Сокращенный текст
Полный текст:
УДК 82-94
ББК 63,3(0)62
ISBN 978-5-906798-78-7
АННОТАЦИЯ
В настоящий момент, особенно после «черного» вторника 16 декабря 2014 года, нет более злободневной темы, чем идущий мировой экономический, финансовый и, в широком смысле этого слова, общественный кризис, притом постоянно набирающий силу. По вполне понятным причинам большинство руководителей стран мира, особенно так называемых развитых, пытаются внушить своему населению, что это вовсе и не кризис, а так, временные небольшие финансово-экономические затруднения. И это несмотря на развал мира на как минимум на две части: Евроатлантику и остальных, на практически неоплатные государственные долги, на крах ВТО под воздействием санкционной политики и на многое другое, что происходит на наших глазах. Исключение из указанных руководителей составил лишь президент Казахстана Нурсултан Назарбаев, который не только объявил во всеуслышание о наступлении «тяжелых экономических времен», но и стал усиленно к ним готовиться.
В нашей стране, тема кризиса, вопреки идейному диктату проправительственных и либеральных кругов так же все громче озвучивается. Достаточно назвать таких известных экономистов как Кобяков, Григорьев, Хазин, Катасонов, Делягин, Глазьев и ряд других.
Автор предлагаемой вниманию книги высказывает свое видение всего происходящего:
Товарное хозяйство сформировалось в недрах натурального хозяйства и развивалось исключительно за его счёт, а потому, вытеснив натуральное хозяйство окончательно, оно положило предел своему собственному существованию.
СОДЕРЖАНИЕ
ПРЕДИСЛОВИЕ
К текущему моменту
К вопросу конца истории
ВВЕДЕНИЕ. МИРОВАЯ ЭНТРОПИЯ
Событийный анализ
Теория кризиса
Русская народная мудрость
Гипотеза Вернадского и целенаправленность процессов в биосфере
ТЕОРИЯ ТОВАРИЗАЦИИ
Традиционное общество
Индивидуалистическое (рыночное) общество
Экономика ссудного процента
Исторические формы принадлежности
Первичный акт товарного обмена
Процессы товаризации
Факториальная фаза товаризации
Плантационная фаза товаризации
Меркантильная фаза товаризации
ЗАКЛЮЧЕНИЕ.
ПРИЛОЖЕНИЯ.
ПРЕДИСЛОВИЕ
К ТЕКУЩЕМУ МОМЕНТУ
Чтобы осознать, что происходит сейчас в мире, необходимо присмотреться к Кипрскому прецеденту внесудебной конфискации вкладов в местных банках. Тогда, в субботу 16 марта 2013 года, внеочередное совещание Еврогруппы приняло решение выделить Кипру, испытывающего материальные трудности, финансовую помощь на сумму 10 миллиардов евро при условии, что власти Кипра осуществят списание в качестве «единовременного налога» со всех вкладов в кипрских банках размером от 20 до 100 тысяч евро 6,75% от суммы депозита, а с вкладов размером более 100 тысяч евро – 9,9%. В совокупности это должно было дать правительству сумму в 5,8 миллиарда евро.
В мире поняли это как прямой отказ «мирового цивилизованного сообщества», в лице Евроатлантики, от своей «священной коровы» – незыблемости частной собственности. И действительно. В соответствии с произошедшем на Кипре, отныне частная собственность ОТМЕНЕНА. Ее заместило представление об условном держании, этаком отголоске времен феодализма, и, естественно, противоположном нормам товарно-денежного хозяйства. Теперь имеет место лишь право пользования тем-то и тем-то под присмотром строгого владетеля, юридического лица, ЕС или США, наделенного НЕОТЧУЖДАЕМОЙ возможностью принимать и реализовывать свои решения (владетельное право). Ящик Пандоры открылся, а приговор товарно-денежному хозяйству зачитан и утвержден на самом высоком уровне.
Таким образом, необходимо констатировать, что четырехтысячелетний этап формирования, развития, вырождения и разрушения товарно-денежного хозяйства на Земле ЗАВЕРШИЛСЯ. Последней каплей, взорвавший этот переспелый «плод» явилась Крымская эпопея. После этого мир, который все четыре тысячелетия шел по пути глобализации, вдруг разделился. С одной стороны большая часть человечества, а с другой – евроатлантический «золотой миллиард».
Но лихо беды начало. Народы мира вошли в новый этап своего развития. Этап сбрасывания с себя оков, так называемого, разделения труда, сковывающего развитие творческих сил общества, путем консервации примитивных «технологических» цепей и позволяющего кучке посредников, банкстеров (банкиров+ганстеры) паразитировать на человеческом хозяйстве. На смену разделению труда идет объединение труда, основанное на миниатюризации средств производства, на широком применении распространенных материалов и на возобновляемых источниках энергии. В дверь буквально ломится то, что академик Сергей Глазьев называет импортозамещением, а именно, отказ от экспортной ориентации производства в пользу автаркии, то есть стремления производить все, что можно на месте своего потребления.
В этом направлении США прилагают титанические усилия по возвращению в страну производства, выведенного ранее в «развивающиеся» страны. Китай, Индия, Бразилия, Южная Африка крайне озабочены повышением своего внутреннего платежеспособного спроса для чего необходимо свое население, находящееся до 80% в нищете, обеспечить работой. Россия в том же плане буквально корчится в муках, из-за того, что либеральная банда в ее правительстве (Медведев, Шувалов, Дворкович, Набибулина, Силуянов, Улюкаев и еже с ними), будучи ставленниками мировых банкстеров, препятствуют запуску этого импортозамещения. И лишь правящие круги старой Европы – Англия, Франция, Германия живут еще идеями меркантилизма – тщательно «выжигая» экономики новых членов Европейского Союза, чтобы хотя бы на короткое время заполучить рынки сбыта своей продукции.
Но импортозамещение это лишь первый шаг к настоящей автаркии, которая с необходимостью будет углубляться вслед за развитием народного творчества на местах вплоть до районного уровня. Этот процесс будет сопровождаться деофшоризацией, дедоларизацией, введением государственной монополии на внешнюю торговлю, национализацией банковской системы, муниципализацией розничной торговли – приведению ее к виду, существовавших в советское время ОРСов и УРСов (отделы и управления рабочего снабжения). Другими словами вся экономическая власть обязательно перейдет в руки районных Советов, в которых не будет места разглагольствам политиков.
Все происходящее вполне укладывается в созданную в нашей стране теоретическую базу. Ниже будет изложена ТЕОРИЯ ТОВАРИЗАЦИИ. Кроме этого получила широкую известность у современников ТЕОРИЯ КРИЗИСА А. Кобякова, О. Григорьева, М. Хазина. Обе они возвращают мысль к идеям швейцарского экономиста начала XIX века Жоржа Сисмонди и к взглядам немецкой революционерки начала XX века Розы Люксембург. Ибо, согласно всем этим идеям, мировой финансовый и экономический кризис предопределен родовым дефектом товарного хозяйства, который проявляется в момент замыкания товарной сферы. В данном случае, когда эта сфера охватила весь мир.
Действительно, капитал всегда растет быстрее, чем получает свое возмещение труд. Опережающий рост капитала обусловлен тем, что на компенсационные издержки труда и амортизации оборудования дополнительно ложатся транспортные, организационные расходы и прочие непроизводственные наценки, без которых товарное хозяйство существовать не может, и которые обременяют стоимость товаров. В результате необеспеченного роста капитала возникают «мыльные» финансовые пузыри, идет постоянная, ничем не ограниченная инфляция, возникают проблемы с недостатком платежеспособного спроса. Когда-то погашение указанных расходов и наценок можно было получать от вывоза товаров в колонии и в провинции. Теперь, как доказывается ниже, это уже невозможно, а происходящие ныне события предопределяются срезанием указанных непроизводительных издержек.
Но возникающий в результате этого срезания хозяйственный уклад будет качественно отличаться от господствующих до сих пор бандитских товарно-денежных отношений.
К ВОПРОСУ КОНЦА ИСТОРИИ
Мировой «элитой» подавление Московского Народного Восстания 3-е, 4-е и 5-е октября 1993 года было воспринято как конец истории. Так, в частности, выразился, на три года предвосхитив события, самый известный из ее глашатаев Френсис Фукуяма, автор небезызвестной работы «Конец истории»:
«Этот триумф Запада, триумф западной идеи, проявляется, прежде всего, в полном истощении некогда жизнеспособных альтернатив западному либерализму…Наблюдаемое ныне – это, возможно, не просто окончание холодной войны или завершение какого-то периода всемирной истории, но конец истории как таковой; иначе говоря, это финальная точка идеологической эволюции человечества и универсализация либеральной демократии Запада, как окончательной формы правительства в человеческом обществе» .
В те дни против небольшой группы баррикадников, последних защитников Советской власти, был брошен весь возможный арсенал современного каннибализма: от грубейшей лжи и подкупа, до танковых пушек и снарядов вакуумного взрыва. Когда расселся дым пожара, а тела убитых, расстрелянных у «стенки» и сожженных в Белом Доме были убраны, в своем упоении от содеянного, в назидательных целях показанное по всем мировым каналам телевидения, устами новоявленных Фаустов было заявлено:
«Остановись мгновение! Ты прекрасно».
Действительно, оно было прекрасным для мировой элиты. Многовековая головная боль западноевропейцев, Россия, опускалась в «каменный век». С успехом шла, начатая 1-го января 1992-го года «антикризисная» программа Гайдара. В ней предусматривалось, исходя из того что ЧАСТНАЯ СОБСТВЕННОСТЬ СВЯЩЕННА И НЕПРИКОСНОВЕННА, повальное изъятие трудовых сбережений граждан. Вслед ей запускалась приватизация, в ходе которой необходимо было ОТНЯТЬ И ПОДЕЛИТЬ. Отнять, естественно, у народа все созданное им за 70 лет Советской Власти и поделить промеж себя. А вот чтобы никому неповадно было оспорить законность проводимых «реформ» по разрушению России необходима была наглядная экзекуция. То есть, демонстрация того, что будет с теми, кто начнет уж очень громко возражать.
Объектом экзекуции были выбраны не депутаты, а рядовые защитники законно избранного народом парламента. Как известно, будучи Съездом Советов, он содержал в себе элементы ПРЯМОЙ ДЕМОКРАТИИ. А так как элите легче купить 450 «представителей народа», чем более тысячи, то в ходе проводимых «реформ» предусматривалось введение ПРЕДСТАВИТЕЛЬНОЙ ДЕМОКРАТИИ, которая еще со времен Бисмарка известна как ДИКТАТУРА ПОДОНКОВ.
До сих пор поражает та наглость, с которой политические деятели того времени Гайдар, Чубайс, Авен, Кох, Нечаев и прочие, с опорой на «прогрессискую» тусовку в лице бывших высокопоставленных коммунистов типа Ципко, и других проводников «цивилизованности» на русской земле, типа Радзиховского, Быкова и Латыниной, выдавали черные дела за «прогресс», называя сопротивлявшихся фашистами.
Обратим внимание, что с того момента во всех этих продажных душах, как участников действа, так и их подпевал, а так же тех, кто воспользовался ситуацией, награбив миллионы и миллиарды на перераспределении народной собственности, поселился животный страх. У них перед глазами встают исторические реминисценции 1917-го и 1937-го годов.
Для них Россия богом проклятая страна. Русские – богом проклятые люди, которые уже в своем подсознании несут память о великих свершениях Советской власти. Отсюда возникло стремление уничтожить русских, как народ, раздавить его самосознание, довести людей до животного состояния. Для этого существующая власть использует одновременно два средства. Первое. Тотальное промывание мозгов с помощью телевидения. Второе. Под флагом «прав человека» этническое замещение, в виде массированного привлечения мигрантов из Средней Азии и с Кавказа. Первых, как послушную и дешевую рабочую силу, вторых, как прекрасных надсмотрщиков.
Но, тем не менее, большая часть этих русофобствующих персон, подходит к данному вопросу практически. Так как, по их мнению, за содеянное рано или поздно все равно придется отвечать перед народом, а исторические реминисценции не говорят о слишком большой снисходительности русских к своим врагам, то надо ухватить что-то ценное и бежать в «кусты», то бишь на Запад, где по их понятиям можно ухваченное спокойно пережевать.
Однако и там, на Западе не все так просто. Нашлись люди, которые всматриваясь в происходившие события, оценили их отлично от Фукуямы:
«Победа Запада в «холодной войне» привела не к триумфу, а к истощению. Запад все больше поглощают его внутренние проблемы и нужды, и он сталкивается с замедлением экономического роста, спадом роста населения, безработицей, огромными бюджетными дефицитами, снижением рабочей этики, низкими процентами сбережений, и, во многих странах, включая США – социальной дезинтеграцией, наркоманией и преступностью» .
Ибо «…власть – это способность одного человека или группы изменить поведение другого человека, или группы. Поведение можно изменить стимулом, принуждением или убеждением, что требует от обладателя власти экономических, военных, институциональных, демографических, политических, технологических, социальных и иных ресурсов. Таким образом, власть страны или группы обычно оценивается при помощи сравнения имеющихся у нее в наличии ресурсов с теми ресурсами, которыми обладают другие государства или группы, на которые она пытается оказать влияние. Объем всех необходимых для поддержания могущества ресурсов, которыми обладал Запад, достиг своего пика в самом начале двадцатого века, а затем его доля начала снижаться по отношению к доле других цивилизаций» .
А вот что получается на выходе:
«В мире после «холодной войны» наиболее важные различия между людьми уже не идеологические, политические или экономические. Это культурные различия. Народы и нации пытаются дать ответ на самый простой вопрос, с которым может столкнуться человек: «Кто мы есть?». И они отвечают традиционным образом – обратившись к понятиям, имеющим для них наибольшую важность. Люди определяют себя, используя такие понятия, как происхождение, религия, язык, история, ценности, обычаи и общественные институты. Они идентифицируют себя с культурными группами: племенами, этническими группами, религиозными общинами, нациями и – на самом широком уровне – цивилизациями. Не определившись со своей идентичностью, люди не могут использовать политику для преследования собственных интересов. Мы узнаем, кем являемся, только после того, как нам становится известно, кем мы не являемся, и только затем мы узнаем, против кого мы» .
Весной 2007 года в США разразился ипотечный кризис, суть которого заключалась в сложившейся в последние десятилетия огромной задолженности населения по кредитам, при невозможности этим населением эту задолженность погасить. Другими словами люди, живущие на Западе, не только потребили то, что они сами заработали, но и все доходы нескольких поколений своих прямых потомков. Такова цена «победы» Запада. А раз процесс начался, то последовало продолжение.
Летом того же года ипотечный кризис стал перерастать в кризис финансовый. Начались банкротства крупных банков. На 26-е июля 2010 года в США обанкротилось 265 банков. Особо выделяется банкротство 15 сентября 2008 года одного из крупнейших банков Lehman Brothers. Одновременно, четыре ведущих инвестиционных банка США прекратили своё существование в прежнем качестве: Bear Stearns и Merrill Lynch были перепроданы, Goldman Sachs и Morgan Stanley сменили вывеску, дабы получить от федерального правительства материальную помощь. Ибо в целях спасения своей финансовой системы правительства США и Европейского Союза пошли на беспрецедентные меры, печатая массу необеспеченных ничем денег и предоставляя их терпящим бедствие банкам в качестве практически беспроцентных кредитов. Несмотря на принятые меры котировки на фондовых рынках в течение 2008 года и в начале 2009 года резко упали в цене. Производственные компании существенно лишились возможности получать кредиты на свое развитие, за счет оттока средств из сферы производства в финансовые спекуляции. К концу 2008 года кризис приобрёл мировой характер и начал проявляться в повсеместном снижении объёмов производства, в снижении спроса и цен на сырьё, в росте безработицы.
Наступил 2012 год, но кризис не только не ослабел, а наоборот усилился, и, прежде всего, в США и в Еврозоне. Наступала следующая фаза кризиса. Для человечества она станет самой тяжелой за всю его историю. Ее началу способствует товарное перепроизводство и колоссальное перенакопление омертвленного капитала в виде быстро устаревающих основных фондов и в форме нереализуемого товара. Тем самым она охватит уже сферу производства, что, естественно, ударит по карману основной массы людей. Но положение усложняется тем, что это не простое перепроизводство товаров, а резкое сужение потребления, своими корнями, уходящее в прошедшие десятилетия.
Происходит это в связи с переносом производства основной массы товаров в «третий мир», где нет рабочего законодательства, профсоюзов, социальной защиты, заработная плата кратно ниже. А производимые там товары, в основном, продаются на старых рынках, где потребительская способность населения даже не остается на прежнем уровне, а просто падает. В то же время в развитых странах технологический путь снижения себестоимости сдерживается из-за оттока капитала на биржу, на спекулятивные цели, где его прибыльность значительно выше, чем в производстве. Таким образом, в этих странах люди вынуждены для поддержания своего жизненного уровня залезать во все новые и новые неоплатные долги.
«Система обанкротилась – заявил 20 января 2009 Л. Ларуш, американский философ-экономист, – а ее отказываются провести через процедуру банкротства! Вместо этого, навязывают инфляционную оценку пустых активов. Банк (вся система) обанкротился. Активы ничего не стоят. И все согласны, что они пустые. Но при этом собираются держать их на плаву. Что это, как не жульничество?» .
Мнение Линдона Ларуша представляет особую ценность в этом вопросе, так как он известен миру как автор идеи об информационной прибыли, которую необходимо отличать от «товарной» прибыли. Ниже эта идея будет фигурировать, как самый главный результат производственного цикла. Ее суть заключается в том, что, будучи вложенной в последующие циклы, она дает человечеству возможность преодолевать «энтропийные» явления в экономике, с необходимостью возникающие в производстве (теория «физической» экономики) , включая и идущий в настоящий момент экономический кризис. Только благодаря человеческому мышлению и, соответственно, существованию информационной прибыли, человечество сумело освоить все пространство Земли, преодолев естественные пределы видовой численности и достигнуть за последние пятнадцать тысячелетий нынешнего уровня своего развития. Но, увы, этот человеческий ресурс нынешняя элита растрачивает против человечества и исключительно в своих корыстных целях. В этом суть нынешнего противостояния, хотя энтропийный характер материального производства далеко не новость. Он был еще очевиден Риккардо, когда тот писал:
«…прибыль имеет естественную тенденцию падать, ибо с ростом общества и богатства приходится затрачивать всё больше и больше труда для производства добавочного количества продуктов питания…» .
Итак, история не закончилась. Она продолжается, и именно так как предсказал ее ход Владимир Иванович Вернадский:
«Биосфера не раз переходила в новое эволюционное состояние. В ней возникали новые геологические проявления, раньше не бывшие. Это было, например, в кембрии, когда появились крупные организмы с кальциевыми скелетами, или в третичное время (может быть, конец мелового), 15-80 миллионов лет назад, когда создавались наши леса и степи и развилась жизнь крупных млекопитающих. Это переживаем мы и сейчас, за последние 10-20 тысяч лет, когда человек, выработав в социальной среде научную мысль, создает в биосфере новую геологическую силу, в ней не бывшую. Биосфера перешла или, вернее, переходит в новое эволюционное состояние – в ноосферу – перерабатывается научной мыслью социального человечества» .
ВВЕДЕНИЕ.
МИРОВАЯ ЭНТРОПИЯ
СОБЫТИЙНЫЙ АНАЛИЗ.
Событие в русском языке определяется как явление, происшедшее в природе, в общественной или личной жизни . Само слово состоит из двух частей. Из корня – бытие, то есть пребыванье, жизнь, существование, плюс приставка -со, служащая образованию имен существительных и глаголов, означающих общее участие в чем-либо . Отсутствие событий обозначает лишь небытие. Синонимом понятия события принято считать термин факт, произошедшее от латинского слова factum, то есть сделанное, свершившееся.
Событие важнейшее понятие в современной науке. Оно используется во всех без исключения гуманитарных, социальных, естественных науках и в математике. Ибо событие, в общем случае, является результатом какого-либо действия, то есть фактом вещественно-энергетического превращения, фиксацией неповторяющегося далее возникновения, изменения, перемещения, или прекращения чего-либо, и где-либо. Одновременно, это нанесенный на временную шкалу фиксированный момент случившегося. Отсюда, два якобы различные события будут одним и тем же самым событием, если они имеют одну и ту же причину, и происходят в том же самом месте пространства, в одно и то же время .
Информацией называется любой рассказ о событии, которое произошло или может произойти, «если он представлен совокупностью сообщений с помощью слов, букв, цифр, точек и тире, осуществленный путём устной речи, письма, по проводу или другим способом» . О уже произошедшем событии мы должны, в принципе, знать все. О событии, которое еще может произойти, мы знаем лишь кое-что, если вообще что-то знаем. Поэтому полная информация о любых событиях подразделяется на две части – наше знание и наше незнание. Незнание же представляется для нас как неопределённость – «то ли будет, то ли нет».
Для снятия этой неопределенности, нам необходима дополнительная информация, количество которой, согласно работам К. Шеннона и других исследователей, определяется логарифмической мерой вероятности события . Это вытекает из того, что любое сообщение о предстоящем событии «требует тем больше информации, чем менее вероятным оно является» .
Другими словами, если вероятность предстоящего события чрезвычайно мала, то это значит, что мы о нем почти ничего не знаем, а количество информации дополняющей наше знание о нем огромно. И наоборот, если предстоящее событие уже неизбежно, то есть, если его вероятность равна единице, то дополнять наше знание о нем нет необходимости.
Совокупность событий, имеющих одинаковую причину, происходящих в одном и том же месте, но в разное время называют чередой событий (упорядоченной последовательностью), при условии, если удается установить тем или иным способом порядок их следования, что какое-то событие является текущим, какое-то предшествующим, а какое-то последующим . Очевидно, что вероятность каждого события в этой череде будет различной. Точкой фокуса подобных событийных последовательностей является событие, в котором в дополнительной информации нет необходимости. Эта точка является ЦЕЛЬЮ череды событий. А сама такая последовательность называется ЦЕЛЕНАПРАВЛЕННОЙ.
В качестве примера, допустим, что нам необходимо определить четырехзначный pin-код банковской карты. Обратим внимание, что набор любой из комбинаций на дисплее банкомата представляет собой разнесенные во времени неповторяемые изменения, а, значит, по определению, они представляют собой событийную последовательность.
