МЕТАМОРФОЗА.
Четыре глаза и ни в одном совести – это не про него.
Очкарик Фёдор – ум, честь и совесть школы. Он опровергал и высмеивал тексты учебников, подключаясь к Вселенскому разуму. Многогранный, многоугольный, в общем угловатый индиго, считал топор Раскольникова гораздо более актуальной вещью, чем метлу Гарри Поттера.
Он не читал сказки, не засорял гигабайты своей памяти битовым мусором. Но в десятом классе неразумно для себя влюбился в одноклассницу, сказочную Снежную Королеву по имени Полина.
Стекла очков запотевали, когда её безразличный, холодный взгляд касался оптики, подогреваемой горящим любовью взором Фёдора.
Чтобы растопить холодное сердце королевы, он самостоятельно разучил «Лунную сонату» Бетховена и виртуозно исполнил её на школьном вечере. Двумя глазами, не принимающими участия в созерцаний клавиш фортепиано, он увидел, как откровенно скучала Снежная Королева, смотрела куда-то в сторону, далёкую от сцены с виртуозом.
С грустью и золотой медалью расстался с детством и школой.
Чтобы не терять из виду Полину, быть всегда рядом, он экстерном окончил университет и поселился на одной лестничной площадке с королевой.
«Всё в природе циклично, - вдыхал Фёдор. – По осеннему тоскливо мне, гораздо лучше было до…, ты моя – Полина, хотя не Виардо».
Печальными вечерами он из окна своей комнаты встречал взором Снежную Королеву у порога подъезда, всегда провожаемую статными красавцами с сомнительным айкью.
Скованный леденящим холодом безразличия соседки, он впал в анабиоз, пропустив в небытии зиму.
Но как-то, проснувшись в марте, глянул в окно и увидел в лунном свете, окутавшем двор, местную знаменитость, белого немолодого кота Казанову, которому приписывали отцовство всего кошачьего народа родного квартала. Кот сидел в окружении десятка прелестных кошечек, оглаживая газонную траву пушистым хвостом, и поочерёдно поворачивал голову от одной красавицы к другой. Выбирал или любовался.
«Какая разница, - подумал Фёдор и вдруг, наморщив лоб, задумался, подключаясь к подсказке Вселенной:
«Я хочу быть котом!», - воскликнул внутренний голос.
***
Полина проснулась от трели звонка входной двери.
- Кого несёт в такую рань?
Накинув на нагое тело ничего не прикрывавший халатик, открыла дверь, но никого за ней не обнаружила.
Вдруг нежная, шёлковая ласка прошлась по оголённым ногам. Она глянула вниз и увидела симпатичного сиамского кота. Полина хотела его прогнать, но он показался ей удивительно знакомым, даже родным.
Кот ласково что-то промяукал, и женщина поймала себя на мысли, что понимает его.
- Ну, проходи, что стоишь на пороге? - сама себе удивляясь, проговорила она.
Кот вошёл в прихожую, распространяя запах валерианы, вероятно, хлебнул для смелости.
- Да ты, друг, алкаш!- воскликнула Полина. – А ну, быстро в ванную. Наследил тут, как у себя дома.
Гость не смел ослушаться и через минуту стоял в ванной, в пене шампуня и под струями воды.
Новая хозяйка нагнулась над ним с сифоном в руках, полы халатика распахнулись.
- Венера Милосская! - пронеслось в кошачьей голове.
Он зажмурился целомудренно, смущенно, делая вид, будто шампунь попал в глаза. Приблудный кот очаровал Полину. Она всё более и более привязывалась к нему, на время даже забросила свидания с настойчиво звонящими поклонниками.
К тому же случайно заигравшийся кот оборвал телефонные провода и звонки прекратились.
Навещавшие Полину подруги, все как одна, влюблялись в этого фантастического кота, названного хозяйкой редким именем Василий. На девичьих посиделках он вводил своих поклонниц в суеверный ступор, словно гуру.
С математической точностью отмяукивал количество показываемых пальцев на руке, вытаскивал из колоды зубами называемую масть карты. Но более всего коту нравилось, исполнять просьбу подруг:
- Поцелуй Люсю; -обними Катю; -погладь ножки Валентине.
Но всегда преданно возвращался и сворачивался калачом на теплых коленях любимой хозяйки.
На свой день рождения Полина в присутствии гостей – подруг сделала подарок Василию, пристегнув золочённый антиблошиный ошейник с красным бантом на его шею.
Растроганный кот запрыгнул на стульчик перед пианино и сыграл «Собачий Вальс» двумя лапами.
Отвисшие со смещением челюсти гостей долго не хотели закрываться, пораженные изумлением.
- Да у тебя не кот, а настоящий мужик! - воскликнула Катя, пришедшая в себя.
- Наконец - то меня заметили,- пронеслось в голове кота.
В тот же вечер, когда хозяйка удалилась в душевую, он прокрался в спальню и улёгся в её кровать.
- Ну, ты наглец, - проговорила Полина, пахнущая после душа свежестью тонкого аромата шампуня.
Но в этот раз не прозвучало много раз слышимое:
- Брысь, на свой коврик, живо!
Блаженный сон сморил обоих. Первый раз в жизни коту приснилась сказка, где Иван Царевич сжигает шкуру Лягушки, чтобы девица не превратилась в земноводное чудище.
Пора и мне сбросить шкуру, подумал кот.
***
Через год у Полины родился мальчик. Счастливые родители назвали ребенка редким именем Василий.
- Василий Фёдорович, - солидно звучит, однако, - проговорил счастливый папаша, поправляя дужку очков окольцованным пальцем.