БИЛЕТ № 9 или НА ТОМ КОНЦЕ СЕРВЕРА
Раньше – при историческом материализме – как было?
Допустим, Вы – рыбак. Ловите жирную селёдочку «иваси» на рыболовецком траулере где-то в Японском море. А Ваша пассия, рыбачка Соня, на Балтике недалеко от Риги, на плавучем рыбоконсервном заводе бланширует шпроты.
«Ты – морячка, я – моряк,
Ты – рыбачка, я – рыбак.
Ты на суше, я на море,
Мы не встретимся никак»
И вот, сбагрив пару уловов косоглазой морской якудзе, Ваше, дважды орденоносное судёнышко на пару деньков прибывает в родной Владивосток.
Вы бросаетесь к ближайшему переговорному пункту или с домашнего телефона, что, впрочем, маловероятно, и…
«Я хватаюсь за диск телефона,
Набираю вечное 07.
Девушка, здравствуйте!
Как вас звать? - Тома.
Семьдесят вторая! Жду! Дыханье, затая!
Быть не может, повторите, я уверен – дома!»
А милая, в это время, в ванной смывает контрабандным финским шампунем со своих каштановых волос разную там рыбью чешую и вонючие хвосты, напевая при этом:
«Дельфин и русалка — они, если честно, не пара, не пара, не пара…»
Телефонистка Тома – она же Людмила Орлова - безрезультатно, второй час, пытается соединить два любящих рыболовецких сердца.
Небольшое отступление
С телефонисткой Людмилой Орловой Высоцкий и Влади познакомились после первой ссоры супругов. После тяжкого запоя поэта Марина Влади уехала от Высоцкого, оставив записку "Не ищи меня". Несколько недель она провела в Риме. В парикмахерской её застал звонок: телефонистки по просьбе Высоцкого обзвонили все гостиницы Рима, нашли ту, в которой остановилась Влади, а потом выяснили, в какой она парикмахерской.
По возбуждённому голосу Высоцкого, Влади заподозрила, что он пьян, но прежде, чем Высоцкий ответил, телефонистка вновь вмешалась в разговор: "Не беспокойтесь, он уже несколько дней разыскивает вас, он больше не пьет, просто он очень-очень счастлив!".
Источник: http://music-facts.ru/song/Vladimir_Vysotsky/07/
Но, вернёмся к нашей рыболовецкой паре.
Вы волнуетесь, психуете:
«Что, опять поврежденья на трассе?
Что, реле там с ячейкой шалят?
Ничего, буду ждать, я согласен,
Начинать каждый вечер с нуля»
И, наконец, откуда-то не то с Марса, не то с Венеры сквозь треск, шумы, электрические разряды, мат-перемат до Вас доносится любимый голос.
И Вы радостно восклицаете: «Вот! Уже ответили. Ну, здравствуй, – это я»
***
Сейчас – в эпоху реставрации капитализма – всё по-другому.
«Отныне, теперь, наконец-то,
Сейчас и в любую погоду,
Вот здесь, а затем повсеместно,
Все будем мы жить по-другому.
Без гнева и печали,
На благо всей Земли,
Как мы давно мечтали,
Но так и не смогли»
Я, не спеша, достаю мобильник, нахожу номер жены, нажимаю кнопочку:
- Ты где, дорогая?
И в ответ слышу:
- Я в парикмахерской, буду минут через сорок, - при этом нежно поглаживает и целует в шею своего французского полюбовника. Любопытно, как она собирается так быстро вернуться из Парижа в Москву – на «Мираже», что ли? Совсем завралась.
«Тепло теперь в Париже? – вспомнилось почему-то, - у меня там сестра двоюродная… замужем».
В общем, жить можно – даже во времена дикого капитализма, который, как нам обещали, всё устаканит, всех обогатит, но, что-то не задалось.
И ещё одна небольшая проблема меня занимала. Заметил, что во время телефонного разговора стал раздаваться какой-то странный мелодичный щелчок. Хотя, щёлкает, ну и пусть себе щёлкает. Русские люди ко всему привычны.