Если, изначально, отсутствует знание кода вообще, то возникает необходимость произвести действия по его определению, путем подбора всевозможных комбинации, где удача прямого угадывания определяется вероятностью один к десяти тысячам. В этом случае количество дополнительной информации в десятеричной системе исчисления равно четырем. Если забыты три из четырех цифр, вероятность прямого угадывания кода возрастет до одного к тысяче. Количество информации соответствует трем. Если забыты две последние цифры, вероятность угадывания составит один к ста, а количество информации – два. Если забыта лишь одна цифра, вероятность угадывания составит уже один к десяти, а количество информации станет равно единице. Но, если код известен, то вероятность его угадать будет равна один к одному. Количество же информации, дополняющей наше знание, обратится в ноль. Это событие есть цель наших действий по подбору pin-кода.
Целенаправленностью обладают в окружающем нас мире многие природные и общественные явления. С особой четкостью она выглядит в ходе переменных, периодических, часто циклических воздействий различной природы подобных дневным, сезонным, годовым колебаниям. Например, формирование и последующее старение живых организмов, упрочнение и последующая усталость материалов, расцвет и дальнейший упадок человеческих культур и хозяйств. Менее очевидна она в таких атмосферных явлениях как циклоны, смерчи, ураганы. Но если присмотреться к их морфологии, то мы увидим их полную аналогичность.
Действительно, ход событий объединяет все перечисленные явления. Вначале появляется само явления в виде некого зародыша. Затем следует период его роста, так называемая, прогрессивная ветвь развития. Идет она до некоторой точки апогея, или точки перелома. Далее происходит регресс – вырождение явления, со стороны часто воспринимаемое даже как расцвет, а затем его разрушение и отмирание. В отличие от описанного выше подбора pin-кода, отменить причину происходящих преобразований, то есть большинство переменных, периодических и циклических воздействий на рассматриваемые объекты (например, наступление дня и ночи) невозможно. Ход событий продолжается и после достижения формально-математической цели, достижения апогея.
Само существование точек перелома указывает нам, что в природе существуют некие ограничители, при достижении которых происходит диалектический переворот. Один и тот же фактор сначала инициирует прогресс, а затем, он же, превращается в фактор регресса.
Учитывая, что в бесконечных последовательностях цель по определению недостижима, рассмотрим формально-математически достижение цели лишь всякой конечной череды событий. Установим, что при достижении цели она сама теряется. Возникает неопределённость, а что дальше? Нужна новая цель. В соответствии с выше данном определением, для снятия возникшей неопределенности необходима дополнительная информация. Это значит, что для дальнейшего развития возникнет как минимум две цели. Одна, остановиться на достигнутом, другая, вообще не пойми что. Поэтому, вероятность каждого из указанных событий уменьшается как минимум вдвое, а количество потребной дополняющей информации увеличивается. И так будет при каждом последующем событии, когда установленная ранее цель достигнута. То есть, количество дополняющей информации будет только нарастать при всех последующих действиях, которые, как указывалось выше, не подлежат отмене. Выясняется, что процесс пошел вспять. Соответственно, видимая стройность и упорядоченность последовательности событий нарушается.
В термодинамике неравновесных систем и синергетике такой момент называют бифуркацией или раздвоением, расслоением .
ТЕОРИЯ КРИЗИСА
В качестве иллюстрации высказанных соображений возьмем близкую к нашей основной теме «ТЕОРИЮ КРИЗИСА» , разработанную в 2000-м году О. Григорьевым, А. Кобяковым и М. Хазиным, которые в координатах производство – потребление рассмотрели последовательность событий развития капитализма на протяжении последних двухсот пятидесяти лет. Главный популизатор этой теории Михаил Хазин пошел дальше и изложил ее на своем сайте в тезисной форме .
В начале своего изложения, он сразу же устанавливает, что является двигателем развития капитализма и, отталкиваясь от этого, определяет естественный ограничитель развития:
«I. Современная экономика – это экономика разделения труда (так это, или не так, вопрос отдельный, Н.Л.). Соответственно, развитие в рамках современной парадигмы - это углубление разделения труда, которое также называется научно-техническим прогрессом (НТП). Внешним проявлением этого процесса являются инновации – появление, как новых продуктов, так и новых технологий производства старых.
Понимание этой модели возникло еще в XVII веке в работах первых меркантилистов.
II. В рамках замкнутой экономической системы (не взаимодействующей с внешним миром), естественное углубление разделения труда может развиваться только до некоторого фиксированного уровня, дальше инновации перестают окупаться и научно-технический прогресс вначале замедляется, а затем останавливается. Этот тезис впервые сформулировал Адам Смит во второй половине XVIII века, затем эту тему в рамках марксизма развивала в конце XIX - начале XX Роза Люксембург.
III. Философский вывод из предыдущего тезиса. Поскольку Земля по определению ограничена, модель (парадигма) НТП ограничена во времени. Как следствие, капитализм – конечен».
Авторы теории вводят в научный оборот два термина, которые требуют пояснения. Первый, «кризис падения эффективности капитала». Под этим подразумевается быстрое падение возможности воспроизводства капитала. Второй, «технологическая зона». Это крупная самодостаточная система разделения труда, поддерживающая процесс углубления разделения труда за счет своего постоянного расширения.
Продолжая свое изложение, Хазин представляет фактуру – последовательный перечень основных событий развития капитализма:
«Конец XVIII века – окончательное формирование первой технологической зоны, Британской. В это время для формирования такой зоны необходимо, как минимум 30 миллионов потребителей рыночных услуг;
Начало XIX века - провал создания второй потенциальной зоны, на базе Франции. Причины - Великая французская революция и Наполеоновские войны. С тех пор Франция прочно вошла в Британскую технологическую зону;
Середина XIX века - первый успешный проект «догоняющего развития» - появление второй технологической зоны, Германской. В ее составе до начала ХХ века находилась и Россия;
Конец XIX века - появление технологической зоны на базе США, к концу века США - крупнейшая в мире промышленная держава. Минимальное количество потребителей вырастает до 50-80 миллионов человек;
Самый конец XIX (уже после смерти Маркса) - начало XX века - первый кризис падения эффективности капитала (пока - только в западном полушарии). Его следствия: финансовый кризис в США 1907-08 гг., первая «Великая» депрессия, появление Федеральной резервной системы США, Первая мировая война;
Начало ХХ века - появление Японской технологической зоны, провал создания технологической зоны на базе Российской империи из-за проблем с крестьянским населением - оно не хочет «вписываться» в рынок;
1917 -1928 гг. - Великая Октябрьская социалистическая Революция, разработка плана о создании Советской технологической зоны на базе СССР. Удачное (после провала реформ Столыпина) включение крестьянского населения в рынок. Минимальный объем рынка технологической зоны - более 100 миллионов человек;
1929-39 годы - второй кризис падения эффективности капитала, начало второй «Великой» депрессии, формирование последней, пятой технологической зоны, Советской;
1939-45 гг., Вторая мировая война, исчезновение с карты мира трех технологических зон: Японской и Германской (их территория поделена между победителями) и Британской (добровольно вошла в состав Американской технологической зоны);
1945 - 60 гг. для Советской, 1945-1970 - для Американской - годы активного развития на ресурсе новых доступных рынков, минимальный объем рынков - 250-300 миллионов человек;
1960-61 - начало кризиса падения эффективности капитала в Советской технологической зоне. В связи с плановым характером экономики развивался очень медленно, на нулевые темпы роста СССР вышел только к началу 80-х годов;
1971 год - начало кризиса падения эффективности капитала в Американской технологической зоне (15 августа 1971 года - второй в ХХ веке дефолт США). Развивается крайне быстро, в середине 70-х экономика США уже устойчиво падает на фоне еще растущего СССР;
Конец 70-х годов - разработка в США модели временного (но за счет дальнейшего ухудшения) преодоления кризиса за счет «виртуального» расширения рынков путем стимулирования спроса имеющихся потребителей. В процессе реализации получила название «рейганомики». Рост необходимой численности потребителей в технологической зоне до 500-800 миллионов человек;
Отказ Китая от построения собственной технологической зоны, им взят курс на стимулирование экономики за счет встраивания в Американскую технологическую зону;
1981-1991 гг. - очередной этап НТП, состоявшийся в США по итогам «рейганомики» (получивший название «информационная революция») позволил выиграть «войну двух систем» (аналог третьей мировой войны), разрушить Советскую технологическую зону и последний раз расширить рынки, уже на всю территорию Земли;
2000 г. - начало нового кризиса падения эффективности капитала;
Осень 2008 г. – прекращение действия последнего инструмента «рейганомики», снижения учетной ставки ФРС, переход кризиса в «острую» стадию».
Интерполяция событий на ближайшее будущее на базе произведенного анализа приводит авторов рассматриваемой теории к выводу – дальнейшее расширение рынков невозможно, углубление разделения труда и научно-технический прогресс останавливаются, а существующая модель экономического развития человеческого общества начинает разваливаться, так как в дальнейшем «экономически выгоден будет распад мира на несколько новых технологических зон».
Применяя к этому случаю идеи событийного анализа, получаем, что развернувшейся мировой экономический кризис стал точкой бифуркации процесса развития капитализма. Он, по мысли авторов теории, достиг в настоящий момент апогея и пошел вспять. Любые же действия по спасению существующей системы представляются попыткой барона Мюнхгаузена вытащить себя с конем из болота за волосы.
К достоинствам «теории кризиса» необходимо отнести ее простоту и наглядность, а к ее недостаткам:
1. Ограниченность анализа эпохой капитализма, что привело к выпадению из рассмотрения истории товарно-денежного хозяйства в целом, развивающегося свыше четырех тысячелетий. Капитализм лишь часть этого способа хозяйствования и является его высшей и завершающей стадией.
2. Отсутствие в произведенном анализе указания места основной движущей силы развития капитализма, а именно «погони за прибылью».
3. Слабая обоснованность прямой связи научно-технического прогресса с разделением труда. Все-таки они имеют различную природу. Научно-технический прогресс обуславливается творчеством, порой без мотивации, из-за чего многие созданные технические новшества не сразу нашли своего применения. Например, паровоз Черепановых или пароход Фултона. А разделение труда является формой организации труда. В ряде моментов, на стадии индустриализации, разделение труда способствует увеличению его производительности. А в современных условиях, наоборот, является основным тормозом технического прогресса, позволяющим мировой элите, в своих корыстных интересах и в целях консервации массового применения малоквалифицированной рабочей силы, контролировать научно-технологический прогресс. С другой стороны, продукты творчества, создаваемые им машины, механизмы, агрегаты – всегда служат сокращению участвующих в производстве людей. Более того, любому знакомому с современным материальным производством очевиден тот факт, что столбовой дорогой научно-технического прогресса является не разделение труда, а его объединение – замена многих рабочих приемов одной технологической операцией.
На вопрос, являются ли указанные недостатки такого уровня, что позволяют отвергнуть предложенный взгляд и его выводы, необходимо ответить отрицательно. Близкую идею высказал еще в начале XІX века швейцарский экономист Жорж Сисмонди . В своих взглядах он исходил из того, что капитализм не может существовать без своего натурального окружения. Эту же идею подхватила и развила в начале XX века Роза Люксембург:
«Капитализм рождается на свет и развивается исторически в некапиталистической социальной среде» .
«Таким образом, капитализм все более и более расширяется благодаря взаимодействию с некапиталистическими общественными кругами и странами: он накопляет за их счет, но в, то же время на каждом шагу разъедает и вытесняет их, чтобы самому стать на их место. Но чем больше капиталистические страны участвуют в этой погоне за областями накопления и чем меньше становятся те некапиталистические районы, которые открыты еще для мировой экспансии капитала, тем ожесточеннее становится конкурентная борьба капитала вокруг указанных областей накопления, тем в большей мере его экскурсии по мировой арене превращаются в цепь экономических и политических катастроф: в мировые кризисы, войны и революции.
Но этим процессом капитал двояким образом подготовляет свою собственную гибель: во-первых, он своим расширением за счет всех некапиталистических форм производства держит курс на тот момент, когда все человечество в действительности будет состоять из одних лишь капиталистов и наемных пролетариев и когда дальнейшее расширение, следовательно, накопление, станет, поэтому невозможным; во-вторых, он в то же самое время, по мере того как эта тенденция находит свое выражение, обостряет классовые противоречия, международную хозяйственную и политическую анархию настолько, что он должен вызвать восстание международного пролетариата» .
Автор настоящей работы еще в 1975-ом году сформулировал «Теорию товаризации» , которая рассматривает эволюцию человеческого хозяйства как историко-географический процесс, идущий как минимум, четыре тысячи лет, а отсюда утверждает, что идущий мировой кризис представляет собой финал общего кризиса именно товарного хозяйства в целом. Идеи этой теории исходят из того, что «товарное производство, сформировалось в недрах натурального хозяйства и развивалось исключительно за его счёт, а поэтому, вытеснив натуральное хозяйство окончательно, оно положило предел своему собственному существованию» .
Поэтому разделение труда, даже если его рассматривать без связи с научно-технологическим прогрессом, действительно ведет к расширению рынка за счет включение в него все новых и новых территорий. Когда же после гибели СССР товарная сфера стала глобальной, началось ее разрушение. Что собственно и хотели сказать своими выводами авторы «Теории кризиса».
РУССКАЯ НАРОДНАЯ МУДРОСТЬ .
Нельзя сказать, что описанный выше взгляд на жизненные процессы есть чисто плод современности. Следы его мы находим, например, в древнекитайской литературе (учение ДАО). Уже около семи тысяч лет у китайцев существует образ «змеи, свернувшейся в кольцо и пожирающей свой хвост». Этим символом показывается нам, что, по мнению древних, достигшего своей цели, а потому замкнувшемуся в себе, уготована учесть пожирать самого себя, что вполне соответствует современному физическому правилу:
«Любая замкнутая динамическая система, лишенная поступления дополнительных порций энергии, по мере ее функционирования, деградирует и разрушается».
С особой выпуклостью подобного подхода мы сталкиваемся в Русской народной мудрости. Так как на эту часть нашего народного достояния широкая общественность почему-то мало обращала внимание, рассмотрим его по возможности шире.
Вообще известно, что русский человек «за словом в карман не лезет». Везде, в транспорте, в быту и на работе, мы говорим и сами слышим:
«Все что не делается, все к лучшему; Заставь дурака богу молиться, он себе лоб расшибет; Готовь сани летом, а телегу зимой; Повадился кувшин по воду ходить, там ему и голову сломать; Свинья грязь везде найдет; Не было счастья, да несчастье помогло; Ни в свои сани не садись; Семь раз отмерь, один раз отрежь; Ну, где уж нам дуракам чай пить; На Миру, и смерть красна; Двум смертям не бывать, одной не миновать; От добра, добра не ищут» и т.д.
Все это с усмешкой, часто с сарказмом, но, как правило, не в прямом смысле, а в переносном, по аналогии. Русская пословица хлесткая, оптимально краткая до изящества, образная и эмоциональная, всегда точно бьющая в цель, еще жива и не собирается уходить в небытие. И это в условиях жесточайшего прессинга со стороны глобальной массовой урбанизированной «культуры». Ее живучесть, когда многие народные культуры приобрели даже не этнографический, а археологический интерес, объясняется тем, что она буквально пропитала плоть и кровь русских людей, их жизнь, их речь.
К настоящему времени составлена масса сборников русских пословиц. Сбору, изучению и толкованию русских народных пословиц посвятили себя многие любители русской словесности. Отдали ей свою дань и знаменитый педагог К.Д. Ушинский (1824 - 1870), и известный фольклорист, историк и литературовед А.Н. Афанасьев (1826–1871). Особое место для понимания русской народной культуры заняли работы В.И. Даля (1801 – 1872). Большим знатоком русской пословицы был и наш известный историк В.О. Ключевский, который в своих лекциях по русской истории связал формирование русской народной мудрости с психологией русского человека, сложившейся под воздействием характера среды его обитания :
«Великороссия…со своими лесами, топями и болотами на каждом шагу представляла поселенцу (русскому человеку, Н.Л.) тысячи мелких опасностей, непредвидимых затруднений и неприятностей, среди которых надобно было найтись, с которыми приходилось поминутно бороться. Это приучало великоросса зорко следить за природой, смотреть в оба, по его выражению, ходить, оглядываясь и ощупывая почву, не соваться в воду, не поискав броду, развивало в нём изворотливость в мелких затруднениях и опасностях, привычку к терпеливой борьбе с невзгодами и лишениями».
«Притом по самому свойству края каждый угол его, каждая местность задавали поселенцу трудную хозяйственную загадку: где бы здесь ни основался поселенец, ему, прежде всего, нужно было изучить своё место, все его условия, чтобы высмотреть угодье, разработка которого могла бы быть наиболее прибыльна. Отсюда эта удивительная наблюдательность, какая открывается в народных великорусских приметах».
Историк утверждал, что в приметах и в пословицах русского человека
«…и его метеорология, и его хозяйственный учебник, и его бытовая автобиография; в них отлился весь он со своим бытом и кругозором, со своим умом и сердцем; в них он и размышляет, и наблюдает, и радуется, и горюет, и сам же подсмеивается и над своими горестями, и над своими радостями».
Очевидно, народное мировоззрение неотрывно связано с глубиной памяти народов, проистекающее из времени его происхождения и развития. И здесь конкретно о русском народе мнения исследователей расходятся. По официально признанной точке зрения, основанной, главным образом, на русских летописях XI – XV веков, считается, что русский народ начал складываться с конца I тысячелетия н.э. из местного финно-угорского населения и пришлых славян . Поэтому он относительно молод и глубина его коллективной памяти определяется тридцатью – сорока поколениями.
Отсюда делается вывод, что за период своего сложения русский народ не мог сам по себе составить целостного мировоззрения, привязанного к месту своего развития. А то, которое существует на данный момент, является мировоззрением инкорпорированным, прямым следствием приобщения русского народа к христианству. Естественно эта идея поднята на хоругви Русской Православной церковью. Ее роль в формировании психологии русского народа, конечно, трудно отрицать. Она действительно велика. На протяжении ряда веков принадлежность к православию являлась важнейшим принципом самоидентификации русского человека, что способствовало народному единению в один из тяжелейших периодов существования, в момент татаро-монгольского ига. Но, в таком случае, необходимо ответить, почему на протяжении всего «христианского» тысячелетия Русская Церковь прилагала столько усилий в борьбе с «пережитками» язычества . Что это за пережитки, и где их истоки?
Еще академик А.И. Соболевский обратил внимание, как он выразился, на «скифские» названия рек Русской равнины, до него огульно воспринимаемые как финно-угорские. Учитывая, что Волго-Окское междуречье, с примыкающими районами верхнего течения Дона, Волги и Сухоны, считается историко-культурным местом развития русского народа вообще, это существенное замечание. В результате произведенных в последнее время подсчетов установлено, что около 40% названий рек этой территории в основном 1-го и 2-го порядка имеют индоевропейское происхождение . Это Двина, Сухона, Кубена, Тиксна, Лизна, Шексна, Десна, Дон, Пра, Проня и многих другие. Их этимология прочитывается по словарю Даля, и большинство приведенных названий являются прилагательными в той сокращенной форме, которая имеет широкое распространение в русском языке. Так, мы говорим очаровательная девица, обширная страна, но… девица очаровательна, страна обширна. Отсюда Двина – дивная река, Сухона – сухонная (тоскливая по Далю), Кубена – кубенная река (от слова куба, кубышка, которая представлена Кубенским озером, очень похожим на кошелек, и куда Кубена впадает), Десна – десная река (правая по Далю) и т.д. Происхождение названий этих рек многие авторы относят к финальной стадии мезолита , то есть к VI тысячелетию до н.э.
Что же касается большинства, проблематичных финно-угорских названий, в основном приуроченных к водотокам 3-го и 4-го порядка, то они составляют около 50% . Время их происхождения исследователями определяются первой половиной первого тысячелетия н.э. Ряд исследователей полагают, что в этих названиях, как правило, индоевропейский корень и финно-угорское окончание . Обращают на себя внимание такие далекие от славянского звучания названия рек как Москва, Яуза, Клязьма, Вазуза и многих других. Они не имеют, как бы кто не пытался найти, четкой этимологии и на угро-финских языках. Видимо они слишком простонародны, подобно названию городов Вологда, Кострома, Рязань и так далее.
Академик Б.А. Рыбаков , исследуя элементы русского язычества ритуального характера, выраженные в предметах народного быта, пришел к выводу, что они являются общими для огромной территории между Псковом, Архангельском и Тамбовом. К этим предметам необходимо отнести: свадебное убранство невесты, подзоры, покрывала, полотенца, прялки, многие сосуды, детали внешнего интерьера – наличники и коньки крыши и многое другое. На них, в виде вышивки, резьбы и красочной росписи, присутствуют мотивы (сватичные, меандровые, ромбо-точечные узоры, тема небесных оленей), которые, на основании археологических материалов, прослеживаются через ряд промежуточных этапов к эпохе мезолита (VI – IX тысячелетия д.н.э). Это было то время, замечает академик, «когда к кромке уходящего к северу тающего ледника, подальше от вязкой, размокшей почвы юга, уходили грузные мамонты и носороги, вслед за ними устремлялись и привыкшие охотиться на них люди». Но, если для Западной Европы исчезновение ледника означало освобождение лишь сравнительно небольшой полосы (Северная Англия, Нидерланды, Дания, Скандинавия), то на Русской равнине новые земли открывались на 2000 км к северу, от верхнего течения Дона до Ледовитого океана. События того времени нашли свое отражение и в сюжетах русских сказок, где обычно фигурирует лес, густой, дремучий, темный, непроходимый и нить-дорожка сквозь него. За необъятными лесами море и острова. Впереди героя ждали хрустальные или стеклянные горы и дворцы, расцвеченные самоцветами (ледяные массивы).
Согласно Жарниковой , это время соответствует Бутовской археологической культуре (IX – VI тысячелетия до н.э.), являющейся по Кольцову и Жилину фоновой для мезолита Волго-Окского междуречья. В свою очередь Бутовская культура без видимых перерывов предшествует Верхневолжской и Льяловской мезолитическим культурам (VI – IV тысячелетия д.н.э.) . Таким образом, возможно, наших далеких пращуров, живших в эпоху мезолита, и нас, живущих в эпоху освоения космоса, соединяет жизнь 240 – 300 поколений (восемь – десять тысячелетий). Такова вероятная глубина исторической памяти русского народа.
