди шел Крутолобый и Любопытный. За ними вперемежку тянулись остальные.

Подъём становился всё тяжелее. Всё круче вздымались горы, изрезанные узкими глубокими ущельями, заросшие лесом и вечнозелёным кустарником. Пелена водяного тумана нередко закрывала ущелья. Солнечные лучи испаряли туманную завесу и тогда проглядывала сверкающая гладь мощных потоков воды, падающих с громадных высот. Оглушающий шум гигантских водопадов, дурманящие испарения из неведомых глубин ущелий сгущали краски радуг, постоянно висящих над пропастями. Казалось можно было дотронуться рукой, войти в цветные полосы и раствориться в них.

Любопытный и его люди шли осторожно, пугливо озираясь, настороженно присматриваясь к неизвестным горам и водопадам. Шли медленно, тяжело дыша, часто останавливаясь. Не хватало дыхания, кружилась голова и это неизвестное явление пугало ещё больше. Но тропинки становились всё более утоптанными и широкими. Было видно, что люди часто посещали эти места. Крутолобый спокойно и уверенно вёл людей. Подъём занял три дня. К концу третьего дня они вскарабкались казалось к самому небу. И тогда перед взором людей предстала необозримая высокогорная равнина. Обширное пространство Эфиопского нагорья.

В те далёкие времена эта поднебесная равнина, словно гигантский остров-бастион обрамлённый с запада и востока плоскими низменными равнинами, вздымалась над ними на четырёх-пятикилометровую высоту. «Остров» с сухим тёплым климатом в течении семи-восьми месяцев и мягкой зимой. Территория изобиловала невысокими вулканами, в кратерах которых постоянно кипела лава. Из многих она медленно изливалась и быстро застывала, образуя мощные напластования чёрного блестящего вулканического стекла. Ниже на склонах били многочисленные горячие источники. Стекая, насыщенные солями воды, разрыхляли повсеместно развитые кварцевые светло-красные песчаники, глубоко промывая слабую породу. В результате рельеф наполнялся таинственными причудливыми фигурами, напоминающими то гигантские грибы, то чаши, то различные группы животных, даже людей. Фигуры ослепительно сверкали и переливались на солнце многочисленными вкраплениями и россыпями крупных и мелких кристаллов горного хрусталя.

Охлаждаясь, воды источников соединялись во множество коротких бурных и порожистых рек, которые петляя и постепенно образуя глубокие каньоны, добегали до края бастиона и падали обильными водопадами, образуя где-то там в немыслимой глубине многоводные речные потоки, разбегающиеся в разные стороны. 
С недалёкого Индийского океана прилетали муссоны, обильными тропическими дождями омывая поверхность «острова». И плодородная земля благодарила природу густыми разноцветными лесами дикого банана, пальм, гевеи и дынного дерева, украшенных архидеями и кактусами, заросших гигантскими папоротниками.

А выше  шумели под ветрами высокоствольные кедры и тисы, постепенно вдоль склонов уснувших вулканов уступая место высоким травам и ярким цветам. В лесах и саваннах обитали обалдевшие от счастья дикие свиньи, антилопы, газели, могучие буйволы. Их здоровье неукоснительно оберегали львы, тигры, пантеры и шакалы. И, конечно, множество обезьян, попугаев, розовых фламинго, мириады разнопёрых птиц расцвечивали пейзаж. 
На родине крутолобых стояла вечная весна.

Ещё два дня пути по вечнозелёному раю и перед уставшими людьми в тени пальм показались хижины. Их было много и по внешнему виду они мало отличались от родных хижин пришельцев. Встретили мужчины, заранее оповещённые приходом вождя и незнакомых людей. Вождя и гостей приветствовали резкими гортанными звуками и боем барабанов. Поодаль стояли кучки малышей с любопытством взирая на незнакомцев. Женщин не было видно. 
Гостей разместили отдельно, на берегу ручья. Там стояли две большие хижины, объединённые редким забором из обожженных палок остриями вверх. Внутри, между хижин, на постоянном  кострище жарились свиньи. На пальмовых листах были разложены коренья, орехи, фрукты. После торжественной встречи, обильной еды, непонятных возгласов и пронзительных звуков под барабанный шум, хозяева удалились.
Так повторялось изо дня в день. Как только солнце поднималось в зенит приходили люди и молча укладывали перед кострищем мясо диких свиней.
И также молча исчезали.

