Лариса дождалась окончания этого ритуала, который повторялся каждый год.
Зашла в подсобку, где был накрыт по случаю праздника небольшой стол и съела оставшийся
кусок яблочного пирога. Это была её последняя трапеза, закончив которую она стала
терпеливо дожидаться полуночи.
Две мыши, сытые, с грязными мордами и огромными животами дремали, расположившись
валетом, подпирая друг друга круглыми боками. Лунный луч скользил по старым обшарпанным
полкам, стеклянным пробиркам, желтоватой раковине. В зеркале над ним отражалась белая
фигура в проёме лаборантской. Этой фигурой была Лариса Евгеньевна. Она уже надела
длинную белую бабушкину рубашку вышиванку, сняла чулки и неудобные туфли на высоченных
каблуках и босиком подошла к окну.
Улица была пустынна и озарена странным, мерцающим светом. Это светились крылья
"Луминус фосфорис"- так называли этих птиц в научных каталогах, а жители называли их
просто фазариками. Когда-то предки лукомолцев называли их жаркими птицами, любовались
и страшились их необыкновенного ночного сияния. Эти маленькие существа были для них
неприкосновенны.
Но для нынешних лукомолцев заветы предков были слишком дремучи и накладны
с экономической точки зрения. Пять лет назад тогдашний мэр Города Ядрилов разрешил
использовать фазариков для городского освещения, несмотря на протесты малочисленных,
но шумных анималистов. Был заключён Очень Выгодный Контракт с артелью лешаков охотников.
Правда, птицы плохо выносили неволю, быстро погибали, находить и вылавливать их
становилось всё трудней, но это не сказывалось на доходах заинтересованных сторон и
проект "альтернативной пернатой энергии" продолжался.
Лариса смотрела вниз на зелёный мерцающий свет, льющийся из ржавой клетки,
подвешенной к старому каштану и у неё, как всегда, сжалось сердце. Она перевела взгляд
на чугунную решётку набережной реки Дрины, на которой стоял Город. Река уже гудела
под ледяной бронёй, готовая вот-вот взломать скользкую мёртвую плиту, которая
сдавливала её мощное упругое тело.
Лариса Евгеньевна достала из ящика стола старый студенческий рюкзак, полный
приготовленных заранее стальных инструментов, завернула толстую записную книжку в
кусок непромокаемой лягушачьей кожи. В последний раз взглянула на своё отражение в
зеркале - маленькое и хрупкое, надела на плечи рюкзак, присела, как водится, на
дорожку. Кинула в последний раз взгляд на клетки и решительно пошлёпала по мраморным
ступеням лестницы, миновала едва освещённый светлячками коридор. Ей оставалось только
пройти широкую парадную с вахтёрской в левом углу.
Продолжение можно прочитать: http://www.proza.ru/2013/11/19/160