Ранней весной, в нагретую солнцем деревеньку Сосновую прибыла семья Ковалёвых - Олеся и супруг её Николай. Они год как поженились, жили дружно, как только можно жить в наши нелёгкие дни. Любовь их была страстью двух родственных душ; жизнь им виделась наслаждением любовью.
Их поселили в старом клубе, обшарпанном снаружи, а внутри пахло сыростью вековой да грибком, который покрыл все стены. Были и летучие мыши, обитавшие на чердаке. Их стремительный полёт приводил в восторг Колю. Олеся их не любила, отдавая предпочтение птицам, которые поют.Ей нровились соловьи, уже столь редкие в российский местностях, да и пение петуха росистой утренью повергало в блаженный трепет.
Деревенские мальчишки подбегали к окнам клуба, показывали рожицы и это приводило радостное чувство молодожёнов. Эти чертята скоро сядут за парты школы и их будут учить чета Ковалёвых. Олеся была учителем истории, а Коля преподавал математику - королевский предмет.
Николай вышел покурить и его обдало холодным северным ветром. Олеся крикнула из кухни, чтобы муж прикрыл дверь, но Коля ничего не расслышал, а переспрашивать не стал. Ветер играл дверью, и пение двери становилось всё громче и громче.
Коля подошёл к воротам, глянул придирчивым взглядом на новую "Газель" "Почты России" и поздоровался с её водителем. Тот выглядел уставшим, всё время вытирал руки в мазуте об ветошь, от чего движения его выглядели сумбурные.
-Надолго к нам? - голос шофёра был настолько хриплым, что в его руке не хватало рома и трубки, чтобы сложилась полная картина о "морском волке".
Николай о чём-то призадумался, посмотрел, как пролетала воробьиная стая с ильма на ильм.
-Как получится - сказал Коля, кашлянув в кулак - Всё в руках жены. Нынче они всё решают.
Шофёр повёл плечами и закурил папиросину. Его морщинистое лицо говорило о трудно сложившейся жизни.
-Да уж, ох эта эмансипация! - он смачно сплюнул - Будь она неладна.
Николай усмехнулся.
-Коль полюбишь - есть в жизни цель. Вот и живёшь ради супруги и будущих детей. А что ещё надо?
Поговорили, расстались с хорошим мнением о друг друге. Николаю хотелось скорее обзавестись друзьями, которых он называл "целителями" жизни.
Олеся сготовила наваристый борщ с куриным окорочком. Сели обедать. Выпили за приезд и думали, кого в гости позвать. Очень многие в деревеньке хотели попасть к ним, дабы посмотреть - с чем приехали, что думают о жизни...
Перво-наперво надо позвать старожилов. Это по русскому обычаю принято. Николай особо тяготел к ветеранам, а потому решили их позвать.
Первым пришёл дед Елисей. Его борода была красива как первый снег. Он был по-бодрому подтянут, много говорил о женщинах и балалайке. Поднял вопрос о житие-бытие. Мол, тяжело теперь живётся русскому крестьянину.
Олеся ему вторила:
-Как всегда на Руси-матушке.
Дед Елисей махнул рукой, мол, что вы знаете, сопляки!
Выпил дед за их приезд. Тут и бабки подошли. Спели частушечки, народные песни, такие печальные что дед прослезился. А потом он и уснул в уголке кухни, во сне пощипывая бороду.
Снилась ему глубокая река, которой не было броду. Дед, а он ещё не дед никакой, а маленький мальчик, плывёт по водной глади на ветхой лодчонке и взирает на лучистое небо, лишённое облаков. Но внезапно он начитает тонуть, он зовёт людей на помощь, но никто не откликается. Водица-негодница льётся в рот, заполняет его и вот уже мир предстаёт пред мальчиком как сплошное на водье, лишённое берегов. И голос с неба, вещающий истину, как гром прорывается сквозь толщу сини: "Очнись, сыне, от грехов, ибо есть праведный путь. Им и иди!"
Проснувшись, дед рассказал чудной сон и Коля его даже записал. Так, для истории.