В ШКОЛУ! ХОТЬ БОСИКОМ!
Кто-то родился в начале года, кто-то в средине. А вот Степка Чураков - в октябре. Значит, в 1942 году к началу учебного года ему не хватало до семи лет немногим больше месяца. Но не это было главным препятствием, из-за которого он не мог пойти в школу. В семье считали, что он пойдет учиться в следующем году. Поэтому не покупали ни обуви, ни теплой одежды. Не за что было покупать. Денег в колхозе не выдавали. Чтобы одеть-обуть школьника, нужно было свести на городской базар овцу или телку. А продавать было некого и нечего.
Стал Степка ходить в школу босиком. Ничего нового он на первых занятиях не узнал. К тому времени он не только мог бегло читать и считать, но знал наизусть массу стихотворений, особенно по учебной программе. Это благодаря брату Валентину, который старше его на шесть лет.
В то военное время брат был больше занят не учебой в школе, а заботами о том, чтобы никто не умер с голоду и не замерз в нетопленной хате. Занимался он заготовкой хвороста для топки печи, сбором в полях остатков картошки и свеклы для еды, а также колосков весной. Раскапывал с друзьями норы сусликов и хомяков. Разорял птичьи гнезда. Летом работал в колхозе. А еще юноши и девушки его возраста, считая себя взрослыми, ходили «на вечерки».
На учебу у брата времени оставалось совсем мало. И когда доходило дело до заучивания стихотворений, то он привлекал в помощники Степку. Тот проверял его по учебнику. После двух-трех прочтений мальчик уже не смотрел в книгу, а подсказывал содержание по памяти. Так что к школе Степка был хорошо подготовлен.
В Западной Сибири, куда относится степной Алтай, уже в конце августа случаются крепкие заморозки. В сентябре же, по ночам особенно, довольно холодно. А в октябре ночные заморозки дают о себе знать почти ежедневно. Утром на траве лежит толстый слой инея. Но дни еще ясные и теплые, поэтому пастухи продолжают выгонять коров на пастбище. И кормилицы оставляют на деревенских улицах теплые навозные «лепешки», от которых поднимается пар.
И вот, спешит Степка октябрьским утром в школу. По заиндевелым дорожкам бежит что есть силы. Босые ноги вскоре начинают болеть и терять чувствительность. Но впереди парит спасительная коровья «лепешка». Какая там гигиена! Мальчик вступает в нее и старается окутать этим коровьим пометом замерзшие ступни! Через минуту-другую боль отступает. Он счищает навоз ногой об ногу. Бежит что есть силы дальше. Приема за четыре-пять оказывается у школы. Пробежав по высокой траве, смывает навоз инеем и росой и с красными, как у гуся, ногами, забегает в класс.
Но наступили дни, когда «…пастух не гонит уж коров из хлева и в час полуденный в кружок их не зовет его рожок» (А.С.Пушкин). «Лепешек» по дороге не стало. Заплакав горькими слезами, вернулся Степка с полдороги домой. И больше не пытался переупрямить обстоятельства. Тогда он начал понимать, что такое настоящая бедность. А это была она.
Отец после ампутации ноги вернулся с войны на скрипучем протезе. Случилось это под Новый 1942-й год. Он не был, видимо, подготовлен к должности председателя сельсовета, куда его избрали или назначили. За плечами у него было всего четыре класса церковно-приходской школы. Но в меру возможностей он старался добросовестно выполнять свои обязанности. С утра до ночи пропадал он на работе. И в школу иногда приходил, поскольку должность обязывала.
За прошлую зиму, когда не ходил в школу, мальчик прочитал сказки Пушкина, басни Крылова и стихи Маяковского. То, что ему казалось интересным, он заучивал наизусть.
И вот однажды в школе появился председатель сельского совета – Степкин отец, Иван Михайлович. Уселся рядом с учительницей и попытался произнести речь о пользе учебы. Говорил невнятно, как бы соображая, что сказать дальше. Степка поднял руку и спросил:
-Можно, я прочту стихотворение?
Это было полной неожиданностью и для его отца, и для всего класса, а особенно для учительницы.
-Читай, - как-то вяло сказала она, не зная, как поступить.
И Степа с выражением прочел довольно длинное стихотворение Маяковского про Власа Прогулкина, которое заканчивалось словами:
Дети, не будьте такими, как Влас.