Но, тут к нам, из одной далёкой заокеанской страны, прибыл тов. Сноуден…
«к нам приехал, к нам приехал mr. Сноуден, дорогой»
…и всё объяснил про этот загадочный фокус в телефоне.
«Эх, спасибо заводскому другу / Научил, как ходят, как сдают».
«Так вот, где Hund begraben!» - удивились мы вместе с Саввой Игнатьевичем. А я, лопух, и не догадывался, что это за странный мелодичный щелчок.
Через Митрича, одного знакомого засекреченного контрразведчика в больших чинах, правда, уже на «пензии», всё-таки удалось встретиться с этим странным бывшим сотрудником АНБ. Он особенно не распространялся, но, я узнал самое главное: сервер, на который пишут мои разговоры, установлен в Калифорнии, в Голливуде. Я вам ни какая-нибудь шелупень. Меня ещё Аль Эйнштейн заметил «и в гроб, сходя, благословил».
http://proza.ru/avtor/strelec1
Я особенно и не расстроился: ну, слушают, пишут тебя… Да пусть они подавятся этими миллиардами гигабайтов, никому не нужной информации. Я теперь и разговор не начинаю, пока не услышу заветного щелчка.
Только жаль одну невинную женщину, Ангелу Меркель. Лежит бедняжка в постели, по ночам тупо уставившись в потолок, вспоминает: это сколько же за десять лет я наговорила о своих интимных… Что? Насторожились, уважаемые читатели? Навострили ушки? Так вот, - это не то, о чём Вы подумали,… о своих интимных болячках. Тут уже не до руководства фатерляндом. Жаль, очень жаль добропорядочную фрау.
- Мда-а-а… покачивают головой в Белом доме, читая распечатки разговоров, - пора. Пора демократическим путём менять старушку
И вот, однажды, звоню своему старинному другу-приятелю - договориться о вечерней встрече в ресторанчике «New York city». Пошли сигналы вызова, но заветного долгожданного щелчка нет. Что такое? Негромкие гудки вызова затихли, друг не отвечает, контрольного щелчка-выстрела, по-прежнему, нет.
«Отсюда не пускают, а туда не принимают / несправедливо, грустно мне…»
Тишина. Я насторожился, какие-то проблемы в далёком Голливуде?
Знаете, когда всё идёт размеренно, обыденно - человек быстро ко всему привыкает.
Я возмутился: как это? Всех пишут, а меня, гениального писателя, – нет! Решил помочь своим заокеанским "друзьям".
- Билет № 9, - громко и чётко произнёс в микрофон, - приём?
- Что-что Вы сказали? - раздалось в трубке на чистейшем русском, - какой приём? – ляпнули, не подумав, на том конце провода, то есть – тьфу! - на том конце сервера.
- Билет № 9, а при нём задача,- съязвил и показал им кукиш в кармане.
На том конце сервера спохватились – зашуршали карандашом по бумаге.
- Тепло теперь в Голливуде? – поддел я контролёров из АНБ - у меня там сестра родная… замужем.
Ледяное безмолвие и, похоже, у них там карандаш сломался.
- Джонни, как там у тебя детишки? - не унимался я, - у меня младшенький стал немного покашливать, осень…
«Осень, друзья мои! Прекрасная московская осень».
На том конце сервера сочувственно промолчали.
«И говорит по радио товарищ Левитан: «В Москве погода ясная, а в Лондоне туман».
Из мобильника потянуло палёным оловом и пошёл специфический вонючий дымок.
«Что, опять поврежденья на трассе?
Наноконтакты в разъёме шалят?» - подколол я незадачливых горе-связистов.
В ответ расслышал какое-то сопение и негромкий мат-перемат, правда, уже по-английски.
Я хотел и дальше продолжить этот странный монолог-диалог, но в это время снова пошли гудки, раздался долгожданный щелчок и прозвучал голос моего старинного друга-приятеля: «Алло, слушаю».
И я радостно воскликнул: «Вот! Уже ответили. Ну, здравствуй, – это я».