К вечеру третьего дня опять появился Крутолобый в сопровождении двоих помощников. Он уселся перед костром и долго выспрашивал у Любопытного о жизни на большой реке. Тот отвечал казалось с видимым удовольствием, всё более оживляясь. Но чувствовалось, что длинная речь даётся Любопытному трудно. Хотелось сказать многое, судя по отчаянной жестикуляции, мимике лица и громким отрывистым звукам. Но что-то мешало, булькало во рту, не хватало слов, образов, звуков.
Как мог он всё же рассказывал о своих людях, обрядах, охоте. Не забыл и о брёвнах со скелетами и о том, что они бережно сплавляют их вниз по большой реке. Туда, к далёкому морю, где оно смыкается с небом. Рассказал и о плавании по большой реке до моря. Как оно огромно и опасно, берегов не видно, а вода горько-солёная. Пить нельзя. Его люди даже умирали, когда от нестерпимой жажды пытались пить.

Крутолобый молча, бесстрастно слушал, качая головой. Казалось он всё понимал. Потом и сам заговорил. Ему речь давалась значительно легче. Она лилась более плавно, почти не требовалось жестикуляции.
Он долго рассказывал о своём племени, о своей земле и обрядах.
Если всё время идти в сторону, куда уходит солнце, рассказывал Крутолобый, то можно увидеть окончание моей земли. Горы там опять круто падают вниз, также как и с вашей стороны. Люди наших родов доходили до тех мест и даже спускались с гор. Они рассказывали, что видели внизу большую реку, наверное такую же как и в твоих землях. Она тоже собирает много ручьёв и мелких речек, становится  наверное такой-же злой, быстрой, переполненной камнями и всё время бежит в сторону где теряется солнце. Плыть по рекам наши люди не могут. И рыбу ловить не могу. Большие реки – это дороги ушедших к солнцу. А рыба их единственное питание.

Крутолобый говорил то сидя, то вставая и тогда на поясе у него сверкали в лучах солнца чёрные двусторонние рубила с неизменной бороздкой по краю лезвия. Длинные острые края лезвия не доходили до конца рубила. Там, в конце,  края были сточены под пальцы руки. Чтобы удобнее было держать. Любопытный не мог удержаться и попросил дать ему в руки рубило. А сам показал своё, каменное. Оба углубились в изучение. Тут Крутолобый и объяснил, что бороздка нужна при разрезании туши. Чтобы кровь не заливала тебя, а спокойно стекала на землю. Его очень заинтересовал камень, из которого было сделано рубило Любопытного. Он почувствовал, что камень пришельцев прочнее его блестящего чёрного камня, да и острее кажется.   

Так они говорили и говорили. Никто не смел вмешиваться в разговор двух вождей. Вскоре они уже неплохо понимали друг друга.
Многое удивляло здесь пришельцев. Через несколько дней, когда местные жители попривыкли к ним, они спокойно ходили в сопровождении своры малышей среди хижин и по окрестностям. Собак накрепко привязывали, чтобы не пугали хозяев.
Самое большое удивление испытали пришельцы, когда увидели на женщинах необычные  шкуры. Оказывается их носили только замужние женщины. Шкуры висели вокруг пояса и вдоль шкур виднелись какие-то красные вертикальные полосы.

Что это за полосатые звери – спросил Любопытный при очередной встречи с Крутолобым.
Да нет! Звери обычные, антилопы. Но мы знаем пещеры, где на стенах толстым слоем лежит красная и желтая земля. Если её развести водой и дать отстояться, то этим можно покрывать шкуры любых животных. И надолго они будут то красные, то желтые. Это делают наши женщины.

И всё же Любопытный и его люди чувствовали, что крутолобые  воспринимают их не как близких существ. И походкой и осанкой и умением говорить сильно отличаясь, понимая это отличие и почему-то воспринимая его как превосходство, крутолобые, особенно женщины, с первого дня относились к ним с полным безразличием, стараясь как можно меньше общаться и вообще уходить в стороны при случайных встречах.  Плосколобые чувствовали это, между собой негодовали и злились. Они торопили Любопытного. Им хотелось домой, но непонятное чувство руководило вождём. Ему нужно было обязательно дойти до другого края этого чудесного «острова».

Он, конечно, тоже ощущал безразличие хозяев. Хотя Крутолобый всячески старался создать добрую атмосферу общения. Вождь плосколобых терпел, успокаивая своих людей. А уж о прежних мыслях насчёт обмена женщинами он и вовсе забыл. Он даже боялся поднять глаза на местных женщин. Высокие, стройные, полногрудые – они казались ему недоступными.