Таким образом, не отрицая участия в сложении русского народа славян и финно-угров, необходимо признать, что главную роль сыграло автохтонное индоевропейское население , от которого мы, современные русские люди, и получили столь богатое наследство, как русская народная мудрость. Это население по своим этнокультурным особенностям было очень близко пришлым славянам. Поэтому его «не заметили» ни их пишущие современники, ни последующие историки. Однако Жарникова резонно замечает:
«Вглядитесь внимательно в карту севера Восточной Европы, в названия рек, озер, населенных пунктов. Все эти названия сохраняются только в том случае, если остаются люди, которые помнят их. В противном случае приходит новое население и называет все по-новому» .
Только с указанных позиций можно объяснить видимую грань между «живым великорусским языком», сохранявшим свою исконную индоевропейскую основу и русским литературным языком, в значительной части отцеженным от этой основы.
Вот из такой глубокой древности русский народ принес свое видение окружающего мира и происходящих в нем перемен. Это видение можно сформулировать пространной фразой составленной из широко известных пословиц и выражений:
«Не в силе бог, а в правде (изречение по традиции приписываемое князю Александру Ярославичу Невскому),
так как,
– ничто не проходит бесследно, всегда что-то остается (будем называть данное суждение первым правилом русской народной мудрости);
– все идет своим чередом, каждой вещи свое место, каждому овощу свое время (второе правило);
– все, что имеет начало, имеет и конец; сколько веревочки не виться, кончику быть (третье правило);
– все возвращается на круги свои; сколько и как прибудет, столько и так убудет, свято место пусто не бывает, и на каждую силу найдется еще большая сила (четвертое правило)».
В данной фразе в явном и не в явном виде присутствует ряд обобщенных образов – категорий. Функционально они объединяются в две логически связанных между собой троицы: место – пра – след и черед – начало – конец. Чисто русское, народное их толкование можно прочесть у Даля. Но так как русское мировоззрение имеет, прежде всего, этическую направленность, рассмотрим еще одну троицу категорий непосредственно преломляющихся в человеческом сознании: СУДЬБА – СОВЕСТЬ – НРАВ.
СУДЬБА, по-русски, есть последовательность событий, череда, в которой заложены «участь, жребий, доля, рок, часть, счастье, предопределенье, неминучее в быту земном, пути провидения».
СОВЕСТЬ, есть мерило, естественное ограничение бытия, которое определяет «нравственное сознание, нравственное чутье или чувство в человеке; внутреннее сознание добра и зла; тайник души, в котором отзывается одобрение или осуждение каждого поступка; способность распознавать качество поступка; чувство, побуждающее к истине и добру, отвращающее ото лжи и зла; невольная любовь к добру и к истине».
НРАВ, «вообще, одна половина или одно из двух основных свойств духа человека. Ум и нрав слитно образуют Дух (душу, в высшем значении). К нраву относятся, как понятию подчинения: воля, любовь, милосердие, страсти и прочие. А к уму – разум, рассудок, память и прочее. Согласный союз нрава и ума, сердца и думки, образует стройность, совершенство духа. Раздор этих начал ведет к упадку. В животном не может быть такого разлада. Там нрав и ум, воля и рассудок, слиты нераздельно в одно в побудки (инстинкт). Человек должен достигать такого же единства, но высшим путем: убежденьем, обузданьем страстей и умничанья, сознанием долга».
Отсюда понятие НРАВСТВЕННЫЙ, «в противопоставлении телесному, плотскому – духовный, душевный. Нравственный быт человека важнее быта вещественного. Относящийся к одной половине духовного быта, противопоставляется умственному, но составляющий общее с ним духовное начало. К умственному относится истина и ложь. К нравственному – добро и зло».
Отсюда понятие ДОЛГ, «все должное, что должно исполнить, обязанность. Общий долг человека вмещает долг его к Богу, долг гражданина и долг семьянина (бремя, Н.Л.). Исполнением этих обязанностей он в долгу, они составляют долг его, как взятые у кого взаймы деньги или вещи, или все то, чем обязан он, по обещанью или какому условию».
Забегая несколько вперед, скажем, что подобное видение окружающего мира является духовной основой ТРАДИЦИОННОГО ОБЩЕСТВА, о котором будет речь ниже.
Русское понятие нравственность не совпадает с современным западноевропейским понятием мораль. Французское moralitte есть закон, определяющий поведение человека. Этот закон исходит от самого человека и, как правило, освящен какой-либо верховной властью – королем, богом, обществом и спущен всем остальным людям для исполнения, в условиях глубочайшего убеждения европейца, что он лично никому ничего не должен. Русский же человек носит своего бога у себя внутри, именно ему он всегда должен, и этот бог его суть жизни. Поэтому, по-русски, нравственность и долг являются неотъемлемой частью души человека. Другой разговор, как конкретный человек слушает этот внутренний, его природный зов.
Таким образом, позволительно утверждать, что высокая жизнестойкость русской народной мудрости обеспечивается, прежде всего, ее древностью, которая, в свою очередь, предоставляя неограниченную по широте эмпирическую базу данных, обеспечивает русской народной мудрости максимальное приближение к истине. Но эта база находится не в застывшем состоянии, а в постоянном переподтверждении в ходе жизни каждого из нескольких сотен поколений русских людей. Русская народная мудрость в силу той же древности обладает всесторонней литературной проработкой, в результате чего ее формулировки приобрели характерную остроту и завершенность. В отличие от других мировоззренческих систем, имеющих, как правило, элитарный характер, русская народная мудрость является коллективным продуктом всего народа, где каждому человеку дозволительно добавить с его точки зрения необходимое, установленное и отбросить ненужное, неправильное.
Но, очевидно, что не только этикой ограничивается проникновение русской народной мудрости в суть происходящего в окружающем нас мире. Знакомство с основными правилами русской народной мудростью возвращает нас к началу нашего исследования.
1-ое и 2-ое правила русской народной мудрости отражают начальные ветви эволюции большинства известных природных систем: химических, биологических, экономических и социальных. Действительно, в этот момент происходит упорядочивание событий по следованию друг за другом в соответствии с возрастанием их вероятности, то есть их организацию, где каждому преобразованию свое время и свое место. На поздних стадиях эволюции, по достижению цели, как уже указывалось, сама цель теряется. Возникшую ситуацию и описывают 3-е и 4-е правила русской народной мудрости. В этот момент системы начинают множиться, вырождаться и разрушатся, а на их месте возникают новые системы.
Еще В.И. Даль обратил внимание, на эту часть содержания Русской народной мудрости, написавши в своей известной работе «О поверьях, суевериях и предрассудках русского народа»:
«Поверья…в сущности своей, основаны на деле, на опытах и замечаниях; поэтому их неправильно называют суевериями; они верны и справедливы, составляют опытную мудрость народа, а потому знать их и сообразоваться с ними полезно. Эти поверья бесспорно должны быть все объяснимы из общих законов природы: но некоторые представляются до времени странными и темными».
Попробуем последовать этому совету.
ГИПОТЕЗА ВЕРНАДСКОГО И ЦЕЛЕНАПРАВЛЕННОСТЬ ПРОЦЕССОВ В БИОСФЕРЕ
Еще в середине XІX века немецким физиком Клаузиусом (1822 – 1888) была высказана идея о «тепловой смерти» Вселенной. Ее суть, по Вернадскому, заключается в том, что мировая энтропия, вследствие рассеивания энергии в пространстве, увеличивается, и энергетические потенциалы во всех ее точках выравниваются. Если мир имеет границу, если совокупность природных явлений конечна, то должен воспоследовать конец Мира, так как в этих условиях никакое природное явление, а они все завязаны на затратах энергии, не сможет проявиться.
Однако на основании глубокого изучения процессов происходящих в биосфере В.И. Вернадский заявил:
«Долгое время эти выводы считались достоверными следствиями, законом природы, не находили исключений из этого правила, приведшего к важным научным открытиям. Философская идея о конце мира вместе с тем соответствовала глубоким человеческим настроениям, идеальным антропоморфным представлениям о природе...
Проявления жизни являются эмпирическим фактом, с трудом входящим в рамки других природных явлений в аспекте принципа Карно. Уменьшение энергии, её рассеяние в виде тепла не имеет места в жизни зелёных хлорофилльных растений или автотрофных микробов, взятых в природном аспекте, т.е. неразрывно от биосферы.
Наоборот, в силу факта существования этих живых организмов количество свободной энергии, способной производить работу, очевидным образом увеличивается к концу их жизни в окружающей природе, в конце концов, с ходом геологического времени. Свободный кислород, изготовляемый зелёными растениями, каменный уголь, образующийся из их остатков, органические соединения их тел, питающие животных, движения и другие физические и химические проявления, очень различные и многочисленные, представляют выявления новой деятельности энергии, не сопровождаемой, никоим образом, деградацией лучистой исходной энергии Солнца. Эта энергия перешла в такую форму, которая создает организм, обладающий потенциальным бессмертием, не уменьшающим, а увеличивающим действенную энергию солнечного исходного луча» .
Отсюда, по Вернадскому, главная функция, которую выполняет в целом биосфера, включая как свою составную часть человечество, есть ПРЕОДОЛЕНИЕ ЭНТРОПИИ МИРА.
По современным геологическим данным биосфера планеты Земля развивается свыше пяти миллиардов лет. За это время, в выполнении озвученной функции, ее атмосфера вследствие жизнедеятельности живых организмов преобразовалась из амиачно-метановой в углекисло-кислородно-азотную. Прошли долгий путь развития и сами живые организмы, от пионерных одноклеточных до цветковых растений и человека. Есть ли этот процесс прогрессом? Нет. Это, по логике, «бегство от регресса».
Надо прямо сказать, что такое представление об окружающем нас мире не является новостью. Все дуалистические религиозные системы (зороастризм, христианство, ислам) построены на противопоставлении БОГА, олицетворяющего ЖИЗНЬ, и ДЬЯВОЛА, выразителя ЭНТРОПИИ.
Жизнь биосферы это непрерывный, циклический, но неравномерный во времени и в пространстве круговорот вещества. Вещественные потери в нем колеблются от 98% до 39%. Главным источником энергии круговорота является лучистая энергия Солнца, которая почти полностью, до 99,8%, тратится на обмен веществ в трофических цепях живых организмов . Жизнь расцветает, когда происходит пространственно-временное усиление этого круговорота с наиболее полным усвоением исходной солнечной энергии. И, наоборот, жизнь затухает, когда этот круговорот ослабевает и упрощается. Затухание же объясняется тем, что все на свете имеет тенденцию стареть, изнашиваться, то есть терять свои антиэнтропийные свойства. Не дай бог, чтобы износ, старение и усталость охватило все компоненты биосферы одновременно. Это означало бы «выравнивание потенциалов», то есть победу энтропии над жизнью. Поэтому Природа отгородилась от энтропийной смерти РАЗНООБРАЗИЕМ своих жизнепроявлений, дабы иметь возможность компенсировать где-то локальное затухание жизни локальным же расцветом.
Во главу своих теоретических представлений Владимир Иванович поставил выдвинутую им гипотезу:
«Изучая историю развития Земли, мы наталкиваемся на факт огромной важности, последствия которого обыкновенно не замечаются: факт постоянного химического облика земной коры в течение всего геологического времени. Совершенно несомненно, что минералы, образующиеся в течение геологического времени, всегда одинаковы. Всюду и всегда, не только со времени кембрийской эры, но и со времени архейских эр, образуются те же минералы; нет никакого изменения. Не только нет изменений в самих минералах, но и их парагенезис остаётся тот же, и их взаимные количества во все времена кажутся тождественными. Отсюда необходимо заключить, что геохимические явления не изменились заметным образом со времени архейских эр. Из этого также следует, что средние количества и состав живого вещества оставались приблизительно одинаковыми в течение всего этого непостижимого по длительности времени. Иначе, ввиду значения организмов в геохимической истории всех химических элементов, ни минералы, ни их соединения не могли бы оставаться всё время тождественными.
Таким образом, количество живого вещества, по-видимому, является планетной константой со времени архейской эпохи, т.е. за всё геологическое время» .
Из сказанного следует, что вне зависимости от конкретного видового состава живого вещества его геохимически-функциональная структура с разделением на продуцентов, консументов и продуцентов остается постоянной тоже за все геологическое время, а сама константа представляет собой тот самый, выше указанный природный ограничитель, целевым образом направляющий все природные процессы согласно русской народной мудрости – «раз где-то прибыло, то значит где-то убыло».
Следуя этой гипотезе, Вернадский сформулировал биохимические принципы функционирования биосферы, в которых указал, что
«Геохимическая биогенная энергия стремится к максимальному выражению» .
Другими словами, живое вещество стремиться заполнить собой в биосфере максимально возможное пространство. А с другой стороны:
«При эволюции видов выживают те организмы, которые своей жизнью увеличивают биогенную энергию (обладают более высокими антиэнтропийными свойствами)» .
Второе положение можно воспринять узко, чисто по-дарвинистки, то есть, в плане так называемой «борьбы видов за существование», которая включает все внутривидовые и межвидовые отношения между живыми организмами, в результате которой якобы возникает естественный отбор и происходит эволюция видов . Однако если мы отойдем от рассмотрения индивидуальной пары «хищник-жертва», которое и послужило основанием для появления столь вульгарной идеи, а перейдем к рассмотрению взаимоотношений живых организмов в сообществах, называемых в науке биогеоценозами, то обнаружим, что эта пара не является выражением какого-либо конфликта, а представляет собой естественное звено в пищевых цепях. Эти цепи начинаются от продуцентов, «зеленого» вещества растений и заканчиваются в редуцентах, объединяя все сообщество живых организмов в единое целое. Чем больше живых организмов в нем участвует, тем «длиннее» цепь. Чем разнообразнее составляющие ее организмы, тем устойчивее само сообщество, тем выше его антиэнтропийные свойства.
Таким образом, естественный отбор, понимаемый по Дарвину, как результат «борьбы видов за существование», есть деталь, вырванная из общего, и чьим-то волевым решением, объявленная за главное. Ее неуместно рассматривать фактором эволюции. Гораздо уместнее, следуя идеям, сформулированным К.Ф. Кесслером и П. А. Кропоткиным, говорить о роли в эволюции живой природы элементов внутривидовой и межвидовой кооперации и взаимопомощи. Ибо бесконфликтность, укрепляет целостность сообщества, повышает его антиэнтропийные свойства. В то время как дарвиновская борьба, в которой «выживает сильнейший», разрушает общность и, соответственно снижает эти свойства.
Этот старинный спор дополняется математическими расчетами, которые «показывают, что теория ненаправленного развития на основе случайностей не позволяет «уложить» эволюцию живой природы во время существования Земли как твердого тела (даже при смене поколений каждые 2 часа и невероятной численности популяций в 10100 особей перебор генетических вариантов составил бы более 10800 комбинаций на одну особь, что невозможно)» . Отсюда вытекает, что эволюция живой природы не является игрой случайностей, как утверждают дарвинисты, а обладает целеустремленностью, определяемой первым геохимическим принципом Вернадского, то есть каждый вид стремится к своему максимальному выражению.
Другими словами эволюция представляет собой выше рассмотренную конечную череду событий. Именно поэтому уместен и второй геохимический принцип Вернадского, согласно которому усталые и изношенные организмы и их сообщества всегда естественным путем уступают свое место молодым организмам и их сообществам.
Первым, высказавшим мысль о целенаправленности эволюции, был академик Л.С. Берг , выдвинувший теорию номогенеза, согласно которой эволюция организмов, как по прогрессивной, так и по регрессивной ветвям развития, происходит на основе внутренних, изначально им присущих, целесообразных на внешнее воздействие реакций. Механизм же эволюции обрисовали русские академики А.Н. Северцев , для животных, и В.Н. Сукачёв , для живых сообществ, к работам которых и отсылается читатель.
В своем «бегстве от регресса» Природа несколько миллионов лет назад достигла выдающегося результата, сформировав человека, обладающего разумом и способного к свободному ТВОРЧЕСТВУ.
Согласно Советскому энциклопедическому словарю, творчество, есть деятельность, порождающая качественно новое, отличающееся неповторимостью, оригинальностью и общественно-исторической уникальностью . Происхождение этого слова теряется в глубинах веков и тысячелетий. Вероятно, оно связано с общеиндоевропейским VAR, означающим выбирать, отбирать, предпочитать что-либо . (Читатель, вспомни, как выше определялся pin-код банковской карты.)
В общем случае, творчество, это познавательный процесс, выступающий в двух ипостасях. С одной стороны, это последовательность, череда действий, как затрат порций умственной и физической энергии. С другой стороны, это последовательность, череда событий, как фактов целенаправленного преобразования информации. Целью творчества является получение интеллектуального или материального продукта, ценность, полезность и потребительные достоинства которого, в общем, самоочевидны и не требуют никакой дополнительной, разъясняющей информации.
Действительно, при переходе от события к действию, результатом которого это событие является, наблюдается следующая картина. Полная энергия любого действия складывается из той части энергии действия, которая аккумулируется в материальном и интеллектуальном результате любого события (назовем ее в данном случае связанной энергией), плюс та часть, которая рассеивается в пространстве или, как говорят физики, подвергается диссипации (назовем ее свободной). Другими словами, творческий процесс, как движение от полного незнания, по какому-то конкретному поводу, к полному его знанию, развивается, в полном соответствии с рассмотренными выше положениями событийного анализа. То есть, по мере углубления процесса количество свободной энергии, подвергающейся диссипации при каждом последующем действии, уменьшается. В заключительной же стадии эта диссипация обращается в нуль . Разовое же приращение нашего знания и составляет, так называемую, интеллектуальную прибыль, согласно Линдону Ларушу.
То есть, для Природы человеческое творчество является одним из мощнейших инструментов борьбы с энтропией мира. Не менее мощным, а может более, чем «зеленое вещество» растений – хлорофилл. Именно в этом обстоятельстве и заключается центральная мысль в идее об НООСФЕРЕ у Вернадского. И действительно, все тот же Линдон Ларуш приводит как бесспорный факт то, что освоением только огня небольшая популяция обезьян сумела превратить себя в новый вид мира животных, обладающий повышенной жизнестойкостью, а значит повышенными антиэнтропийными свойствами. В результате такого творческого акта человечество смогло резко шагнуть по всей планете из своего локального места развития.
ТЕОРИЯ ТОВАРИЗАЦИИ
ТРАДИЦИОННОЕ ОБЩЕСТВО.
ТРАДИЦИОННОЕ ОБЩЕСТВО построено на классических семейно-соседских отношениях людей и на принципе «человек человеку друг, товарищ и брат». Такое общество представляет собой большую нормальную семью, где дети и старики, а так же другие, кто неспособен к активному производительному труду, находятся в равном положении с остальными его трудоспособными членами. К ним проявляется не милость, не милосердие, а внимание и участие. В таком обществе, в общем случае, считают «едоков», оставляя без внимания их трудовой вклад.
Основной скрепляющей силой традиционного общества является ОБЯЗАННОСТЬ, человеческий ДОЛГ, БРЕМЯ, подобно тому, как такой долг выполняет каждая женщина, в период, когда она несет в себе искорку новой жизни. Уклоняющийся от честного и бескорыстного выполнения своего долга, нарушающий традиционно сложившиеся общественные связи и те запреты, которые охраняют целостность общества, не вправе жаловаться на суровость отношения к себе окружающих. Традиционное общество есть царство привычки (точнее обычая) быть честным. Здесь нет места господству лукавых законов, согласно которым «закон, что дышло, куда повернул, туда и вышло».
Традиционное общество есть не что иное, как отблеск зари человечества. Оно стало складываться в момент включения соседских отношений в столь обычные и естественные родо-семейные отношения между людьми.
Жизнь среди природы, этого лона традиционного общества, вырабатывала в людях высшие по человеческим меркам черты характера: преимущество силы духа над физической силой, мужество, неприхотливость, упорство в достижении целей, доброту и благородство к слабому и беззащитному, взаимовыручку, то, что называют чувством локтя, и что порой переходит в жертвенность. Важными компонентами характера людей становились смекалка, находчивость, наблюдательность, способность запечатлеть в памяти происходящее и передать запечатленное соседям и потомкам. Особое место занимала способность человека действовать в определенные моменты решительно, максимально мобилизуясь, с полной отдачей сил.
Сосредоточение всех перечисленных свойств в одном человеке большая редкость и, одновременно, большая удача для его окружающих. На таких людей не молились, ими гордились, их ставили в пример молодежи, воспевая в песнях и рассказах. Быть их потомками была большая честь.
В Ригведе, в гимне о творении сказано, что «боги появились позже». Это надо понимать так, что сначала боги были героями (яркими, жаркими). Затем, естественно, рассказы о них пополнялись легендами, а первоначальное множество подобных личностей постепенно сливалось в единый образ, первого среди равных, первопредка. И лишь потом первопредок-герой становился богом, объединительным началом всех человеческих групп живших рядом и говорящих на одном языке. Таков был путь в пантеон богов ведического Индры, русского Раза, превратившегося в бога Род, принца Гаутамы, ставшего Буддой.
С именами героев и богов люди связывали заветы – создаваемые ими запреты (табу), обычаи, привычки, навыки практической и общественной деятельности. Передаваемые из поколения в поколение и освященные памятью предков и богов они слагали то, что сейчас мы называем ТРАДИЦИЕЙ. Во многих случаях уже на базе традиций формировались целые мировоззренческие системы. Так, в частности, в Китае возникло учение ДАО, у индоевропейских народов – ВЕДЫ, а у русского народа выше описанная русская народная мудрость. Можно с полной ответственностью заявить, что традиционное общество есть настоящий храм как для людей, так и для всей природы.
Основным источником развития традиционного общества является человеческое ТВОРЧЕСТВО, осуществляемое бескорыстно, как удовлетворение творцом своей внутренней потребности нести людям знание и добро. С особой силой творческое начало проявилось в период с 5-го по 2-ое тысячелетия до н.э. в момент кризиса раннего человеческого хозяйства, когда в матушке-природе оказалось не столь много прямых плодов для прокормления большой массы людей. Пришлось искать другие способы получения материальных благ.
Начав с культивирования растений, таких как пшеница, ячмень, просо, чечевица, корнеплоды, и приручения лошади, козы, овцы, коровы, свиньи – он создал хозяйственное производство. Научившись прядению, он стал изготовлять полотно из крапивы, льна, конопли и шерсти. Преуспел он и в обработке шкур, превращая их в кожевенные изделия. Для перевозки тяжестей им было изобретено колесо и колесная пара. Для перемещения по снегу были придуманы волокуша и сани. Колющие и режущие инструменты стали вооружаться кремневыми микролитами, которые по своим свойствам до сих пор превосходят любые изделия из стали. Освоив добычу полезных ископаемых, человек преступил к плавке металлов.
