"Как же холодно! Бр-р-р...", – стоя на "часах", я с завистью поглядывал на отблески пламени в окне казармы, где у "буржуйки" грелись мои товарищи.
Да-а, зима в 1919 выдалась студёная! Холод просто "собачий", мороз пронизывает до костей! Да ещё ночь, метель...
Я пританцовываю на месте, и каждая клеточка моего организма трётся друг о друга, пытаясь хоть как-то согреться, но тщетно.
Бьёт озноб, зубы стучат как пулемёт "Максим", а до смены караула ещё долгих три часа.
Выдержу ли?
"Обязан выдержать! Не стоять на месте! Двигаться, всё время двигаться!" – приказал я себе, наглухо, на две пуговицы, застегнул под подбородком бармицу будёновки и, поправив "Мосина" на плече, отправился на обход.
Мы охраняли длинный деревянный барак, где разместился склад продовольствия из отбитого вчера у "белых" обоза.
Утром, на разводе была поставлена такая задача, а товарищ комиссар, перед строем, сказал просто и понятно:
– Эти харчи есть стратегический запас революции! Мы обязаны беречь его, как мать дитя! Что б ни одна буржуйская сволочь не подкралась на расстояние выстрела!
"Стоп! Следы… Не мои, однозначно!" – чья-то тень шмыгнула за угол…
Путаясь в полах шинели, глубоко проваливаясь в снег, я двинулся следом, попутно сняв с плеча винтовку. Передёрнул затвор, дослав патрон в патронник:
– Стой, кто идёт! Стрелять буду! – проорал я в темноту и, в ту же секунду, получив сильный удар в затылок, упал лицом вниз.
По щекам текло что-то тёплое, солёное, окрашивая сугроб в багровый цвет.
Сознание медленно угасало. В мыслях проплыло: "Ты конёк вороной, передай дорогой, что я честно погиб за рабочих..."
И – темнота...
Очнулся… Открыл глаза, ещё плохо осознавая реальность.
"Жив, – голова сильно болела, – слава богу, жив!"
Осторожно осмотрелся вокруг. Темно… Ничего не вижу… Ощутив рядом чьё-то присутствие, позвал шёпотом:
- Товарищ!?
Молчит, не отвечает. Мёртвый что ли?
Придвинулся ближе, ещё ближе... – рядом жена мирно сопела в подушку…
– Тьфу ты, чёрт! Приснится же... – облегчённо вздохнув, я откинулся на спину, медленно "въезжая" в текущий момент.
Меня всего трясло. Поразительно, но головная боль и озноб были настоящими!!!
Глубоко дыша, пытаясь успокоиться, повернулся на бок, закрыл глаза…
* * * * *
За рулём своей новенькой BMW по горному серпантину я мчался в аэропорт. Шёл дождь, дорога была сырой, но машина слушалась идеально, плавно и устойчиво входя в повороты.
– Наше ноу-хау, надувное рулевое колесо, в случае аварии, никогда не травмирует водителя! – вспомнилась реклама этой модели.
И действительно, по ощущениям руль был приятно упругим, а "тачка" реагировала на малейшее его движение.
Пройдя очередной виток, набрав скорость, вышёл на подъём – и тут: "О, Боже!!!" – из-за скалы навстречу мне боком вывернула потерявшая управление фура.
"Где-то должен быть улавливающий тупик… – мозг лихорадочно соображал. – Вот он! Теперь вправо и по газам!" – тут я с ужасом понял, что руль стравил весь воздух и превратился в бесполезно мягкую резиновую тряпочку.
Двумя руками вцепившись в шкив рулевой колонки, безуспешно пытался повернуть в карман, но грузовик, ударив прицепом в бок, спихнул меня под откос!
- А-а-а!.. – с криком я сел в кровати. Пот лил градом, а сердце колотилось так, что сейчас, казалось, выскочит наружу. Всё произошло будто наяву!
Обессиленный, я рухнул на подушки…
* * * * *
В ресторане сидевшая со мной за одним столиком дама в шляпке с вуалью сразу начала оказывать внимание.
То, нагнувшись вперёд, заставит заглянуть в декольте, то покажет трусики, из-под невзначай задравшейся мини-юбки, то в танце прижмётся так – аж мурашки по коже…
Да я, особенно, и не сопротивлялся. Но когда, сняв туфельку, под столом принялась ласкать мне "кое-что", совсем сдался!
Вспыхнувшее желание взять её немедленно прямо здесь затуманило разум!
Мы рыскали в дебрях ресторанной кухни, ища какой-нибудь укромный закуток, подсобку и, спустя несколько минут, закрывшись в раздевалке, мгновенно слились в страстном поцелуе…
Эти податливые губы, упругая девичья грудь, стройные маленькие ножки просто сводили с ума…
Я, сгорая от желания, торопливо, как изголодавшийся зверь, одной рукой срываю с неё одежду, другой глажу по внутренней стороне бедра всё выше, выше… Дальше в трусики, к её "междуножью" и вдруг…
НАТЫКАЮСЬ НА КРЕПКИЙ УПРУГИЙ ПЕНИС??!
– Ах ты, педераст, мать твою!.. – сжав кулак, чтоб дать ему в морду, я откинул вуаль…
Из-под сеточки на меня смотрел Иван Арнольдович – мой шеф, генеральный директор компании…
– Тр-р-р-р-р-р!!! – подал голос будильник. Я открыл глаза. Семь утра – вставать надо, а ведь не выспался ни "хрена"! Всю ночь чушь кошмарная снилась! В аккурат с четверга на пятницу! К чему бы это?
Да-а…правду медики говорят:
"НЕЛЬЗЯ ЕСТЬ НА НОЧЬ!"