Вадим ел на кухне жареную рыбу и рыбий жир стекал по его губам, подбородку и пальцам и в неярком свете электрической лампы отблескивал дешёвым блеском того лака, которым покрывают китайские игрушки и продают по одному-два доллара во время дешёвых распродаж с уличных лотков. Люся посмотрела на Вадима долгим взглядом, будто впервые видела его воспалённые, красные глаза, щёки и шею, пухлые и розовенькие, как у маленького ребёнка, возвратившегося с мороза в тёплую квартиру.
«Боже мой,- подумала она,- и я любила этого человека, и выходила за него замуж, и надеялась, что за этим личиком с детскими губами и вздёрнутым кончиком носа может скрываться мужской характер. Боже мой, как глупо!»
Вадим оторвался от тёмного куска рыбы и поднял на Люсю свои глаза.
- Чё смотришь? Это всё, что я нашёл в холодильнике.
- Да так, ничего,- встрепенулась Люся и быстро достала из пакета огромную картонную коробку с чайником.- Вот, подарок нам на кухню.
- Да? - Вадим был занят рыбой, словно голодный кот, выбирая пальцами кости и аккуратно складывая их на край тарелки, и огромная коробка, занявшая чуть ли не полстола, интересовала его постольку-поскольку.
- От кого подарок, зачем?
- От меня, нам обоим, чайник. Сегодня первый день весны.
- Тоже нашла мне праздник,- Вадим начинал раздражаться, ибо не хотел делить своё внимание между едой и чайником и напрягать слишком свои мозги для разговора с Люсей.- Куда ещё один чайник, зачем? Лучше бы ужин человеческий приготовила.
С проворством, почти не свойственным Люсе, она распаковала коробку и водрузила чайник на табуретку возле мойки, собираясь продемонстрировать в действии это чудо техники и убедить мужа силой опыта, а не слов.
- Смотри, теперь не надо будет бегать на кухню и выключать чайник, не надо будет беспокоиться о том, выкипела в нём вода или нет, всё это позади. Чайник выключается сам, как только в нём закипит вода и может хоть целый день стоять, включённый в розетку. Вот.
Люся вылила кружку воды под чёрную крышку чайника, воткнула его в розетку и с довольной улыбкой человека, покорившего полмира, села у стола возле Вадима.
- Это, конечно, интересно,- ввернул Вадим,- тем более, что электричество намного дороже газа, да и сам чайник, я уверен, тянет долларов на шестьдесят-семьдесят. Или я неправ?
Люся молчала. Она не желала растрачивать своё победное настроение на суету слов и, умиротворенно убрав лицо в ладони рук, с неподдельным интересом наблюдала за процессом закипания чайника.
- Ты меня слышишь?- продолжал говорить Вадим,- я говорю, зачем нам такой чайник, если за деньги, потраченные на его покупку и оплату электричества, можно каждый день покупать в кафе готовую кружку кофе. А?
Чайник начинал урчать и тоненькие струйки пузырьков заплясали в его смотровом окошке.
- И потом, что это за подарок нам обоим, если я кофе не пью и мне чайник не нужен во веки веков. Скажи лучше, что ты решила потратить семейные деньги так, как обычно делаешь – на себя и свои причуды.
Подобно чайнику, горячие струйки крови стали подыматься с глубин Люсиного сердца вверх, к голове, и их давление всё более и более распирало череп, будто норовило его разорвать.
- У меня болит голова,- сказала Люся,- я пойду отдохну.
- Не нужен нам чайник,- резюмировал Вадим, видя, как жена поднимается со стула и намеревается исчезнуть в дверном проёме за его спиной.- Забирай его обратно в магазин, сдавай, лучше на эти деньги купить винчестер к компьютеру.
Люся остановилась в дверном проёме и голосом, в котором уже не было задора и оптимизма, но появилась какая-то необычно глубокая жёсткость, спросила:
- Какой винчестер?
- Что тебе объяснять? Нет у компьютера памяти, совсем нет, почти как у тебя со всеми твоими сгоревшими чайниками.
Вадим ухмыльнулся одними краешками губ, довольный своей остротой, и рыбий жир ещё сильнее заблистал на его губах, и выражение лица приобрело ещё большую схожесть с маленьким дитём, знающим лишь себя и свои заботы.