Этот момент по своему масштабу не имеет ничего равного во всей человеческой истории и носит название НЕОЛИТИЧЕСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ. Фактом является то, что современное человечество в настоящий момент подошло к такой же черте и нужна новая технологическая революция.
ИНДИВИДУАЛИСТИЧЕСКОЕ (РЫНОЧНОЕ) ОБЩЕСТВО
Увы! Весь этот чудесный, светлый и чистый храм традиционного общества оказался в настоящий момент под угрозой своего полного уничтожения. Ибо смертельный враг природы, а значит и человечества, мировая энтропия, создала страшный по разрушительной силе снаряд под названием ТОВАР. Ибо товар, изначально яркая красочная безделушка, сумела пробить защитную оболочку традиционного общества и привнести в него бациллы вещизма и потребительства. Эти бациллы способны возбуждать все мыслимые и немыслимые пороки, и прежде всего эгоизм, зависть и ложь. Вслед за товаром появились чужие люди, одержимые стяжательством, которые презирали сформировавшуюся в традиционном обществе настоящую общечеловеческую ценность – нравственность. Они поставили все с ног на голову. Ибо то, что они называют цивилизацией, с нравственной точки зрения является варварством, а их дикость ими выставляется, как образец морали.
Так, один из первых идеологов индивидуализма и либерализма, «отец» современной экономической науки, Адам Смит видит такое общество, как общество «всеобщего благоденствия»:
«…лишь весьма малая доля потребностей каждого человека может быть удовлетворена продуктом его собственного труда. Значительно большую часть их он удовлетворяет обменом того излишка продуктов своего труда, который остается после удовлетворения его потребностей, на излишки продукта труда других людей, в которых он нуждается.
Таким образом, каждый человек живет обменом или становится в известной мере торговцем, а само общество превращается, так сказать, в торговый союз» .
Причину такого положения он видит в разделении труда.
«Разделение труда…представляет собою последствие – хотя очень медленно и постепенно развивающееся – определенной склонности человеческой природы, которая отнюдь не имела в виду такой полезной цели, а именно склонности к мене, торговле, к обмену одного предмета на другой» .
Обратим внимание, что в приведенном тезисе торговля и обмен поставлены в один ряд. Уже в этом действительность искажена. Ибо, передавать чего-либо кому-либо можно тремя способами – дарить, менять и продавать. Акт дарения означает выражения дружеских чувств, возникших между дарителем и одаряемым. При акте обмена дружественность и враждебность участников обмена неопределимы. Но вот при акте продажи недружественность и лукавство выступают крупным планом, так как сопровождаются изъятием у покупателя торговой надбавки, и покупатель всегда имеет основания подозревать продавца в нечестности. Поэтому общество «всеобщего благоденствия» сразу же представляется банкой с тарантулами, поедающими друг друга.
Либералы любят говорить:
«Demand breeds supply», что по-английски обозначает «спрос рождает предложение».
Броско, но далеко от действительности. Ибо инициатором предложения всегда является производитель, а не потребитель. Разве можно запрашивать неведомо что? Это производитель вначале предлагает свои товары и услуги всем желающим. А лишь потом, после ознакомления потребителя с тем, что ему предлагают, по современному «впаривают», у него появляется спрос. Если же принять за истину первичность спроса, становится непонятным возникновение излишка продукции у производителя, ведь потребитель, по определению, заказывает себе столько, сколько ему нужно, и не более.
А вот еще ходовой перл от либералов»:
«Invisible hand of the market», по-английски «невидимая рука рынка».
Его необходимо понимать так, что умиротворение производителя с потребителем обеспечивается автоматически, без вмешательства со стороны.
Когда заходит речь о такой руке, сразу вспоминается старый московский анекдот:
Из подворотни к прохожему выбегает маленький мальчик и говорит:
«Дядя! Подарили свой кошелек!».
На что гражданин отвечает:
«Ну, что ты говоришь, мальчик. Как тебе не стыдно?»
В это время из той же подворотни появляются еще два амбала:
«Отдай кошелек! Не обижай ребенка!»
Хотелось бы пожелать высказывателю подобной сентенции попробовать выйти самому на ближайший к нему рынок и попробовать там что-нибудь продать. В лучшем случае у него все отнимут. А будет сопротивляться, еще и физиономию набьют. А ведь бить будет, согласно либералам, все та же «невидимая рука рынка». Такой автоматизм умиротворения обычно называют диктатом. И какая нам, потребителям, разница, осуществляет ли этот диктат на рынке какой-то монополист или организованная преступная группировка, криминальный авторитет или находящийся в доле глава администрации. Ибо эта, якобы, невидимая рука на самом деле хорошо видится в борьбе за рынки сбыта, в стремлении производителей к монополизму, и она сопровождается не только лоббизмом и коррупцией, но и просто грубой силой.
Слушая таких идеологов, невольно приходишь к мысли, что, во-первых, они находятся тоже в доле. А, во-вторых, что они больны. Своими разглагольствованиями они всячески пытаются скрыть от посторонних глаз симптомы своей болезни, определяемые в народе как «глаза завидущие, руки загребущие». Такое лечится с трудом. Либо в психбольнице, либо интенсивной трудотерапией этак лет десять без права переписки.
Обобщим. В основу индивидуалистического или рыночного общества положена идея, так называемого, «естественного» порядка, читай, рыночных отношений: «ты мне, я тебе», и, как декларируют его идеологи, каждый человек основывает своё поведение на личных, корыстных интересах, на стремлении к личной выгоде, сумма которых и образует, якобы, интересы всего общества.
Основным источником развития рыночного общества является индивидуально получаемая материальная прибыль. При таком «естественном» порядке вещей, ради получения прибыли, изначально отбрасываются как не нужный мусор такие традиционные ценности как честь и совесть, по определению мешающие проявлению провозглашаемой обществом свободе личности. По этому поводу широко известно высказывание Маркса:
«Обеспечьте капиталу 10% прибыли, и капитал согласен на всякое применение, при 20% он становится оживленным, при 50% положительно готов сломать себе голову, при 100% он попирает все человеческие законы, при 300% нет такого преступления, на которое он не рискнул бы пойти, хотя бы под страхом виселицы» .
Понятно, что в таком обществе нравственный долг отсутствует за ненадобностью. Поэтому общество, вследствие индивидуальных особенностей каждого его члена, ранжируется в социальную лестницу по успешности, креативности. Наверху наиболее успешные, ниже успешные, но не очень, внизу совсем не успешные, а точнее обездоленные. Поэтому красочная картина общества «всеобщего благоденствия» мгновенно превращается в прах и проявляется его истинная суть: «survival of the fittest», по-английски «выживает сильнейший», и «vae victis», на латыне «горе побежденным».
Самым страшным обвинением исходящих от либералов, людей, как правило, «творческих» профессий – юристов, экономистов, юмористов и прочих, к защитникам традиционных человеческих ценностей является их, якобы, НЕНАВИСТЬ К СВОБОДЕ, и в их страстном желании превратить мир в концлагерь. Мол «все разрешено, что не запрещено». А так как круг запрещенного постоянно сужается, то на выходе получается полная вседозволенность.
Бросая это обвинение, эти радетели свободы лукаво умалчивают, о какой свободе идет речь, и о свободе от чего. Ибо абстрактная свобода царит только на кладбище, где умершие действительно свободны от всяких тягот жизни. Дай же таким радетелям требуемую ими свободу, будьте уверены, человечество достаточно быстро освободится от всего и вся, а мир превратится в одно сплошное кладбище. Факты упрямо доказывают, что в течение 90-х годов, этого периода радостных песен и плясок либералов, ежегодно, российские кладбища пополнялись не менее одного миллиона человек.
ЭКОНОМИКА ССУДНОГО ПРОЦЕНТА
Индивидуалистическое общество служит прекрасной почвой для развития особого вида паразитизма, так называемой экономики ссудного процента. Ссудный процент, по определению, это плата, получаемая кредитором от заёмщика за пользование отданными ему в ссуду деньгами. По определению, при товарно-денежных отношениях процент составляет часть произведённой прибыли, так как, в свою очередь, указанная прибыль делится на ссудный процент, присваиваемый банкиром или ростовщиком и предпринимательский доход, присваиваемый производителем. Таким образом, процент принимает форму цены капитала, как товара, при потреблении которого стоимость и потребительная стоимость (полезность) не только сохраняются, но и увеличиваются, в отличие от других товаров, потребительная стоимость которых постепенно уменьшается.
Проиллюстрируем, в чем отличие. Если Вы приобрели какую-либо материальную ценность и пользуетесь ею, то из-за износа ее полезность со временем падает. В таких случаях говорят: «вещь, бывшая в употреблении». Если же Вы взяли ссуду (кредит), то с момента ее получения включается временной счетчик, и величина взятой ссуды начинает расти за счет прибавления к ней процентов. Приведенное отличие разительно. Производство и ростовщичество объединяет лишь одно сходство – цена ссудного капитала определяется, так же как в обычной торговле, спросом и предложением.
Торговля деньгами осуждалась как христианами, так и мусульманами. Иоанн Златоуст пишет:
«Ничего, нет постыднее и жестокосерднее, как брать рост здесь на земле. В самом деле, ростовщик обогащается на счет чужих бедствий, несчастье другого обращает себе в прибыль, требует платы за свое человеколюбие, и как бы боясь показаться немилосердным, под видом человеколюбия роет яму глубже; помогая, теснит нищего; подавая руку, толкает его; по-видимому, вводит в пристань, а в то же время подвергает крушению, как бы направляя на скалы, утесы и подводные камни» .
Ему вторит Василий Великий:
«... крайне бесчеловечно, когда один, имея нужду в необходимом, просит в заем, чтобы поддержать жизнь, другому не довольствоваться возвращением данного в заем, но придумывать, как извлечь для себя из несчастий убогого доход и обогащение» .
Не менее жестко относится к ростовщичеству и Коран:
«Те, кто берет лихву, восстанут [из могил], как восстанет тот, кого лишает Сатана рассудка прикосновением своим. Это - в наказание им за то, что говорили они: «Воистину, лихва [дозволена] так же, как и торговля». Но дозволил торговлю Аллах, а лихву запретил. Если придет к кому-либо [из ростовщиков] увещевание Господне, и если поступит он (т.е. ростовщик) согласно увещеванию этому, то простятся ему грехи его прошлые. И рассудит его Аллах. А те, кто [вновь] станут [давать в рост], - обитатели пламени адского на времена вечные» .
Лукаво к этому вопросу относились лишь иудеи, ибо им было в Библии прописано:
«Не отдавай в рост брату твоему ни серебра, ни хлеба, ни чего-либо другого, что можно отдавать в рост, иноземцу отдавай в рост, а брату твоему не отдавай в рост. И будешь давать взаймы многим народам, а сам не будешь брать взаймы [и будешь господствовать над многими народами, а они над тобою не будут господствовать.] Тогда сыновья иноземцев будут строить стены твои, и цари их - служить тебе … народ и царства, которые не захотят служить тебе - погибнут, и такие народы совершенно истребятся» .
Представим себе, что к торговцу деньгами (ростовщику, банкиру) обратились за кредитом промышленник, с одной стороны, и бандит, грабитель, с другой. Кому быстрее банкир предоставит ссуду? Предпринимателю, который сможет вернуть ему максимум 150-160% от выданной суммы. Или бандиту, от которого он будет ждать 1000 и более процентов? Вопрос риторический.
Простейшая логика подсказывает, когда люди живут плохо, и их положение ухудшается, когда идут войны, социальные революции, неурожаи, эпидемии, спрос на денежные ресурсы всегда превышает предложение, и величина ссудного процента достигает «заоблачных» высот.
Таким образом, человеческое хозяйство и «экономика ссудного процента» два совершенно разных мира, находящиеся в состоянии антагонизма. Экономисты, публицисты, журналисты, которые находятся на содержании у банковских кругов, заявляют, например, что, для остановки оттока денежных средств из сферы производства в сферу финансовых манипуляций, необходимо всего лишь добиваться превышение прибыли предприятий материального производства над ссудным процентом. Но как это сделать в условиях заведомо более высокой доходности прямого разбоя над производительным трудом, они указать забывают.
Банкир будет избегать финансировать любую модернизацию, так как это «длинные» деньги. Это пока будет произведена разработка новых средств производства, пока произойдет их перестройка, пока преобразованное производство выйдет на режим рентабельности и на покрытие вложенных сумм. За это время банк преумножит свой капитал другим путем, например, через страховые и ипотечные компании, в результате игры на бирже с ценными бумагами и прочем. Так зачем же ему модернизация производства, внедрение новых технологий и повышение производительности труда?
А главное, банковское сообщество всегда будет стремиться преумножать капитал своим традиционным, не очень афишируемым способом – финансируя террористов, оппозиционеров, революционеров, предоставляя средства торговцам наркотиками и оружием. Другими словами, изымая из производства оборотные средства, банкиры под покровом банковской тайны направят эти средства, мягко говоря, в непроизводственную сферу, но где во все века ссудный процент был максимально высок. Например, за время американской агрессии в Афганистане производство там героина увеличилось в десятки раз, а за это же время собственное производство в США находилось в застое.
ИСТОРИЧЕСКИЕ ФОРМЫ ПРИНАДЛЕЖНОСТИ
Трубадуры индивидуализма никогда не забывают указать, что интересы рыночного общества могут находить свою материализацию только на базе частной собственности, обеспечивающей богатство, благополучие и развитие, как отдельного человека, так и общества в целом. Их лозунг «частная собственность священна и неприкосновенна». Во времена, так называемой, перестройки известный глазной хирург академик Святослав Федоров высказался еще хлеще. Мол «человек без собственности есть раб».
Однако, еще в IV веке н.э. Василий Великий заявлял: «Собственность есть воровство». Жан Бриссо (1754—1793) в тон ему провозглашал, что «Собственность есть кража». Это выражение стало широко известным с легкой руки Пьера Прудона (1809—1865), будучи использованным им в его брошюре «Что такое собственность».
Вопрос о том, что такое собственность, сильно запутан правоведами. Связано это с тем, что на изначальные нормы обычного права (от слова обычай) традиционного общества, по мере развития и последующей деградации этого общества под действием товарных отношений, наслаивались нормы заимствованные из римского права, кодификация которого состоялась при наиболее полном развитии рыночного хозяйства.
Такое положение возникло еще при «варварских» королях на территориях бывшей Римской империи. Так, например, в вестготском королевстве в 506 году при Аларихе II, была совершена попытка узаконить действие римского права, и был составлен его сборник, получивший название Lex Romana Visigothorum, или Breviarium Alaricianum. Однако, по мере затухания на этих территориях рыночных отношений, и переходу к натуральному хозяйству, нормы обычного права находили все более широкое применение и, в конце концов, оттеснили римское право на задворки использования.
Но в XІІ – XІІІ веках, с развитием городов и торговли, а также с укреплением королевской власти, обычное право оказалось во многом беспомощным перед потоком торговых сделок и стало стеснять возникающее рыночное хозяйство. Здесь играла определенную роль и необходимость унификации правовых норм, столь разнородных для традиционных обществ тогдашней раздробленной Европы. Римское же право, в противовес обычному праву, предлагало вполне определенное, писаное, lex scripta, единое для всех территорий и сословных групп и способное урегулировать самые сложные отношения торгового оборота. При европейских королях стали появляться легисты, знакомые с римским правом, то есть будущие юристы. От них-то и пошла путаница, смешение юридических норм. Достаточно указать, что Большая Советская энциклопедия, при всем уважении к ее составителям, до сих пор определяет собственность как
«…исторически развивающиеся общественные отношения по поводу распределения и присвоения, описывающие принадлежность чего-либо субъекту, у которого имеется исключительное право на распоряжение, владение и пользование тем или иным объектом».
В этом комплоте смешено в кучу и принадлежность, и собственность, и распоряжение, и владение, и пользование. Даль же, опираясь на русской народный язык, приводит определение всех этих имущественных отношений в соответствии с русским обычным правом, без всякой эклектики:
«Принадлежность – свойство, состоянье принадлежащего кому, к чему либо; владенье и достоянье, собственность, собь, имущество; связь, отношенье и подчиненность, часть состава, целого» .
Таким образом, по русскому обычному праву ПРИНАДЛЕЖНОСТЬ есть обобщенный образ, объединяющий различные его формы, имеющих собственное значение. Распоряжение же, при этом, является прямым атрибутом любой из принадлежностей, исходя из того, что кому что принадлежит, тот им и распоряжается, причем в полном соответствии с той или иной формой принадлежности.
Исходной формой принадлежности в традиционном обществе и в обычном праве является ВСЕОБЩНОСТЬ. Она объемлет все то, что дает человеку возможность существовать. А именно, солнце, воздух, воду, а так же землю, по которой он ходит. ПОЛЬЗОВАНИЕ выделилось из всеобщности в момент неолитической революции, когда возникло представление об угодье. Где угодья некие земельные участки (звериные и рыбные ловы, луга, пастбища, пашни), с которых путем труда можно получать те или иные блага. Они вроде бы общие, часто подлежащие переделу, но находящиеся в закреплении за конкретными человеческими группами. Высшей формой принадлежности в традиционном обществе и в обычном праве является ВЛАДЕНИЕ, выросшее из пользования, с целью его регулирования.
Владение есть результат усилий по обустройству той или иной территории многих поколений проживающих на ней людей, где и территория, и люди сливаются в единое целое. В русском обычном праве владение определяется как отчина, ибо «мы владеем этим, так как им пользовались еще наши отцы и деды». Главным отличием владения от собственности является его неотчуждаемость, на подобии нашей руки в сравнении с рубашкой. Мы рукой владеем, ибо это наша неотъемлемая часть. Без руки человек превращается в калеку. Рубашку же можно всегда купить, продать, обменять, подарить, выбросить. Ибо это наша собственность. Отличаются владение и собственность так же способом материализации. Владение, как принадлежность, находит свою материализацию через доход, ренту, налог. Собственность же материализуется через прибыль.
Согласно римскому праву, на которое постоянно ссылаются наши современные либералы, только собственность признается в виде формы принадлежности. Ибо по их «просвещенному» мнению всегда все можно купить и продать. Именно они, либералы, породили либерал-фашизм и социал-расизм, согласно которым отсутствует такая основополагающая для жизни человека форма принадлежности как всеобщность. Другими словами, даже за потребление солнца и воздуха надо платить. Если же не можешь – не имеешь права жить вообще.
Для того чтобы показать, как важно разбираться в юридических тонкостях форм принадлежности, расскажем историю, случившуюся в нашей стране и имеющую прямое отношение ко всем нам.
19 февраля 1918 года Советским правительством (Совнаркомом) был издан Декрет «О Социализации Земли». В его общих положениях сказано:
«Ст. 1. Всякая собственность на землю, недра, воды, леса и живые силы природы в пределах Российской Федеративной Советской Республики отменяется навсегда.
Ст. 2. Земля без всякого (явного или скрытого) выкупа отныне переходит в пользование всего трудового народа.
Ст. 3. Право пользоваться землей принадлежит лишь тем, кто обрабатывает ее собственным трудом, кроме случаев, особо предусмотренных настоящим Законом.
Ст. 4. Право пользования землей не может быть ограничено: ни полом, ни вероисповеданием, ни национальностью, ни подданством.
Ст. 5. Распоряжение недрами земли, лесами, водами и живыми силами природы предоставляется, в зависимости от их значения, уездной, губернской, областной и федеральной Советской власти, под контролем последней…» .
Не надо быть Кони и Плевако , чтобы увидеть, что этим декретом на территории России уничтожается действие норм римского права. Возникает же традиционное общество с установлением норм обычного права. Удивительно, что партноменклатурные правоведы постарались не заметить этот нюанс. Они, не еже сумятясь, все время Советской власти продолжали рассуждать в категориях рыночных отношений, вольно или невольно подготовляя переворот 1991 – 1993 годов.
Действительно. В этом декрете все, от понятия о «социализации» земли, как переводе ее в ранг неотчуждаемого владения, с запрещением частной собственности, до наделения правом пользования непосредственно тружеников – просто ни коем образом не лезет в римское право, созданное исключительно для индивидуалистического общества.
Кстати. Этот декрет является до настоящего времени единственным законным документом, регламентирующем поземельные отношения в России. Ссылки на Конституцию 1993 года, в которой предусмотрена статья о введении в России частной собственности на землю, в данном случае не уместны, ибо, эта Конституция НЕ БЫЛА ПРИНЯТА.
Действительно, по мнению руководителя группы экспертов при администрации президента Ельцина А. А. Собянина , на тот момент члена пропрезидентской партии «Выбор России», за конституцию проголосовало не 54,8%, как утверждал Центризбирком, а всего 46,1% из голосовавших, при явке около 46%. Сам господин Рябов, тогдашний председатель ЦИК, подтвердил этот факт фальсификации приказанием уничтожить все документы голосования.
История Советской Власти в России это наглядная картина разрушения рыночными отношениями традиционного общества, реально существовавшего и до Октябрьской Революции, лишь нашедшее в ней наиболее полное воплощение. История постсоветской России это наглядная картина деградации индивидуалистического общества. Так, неотвергнутость на референдуме 1993 года Декрета о Земле, свидетельствует о непризнании на уровне народного самосознания частной собственности на землю. А это, в свою очередь, является юридической миной замедленного действия не только под нынешние, прямо сказать, самозахваты земельных участков, но и под всю чубайсовскую приватизацию.
Ибо, если до сих пор сохраняется положение «социализации» земли, читай ее общенародное владение, то, по логике, и принадлежность всех объектов, находящихся на этой земле, однозначна. Они продолжают оставаться на законном основании в общенародном владении. При такой постановке вопроса даже махинация по «протаскиванию» лихой компанией в лице Чубайса, Шахрая и Красавченко и прочими президентского указа о «чековой» приватизации просто мелкая уголовщина. Очевидно, рано или поздно народ потребует РЕИНСТИТУЦИЮ, то есть возвращение всего советского имущества, включая землю и недра его законному хозяину. Тем более что срок, отведенный историей рыночному хозяйству, истекает.
ПЕРВИЧНЫЙ АКТ ТОВАРНОГО ОБМЕНА
Классическая политэкономия рисуют нам картину возникновения товарного хозяйства, следуя простейшей логике. До неолитической революции народы (племена) страдали от недостатка (и это-то на фоне цветущей природы). Неолитическая революция произвела якобы переворот, в результате которого возникла племенная специализация. Часть народов превратилась в землепашцев, часть – в скотоводов. Следствием подобной специализации и разделения труда явилось возникновение излишка, который пошел в обмен, прибыль от которого почему-то стала присваиваться индивидуально. Прямо скажем, приведенная схема слишком проста, чтобы быть истинной.
