В холодильной камере центрального кладбища были два трупа.
Родные городского принесли одежду – темный костюм, белая рубашка, галстук. Он был учителем и они хотели изпроводить его нарядно, как ходил он всегда. Этот костюм надевал только на двадцать четвертом мае, на празднике, объясняла сухо его супруга, а не смог порадоваться на этот раз.
Труп другого мужчина, который ждал в камере, был тоже среднего роста, из деревни, пришел в городе увидеться с внуками и здесь неожиданно его свалила скоросмертница. Жена его принесла вещи, промекшие слезами, простые были они, немножко протеретые, однако чистые. И еще – сказала она – поставьте под рубахе вот эту шерстянную фланелу. Ему всегда было холодно. Вот, к празднику приготовился, видеться с внуками, а то вот какой праздник к нам пришел! – проплакала женщина и оставила пакет на столе.
Могильщик запер на ключ одежду. Одевать тела оставил на завтра.
Учитель и крестьянин остались сами. Лежали голые на холодном столе. Их енергийные тела, высунувшись еще утром пошли объехать родные дома, попрощаться так сказать с земной жизни. И свысока смотрели на „чемоданы”, в которых ходили в ту жизнь, один сухой, тощий, а другой мягкий такой, пухловатый.
Пришло утро. Могильщик взял пакеты и начал одевать тела. Приготовил все. Закрыл сундуки. К восьми часов пришла машина из деревни. Нагрузили один из сундуков и поехали. Потом могильщик помог и родным учителя. Когда и они уехали, он сел допить бутылку.
Сорокакилометровые ридания и вопли, ехали к деревне. Плакальщици не умолкали ни на минуту. Городской катафалк ехал по тот же самый чувственный маршрут. Почти одновременно разгрузили машины. Почти одновременно выплакали крестьяни для своего мертвеца, городские для своего. Почти одновременно обнаружили произшедшую ошибку. Городские одежды были одеты на крестьянина и над нем плакало все учительское сословие. „Почему плачут так долго, разве не видять, что это не он!” Заметил холодно его коллега недолго до похороны.
Тело учителя лежало в простую сельскую одежду в простом деревянском доме. „Посмотрите, посмотрите люди… это не он!”, сказал тракторист-сменник, с которым до этого вместе пахали землю.
Машины снова измерили расстояние до холодильной камеры городского кладбища. Разменили покойников и вернулись обратно дооплакивать их. Слезы однако и у одних, и у других уже не было.
автор: Магдалена Манчева