Через две недели поутру они ушли из селения. Рядом с Любопытным шел проводник. Они шли от селения к селению и везде их встречали равнодушно, стараясь расположить на окраине или вообще подальше от хижин. Это раздражало пришельцев, а уж Любопытного особо.  Пищей, правда, снабжали исправно. Но это и не нужно было. Будучи отличными охотниками, они по пути забивали антилоп и диких свиней. 
Цепкий мозг Любопытного фиксировал путь, запоминая очертания гор, течение рек и вообще примечательные места. Наконец, они добрались до края земли крутолобых. И точно, здесь горы круто падали и терялись вдали. Внизу, сквозь дымку облаков, иногда проглядывала желтая земля, по которой петляло русло реки. Или так казалось.

Проводник объяснил, что здесь тропами можно за три-четыре дня спуститься к большой реке.
И вновь они возвратились к хижинам Крутолобого. Но теперь очень спешили и переночевав у реки, попрощавшись с вождём, сами без проводника поспешили вниз.
Домой, домой, несли их ноги.
Уже на полпути, полузвериным чутьём, почувствовали люди что-то неладное. Они ведь шли примерно вдоль русла знакомой стремительной горной реки. И вдруг почти при выходе из ущелья заметили, что скорость течения реки резко упала, а ещё через километр увидели как речка превратилась в длинное озеро, заполненное мутно-желтой водой.  Противоположного конца не было видно.

Они поспешили вдоль берега мутного озера. И когда обошли его, то чуть ниже увидели огромный каменный завал, почти перегородивший горную речку. Внизу, за каменным завалом, им открылась страшная картина. От подножья гигантского завала и до горизонта всё было залито водой. Стояла мёртвая тишина. Из воды торчали верхушки деревьев. Масса стволов, веток и песка плавно неслось вниз по течению желтых вод. То цепляясь за что-то и тогда накапливаясь, стволы громоздились друг на друга. То с треском и шумом  груды распадались и всё это в полном молчании продолжало нестись в неизвестное.

Люди сгрудились возле вождя и как-будто окаменели. Не было ни хижин, ни людей, ни собак. Лишь справа виднелись верхушки двух высоких холмов, соединённых седловиной и заросших густым орешником. Они направились к ним, желая с вершины рассмотреть местность, в надежде увидеть хоть что-то от прежней жизни. Вброд, по пояс в воде, сумели перебраться на самый высокий холм и двинулись к вершине. Здесь и увидели женщин с детьми и мужчин своего рода. Немногих, оставшихся в живых. Те сидели в развале камней на вершине, тесно сгрудившись, с полными страха глазами. Их рассказ был сбивчив.

Они пошли за орехами. Было ясное утро, ни облачка. Смеясь и играясь, перебегая от куста к кусту, они вдруг услышали вдали неясный шум. Где-то там, со стороны верховьев реки Аваш в небе показалось серое облачко. Оно быстро росло в стороны и вверх. Рос и шум. Они поначалу не обратили особого внимания, но когда шум усилился, то испугались и побежали к верхушке холма. Оттуда они увидели такое, что заставило их оцепенеть. Сжавшись среди огромного развала камней на вершине холма, они наблюдали за случившимся.

Весь горизонт впереди был серо-желтым и это серо-желтое чудовище стремительно росло и приближалось.  Вдруг задул мощный ветер и они увидели как в момент сорвались хижины их деревни,  поднялись в воздух и унеслись прочь. Ветер с корнем вырывал деревья, поднимал камни и тучи песка и нёс их вдоль долины. Они видели тела своих родных в воздухе. Потом шум и свист ветра стал настолько невыносимым, что они плотно закрыли руками уши. Начался проливной дождь. Женщины успели увидеть, что и капли дождя тоже были желтого цвета,  а потом густая пелена воды застлала глаза. По реке нёсся огромный вал воды, сметая всё на пути...

Так продолжалось недолго и внезапно успокоилось. Лишь солнце ещё долго было закрыто пеленой пыли и воды. Наступила ночь, а на утро они увидели бурлящую гладь воды, по которой проносились деревья. Не было привычного очертания большой и малой рек, не было крутого берега и золотых пляжей, не было хижин и людей. Ничего не было. Лишь до горизонта огромная масса грязных вод в молчании неслась к морю.

Случилась большая катастрофа. Не такая уж оригинальная и не столь редкая для Восточно-Африканской рифтовой зоны разломов и для того времени её развития. Вы, наверное не забыли, что дело происходило приблизительно 1,0 – 1.5 млн лет назад.
В те времена в истоках реки Аваш существовала длинная цепочка громадных высокогорных озёр, расположенных словно в сказке чуть-ли не по одной линии, только на разных высотных уровнях. Как-бы ступени гигантской лестницы.  Озёра мирно дремали в лучах жаркого солнца. Но настал миг, когда земная кора в очередной раз взбунтовалась. Произошло сильное землетрясение. Такие в этом регионе случались не редко. Но в данном случае подвижки земной коры произошли таким образом, что рухнули «перемычки» между озёрами и  воды ринулись вниз по ступеням, из одного в другое. Сотни миллионов тон воды мгновенно заполнили узкую долину горной реки Аваш и взметая до небес тучи пыли, вынеслись вниз...в сопровождении немыслимой массы камней, стволов и грязи.