Во-первых, и землепашцы, и скотоводы до неолитической революции, как и долгое время после нее, вели натуральное хозяйство, которое, по определению, является комплексным, сочетанием элементов скотоводства и земледелия. Привычка же употреблять больше мясной или растительной пищи, конечно же, обуславливалась не какой-то специализацией, а географическими условиями места развития того или иного народа. В степях и полупустынях, где набор растительных продуктов невелик, пища была преимущественно мясная. В лесах же – растительная. Во-вторых, в предлагаемой картине слишком примитивно рассмотрены результаты неолитической революции, которая коснулась, по данным археологии, прежде всего, орудий труда, но слабо затронула общинную организацию трудовой деятельности.
Но главное, совершенно оставлено без внимания, что общество, в котором зарождалось товарное хозяйство, было традиционным. А для традиционного общества характерна своеобразная этика. Это та самая крестьянская этика, о которую споткнулась столыпинская реформа в России, а в конце 20-х годов ХХ века уже в советской России дала рецидив гражданской войны, получившей название «раскулачивание». В центре этой этики стоял образ МАТЕРИ-ЗЕМЛИ кормилицы, которую нужно любить, обиходовать и брать у нее ровно столько, сколько она может дать. Возьмешь сегодня больше, завтра недополучишь – будешь умирать с голода. Эта же этика, согласно традиции, не позволяла взять из продукта созданного всей общиной даже колосок, не говоря обо всем излишке.
А все началось с простейшего просмотра традиционным обществом некого действа, послужившим началом к скатыванию человечества в пропасть индивидуализма, появлению товара. Таковым явился ПЕРВИЧНЫЙ АКТ ТОВАРНОГО ОБМЕНА. Когда это произошло – неизвестно. Кто был тот, кто первым пошел этим путем, история уже забыла. Возможно, это был гончар, кузнец или какой другой специалист, работавший внутри деревенской общины. Когда он вдруг, сам того не ожидая, создал больше продукции, чем жители его деревни смогли потребить.
Для создания соответствующего эффекта необходимо было, чтобы такой продукт создавался из материалов, не представляющих для деревенских жителей какой-либо ценности (глина, болотная руда и пр.), которых кругом «вон сколько». В этом случае община не имела оснований для претензий, что человек берет общее, не свое. С другой стороны, продукт должен быть результатом творческого рывка, который увеличивал производительность в разы, например, при замене одноярусной обжиговой печи на многоярусную. Полученный таким образом излишек и послужил источником головной боли производителя – «а что собственно с этим излишком делать?»
В результате весь созданный продукт разделился на две части. Первая часть, та, что необходима деревне. Эта часть была включена в общинную распределительную систему, и специалист получил все, что ему согласно ей полагалось. Другая часть составила излишек. Его деревенские жители оставили без внимания. «Да делай с ним что хочешь». Поэтому, производитель, в частности гончар, повез его в соседнюю деревню и обменял там на что-то для него приемлемое, например, на зерно.
Сделаем небольшой расчет. Допустим, что гончар делал в год 100 горшков и все горшки расходились в его деревне. Согласно принятому в этой деревне распределению он получал за свою работу 5 мешков зерна. То есть, деревня в целом, не ведая того, устанавливала эквивалент одного мешка зерна 20 горшкам. Изготовив же 150 горшков, гончар получил по распределению те же 5 мешков зерна. Но ситуация изменилась. Теперь одному мешку зерна фактически стали эквивалентны уже 30 горшков. В соседней же деревне обмен будет произведен, точно так же как и в родной деревне по старому эквиваленту, то есть, из расчета 20 горшков на 1 мешок зерна.
Так, исключительно вследствие вывоза изготовленного продукта за пределы сферы его производства возникло представление о ТОВАРЕ. Очевидно, что его ЦЕНУ определили трудозатраты изготовителя, признанные в родной деревне, что есть СТОИМОСТЬ. В нашем случае это 20 горшков за 1 мешок зерна, в то время как его фактическая СЕБЕСТОИМОСТЬ составила 30 горшков за 1 мешок зерна. Разница же между стоимостью и себестоимостью определила ПРИБАВОЧНУЮ СТОИМОСТЬ или ПРИБЫЛЬ.
С позиции нашего современника вроде бы все честно, никто никого не обманул. Но с позиции традиционного общества допущено грубейшее нарушение основополагающих традиций, а именно, ИНДИВИДУАЛЬНОЕ ПРИСВОЕНИЕ. Человечество расплачивается за это нарушение до сих пор, так как таким образом был запущен механизм разрушения всего традиционного хозяйства в целом, процесс ТОВАРИЗАЦИИ. В результате мы имеем, то, что имеем – бесконечные войны, страдания многих поколений людей, разрушенную природную среду. Для исправления этой ситуации теперь понадобятся неимоверные усилия.
При первом же акте товарного обмена проявляют себя функционально связанные между собой три части возникшей товарной сферы. Первая часть – МЕТРОПОЛИЯ, сам товарный производитель, вкупе со своими средствами производства. Вторая часть – ПРОВИНЦИЯ, община вмещающая метрополию. Метрополия и провинция вместе слагают сферу производства. Третья часть – КОЛОНИЯ, община из которой извлекается товарная прибыль. Если полученную прибыль истратить на наем помощников и работников, вместо одной поставить несколько обжиговых печей, то при следующих актах товарного обмена можно завалить своей продукцией не одну соседнюю деревню, а всю округу. А вот если в этой округе лишь одна, та самая соседняя деревня, то в этом случае возникшее товарное производство просто заглохнет из-за отсутствия спроса.
Первый вывод. Только вывоз готовой продукции за пределы сферы производства обеспечивает получение товарной прибыли. Невозможность по тем или иным причинам вывоза ведет к затуханию товарного производства.
Второй вывод. Товарная сфера может развиваться только расширяясь. При этом метрополия стремится по мере товаризации поглотить в себя в хозяйственном плане как провинцию, так, впоследствии, и колонию.
Третий вывод. Конечность географической среды обитания человека рано или поздно приводит к замыканию товарной сферы. Отсюда вытекает конечность товарного производства вообще.
Первым, кто поднял во всей остроте вопрос о конечности товарного хозяйства, был Сталин. В своей работе «Экономические проблемы социализма» он, вполне с законами Русской Народной мудрости (все, что имеет начало, имеет и конец), указал:
«Стоимость, как и закон стоимости, есть историческая категория, связанная с существованием товарного производства. С исчезновением товарного производства исчезнут и стоимость с её формами, и закон стоимости» .
А перед этим он пояснял:
«Нельзя отождествлять товарное производство с капиталистическим производством. Это – две разные вещи. Капиталистическое производство есть высшая форма товарного производства. Товарное производство приводит к капитализму лишь в том случае, если существует частная собственность на средства производства, если рабочая сила выступает на рынок, как товар, который может купить капиталист и эксплуатировать в процессе производства, если, следовательно, существует в стране система эксплуатации наемных рабочих капиталистами. Капиталистическое производство начинается там, где средства производства сосредоточены в частных руках, а рабочие, лишенные средств производства, вынуждены продавать свою рабочую силу, как товар. Без этого нет капиталистического производства» .
«Товарное производство старше капиталистического производства. Оно существовало при рабовладельческом строе и обслуживало его, однако не привело к капитализму. Оно существовало при феодализме и обслуживало его, однако, несмотря на то, что оно подготовило некоторые условия для капиталистического производства, не привело к капитализму»
Оцените мощь идеологической гранаты, которую Сталин забросил в окоп своих идеологических противников, прежде всего, ортодоксальных марксистов, значительная часть которых впоследствии слилась в экстазе с самыми махровыми либералами:
«Поэтому совершенно не правы те товарищи, которые заявляют, что поскольку социалистическое общество не ликвидирует товарные формы производства, у нас должны быть якобы восстановлены все экономические категории, свойственные капитализму: рабочая сила, как товар, прибавочная стоимость, капитал, прибыль на капитал, средняя норма прибыли и т.п. Эти товарищи смешивают товарное производство с капиталистическим производством и полагают, что раз есть товарное производство, то должно быть и капиталистическое производство. Они не понимают, что наше товарное производство коренным образом отличается от товарного производства при капитализме.
Более того, я думаю, что необходимо откинуть и некоторые другие понятия, взятые из «Капитала» Маркса, где Маркс занимался анализом капитализма, и искусственно приклеиваемые к нашим социалистическим отношениям. Я имею в виду, между прочим, такие понятия, как «необходимый» и «прибавочный» труд, «необходимый» и «прибавочный» продукт, «необходимое» и «прибавочное» время» .
И это пишет не какой-нибудь оторванный от реалий жизни философ-мечтатель, а величайший политический и государственный деятель XX века. Будучи реалистом-практиком, он скрупулезно отслеживал финансовую и экономическую стороны жизни построенной им державы. А без этого ему вряд ли удалось разгромить самую мощную армию тогдашнего мира и вывести свою страну на передовые позиции в научно-техническом прогрессе.
Совокупность сталинских представлений об экономике и его организационного таланта были достаточными аргументами для либералов и ортодоксальных марксистов, чтобы максимально сократить его срок пребывания у власти. В конечном счете, им, возможно, это и удалось. Ведь недаром Уинстон Черчилль удостоился высшей награды Британской Империи ордена «Подвязки» не в 1945 году за победу над Гитлером, а в 1953, в год смерти Сталина. Вероятнее всего за подковерное удаления из мира живых самого непримиримого противника британского либерализма.
Сказанное Сталиным должно, наконец, прояснить многим непонимающим, почему на процессах 1935-1937 годов многие активные деятели Октябрьской Революции, марксисты-ортодоксы, Каменев, Зиновьев, Бухарин и прочие оказались на скамье подсудимых. Ведь эти лица, разуверившись в хозяйственных возможностях социализма, а в силу своего интеллектуального убожества непонимающие и не воспринимающие идей Сталина, жаждали реставрации капитализма. А для осуществления этого они готовы были идти и на откровенную уголовщину, включая предательство Родины. К сожалению, не все сторонники таких взглядов, получившего в нашей стране название троцкизма, были выявлены в те годы. Многие из них ушли в тень и были выявлены лишь впоследствии. Например, Вознесенский, Кузнецов, другие фигуранты «ленинградского» дела. Другие и тут сумели сохраниться, чтобы выполнить свое черное дело, первыми шагами к которому после смерти вождя стали перевод народного хозяйства на рыночные отношения и введение хозрасчета. Это Хрущев, Микоян, Косыгин и другие.
ПРОЦЕССЫ ТОВАРИЗАЦИИ
Товаризацией называется совокупность процессов формирования товарных систем путем последовательного перерождения натурального хозяйства традиционного общества. Процессы товаризации проходят три фазы: факториальную, плантационную и меркантильную.
Факториальная фаза
ФАКТОРИАЛЬНАЯ ФАЗА получила свое название от слова фактория – поселения, поста, конторы, созданной неместными заезжими купцами на территории своих колоний с целью проведения торговых операций по обмену промышленных товаров метрополии на местные продукты, имеющие в метрополии высокую ценность. Фактория являлась опорным пунктом той или иной товарной системы, часто укрепленным, и нередко, впоследствии, превращалась в деревни, а то и города, и, даже, в самостоятельные метрополии.
Истории хорошо известны, так называемые, средиземноморские товарные системы: критская, минойская, эллинистические (афинская, коринфская) и ряд других, которые, в конце концов, тем или иным способом в первом веке до н.э. объединились в римскую. Уже в средние века возникли венецианская и генуэзская, а так же ганзейская, товарные системы.
Наиболее выпукло характер факториальной фазы товаризации проявился в товарной системе древней Финикии. Жители Финикии, располагавшейся на юго-восточном побережье Средиземного моря, к северу от Египта, изначально занимались рыболовством. Потом они обратили внимание, что в их прибрежных водах водятся моллюски, после переработки которых, получается пурпур, ярко-красная, очень стойкая краска, годная для окрашивания шелка и шерсти. Кроме того, финикийцы, будучи природными моряками, умели строить достаточно крепкие большие палубные гребные суда. Эти два обстоятельства позволили финикийцам начать осваивать в поисках новых рынков сбыта своих товаров почти все средиземноморское побережье.
Повсеместно возникали их опорные пункты: в Испании, на Сицилии, на Сардинии, на Корсике. Доходили финикийцы и до Британских островов. Особо известны их фактории в восточном Магрибе – Киренаика и Карфаген.
По мере времени финикийцы освоили также сухопутную торговлю. Их верблюжьи караваны, через степи и пустыни доходили не только до Персии, но и до Индии. Для обеспечения торговли товарами в центрах Финикии, бывших рыболовецких деревнях, таких как Сидон, Тир, Библ, и другие, создавались мануфактуры, на которых с помощью рабского труда и на средства, вывезенные со всех концов огромной торговой системы, выделывались искусные вещи из металлов, слоновой кости, красного и чёрного дерева, окрашивались ткани .
Факториальная торговля привносила в традиционные общества аборигенов колоний страшные последствия в виде социальной дифференциации. Вначале в обмен на привезенные товары шли продукты общественной принадлежности. В результате произведенного обмена в обществах стимулировалась специализация по производству того, что больше всего привлекало внимание заезжих купцов. А это, естественно, отражалось на количестве и качестве общего продукта – возникала его нехватка.
В результате, занесенные купцами бациллы эгоизма и стяжательства вызывали всем известные последствия, прежде всего, здесь неведомые ложь, предательство, подлоги, приватизацию общественного достояния. Традиционное общество начинало делиться на меньшинство богатых, или как сейчас говорят креативный класс, то есть близких к пирогу товарного обмена, и основное большинство, обделенных и, по сути, ограбляемых. Ближе к финалу факториальной базы в качестве контрагента купцам, все чаще выступают уже креаты. О более поздних креатах и их судьбе блестяще написано у Проспера Мериме в его новелле «Томанго». Там основной герой, негритянский вождь, занимавшийся прямой охотой на своих соотечественников, для дальнейшей продажи работорговцам, волей судьбы сам оказался в числе рабов.
Однако в истории зафиксированы случаи, когда креаты ухитрялись перехватывать инициативу у заезжих и начинали сами вести зарубежную торговлю. Так возник, выделившись из финикийской торговой системы олигархический Карфаген. Значительно позже так же возник, выделившись из ганзейской товарной системы, боярский Господин Великий Новгород.
С первых же актов существования факториальной системы выяснилось, что ранее нарисованная картина честного первичного товарного обмена в моральном плане далека от реалий жизни. Суть любого товарного обмена (по-простонародному, товарного обмана) в том, что купец и грабитель часто одно и то же лицо, так как они ставят себе задачу получить прибыль, причем любым способом. Поэтому они действует по обстоятельствам, где можно – грубой силой, а где нужно – хитростью и обманом.
О торговцах того времени лучше всего судить по не так уж далеким временам, например по портрету Христофора Колумба, который нарисовал Е.В. Тарле:
«Колумб жил и действовал в эпоху первоначального накопления, когда сама обстановка создала человека, искавшего новых путей, рвавшегося к новым победам, смелого, предприимчивого, полного жажды жизни и уверенности в будущем. И сам он по личным целям был человеком своего времени: он мечтал о богатстве, о золоте, валяющемся под ногами, о том, что он будет в этих новых волшебных странах наместником короля, «великим адмиралом» западного океана и т. д. Он долго, ожесточенно, люто торговался по поводу всех этих будущих своих прав и привилегий, затягивал на целый год подписание договора с казной, жаловался, настаивал на все новых привилегий для себя. Дело едва не сорвалось из-за слишком уж неумеренных претензий Колумба на будущие доходы и богатства и неясностей тех доводов, которые он приводил в доказательство своих предположений. Он было уже оставил королевскую резиденцию и поплелся искать счастья по дороге в Кордову, когда его догнал верховой гонец и вернул к королеве. Изабелла согласилась» .
Представим себе те трудности, с которыми сталкивался смельчак, бросившись за моря, дабы сколотить себе капитал. Для постройки корабля, закупки товара, наем гребцов и помощников необходимы большие средства. Их может дать только «кумпанство» в складчину, как новгородцы в русской былине о Садко, или британская знать с королевой Елизаветой во главе во времена известного пирата Дрейка. Не будем забывать, что этот смельчак должен был быть готов к далеко недружественной встрече в открытом море со своим соперником, ибо, как известно, «пряников на всех не хватает», к не очень радостной встрече по достижении цели, к капризам погоды и бунту на своем собственном корабле. Ясно, что человек с такой психикой, не задумываясь, пойдет при стечении благоприятных обстоятельств на прямой грабеж.
Маленькое отступление. Сейчас люди обмельчали. Как говорится, и «труба по ниже, и дым по жиже». Куда им до Колумба, Кортеса, Писсаро. Тех, настоящих волков больших дорог, кое-кто из романтиков, «братьев по крови горячей и густой», мог бы признать и за героев. Эти же, как шакалы, свою хищность скрывают белозубыми улыбками «милых» продавщиц. Здесь на память приходит, что ударной силой по разрушению СССР явилась, так называемая, торговая мафия. Под лозунгом свободы торговли, ею, в купе с партийной номенклатурой, был создан торговый дефицит. И это притом, что склады ломились от товаров . А потом этими приватизированными товарами, после гайдаровского отпуска цен, и была расстреляна Советская Власть, а под фарисейские слезы Зюганова пошло массовое ограбление народа. То есть, повторилась многотысячелетняя история.
В целом факториальную фазу товаризации можно представить как поиски «свободного» поля для охоты за богатством. И кончается она просто от истощения найденного поля. Кризис факториальной деятельности на той или иной конкретной территории наступает тогда, когда все, что «плохо там лежало» уже забрано, а остатки добирать – «овчинка выделки не стоит».
Плантационная фаза
ПЛАНТАЦИОННАЯ ФАЗА получила свое название от слова плантация, искусственно созданного ландшафта, на котором выращивается некая монокультура, в дальнейшем используемая как сырье для последующей промышленной обработки в метрополии. Например, зерновые плантации, хлопковые, чайные, кофейные, табачные, каучуковые и так далее. Близким понятием является латифундия. Плантация-латифундия есть крупный земельный участок, на правах владения, продукция с которого экспортируется как товар, а создание которого, ведется рабочей силой организованной в самообеспечиваемые (натуральные) общины, находящейся во внеэкономической зависимости от владетеля (общины рабов, крепостных). Лишь ближе к современности на плантациях начинают появляться гонимые нуждой «вольнонаемные» работники - издольщики.
Прообразом плантаций явилась общинно-владельческая экономика, образовавшаяся в древней Спарте, после того, как на полуостров Пелопоннес вторглись спартиаты. Аборигены, илоты, составили в ней земледельческую часть спартанской общины, а, собственно, спартанцы занимались войной или подготовке к ней. Как будет показано выше, этнический фактор на стадии плантационной фазы порой играет очень важную роль.
Настоящие рабовладельческие плантации сложились в Афинах, в Коринфе и других древнегреческих полисах за счет массового вывоза продукции ремесел этих городов-государств в, разбросанные по всему Средиземноморью, античные колонии и завоза из них более дешевых, чем местные, сельхозпродуктов (оливковое масло, зерно, вина и так далее). В результате местное крестьянство, за счет развития ипотеки, разорилось и попало в зависимость от своих собственных богачей. Широко известный античный реформатор Солон своими указами освободил должников от долгов, а заодно и от земли. На месте крестьянских наделов возникли латифундии, на которые завезли рабов, захваченных в заморских колониях солдатами, которые ранее были местными крестьянами.
Практически так же возникли плантации-латифундии в древнем Риме. Разница лишь в том, что римские свободные крестьяне изначально вели воинскую повинность в легионах и порой надолго отрывались от своей земли. Поэтому они лично были заинтересованы в победах, позволяющих захватить больше рабов для обработки своих земельных участков. В результате беспрерывных захватнических войн Рим в середине II в. до н.э. превратился в центр колониальной рабовладельческой державы, включающую большую часть древнего мира. При этом непосредственно на территории Италии сосредоточилось от 10 до 12 миллионов рабов. Затем землевладельцы крупных имений достаточно быстро тем или иным способом разорили окружающую их владельческую мелкоту и присоединили их земли к своим. В результате образовался римский олигархат и римский плебс. Плебеи же были готовы продавать себя любому властителю или как воинскую силу, или как клиента-дворни.
Римская армия, становясь по существу наемной, потеряла свои боевые качества, а увеличение границ подлежащих обороне привело к «имперскому» перенапряжению. Во времена Трояна расширение территории империи прекратилось. А так как, в связи с этим, торговая система Рима замкнулась, то средств на ее поддержание себя, из-за отсутствия товарно получаемой прибыли, стало не хватать. Резко повысились цены на рабовладельческих рынках. Уже в середине I века н.э. сельское хозяйство стало экономически невыгодным. Начались процессы обратные товаризации. Но об этом позже.
В новое время первые плантации были созданы испанцами в начале XVІ века в Вест-Индии на острове Гаити. Далее с островов Карибского моря, плантационная система распространилась и на материке – в Бразилии, в Мексике, в Северной Америке, а потом в Индонезии.
С кризисом факториальной деятельности в колониях, что в античное, что в новое время появляется потребность в людях новой генерации товарно-денежных отношений, может не столь лихих как прежде, но не менее одержимых стяжательством. Особо лихие же либо, как Писсаро, исчезали в географических далях, чтобы сложить там свою буйную голову, либо, как те же Колумб и Кортес, заканчивали свои дни на своей родине в нищете и в полной безвестности.
Новые люди шли во втором эшелоне товарного наступления. На своей родине они были полное ничто, и шли за Кортесами в колонии, чтобы стать там господами и богачами. Тарле так описывает ситуацию, в которую попал, например, завоеватель Мексики Кортес:
«Осмотревшись в новой, громадной, с неопределенными границами на севере и на западе стране, которую он так относительно легко завоевал, Кортес был поставлен лицом к лицу с двумя вопросами, теснейшим образом между собою связанными. Во-первых, закрепощать ли мексиканцев, т. е. заводить ли так называемые энкомиенды (имения) с пожалованием их испанцам, а во-вторых, если не заводить их, то как расплатиться и содержать впредь, хотя бы те полторы тысячи человек, которые в 1521 г. составляли основное ядро его войска» .
Да, шутки со своими подельниками, людьми второго эшелона, были плохими. Они могли ненароком и голову снести. Пришлось, вопреки прямым указаниям Карла V, делить землю, отбирая ее у местных жителей, а самих их превращать в рабов. На отнятых землях стали выращивать то, что привлекало заезжих купцов.