Радостно книги возьмите, и в класс.
Вооружитесь учебником-книгой.
С детства мозги развивай и двигай.
Помни про школу, только лишь с ней
Будешь строителем радостных дней!
Степка давно выучил это стихотворение потому, что оно ему было по душе. А тут такой случай подвернулся!
В прошлом году он бегал в школу босиком почти до самого снега и ни разу не простудился, поэтому в один из воскресных дней до самого вечера ходил босиком уже по остывшей земле. И поплатился: подхватил воспаление легких. Почти до весны пролежал он в постели. Медикам его не показывали. Но в школе о нем помнили и в следующий класс перевели.
На следующий учебный год для него приобрели у калмыков шубейку и где-то добыли латанные-перелатанные, вконец изношенные валенки. От долгого ношения они переломились в подъеме, так что через щель проглядывали босые ноги. Носков или портянок ему почему-то не давали, их просто не было. Его это не смущало, но беспокоило учительницу. Она переживала за способного, но болезненного ученика.
Класс не отапливался. Чернила в чернильницах замерзали, их оттаивали дыханием, держа в руках. Не раздевались. Но в школу детей тянуло как магнитом. Однажды утро выдалось особенно холодным. Учительница, косясь на валенки с дырками, сказала:
-Степа, иди домой, занятий сегодня не будет. Мороз очень сильный.
Мальчик поверил и ушел домой. А на другой день узнал, что занятия все-таки состоялись. С той поры, когда отменяли уроки, он уходил из класса последним.
Тетрадей у школьников не было. У Витьки Синеокова родственница работала в районной типографии. Через нее ребятам доставались узкие разноцветные обрезки бумаги. Писать на них было счастьем. Писали и на полях старых газет, между строчками. Исписывали любую бумагу, которая попадала в руки. Если случалось, что учительнице выдавали тетрадь, то она расшивала ее и раздавала каждому ученику по листочку - для выполнения контрольной работы. Степка подолгу замирал над этим чистым листом, прикидывая, как бы его не испортить и написать особенно красиво.
Не было и чернил. Редко кому удавалось достать фиолетовые таблетки и растворить их в воде. Чернильницу ставили на средину второй парты, так, чтобы ею могли пользоваться сразу четыре ученика.
Однажды скромная девочка, приходившая в школу из казармы на железнодорожном переезде, удивила всю школу. Она принесла не фиолетовые, а черные чернила! Все дети, а также и учителя, стали расспрашивать, где она их взяла? Выяснилось, что сама изготовила. И поделилась рецептом: сажа с молоком! В казарме печи топили углем, вот и была там сажа. В селе же в печах жгли хворост, тростник, полынь, стебли подсолнуха, словом, все, что могло гореть. И никакой сажи там не было. Только зола. Так что рецептом воспользоваться никто не смог. А за девочкой прочно закрепилось прозвище - «Сажа с молоком».
Прислали в школу военрука, младшего лейтенанта, находившегося на излечении после контузии. И тут школьники по-настоящему почувствовали, что такое патриотическое воспитание. Каждый день выстраивали их на линейку, и они хором пели Гимн Советского Союза. Бегали кроссы, ползали по-пластунски, ходили в атаку, маскировались.
После болезни Степан был ребенком ослабленным, ему трудно давалась физическая нагрузка. И однажды он шепотом поделился с Васькой Серебряковым, что у него болит в боку. Тот был старше Степки и хитрее. «А ты скажи военруку», - посоветовал он. «Я не знаю, что сказать», - отвечал Степа. «Ну, селезенка, например». Не успел он сообразить, будет ли жаловаться, как военрук строго приступил к ним:
- Вы чего там шепчитесь!
- Да вот, у него болит.
- Что у тебя болит?
- Селезенка, - промямлил Степка.
Военрук расхохотался, сообразив, что малыша разыгрывают. Засмеялись и все школьники, а громче всех - Васька. Проглотив «горькую пилюлю», мальчик никогда и ни к кому впредь не обращался за советом, старался жить только своим умом.
Он действительно еще не восстановился после воспаления легких. Вероятно, было осложнение, скорее всего - плеврит. Из-за этого он отставал в росте. В пятом классе Степка Чураков был самым маленьким.