Любопытный внимательно слушал мужчин и женщин. Потом приказал всем следовать за ним. Он повёл людей к ближним горам, где располагались родовые пещеры мёртвых, где по соседству находилась временная стоянка по добыче чёрного камня. Там всё сохранилось, лишь смыло глиняные столбы и унесло буйволиные шкуры. Правда их быстро нашли запутавшимися в деревьях. Развели костёр, поджарили остатки мяса двух свиней пойманных по дороге. Все улеглись на шкуры и крепко заснули.

Вождь тоже было заснул, но уже через мгновение очнулся, привстал, огляделся. Потом отошел от стоянки и взобравшись на ближнюю горочку мрачно уставился на окружающее пространство. Потоки серо-желтых взбаламученных вод и смыкающихся с ними тёмных от пыли и грязи рваных  туч продолжали свой бег до горизонта, скрыв солнце. Они в один миг уничтожили всех близких, разрушив стоянку, где жили многие поколения предков Любопытного.
Что делать? Начинать всё сначала. Искать новые земли для стоянки. Отвоёвывать их у соседних племён. А где найти пищу? Наверное поток уничтожил и пастбища. Уцелевшие звери ушли, покинув неприветливые места. Да и какими силами всё восстанавливать.

Он оглянулся. Вповалку, между деревьями, спали три десятка крепких мужчин  и шесть молодых женщин со взрослыми детьми. Всё, что осталось.
Куда ж с такими силами?  Надо уходить. Куда?
Мысль сверлила голову, не отпускала.
И тут вспомнилась красочная картина. Совсем недавняя. С большой высоты, сквозь пелену тумана и просветы в медленно плывущих облаках, огромная бескрайняя зелёная долина с тоненьким голубым шнурком таинственной реки.
Он попытался отогнать видение. Не до него сейчас. Но оно вновь и вновь бередило сознание.

А почему-бы нет! Дорогу знаю, а по рассказам Крутолобого там много диких зверей, а в реке рыбы. Крутолобые не видели там никогда людей. Надо уходить. Туда. Конечно туда. И он вдруг окончательно решился. Даже повеселел. Мрачная улыбка скользнула по плоскому лицу и твёрдыми шагами, покачиваясь, Любопытный двинулся к спящим людям. Уговаривать их не пришлось. Авторитет вождя был непререкаемым. Перед уходом люди собрались в пещере мёртвых, принесли цветы и большими охапками закрыли могилы. Долгими пронзительными криками, пританцовывая, они прощались с предками. Затем камнями плотно и как оказалось навечно закрыли пещеру мёртвых.

Её обнаружили современные люди спустя миллион лет. Черепа из той пещеры теперь «украшают» некоторые археологические музеи крупных университетов мира.

Плосколобые старались двигаться быстро. Даже собакам строго настрого запретили лаять, на худой случай обвязав лианой морды. Вскоре поднялись в страну крутолобых и обходя селения стороной, двинулись к противоположному краю. Они старательно избегали встреч с местными людьми, ели сырое мясо и коренья, не разводя костры и быстро продвигались, тратя на сон считанные часы. Звериное чутьё и память Любопытного вскоре привели отряд к месту, откуда он видел ту самую красочную картину.

Вождь стоял над обрывом. В сердце не было страха. Было ожидание нового, счастливого, необычного...
Но перед спуском Любопытный, вынашивая давнюю мечту, решил всё таки увеличить численность своего отряда... за счёт местных женщин. Его люди выследили группу женщин из ближайшего селения крутолобых. Они слишком далеко отошли от хижин, собирая плоды и коренья. Плосколобые незаметно подкрались и напали. Всё произошло тихо, удачно. Обвязав лианами десятерых молодых женщин, напугав собаками и заставив тем молчать, они быстро стали спускаться. Долго петляли при спуске с гор, прежде чем вышли на равнину к реке. 

Это были первые люди, начавшие освоение великой реки – Голубого Нила. Они вышли к ней в том месте, когда вырвавшись из узкого глубокого каньона, река широко и привольно запетляла по обширной зелёной саванной равнине. Естественно, опасаясь погони, плосколобые, утонув в буйных травах, быстро уходили вниз по реке. Наконец, нашли удобное место на высоком правом берегу. Чем-то оно напомнило прежнюю родную стоянку. Там и начали обживаться.
Счастья вам, плосколобые.