Другими словами, на этом этапе плантационное хозяйство сразу основывалось на принудительном труде закабалённых индейцев. Но индейцы вымирали, как мухи. Поэтому их стали заменять привезёнными из Африки неграми, что вызвало быстрый рост работорговли. Как тут не задуматься над судьбой русского народа, в условиях идущего полным ходом этнического замещения.
Своего наивысшего расцвета плантационное хозяйство достигло в США в XІX веке, вызванного огромным спросом в Европе на хлопок. Но, одновременно, повышение спроса на сырье породило повышение предложения уже готовой продукции. Рабочая же сила плантаций, находящаяся на самообеспечении, представляла собой в перспективе колоссальный рынок сбыта европейской продукции. Чтобы сделать рабов покупателями, понадобилось их освободить и начать платить им зарплату. Тем самым предопределился переход к третьей высшей форме товаризации, к меркантильной.
Западная Европа, пройдя еще в римское время факториальную и плантационную фазы товаризации, после разрушения римской товарной системы, с оживлением товарно-денежных отношений, начавшихся в ІX веке на базе развития городов и городской торговли, почти сразу вернулась к ранее существовавшим товарным структурам. Стали распространятся сеньориальная система и крепостное право. В качестве метрополии выступали города по Рейнско-Дунайскому торговому пути, города Северной Италии, Южной Франции и Фландрии. В этот же момент территория Центральной и Восточной Европы, Германия и Польша, только-только вступили в факториальную фазу. Поэтому лишь в XІV веке в них стала распространяться сеньориальная система, а XVІ-XVІІ веках крепостное право. В Западной Европе отмена крепостного права произошла в конце XІІІ, в начале XІV веков. В Восточной Европе оно продержалось до XІX века.
Но не все так просто под Луною. Апологеты «всепобеждающего» учения Маркса, ухватившись за ряд формальных признаков, начали искажать и уродовать историю многих народов. Так «революционер-историк» Покровский нашел рабовладельческий строй в Киевской Руси, а наличие крепостного права определил как прямой признак феодализма , что может соответствовать только плантационной фазе товаризации. Примером, опровергающим подобные псевдоисторические домыслы, служит история товаризации на Руси.
Еще с VІІ века вдоль Балто-Днепровского и Волжского торговых путей создались факториальные поселения: Киев, Гнездово (будущий Смоленск), Старая Русса, а так же Великий Булгар. Метрополией для них служили населенные греками причерноморские города в Крыму, поселения в низовьях Днепра и хазарский Итиль в низовьях Волги. В результате сформировались зародыши будущих государственных образований: Верхняя Русь, с центром в Новгороде, Нижняя Русь, с центром в Киеве и Булгарское царство на средней Волге. Именно здесь и зафиксированы первые зерновые плантации.
Северо-Восточная Русь, занимавшая Волго-окское междуречье, земли на верхнем Дону, по Сухоне и Двине, до X-XІ веков оставались тихой гаванью в море бушующих товарных спекуляций и лишь изредка навещаемой особо смелыми купцами. «Города» построенные Ярославом Мудрым были всего лишь опорными пунктами великокняжеской власти, но никак не факториями. Сложной была и этническая ситуация в этом районе. Как уже ранее говорилось, на берегах его крупных и средних рек в понадречных поселениях жили автохтоны территории, разы, прямые потомки Раза-Рода . Их присутствие выдают названия рек.
Увы, до сих пор большинство так называемых академических историков, ссылаясь на Нестора, постоянно говорят о угро-финнах, как автохтонах, не желая видеть в упор тех, кого мы здесь называем разами. И это вопреки трудам академика Рыбакова, который проследил прямую культурно-родственную традицию наших пращуров аж со времен мезолита. Напомним, из общей истории хорошо известно, что угро-финны появились в наших краях лишь в ІІІ веке н.э, когда они убегали из Западной Сибири и с Урала, спасаясь от гуннов, аваров и тюрок . Достаточно указать, что финские народности даже у себя на прародине всегда были жителями глухих таежных чащ. Придя в Волго-окском междуречье, они, не любя открытые речные просторы, расположились на свободных, в тот момент, водораздельных пространствах, в бассейнах малых рек.
Археологией фиксируется, что начиная с VІІІ века, из неспокойного от набегов кочевников лесостепного Доно-Днепровского региона на Оку и далее на север потянулся поток славянских переселенцев . Судя по легендам , когда-то славяне еще в незапамятные времена, в конце третьего, начале второго тысячелетий откололись от разов и ушли, следуя за солнцем (солнце – коло или соло) искать свое счастье. Теперь настало время возвращаться на свою прародину. Сначала поток был слабый, но затем усилился. Люди шли одиночками, семьями, и целыми родами. Судя по отсутствию зафиксированных историей конфликтов, разы встречали переселенцев дружественно, по-братски. Они позволяли заполнять свободные лакуны между своими поселениями, а в ряде случаев просто принимали поселенцев в родство.
С начала XІ века количество славянских переселенцев переросло в качество. Началось массовое строительство больших и малых городов. Данный факт зафиксировали заезжавшие сюда и торговавшие здесь скандинавы, называвших тогдашнюю Русь Гальдарикой, «страной тысячи городов». Этому оживлению способствовало и перенесение Андреем Боголюбским своей ставки из Киева в основанный им Владимир. Как следствие стала пышно развиваться торговля, в которой приняло активное участие, прежде всего, славянское население.
В 1237-1240 годах произошла катастрофа, нашествие Батыя. Погиб Киев и его товарная система. Одновременно, немцы организовали товарную блокаду берегов Балтии. В результате Владимиро-Суздальская Русь оказалась в полной изоляции. То небольшое месторождение серебра, что имелось тогда на Беломорье (в районе современной Кандалакши), ко всему прочему фактически находящееся под юрисдикцией Новгорода, не могло обеспечить Русь и ее потребности в валютном металле. В ход пошли натуральные формы обмена. Этот период в нашей истории получил название «безмонетного». Главнейшими ценностями в тот момент стали зерно и человек, способный это зерно плодотворно выращивать.
На тот исторический момент основными формами землепользования были кормления, как главный вид управления и награждения за службу Великими князьями своих подручных князей и бояр. Подручные, значит находящиеся «под княжеской рукой». Главной целью системы кормлений было обеспечение единства проводимой политики на территории княжеской юрисдикции. Со временем, когда дети и внуки подручных за продолжение службы своих отцов и дедов, стали наследовать пожалованные земли, система кормлений переросла в вотчинную систему.
Вначале XІІІ века, когда повальные грабежи золотоординцев стали происходить значительно реже, поток переселенцев с юга значительно увеличился. Воспользовавшись этим обстоятельством, все владетели Руси стали наперебой заманивать к себе переселенцев. Больше всех в этом деле преуспели князья Даниил Московский и его сын Иван по прозвищу Калита. Они сумели практически монополизировать основные каналы переселения, окские броды, которые располагались в районе устьев рек Москва, Лопасня, Нара. Хозяйственные тиуны этих князей перехватывали здесь вновь прибывших. Они предоставляли им земельные участки, материалы для постройки, и все остальное, что необходимо для организации и ведения хозяйства. В свою очередь переселенцы брали на себя обязательства выделять из полученного урожая «пожилое» и покрывать по частям ссуды, полученное на организацию хозяйства. И все это натурой. При этом княжеская власть старалась не утеснять коренное сельское население, так как сами старожилы выплачивали князю подать за охрану своего имущества от грабителей, а так же, при возникновении в них нужды, ссуд.
На фоне бурно богатеющих московских князей остальные владетели, включая князей рюриковичей и именитых бояр, оказались обделенными. Поэтому они стали искать в лице более удачливых соседей себе покровительство. Обратим внимание, что вотчинники того времени владели своими вотчинами, тем более в условиях «безмонетного» периода, на правах неотчуждаемости. Они не могли ни продать свои владения, ни подарить их. В очень редких случаях мог произойти обмен. Поэтому, идя под руку Москвы, они шли вместе со своими землями. С их присоединением Московское княжество разрасталось, и уже на закате своей жизни князь Даниил протянул свою руку к высшему титулу тогдашней Руси, к званию Великого Князя Владимирского. Многие из его возможных соперников, как правило, имевших значительно больше прав на это звание, лишь почтительно расступились. Сын Даниила Иван Калита, стал Великим Князем как бесспорный лидер возрождавшейся страны.
Тем временем приближалось время борьбы с Золотой Ордой за независимость. А для этой борьбы необходимо было большое войско. Небольшие княжеские дружины для такой цели не годились. И даже не столько из-за своей малочисленности, сколько из-за договорного принципа их комплектования. Великий князь имел договор с подручными князьями и боярами. Бояре же, в свою очередь имели такой же договор с дружинниками. Согласно этим договорам, заключивший его, мог в любой момент «отъехать» от своего князя или боярина. Для организации большого войска такое положение не годилось.
Уже при князе Симеоне Гордом, а затем при Иване ІІ Красивом многие дружинники стали получать за службу земельные участки, населенные крестьянами из земельного фонда Великого Князя. Самое широкое распространение эта система получила при Василии ІІ Темном и его сыне Иване ІІІ. Ключевский сообщает:
«Во-первых, служба слуг вольных, оставаясь военной, перестала быть вольной, становясь обязательной: они лишаются права покидать службу великому князю московскому и переезжать в уделы, а тем паче за русскую границу. Вместе с тем слугам военным, переставшими быть вольными, московский государь за их службу дает земли на особенном праве, отличным от вотчинного (в условное держание. Н.Л.)» .
Другими словами, происходило прямое закрепощение дружинников, притом, что крестьяне оставались лично свободными, вольными уйти по окончанию сбора урожая, за неделю до Юрьева дня (26 ноября) и в течение недели после, рассчитавшись за «пожилое».
Напомним, что после крушения Золотой Орды в 1480-м году, постоянные военные угрозы самому существованию России, и ее населению, стали исходить от грабительской агрессии на западных границах со стороны Польши, Литвы, Швеции, Ливонского ордена и от грабительских набегов крымских татар и ногайцев на южных рубежах. За спиной первых стояли бурно развивающиеся товарные системы Западной Европы (голландская, французская, южногерманская). За спиной вторых – увядающие, но еще достаточно мощные товарные системы Южной Европы (венецианская, генуэзская), а также Турция, молодой и очень опасный хищник.
Положение с обороноспособностью страны усложнялось с сохранение боярско-княжеского вотчинного держания. Во-первых, став наследственными владетелями, вотчинники стали устанавливать свои порядки на отведенных им землях, что вообще стало грозить единству державы. Во-вторых, сохранялась в принципе возможность вотчинника, вместе со своими землями и людьми, выйти из состава Великого княжества Московского и податься в объятия князей Тверских, Рязанских, Нижегородских, сохранявших до поры до времени свою независимость, а то и вообще податься в Литву. В-третьих, вотчинники широко использовали вольность поместных крестьян для сманивания их к себе, нанося тем самым огромный урон поместному хозяйству, а значит построенной на ее основе воинской службе.
Поэтому Иван ІІІ, Василий ІІІ и Иван ІV Грозный начали смертельно опасную для себя лично и для возглавляемой ими державы борьбу с вотчинной системой. Смертельную, ибо находясь в непосредственном окружении вотчинников, и проводя политику ограничения их прав, то есть сведение их к положению поместных дворян, они могли в любую минуту ожидать чашу с ядом, удар кинжалом в спину, а то и вооруженный мятеж. Ведь логика вотчинников ничем не отличалась от логики будущих либералов, в том числе и современных. Эта логика четко отражена в словах будущего маршала Мерецкова, сказанных им в предвоенное время предателю генералу Павлову:
«…в случае нападения их (немецких фашистов, Н.Л.) на Советский Союз и победы германской армии хуже нам от этого не будет» .
Что им до Руси, что им до «этой черни», то бишь до русского народа. Вместо них в холопы можно набрать кого угодно, киргизов, таджиков. А в виде надсмотрщиков подойдут и люди «кавказской» национальности.
Цари и Великие Князья Московские противопоставили этой либеральной сволочи полную реставрацию традиционного общества. Того общества, которое построено на ДОЛГЕ, выражавшегося на тот исторический момент в крестном целовании повелителю. Крестьянин целовал крест поместному дворянину, в том, что оговоренный срок будет обрабатывать землю. Этот дворянин целовал крест царю, в том, что оговоренный срок будет не щадя «живота своего» служить по защите Руси от врагов, куда бы его не послал царь. Царь при восхождении на трон давал присягу и целовал крест Богу, читай Руси, его народу и закону природы, неусыпно заботиться о благополучии всего русского общества.
Сколько было вылито грязи на Ивана Грозного за его репрессии по отношению к боярству, превозносимых либералами, и дореволюционного пошиба, и нынешними, как чуть ли не «отцов народа» и «национальных героев Руси», защищавших ее от врагов, а заодно поборников «общечеловеческих ценностей». Однако их истинное нутро блестяще показывает Иван Грозный в своем известном письме к князю Курбскому:
«Как же ты не стыдишься раба своего Васьки Шибанова? Он ведь сохранил свое благочестие, перед царем и перед всем народом стоя, у порога смерти, не отрекся от крестного целования тебе, прославляя тебя всячески и вызываясь за тебя умереть. Ты же не захотел сравняться с ним в благочестии: из-за одного какого-то незначительного гневного слова погубил не только свою душу, но и души своих предков, – ибо по Божьему изволению Бог отдал их души под власть нашему деду, великому государю, и они, отдав свои души, служили до своей смерти и завещали вам, своим детям, служить детям и внукам нашего деда. А ты все это забыл, собачьей изменой нарушив крестное целование, присоединился к врагам христианства; и к тому же еще, не подумав о собственном злодействе, нелепости говоришь этими неумными словами, будто в небо, швыряя камни, не стыдясь благочестия своего раба и не желая поступить подобно ему перед своим господином» .
В современном уставе караульной службы часовому, принявшему присягу Родине, указано:
«Не оставлять поста, пока не будет сменен или снят, даже если его жизни угрожает опасность; самовольное оставление поста является воинским преступлением» .
Крестное целование, для того времени и есть присяга. Ее нарушение есть преступление. А согласно тогдашнему традиционному обществу, давший крестное целование, превращался в часового, несущего службу вне зависимости от каких-либо преходящих обстоятельств типа «и дождь, и снег, и ветер, и…». Царь Иван и указывает, что Васька Шибанов свой долг выполнил до конца, сложив голову на плахе за своего владетеля, а вот сам князь оказался гнилым.
Подытожим. Вопреки утверждениям ортодоксальных марксистов, находящихся в купе с идеологами либерализма, Московское государство, борясь за свою независимость от Золотоордынского ига, отвергло феодализм в форме вотчинной системы, вырастающей на базе прошедшей чуть ранее факториальной товаризации (оживления торговли во времена Андрея Боголюбского и Всеволода Большое гнездо), как разрушающей целостность страны и превращающую ее в легкую добычу для иноплеменных грабителей. Только собрав всех живущих на тот момент на русской земле в единое целое на базе реставрации традиционного общества, московским государям удалось отстоять право русского народа на независимое существование. За что им низкий поклон, честь и слава.
Увы! После смерти Ивана Грозного тогдашние борцы за «общечеловеческие ценности» и свои шкурные права устроили Руси кровавую «баню». Был момент, когда казалось, бояре победили, ибо 17-19 мая 1606-го года на царство взошел Василий Шуйский, целовавший крест уже не Богу, а боярам , истинным творцам Великой Смуты, подковерным организаторам интриги с Гришкой Отрепьевым, а под конец целовавшим крест королевичу Владиславу. Достаточно указать, что Федор Никитич Романов, будущий патриарх Филарет и отец царя Михаила, патриарший сан получил в Тушинском лагере у «тушинского вора» Лжедмитрия ІІ.
Финал русской трагедии ознаменовался полным бесчестием боярства в глазах народа. Ибо при капитуляции польских сидельцев из Кремля вышла отсиживавшаяся там от разъяренного народа семибоярщина… назовем их поименно, ибо, прежде всего им, а уж потом Гришке Отрепьеву, предназначается анафема, ежегодно провозглашаемая в православных храмах. А каковы имена:
Князь Фёдор Иванович Мстиславский, Князь Иван Михайлович Воротынский, Князь Андрей Васильевич Трубецкой, Князь Андрей Васильевич Голицын, Князь Борис Михайлович Лыков-Оболенский, Боярин Иван Никитич Романов (дядя царя Михаила), Боярин Фёдор Иванович Шереметев.
Ну а теперь коротко рассмотрим собственно крестьянское закрепощение. Еще Иван Грозный пытался приостановить отток крестьян из дворянских поместий в некоторых частях страны введением так называемых «заповедных лет» (1581 и ряд других годов), когда запрещался переход крестьян от одного землевладельца к другому. В общегосударственном масштабе «заповедные лета» на 1592 и 1593 года вводились указом царя Федора Ивановича. Лишь Соборном уложением 1649-го года, при царе Алексее Михайловиче, было введено бессрочное прикрепление крестьян к земле. Однако, при обязательности несения воинской службы дворянами, этот момент не несет в себе что-то неординарное. В сущности, лишь указ 1762-го года о вольности дворянства, изданный Петром ІІІ, переводил поместные хозяйства в ранг плантаций.
В заключение сделаем небольшое отступление от основной темы. Со времен Андрея Боголюбского на нашей земле наметился глубочайший ментальный раскол образовавшегося русского общества на городскую (посадскую) часть, в основном славянскую, и сельскую, упорно цепляющуюся за традиционный уклад жизни, в основании которого лежит русская народная мудрость. Вспомним презрительное выражение городских креакров: «Эй, ты, дярёвня». Вспомним, сколь же разительно отличаются их языки. С одной стороны сильно славянизированный литературный язык посадов и больших городов, язык Пушкина и Тургенева. А с другой, язык русского «простонародья». Понятно, какой язык имел в виду индийский ученый-санскритолог Д.П. Шастри сказавший:
«Если бы меня спросили, какие два языка мира более всего похожи друг на друга, я ответил бы без всяких колебаний: русский и санскрит» .
Естественно, в этом замечании подразумевается язык простого народа, потомков разов.
Нашел место этот раскол и на религиозной почве, в отмеченном академиком Рыбаковым двоеверии . Получилось так, что потомки славян без особого напряжения восприняли христианство, а вот потомки разов оставались верны почитанию своего Раза-Рода и рожаниц аж до времен Ивана Грозного, и даже позже. По настоящему единственный христианский образ, который во всей своей полноте был принят разами, это богородица, «матушка заступница». Нет, нет! Не как «пречистая дева Мария», а как рожаница и как Мать-Земля кормилица. Невольно приходишь к мысли, что и раскол XVІІ века на никониан и старообрядцев произошел по той же застарелой трещине.
Меркантильная фаза.
МЕРКАНТИЛЬНАЯ ФАЗА является финальной стадией развития товарного производства. Она получила свое название от итальянского слова mercante — торговец. Именно заселенной такими людьми, в своих, декларируемых ими видениях, либералы хотели бы видеть нашу планету. Согласно их представлениям, рано или поздно, все мы должны будем объединиться в некий торговый союз, где каждый, вне возраста, пола и звания, национальной и религиозной принадлежности, будет торговцем, и, заодно, покупателем. Все мы будем что-то продавать и что-то покупать. Разница же в ценах будет составлять прибыль, которая и будет материальным обеспечением прогресса человечества.
Отсюда меркантильная фаза товаризации это единый процесс развития товарного хозяйства от своего зародыша, от первичного акта товарного обмена и рождения первоначальной метрополии, до глобальной товарной сферы. Здесь людям, чьи мозги задурманены либеральной демагогией, уместно напомнить, что из анализа первичного акта обмена вытекает:
1. Только вывоз готовой продукции за пределы сферы производства обеспечивает получение товарной прибыли, а невозможность по тем или иным причинам вывоза ведет к затуханию товарного производства.
2. Товарная сфера может развиваться только расширяясь.
3. Конечность географической среды обитания человека предопределяет замыкание товарной сферы, ведущую за собой невозможность осуществить вывоз готовой продукции в форме товара, и, соответственно, конечность товарного производства вообще.
Чтобы прочувствовать истинность высказанных положений, человечество вынуждено было пройти два круга ада: факториальную фазу товаризации – этап прямого грабежа с применением силы и обмана, плантационную фазу товаризации – этап завуалированного грабежа, в форме жесточайшей эксплуатации труда рабов и крепостных крестьян. А затем войти в третий круг – меркантильную фазу, чью мировоззренческую оценку, просто и со вкусом, дает русская народная мудрость: «Раз где-то прибыло, то, значит, где-то убыло». Другими словами все тот же грабеж.
Как уже говорились, недостаток спроса является врожденным пороком товарного производства. По этому поводу Хазин пишет:
«Еще классики политэкономии XIX века писали: капитал растет быстрее, чем получает свое возмещение труд. В результате проблемы с недостатком спроса» .
Разбухание «мыльного» пузыря капитала порождает такое явление как инфляция, обесценивание всего – денег, промышленных зданий, сооружений, оборудования, и прежде всего труда. Ибо сам товар не может быть в условиях инфляции в товарном производстве обеспечивать труд, затраченный на изготовление этих товаров. Нельзя сковородками платить за изготовление этих сковородок. Хотя кое-где это и пытались сделать. В условиях меркантильной фазы инфляция становится непременным атрибутом жизни людей. Когда величина «мыльного» пузыря достигала некой критической величины, что он лопался – возникал товарный кризис. В принципе, товарный кризис должен заканчиваться снижением суммы капитала до суммы, возмещающей труд .
В период факториальной товаризации, когда товарная система открыта и не замкнута, родовой порок проявляется лишь в стремлении системы постоянно расширяться путем захвата все новых колоний. Ибо туда можно сбрасывать излишек, а оттуда извлекать прибыль. Этот этап меркантильной товаризации носит название СВОБОДНОГО РЫНОЧНОГО ХОЗЯЙСТВА. Авторы теории кризиса к этому этапу относят следующие события:
«Конец XVIII века – окончательное формирование первой технологической зоны, Британской. В это время для формирования такой зоны необходимо, как минимум 30 миллионов потребителей рыночных услуг;
Начало XIX века - провал создания второй потенциальной зоны, на базе Франции. Причины - Великая французская революция и Наполеоновские войны. С тех пор Франция прочно вошла в Британскую технологическую зону;
Середина XIX века - первый успешный проект «догоняющего развития» - появление второй технологической зоны, Германской. В ее составе до начала ХХ века находилась и Россия;
Конец XIX века - появление технологической зоны на базе США, к концу века США - крупнейшая в мире промышленная держава. Минимальное количество потребителей вырастает до 50-80 миллионов человек» .
Когда товарная система полуоткрыта, то есть когда бывшие колонии переходят на этап плантационной фазы товаризации, проблемы со спросом встают в полный рост, так как вся вновь созданная во всем обществе продукция по своей номинальной стоимости, выраженной в натуре, становится равной своей себестоимости. Прибыль же, из-за невозможности создать ее по-товарному, превращается в псевдоприбыль, так как просто начисляется на себестоимость, как некий дополнительный налог на потребителя. Извлекается же она рядом производителей, за счет убытков других производителей. Ибо, в создавшихся условиях на всех «пряников не хватает», а за одними производителями стоит вся мощь финансово-государственной поддержки, а за другими никого и ничего нет. Поэтому в этом случае всегда кто-то обречен на убытки и банкротство. В результате свободный рынок умирает и монополизируется. Этот этап носит название ИМПЕРИАЛИЗМА.
Ленин в своей известной работе «Империализм, как высшая стадия капитализма» перечислил его основные экономические признаки:
«1) Концентрация производства и капитала, дошедшая до такой высокой ступени развития, что она создала монополии, играющие решающую роль в хозяйственной жизни; 2) слияние банкового капитала с промышленным и создание, на базе этого «финансового капитала», финансовой олигархии; 3) вывоз капитала, в отличие от вывоза товаров, приобретает особо важное значение; 4) образуются международные монополистические союзы капиталистов, делящие мир, и 5) закончен территориальный раздел земли крупнейшими капиталистическими державами» .
Авторы теории кризиса к этому этапу относят следующие события:
«Самый конец XIX (уже после смерти Маркса) - начало XX века - первый кризис падения эффективности капитала (пока - только в западном полушарии). Его следствия: финансовый кризис в США 1907-08 гг., первая «Великая» депрессия, появление Федеральной резервной системы США, Первая мировая война;
Начало ХХ века - появление Японской технологической зоны, провал создания технологической зоны на базе Российской империи из-за проблем с крестьянским населением - оно не хочет «вписываться» в рынок;
1917 -1928 гг. - Великая Октябрьская социалистическая Революция, разработка плана о создании Советской технологической зоны на базе СССР. Удачное (после провала реформ Столыпина) включение крестьянского населения в рынок. Минимальный объем рынка технологической зоны - более 100 миллионов человек;
1929-39 годы - второй кризис падения эффективности капитала, начало второй «Великой» депрессии, формирование последней, пятой технологической зоны, Советской;
1939-45 гг., Вторая мировая война, исчезновение с карты мира трех технологических зон: Японской и Германской (их территория поделена между победителями) и Британской (добровольно вошла в состав Американской технологической зоны);
1945 - 60 гг. для Советской, 1945-1970 - для Американской - годы активного развития на ресурсе новых доступных рынков, минимальный объем рынков - 250-300 миллионов человек;
1960-61 - начало кризиса падения эффективности капитала в Советской технологической зоне. В связи с плановым характером экономики развивался очень медленно, на нулевые темпы роста СССР вышел только к началу 80-х годов;
1971 год - начало кризиса падения эффективности капитала в Американской технологической зоне (15 августа 1971 года - второй в ХХ веке дефолт США). Развивается крайне быстро, в середине 70-х экономика США уже устойчиво падает на фоне еще растущего СССР».
К началу 70-х годов мировая товарная система представляла собой некую пирамиду. Самых верх занимала суперметрополия – США. Ниже располагались метрополии второго порядка: Англия, Франция, Германия, Япония. Еще ниже были всякие Италии, Канады и прочие. В основании же пирамиды находились государства периферийного капитализма, так называемый третий мир. Где-то в стороне от этой пирамиды – СССР, как основной конкурент за мировое влияние.
В этот момент к родовой проблеме товарного хозяйства, недостаточному спросу, добавились: конкуренция братьев по классу меньших – метрополий второго порядка, война во Вьетнаме, золотопускание золотому запасу США, устроенное генералом Шарлем де Голлем и нефтяным эмбарго стран Персидского залива. Все это повергло суперметрополию в нокдаун. Сейчас уже стало известным, что основной спасательный круг для «Империи добра» был брошен нашей партийной номенклатурой. Ради своих шкурных интересов и получении, по сути, криминальных, коррупционных доходов, они выторговали преференции в нефтегазовых контрактах, а за это пошли на ракетно-ядерное разоруженчество со своими заклятыми «партнерами» и признали за свершившейся факт американскую ЛУННУЮ аферу . В результате издыхающая американская экономика получила некоторую финансовую передышку для переведения духа и мощный престижный толчок.
Но вот что сделали в тот момент сами американцы, а затем повторили их союзники по НАТО. Вновь предоставим слово Хазину:
«Администрация президента Картера и глава ФРС Пол Волкер разработали хитрую концепцию. Впервые в истории капитализма стали не капиталистам одним помогать, а стимулировать совокупный спрос. За счет эмиссии денег (Решили запустить печатный станок Н.Л.). Коли привязки к золоту не стало (из-за дефолта США по золоту. Н.Л.), то сам Бог велел. Целую четверть века домохозяйствам за счет эмиссии выдавали деньги. Все больше и больше (и под все меньшие и меньшие проценты по кредитам. Н.Л.)» .
Так наступил финальный этап меркантильной товаризации, который называется ФИНАНСОВЫМ ИМПЕРИАЛИЗМОМ. Все и всюду товаризовалось. Метрополии, как и люди, выстроились по ранжиру успешности, креативности, и по степени приближенности к Великому Вашингтонскому Хану. Но, одновременно, родовой порок товарного хозяйства работает не покладая рук, и подтачивал пирамиду изнутри. Авторы теории кризиса этот этап проиллюстрировали следующими событиями:
«Конец 70-х годов - разработка в США модели временного (но за счет дальнейшего ухудшения) преодоления кризиса за счет «виртуального» расширения рынков путем стимулирования спроса имеющихся потребителей. В процессе реализации получила название «рейганомики». Рост необходимой численности потребителей в технологической зоне до 500-800 миллионов человек;
Отказ Китая от построения собственной технологической зоны, им взят курс на стимулирование экономики за счет встраивания в Американскую технологическую зону;
1981-1991 гг. - очередной этап НТП, состоявшийся в США по итогам «рейганомики» (получивший название «информационная революция») позволил выиграть «войну двух систем» (аналог третьей мировой войны), разрушить Советскую технологическую зону и последний раз расширить рынки, уже на всю территорию Земли;
2000 г. - начало нового кризиса падения эффективности капитала;
Осень 2008 г. – прекращение действия последнего инструмента «рейганомики», снижения учетной ставки ФРС (так как она опустилась до величины 0,5%. Н.Л.), переход кризиса в «острую» стадию».
Важнейшим обстоятельством идущего кризиса является резкое возрастание значения в экономической жизни финансового сектора, манипулирующего с «дутым» капиталом, с его «мыльным» пузырем. Так, финансовый сектор, биржевые операции и им подобные действия, по данным Хазина, порой составляют до 75% внутреннего валового продукта США. Как следствие, во всей глобальной товарной системе идет постоянная, ничем не сдерживаемая инфляция. Ибо, при частичной товаризации, как было до сих пор, обесценивание шло частичное. При абсолютной товаризации обесценение становится абсолютным.
Выходом из ситуации может быть на первом этапе лишь СНИЖЕНИЕ СТОИМОСТИ, путем срезания таких непроизводительных расходов как затраты на транспортировку и на организацию товарной сферы. То есть, автаркизация сначала крупных, а далее все более мелких регионов и районов. Другими словами – разрушение всей глобальной товарной сферы, с задачей производить на месте потребления, все, что только можно производить.
Сколько осталось жить существующей системе? Не будем Касандрами. Как только – так сразу. Нас больше интересует, что будет после краха. Увы! Авторы «теории кризиса» говорят на эту тему достаточно невнятно.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ.
Для людей особый интерес представляет экстраполяция в будущее существующих в настоящий момент экономических и политических порядков. Одним из вариантов заглядывания за горизонт, явилось представление о будущем современной мировой финансовой элиты, прямых наследников древних ростовщиков. Ее озвучил видный социалист и член Бильдербергского клуба, бывший советник президента Франции Миттерана, исполнительный директор Европейского банка реконструкции и развития Жак Аттали:
«Покончив с любой национальной «привязкой», порвав семейные узы, заменив все это миниатюрными микропроцессорами, которые предоставят людям возможность решать многие проблемы, связанные с сохранением здоровья, образованием и личной безопасностью, такие граждане — потребители из привилегированных регионов мира превратятся в "богатых номадов". Они смогут принимать участие в освоении либеральной рыночной культуры, руководствуясь при этом своим политическим или экономическим выбором, они будут странствовать по планете в поисках путей использования свободного времени, покупать информацию, приобретать за деньги острые ощущения и такие товары, которые только они могут себе позволить, хотя и будут испытывать тягу к человеческому участию, тоску по уютной домашней обстановке и сообществу людей — тем ценностям, которые прекратили свое существование, так как их функции устарели. Подобно жителям Нью-Йорка, которым ежедневно приходится сталкиваться с бездомными бродягами, слоняющимися у банков-автоматов и выклянчивающими у прохожих мелочь, такие состоятельные странники повсюду будут сталкиваться с мириадами "бедных кочевников" — этих хватающихся за соломинки в планетарном масштабе людей, которые бегут прочь от испытывающей нужду периферии, где по-прежнему будет жить большая часть населения Земли (если она еще будет существовать, а не вымрет с голоду. Н.Л.). Эти обнищавшие пираты будут курсировать по планете в поисках пропитания и крова над головой, их желания станут еще острее и навязчивее благодаря созерцанию роскошных и соблазнительных картин безудержного потребления, которые они увидят на экранах телевизоров в спутниковых телепередачах из Парижа, Лос-Анджелеса или Токио, в тщетной попытке перейти… от замедленного к ускоренному миру им придется вести жизнь живых мертвецов» .
Интересно, на каком языке будут общаться между собой «богатые номады», на английском или на иврите.
Обычно, финансисты молчат, ибо «деньги любят тишину», но всегда достаточно красноречиво. Ибо, как сказано в Евангелие, «по делам их узнаем их» . А дела их всегда оборачиваются для народов кровью, слезами и нищетой. Что же в данном случае произошло? Откуда такая словоохотливость? По-видимому, финансисты решили, что власть над миром их денежного мешка утвердилась, безусловно и окончательно. Настало время людскому «быдлу» узнать, с кем они имеют по-настоящему дело.
Но финансовая элита поторопилась. Законы природы неумолимы. Поперек дороги к абсолютной власти перед банковскими бандитами встал все тот же родовой порок товарного хозяйства. Проблема спроса, в конце концов, привела рыночное хозяйство вместо расширения к сокращению производства. А это значит, что потребление продолжает сокращаться. Попытка же стимулировать спрос через кредитование, а затем через рефинансирование кредитования (кредит на кредит), привела к такой общественной задолженности, что у населения уж не хватает средств на выплату процентов по кредитам, не говоря уже о погашении самих кредитов. В результате в 2008 году большинство банков оказались банкротами. Чтобы спасти оставшиеся из них, понадобилось запускать печатающий станок, и помогать тонущим банкам ничем не обеспеченными деньгами, выдавая их хозяевам практически беспроцентные кредиты (по 0,5%).
Почему это мероприятие еще не вылилось в гиперинфляцию? Все очень просто. Так получилось, что по всему миру все террористы, наркоторговцы и торговцы оружием берут за свою «работу» только доллары. Вот туда и сбрасывается излишек «зеленой» бумаги. А чтобы такое положение сохранялось как можно дольше, по всему миру гремят выстрелы, «революции», а самым доходным промыслом является торговля наркотиками. И не дай бог, если какая страна откажется принимать доллары в виде соответствующих платежей. Она сразу же превращается в недемократическую страну, в «нерукопожатного» изгоя «цивилизованного» общества. Такой страной уже вплотную занимаются авианосцы самих Соединенных Штатов Америки.
Но вот беда. Деньги, направляемые через банки на стимулирование спроса, увы, проблему не решают, а лишь увеличивают задолженность населения. Родовая проблема рыночного хозяйства из-за отсутствия товарной прибыли оказывается непреодолимой. Увеличивается лишь скорость накопления ничем необеспеченного капитала, представляющего собой мыльный пузырь, готового лопнуть в любой подходящий момент.
Чем ближе момент обрушения товарного хозяйства, тем сильнее апологеты товарного хозяйства, экономисты, юристы, артисты и юмористы, вкупе с креативным классом – бюрократией и офисным «планктоном» лезут из кожи, доказывая, что отказ от рыночных отношений приведет человечество назад в пещеры. Мол, в нерыночном хозяйстве научно-технологический прогресс невозможен, из-за приостановки разделения труда при достижении системой глобального масштаба.
То, что это не так, выше показывалось неоднократно. Много говорилось и о том, что научно-технологический прогресс зависит, прежде всего, от наличия творческих личностей. При описании первичного акта обмена для облегчения описания механизма рождения товара было сделано одно упрощение. Был оставлен в стороне от рассмотрения поведенческий импульс, императив поведения действующих лиц . Так, в целях лучшего понимания механизма товарного обмена, в одном лице были объединены два человека с противоположными поведенческими импульсами. За первым скрывается творец с импульсом традиционного общества «я могу, я должен…», а за вторым – купец, с импульсом уже рыночного общества «я хочу…». При этом излишек создает первый из них, а в соседней деревне этот излишек реализовывает второй.
С купцом все ясно. Он центральная фигура рыночного хозяйства. Не он создатель. Но именно в его руках продукт творчества превращается в товар. Поэтому именно купец является первым человеком традиционного общества, который переступает через традиции и вносит в это общество первые элементы его разрушения – индивидуализм и личное присвоение. Мотивацией к этому шагу является все тот же родовой порок рыночного хозяйства: проблема спроса. «Возьмут ли или не возьмут там за бугром привезенную мной продукцию?» Отсюда и рождается его поведенческий импульс: «Я рискую! Я ХОЧУ компенсации за свой риск!»
Этот момент никак не умещается в существующих экономических теориях. Тем не менее, выявление поведенческого импульса творца проясняет ситуацию, с помощью чего отвергается миф о том, что только в товарном хозяйстве, вследствие разделения труда и при участии материальной мотивации, может инициироваться научно-технический прогресс.
Действительно. Творец, как личность, проявляет себя и в традиционном, и в рыночном хозяйствах. А вот его поведенческий импульс все же ближе к традиционному обществу. К тому же, ему в этом обществе комфортнее. Здесь его уважают, им восхищаются, понимают что, главное, ему не мешать. Здесь он не зависит от материальных проблем, ибо, напомним, в традиционном обществе, как в хорошей семье, считают только едоков. Достаточно вспомнить легенду о Прометее, чтобы понять, древние в творцах всегда видели своих героев. А вот в товарном хозяйстве творец постоянно окружен бездарями, сплетниками, завистниками, готовых, ради наживы, почестей и славы, в любой момент его унизить и обокрасть. Именно поэтому, в атмосфере рыночных отношений, слишком много плодов человеческого творчества оставалось в безвестности. Самих же авторов творческих свершений, как правило, в дальнейшем ждало забвение, а так же водка и нищета.
Несмотря на идеологические инсинуации креакров, товарное хозяйство успешно вырождалось в течение ста лет. Его очевидный надлом произошел в 1917-м году. Этот факт, увы, в «Теории кризиса» обойден вниманием. Именно к тому моменту сфера товарных обменов достигла максимума. Закончился, как заметил Ленин, территориальный раздел земли. Товарное хозяйство достигло своей цели, то есть, выражаясь в терминах Вернадского, достигло своего максимального выражения. Стало очевидно, что рынок, как институт свободного товарного обмена, умер и заменился диктатом монополий, имеющих с рыночными структурами лишь внешнее сходство. Тогда же исчезла окончательно товарная прибыль, заместившись псевдоприбылью – налогом на потребителя, вольно начисляемого продавцом. Тогда же возникли общественная задолженность, финансовый капитал, финансовая олигархия. Наступил этап империализма, характеризующийся внешне как эффектный расцвет, а внутри с чрезвычайно важными по существу, подменами базовых элементов товарного хозяйства на их противоположность. Исходя из сказанного, появляются возможность дать в целом этой фазе развития мирового хозяйства название ВЫРОЖДЕНИЯ товарного хозяйства, включив в нее ранее описанные империалистический и финансово-империалистический этапы меркантильной фазы товаризации.
Прямым выводом из сказанного является утверждение, что в «Теорию кризиса» вкралось заблуждение. Точка бифуркации, согласно событийному анализу, была на самом деле пройдена еще тогда, в семнадцатом году. Ибо с этого момента родовой порок товарного хозяйства, проблема спроса, из фактора прогресса в развитии превратился в фактор его регресса, сначала вырождения, а, в дальнейшем, РАЗРУШЕНИЯ и ОТМИРАНИЯ. А собственно разрушение происходит на наших глазах и составляет содержание того явления, что мы называем кризисом. Отмирание же наступит сразу после краха, когда пыль, образовавшаяся от падения столь громоздкого здания как товарная система, начнет оседать.
Вследствие бифуркации, сразу появилось две цели. Первая цель, иллюзорная, попытка сохранить все как есть. Вторая цель, выходящая за пределы обывательской разумности, попытка перестроить общество на других принципах, принципах классических семейно-соседских отношений людей, где «человек человеку друг, товарищ и брат», заменив собой принцип «человек человеку волк».
В данной работе не уместно, да и несвоевременно детально описывать ту Великую Эпоху, которая существовала семьдесят лет. Большое всегда видится издалека. Так что предоставим эту работу будущим историкам. Однако в свете рассматриваемой теории товаризации необходимо сделать ряд замечаний.
Дорога русского народа к новому обществу и к звездам устелена отнюдь не красными дорожками. Тупики, подводные камни, волчьи ловушки были и есть на каждом шагу. Много было предательств. И это не мудрено. Столетия господства рыночных отношений не прошли мимо. Они отразились в поведенческом импульсе многих людей, и не всех только из господствующих классов. Слишком много было из простого народа, кто не смог преодолеть в себе «я хочу». Но это не отменяет того факта, что мы русские люди уже были там. Наши отцы и деды доказали на деле, что можно жить по-другому. Опыт нашего народа бесценен для всего человечества, ибо позволит ему избежать многих ошибок, отбросивших нашу страну назад. Но только для того, чтобы еще решительнее рвануться к звездам.
В советском семидесятилетии выделяются два этапа: до смерти Сталина и после Сталина.
Первый этап ознаменовался ограничением и отжимом товарно-денежных отношений на периферию общественной жизни. Процесс шел неровно, с наступлениями и отступлениями. Сначала военный коммунизм, затем НЭП. В 1925-1926 годах в деревнях начала завязываться новая Гражданская война, вызванная резко усиливающейся социальной дифференциацией, как следствия расширения сферы рыночных отношений. История КПСС умалчивает, что в это время армейскими политорганами было зафиксировано свыше 1000 антикулацких выступлений крестьян, в которых приняло участие до одного миллиона человек. В руководстве страны нашлись люди, призывавшие бросить Красную Армию против восставших (Рыков). Выход из ситуации был найден в коллективизации. Но разве могла подобная реформа пройти без эксцессов и без перегибов, и это в условиях до предела накаленности страстей. Не будем забывать, что одновременно с коллективизацией была запущена и индустриализация, средства на которую изымались у крестьян.
В ходе происходивших преобразований применялись все средства, от военного коммунизма до элементов товарного хозяйства. Страна героически выдержала возникшие трудности и не взбунтовалась. Значит в целом народ (свыше 90% населения), за исключением кое-кого, принял и коллективизацию, и индустриализацию, что и обеспечило головокружительный скачок вперед. Действительно, к началу войну, в течение всего лишь одного десятилетия, СССР вышел на второе место в мире по промышленному производству, уступив в этом лишь США. К концу этапа регулирующая роль рынка была сведена до минимума. Однако его подменил сформировавшейся в годы индустриализации, войны и послевоенного восстановления административный аппарат.
В ноябре 1951-го года в СССР состоялась дискуссия по поводу макета учебника по политэкономии, которая переросла в спор о путях совершенствования руководства народным хозяйством. В ходе дискуссии выявились две группы. Первая, «нерыночники» – сторонники существующей административной системы. Вторая, «рыночники» – сторонники широкого внедрения товарно-денежных отношений в народном хозяйстве СССР.
Читая сейчас статью Сталина «Экономические проблемы социализма в СССР», связанную с этой дискуссией, невольно чувствуешь, что вождь был одинаково отстранен от обеих группировок. Исходя из этого, С.Г. Кара-Мурза в одной из своих статей предположил, что тогда Сталин со своей позицией не определился. И это Сталин? Не определился? И, тем не менее, решился выступить со своим взглядами перед всей страной?
Очевидно, дело в другом: для него выбор между спорящими был подобен выбору между Сциллой и Харибдой. С одной стороны, административная система была слишком громоздка и неповоротлива. Рост затрат на ее содержания к моменту дискуссии явно превышал получаемый в денежном выражении результат от ее деятельности. Ко всему прочему своим существованием система способствовала различного рода злоупотреблениям со стороны не всегда лично честных администраторов. Достаточно указать «дело авиапрома», «ленинградское дело» и так далее. Так, глава Госплана Вознесенский, вроде бы правая рука Сталина, как Председателя Правительства СССР, используя свое положение, раздавал преференции и льготы ряду «любимых» им ведомств, одновременно ущемляя другие. Это был прямой подкоп под экономику страны, даже если не касаться его предательской деятельности, выразившейся в передаче агентам США и Англии сверхсекретных документов.
С другой стороны были «рыночники», среди которых выделялся все тот же Вознесенский. Они были прямыми идейными наследниками Каменева, Зиновьева, Бухарина, Рыкова и прочих, тех, кто разуверился в деле построения нового общества. А чтобы вернуть страну на «правильное», с их точки зрения, русло, они стали наносить советскому народу удары в спину. А что значит правильно? Это реставрация капитализма, первыми шагами которой должны были стать, якобы, с целью повышения рентабельности, введение на производстве полного хозрасчета, по мнению Вознесенского, аж до цехового и бригадного уровня. Более вредительской программы и придумать было нельзя. По сути, речь шла о разгроме единого народнохозяйственного комплекса под популистскими лозунгами.
Отвечая как «рыночникам», так и «нерыночникам» Сталин опроверг мнение
«…что закон планомерного развития народного хозяйства и планирование народного хозяйства уничтожают принцип рентабельности производства. Это совершенно неверно. Дело обстоит как раз наоборот. Если взять рентабельность не с точки зрения отдельных предприятий или отраслей производства и не в разрезе одного года, а с точки зрения всего народного хозяйства и в разрезе, скажем, 10-15 лет, что было бы единственно правильным подходом к вопросу, временная и непрочная рентабельность отдельных предприятий или отраслей производства не может идти ни в какое сравнение с той высшей формой прочной и постоянной рентабельности, которую дают нам действия закона планомерного развития народного хозяйства и планирование народного хозяйства, избавляя нас от периодических экономических кризисов, разрушающих народное хозяйство и наносящих обществу колоссальный материальный ущерб, обеспечивая нам непрерывный рост народного хозяйства с его высокими темпами» .
Если идти начертанным «рыночниками» путём, то надо закрыть «ряд пока ещё нерентабельных предприятий тяжёлой промышленности, где труд рабочих не даёт «должного эффекта», и открыть «новые предприятия, безусловно, рентабельной лёгкой промышленности, где труд рабочих мог бы дать «больший эффект»… «отказаться от примата производства средств производства в пользу производства средств потребления. А что значит отказаться от примата средств производства? Это значит уничтожить возможность непрерывного роста нашего народного хозяйства, ибо невозможно осуществлять непрерывный рост народного хозяйства, не осуществляя вместе с тем примат производства средств производства». По Сталину «сфера действия закона стоимости ограничена у нас наличием общественной собственности на средства производства, действием закона планомерного развития народного хозяйства – следовательно, ограничена также нашими годовыми и пятилетними планами, являющимися приблизительным отражением требований этого закона» .
Сталин, как показали годы войны, был блистательным мастером прорывных и неординарных решений. Так, в самые тяжелые моменты, он, в условиях бездарности многих больших командиров, а то и при предательстве кое-кого из них, опираясь лишь на мужество и храбрость простых солдат, офицеров и большей части боевых генералов, сумел найти такие решения, о которых порой не догадывались даже его ближайшие сотрудники, Жуков и Василевский. Именно эти решения позволили переломить неудачный ход боев и привели страну к полному разгрому врага.
Так и в этом случае. Автор предполагает, что уже к XІX съезду партии Сталин принял для себя решение: практически полностью реанимировать Советскую Власть, какой она предполагалась еще в Октябре 1917-го года. То есть передать функций руководства народным хозяйством районным Советам Народного Хозяйства, оставив за государством лишь «господствующие высоты в области общенациональных программ, добычи полезных ископаемых (за исключением общедоступных) и большей части тяжелой промышленности. Другими словами, должен был осуществиться переход от ведомственной структуры руководства народным хозяйством к территориальной.
Да, да, речь идет о тех самых совнархозах, идею о которых в 1957-м году присвоил себе Хрущев. Но между задумкой Сталина и прожектом Хрущева существовала разница. По Сталину совнархозы должны были быть или на общегосударственном, или на районном местном уровне. На общегосударственном, для того чтобы координировать работу всего народнохозяйственного комплекса и проведения общенациональных программ. На районном, с тем, чтобы отсечь от власти областных и республиканских «бояр», то бишь партийных секретарей и сонм их прихлебателей. Одновременно с этим отсечением должны были коренным образом решиться задачи по оптимизации транспортных издержек и содержанию административно-хозяйственного аппарата.
Первый пункт разработанного Сталиным положения о Совнархозах, предположительно, звучал так:
«В целях организации и регулирования всей экономической жизни каждого промышленного района в соответствии с общегосударственными и местными интересами при районных местных Советах народных депутатов организуются районные Советы народного хозяйства, как местные учреждения по организации и регулированию производства, руководимые Высшим Советом народного хозяйства и действующие под общим контролем районного Совета народных депутатов».
По Хрущеву:
«Совет народного хозяйства экономического района образуется Советом Министров союзной республики в составе председателя, заместителей председателя и членов совета народного хозяйства и подчиняется как Совету Министров союзной республики, так и Совету народного хозяйства СССР. В союзных республиках, где образованы республиканские совнархозы, совет народного хозяйства экономического района подчиняется как Совету Министров союзной республики, так и республиканскому совнархозу» .
Другими словами, по приведенному второму положению, вся партийная номенклатура и прислонившаяся к ней элита не только не отстранялись от власти, но и получали дополнительные полномочия, в том числе возможность командовать даже неподведомственными им, но находящимися на их территории, предприятиями союзного значения.
Смерть Сталина это все равно, что резкая остановка несущегося на полной скорости поезда. Маленков сразу после смерти вождя, как глава правительства, дает указание министру финансов Звереву внести принципиальные изменения в проект доклада о бюджете на 1953 год и одновременно, в апреле 1953 года, ЦК дает негласный запрет на цитирование работы Сталина «Экономические проблемы социализма в СССР». Смысл изменений в бюджете содержится в основных положениях доклада и заключительном слове Маленкова на июльском (1953 года) пленуме ЦК КПСС. Этот доклад содержал критическую оценку ситуации в сельском хозяйстве и определение путей его подъема, где основной причиной отставания аграрного сектора народного хозяйства назывались якобы недостаточная материальная заинтересованность колхозников в увеличении производства сельхозпродукции. В этом же докладе содержался отказ от сталинского курса на постепенный переход к продуктообмену, который должен был заменить торговлю. Признавалась необходимость широкого развития товарно-денежных отношений. А уже на V сессии Верховного Совета СССР в августе 1953 года Маленков демагогически объявляет о повороте экономики «лицом к человеку», о резком повышении в течение двух-трех лет благосостояния советского народа путем ускоренного развития сельского хозяйства и производства предметов потребления «группа Б».
Именно тогда сельское хозяйство в стране и рухнуло. Начались закупки зерна за рубежом. Три года понадобилось Хрущеву для приведения сталинской программы организации совнархозов до удобного партноменклатуре вида. В результате, кроме вреда, эта программа народному хозяйству ничего не принесла и в 1965-м году, с приходом Косыгина, прекратила свое существование. Так начинался второй этап советского семидесятилетия, этап сваливания страны в пропасть рыночных отношений, на дне которой мы сейчас и находимся.
Ниже, в приложениях, приведены основные декреты Советской Власти, остающиеся до сих пор актуальными. Автор считает, что именно ими должно будет руководствоваться новое правительство, которое придет на смену нынешнему, компрадорскому.
ПРИЛОЖЕНИЯ
II Всероссийский Съезд
Советов Рабочих, Солдатских
и Крестьянских Депутатов
28 октября 1917 года
ДЕКРЕТ
О ПОЛНОТЕ ВЛАСТИ СОВЕТОВ
Вся власть отныне принадлежит Советам. Комиссары бывшего Временного Правительства отстраняются. Председатели Советов сносятся непосредственно с Революционным Правительством.
II Всероссийский Съезд
Советов Рабочих, Солдатских
и Крестьянских Депутатов
27 октября 1917 года
ДЕКРЕТ О ЗЕМЛЕ
1) Помещичья собственность на землю отменяется немедленно без всякого выкупа.
2) Помещичьи имения, равно как все земли удельные, монастырские, церковные, со всем их живым и мертвым инвентарем, усадебными постройками и всеми принадлежностями, переходят в распоряжение Волостных Земельных Комитетов и Уездных Советов Крестьянских Депутатов впредь до разрешения Учредительным Собранием вопроса о земле.
3) Какая бы то ни была порча конфискуемого имущества, принадлежащего отныне всему народу, объявляется тяжким преступлением, караемым революционным судом. Уездные Советы Крестьянских Депутатов принимают все необходимые меры для соблюдения строжайшего порядка при конфискации помещичьих имений, для определения того, до какого размера участки и какие именно подлежат конфискации, для составления точной описи всего конфискуемого имущества и для строжайшей революционной охраны всего переходящего к народу хозяйства со всеми постройками, орудиями, скотом, запасами продуктов и проч.
4) Для руководства по осуществлению великих земельных преобразований, впредь до окончательного их решения Учредительным Собранием, должен повсюду служить следующий крестьянский наказ, составленный на основании 242 местных крестьянских наказов редакцией "Известий Всероссийского Совета Крестьянских Депутатов" и опубликованный в номере 88 этих "Известий" (Петроград, N 88, 19 августа 1917 г.).
5) Земли рядовых крестьян и рядовых казаков не конфискуются.
КРЕСТЬЯНСКИЙ НАКАЗ О ЗЕМЛЕ
Вопрос о земле, во всем его объеме, может быть разрешен только всенародным Учредительным Собранием.
Самое справедливое разрешение земельного вопроса должно быть таково:
1) Право частной собственности на землю отменяется навсегда; земля не может быть ни продаваема, ни покупаема, ни сдаваема в аренду либо в залог, ни каким-либо другим способом отчуждаема. Вся земля: государственная, удельная, кабинетская, монастырская, церковная, посессионная, майоратная, частновладельческая, общественная и крестьянская и т.д., отчуждается безвозмездно, обращается во всенародное достояние и переходит в пользование всех трудящихся на ней.
За пострадавшими от имущественного переворота признается лишь право на общественную поддержку на время, необходимое для приспособления к новым условиям существования.
2) Все недра земли, руда, нефть, уголь, соль и т.д., а также леса и воды, имеющие общегосударственное значение, переходят в исключительное пользование государства. Все мелкие реки, озера, леса и проч. переходят в пользование общин, при условии заведывания ими местными органами самоуправления.
3) Земельные участки с высоко - культурными хозяйствами: сады, плантации, рассадники, питомники, оранжереи и т.п. не подлежат разделу, а превращаются в показательные и передаются в исключительное пользование государства или общин, в зависимости от размера и значения их.
Усадебная городская и сельская земля, с домашними садами и огородами, остается в пользовании настоящих владельцев, причем размер самих участков и высота налога за пользование ими определяются законодательным порядком.
4) Конские заводы, казенные и частные племенные скотоводства и птицеводства и проч., конфискуются, обращаются во всенародное достояние и переходят либо в исключительное пользование государства, либо общины, в зависимости от величины и значения их.
Вопрос о выкупе подлежит рассмотрению Учредительного Собрания.
5) Весь хозяйственный инвентарь конфискованных земель, живой и мертвый, переходит в исключительное пользование государства или общины, в зависимости от величины и значения их, без выкупа.
Конфискация инвентаря не касается малоземельных крестьян.
6) Право пользования землею получают все граждане (без различия пола) Российского государства, желающие обрабатывать ее своим трудом, при помощи своей семьи, или в товариществе, и только до той поры, пока они в силах ее обрабатывать. Наемный труд не допускается.
При случайном бессилии какого-либо члена сельского общества в продолжение не более 2 лет, сельское общество обязуется, до восстановления его трудоспособности, на это время прийти к нему на помощь путем общественной обработки земли.
Земледельцы, вследствие старости или инвалидности утратившие навсегда возможность лично обрабатывать землю, теряют право на пользование ею, но взамен того получают от государства пенсионное обеспечение.
7) Землепользование должно быть уравнительным, т.-е. земля распределяется между трудящимися, смотря по местным условиям по трудовой или потребительной норме.
Формы пользования землею должны быть совершенно свободны: подворная, хуторская, общинная, артельная, как решено будет в отдельных селениях и поселках.
8) Вся земля, по ее отчуждении, поступает в общенародный земельный фонд. Распределением ее между трудящимися заведуют местные и центральные самоуправления, начиная от демократически организованных бессословных сельских и городских общин и кончая центральными областными учреждениями.
Земельный фонд подвергается периодическим переделам в зависимости от прироста населения и поднятия производительности и культуры сельского хозяйства.
При изменении границ наделов первоначальное ядро надела должно остаться неприкосновенным.
Земля выбывающих членов поступает обратно в земельный фонд, причем преимущественное право на получение участков выбывших членов получают ближайшие родственники их и лица, по указанию выбывших.
Вложенная в землю стоимость удобрения и мелиорации (коренные улучшения), поскольку они не использованы при сдаче надела обратно в земельный фонд, должны быть оплачены.
Если в отдельных местностях наличный земельный фонд окажется недостаточным для удовлетворения всего местного населения, то избыток населения подлежит переселению.
Организацию переселения, равно как и расходы по переселению и снабжению инвентарем и проч., должно взять на себя государство.
Переселение производится в следующем порядке: желающие безземельные крестьяне, затем порочные члены общины, дезертиры и проч., и, наконец, по жребию, либо по соглашению.
Все содержащееся в этом наказе, как выражение безусловной воли огромного большинства сознательных крестьян всей России, объявляется временным законом, который впредь до Учредительного Собрания проводится в жизнь по возможности немедленно, а в известных своих частях с той необходимой постепенностью, которая должная определяться Уездными Советами Крестьянских Депутатов.
ДЕКРЕТ
О НАЦИОНАЛИЗАЦИИ БАНКОВ
от 14 декабря 1917 года
В интересах правильной организации народного хозяйства, в интересах решительного искоренения банковой спекуляции и всемерного освобождения рабочих, крестьян и всего трудящегося населения от эксплуатации банковым капиталом, и в целях образования подлинно служащего интересам народа и беднейших классов единого народного банка Российской Республики, Ц.И.К. постановляет:
1) Банковое дело объявляется государственной монополией.
2) Все ныне существующие частные акционерные банки и банкирские конторы объединяются с Государственным банком.
3) Активы и пассивы ликвидируемых предприятий перенимаются Государственным банком.
4) Порядок слияния частных банков с Государственным банком определяется особым декретом.
5) Временное управление делами частных банков передается совету Государственного банка.
6) Интересы мелких вкладчиков будут целиком обеспечены.
ДЕКРЕТ
О НАЦИОНАЛИЗАЦИИ ВНЕШНЕЙ ТОРГОВЛИ
22 апреля 1918 года
I
Вся внешняя торговля национализируется. Торговые сделки по покупке и продаже всякого рода продуктов (добывающей, обрабатывающей промышленности, сельского хозяйства и пр.) с иностранными государствами и отдельными торговыми предприятиями за границей производятся от лица Российской Республики специально на то уполномоченными органами. Помимо этих органов всякие торговые сделки с заграницей для ввоза и вывоза воспрещаются.
Примечание. Правила ввоза и вывоза почтовых посылок и пассажирских вещей будут изданы отдельно.
II
Органом, ведающим национализированной внешней торговлей, является Народный Комиссариат Торговли и Промышленности.
III
Для организации вывоза и ввоза при Народном Комиссариате Торговли и Промышленности учреждается Совет Внешней Торговли. В состав Совета входят представители следующих ведомств, учреждений и организаций: а) ведомств - военного, морского, земледелия, продовольствия, путей сообщения, иностранных дел и финансов; б) представители центральных органов регулирования и управления отдельных отраслей производства, как то: Центрального Чайного Комитета (Центрочай), Главного Сахарного Комитета (Главсахар), Центрального Комитета текстильной промышленности (Центротекстиль) и т.д., и представители всех отделов Высшего Совета Народного Хозяйства; в) центральные организации кооперативов; г) центральные представительства торгово-промышленных и сельскохозяйственных организаций; д) центральные органы профессиональных союзов и торгово-промышленных служащих; е) центральные органы торговых предприятий по ввозу и вывозу важнейших продуктов.
Примечание. Народному Комиссариату Торговли и Промышленности предоставляется право привлекать в состав Совета Внешней Торговли представителей организаций, здесь не поименованных.
IV
Совет Внешней Торговли проводит план товарообмена с заграницей, вырабатываемый и утверждаемый Народным Комиссариатом Торговли и Промышленности.
В задачи Совета Внешней Торговли входят: 1) учет спроса и предложения вывозимых и ввозимых продуктов; 2) организации заготовки и закупки при посредстве соответственных центров отдельных отраслей промышленности (Главный Сахарный Комитет (Главсахар), Главный Комиссар над нефтяной промышленностью (Главнефть) и т.д.), а при их отсутствии - при посредстве кооперативов, собственных агентур и торговых фирм; 3) организация закупки за границей при посредстве государственных закупочных комиссий и агентов, кооперативных организаций и торговых фирм; 4) установление цены вывозимых и ввозимых товаров.
V
1) Совет Внешней Торговли разделяется на отделы по отраслям производства и важнейшим группам вывозимых и ввозимых товаров, причем председателями отделов являются представители Народного Комиссариата Торговли и Промышленности.
2) Председателем общего собрания членов Совета Внешней Торговли и его президиума, избираемого общим собранием, является представитель Народного Комиссариата Торговли и Промышленности.
Примечание. Внутренняя организация Совета Внешней Торговли, число отделов, их задачи, права и круг деятельности будут выработаны особо.
3) Все решения отделов представляются президиумом Совета на утверждение Народного Комиссариата Торговли и Промышленности.
Председатель Совета Народных Комиссаров
В.УЛЬЯНОВ (ЛЕНИН)
Народный Комиссар
СТАЛИН
Заместители Народных Комиссаров
ГУКОВСКИЙ, ЧИЧЕРИН, БРОНСКИЙ
Управляющий Делами Совета Народных Комиссаров
В.БОНЧ-БРУЕВИЧ
ПОЛОЖЕНИЕ
О РАЙОННЫХ И МЕСТНЫХ СОВЕТАХ
НАРОДНОГО ХОЗЯЙСТВА
1. В целях организации и регулирования всей экономической жизни каждого промышленного района (области) в соответствии с общегосударственными и местными интересами при районных (областных) и местных Советах рабочих, солдатских и крестьянских депутатов организуются районные Советы народного хозяйства, как местные учреждения по организации и регулированию производства, руководимые Высшим Советом народного хозяйства и действующие под общим контролем соответствующего совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов.
2. Районный Совет народного хозяйства образуется:
а) из коллегий, выбранных на совместных конференциях производственных проф. союзов и фабрично - заводских (рудничных, торгово - промышленных, транспортных и т.п.) комитетов, а также конференциях земельных комитетов, созываемых советом рабочих, солдатских и крестьянских депутатов;
б) из представителей советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, рабочих и демократических кооперативов;
в) из представителей технического, административного и коммерческого управления предприятий (в количестве не более одной трети общего числа членов совета).
Примечание 1. Численность коллегий и представительства различных организаций устанавливается Советом рабочих, солдатских и крестьянских депутатов.
Примечание 2. В районный С. н. х. входят с правом совещательного голоса представители ведомств.
3. Районный совет народного хозяйства разбивается на секции по отраслям хозяйственной жизни: 1) государственного хозяйства и банков, 2) топлива, 3) по обработке металла, 4) по обработке волокнистых веществ, 5) бумажных изделий, 6) дерева, 7) минеральных веществ, 8) животных продуктов, 9) пищевых и вкусовых веществ, 10) химического производства, 11) строительных работ, 12) транспорта, 13) сельского хозяйства, 14) продовольствия и потребления, или другие, какие по местным обстоятельствам будут признаны необходимыми районным советом народного хозяйства.
Каждая секция, ведающая какой-либо отраслью производства, разбивается на четыре главных отдела:
1) Организации: а) управление, б) финансирование и в) техническая организация предприятий,
2) снабжения и распределения,
3) труда и 4) статистики. Однородные отделы секций своим совместным заседанием образуют совещания: 1) по организации, 2) по снабжению и распределению, 3) по вопросам труда, 4) статистики.
При них существуют постоянные деловые бюро.
В Совете народного хозяйства образуются также и другие межсекционные комиссии, как-то: по демобилизации и проч.
4. Районный С. н. х. выбирает исполнительный комитет, который руководит всей деятельностью районного С. н. х. его отделов, секций и бюро.
Районный С. н. х. выбирает президиум, который является президиумом исполнительного комитета и отдельных совещаний районного С. н. х.
5. К предметам ведения районного С. н. х. относятся:
а) обсуждение и разрешение вопросов принципиальных и общих для всего района; объединение и направление действий низших органов рабочего контроля в районе, регулирование их взаимоотношений, составление и разработка для них детальных инструкций, по отдельным статьям контроля;
б) руководство под контролем Высшего Совета народного хозяйства правлениями частных предприятий, перешедших в собственность республики;
в) разбор конфликтов, не разрешенных на местах;
г) выяснение всех потребностей района в топливе, сырье и полуфабрикатах, в орудиях производства, в рабочей силе, в средствах транспорта, в продовольствии и вообще в предметах первой необходимости;
д) учет в районе сырья, полуфабрикатов, изделий, рабочей силы, орудий и пр. предметов производства;
е) принятие мер по обеспечению потребностей и хозяйственных нужд населения, сельского хозяйства и пр.;
ж) установление оснований и планов распределений в районе общегосударственных плановых заготовок;
з) установление планов, распределения заказов между предприятиями;
и) регулирование транспорта в районе;
к) установление строгого контроля над всей хозяйственной жизнью района в отношении организационном, финансовом и т.п.;
л) принятие мер к наиболее полному использованию производительных сил района как в промышленности, так и в сельском хозяйстве;
м) установление оснований распределения рабочей силы, материалов, топлива, орудий производства, изделий, предметов продовольствия и т.п.;
н) принятие мер к улучшению санитарно - гигиенических условий труда.
6. Все регулирующие учреждения местного значения переходят в ведение соответствующих районных С. н. х., и все служащие, а также технический и служебный аппарат переходят в распоряжение районных С. н. х.
7. Все постановления районных С. н. х. имеют характер принудительный и подлежащий исполнению всеми местными учреждениями, в том числе и управлениями предприятий.
Постановления районных С. н. х. могут быть постановлены и отменены только В. С. н. х.
8. Установление границ хозяйственных районов принадлежит съезду районных Советов народного хозяйства, а до его созыва - Высшему Совету народного хозяйства.
9. Все районные Советы народного хозяйства должны тотчас по образовании вступить в деловую связь с Высшим Советом народного хозяйства, подчиняясь его руководству по вопросам, затрагивающим общегосударственные интересы.
10. Образование Советов народного хозяйства более мелкого района (губернских, окружных и т.п.) предоставляется - по образцу организации районных С. н. х. - инициативе губернских Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов.
Установление района их деятельности, общее руководство и согласование ее принадлежит районным Советам народного хозяйства.
Настоящее положение вводится в действие и публикуется на основании ст. 10 декрета о Высшем Совете нар. хозяйства, представляющего Совету образовывать свои местные органы.
Председатель Высшего Совета народного хозяйства В.ОБОЛЕНСКИЙ
Принято на заседании Высшего Совета народного хозяйства 23 декабря 1917 года