Смерть в руках, или взрыв на ощупь

Серёга Капитан
                ...Каждый выбирает для себя
                Женщину, религию, дорогу.
                Дьяволу служить или пророку -
                Каждый выбирает для себя...

                Юрий Левитанский



Февраль 1982 года на юге Приморья выдался морозным и на редкость снежным.

По стечению различных обстоятельств военный городок,  самого важного объекта Тихоокеанского флота, оказался обесточен и лишен, по этой же причине, теплоснабжения.

Городок четвертые сутки замерзал, насквозь продуваемый, ураганной силы, ветрами… Семьи офицеров, несших службу на этом объекте, малолетние дети и жены, мерзли и страдали от холода.

А рядом с городком, всего в четырех километрах в тайге, глубоко под землей, находился этот самый, ужасно секретный и строго охраняемый объект, оснащенный по последнему слову военной науки и техники. Огромное, очень сложное инженерное, сооружение, которому в размерах и оснащенности могло, тогда, позавидовать даже московское метро.

Объект был главным звеном в цепи управления всеми силами флота, в том числе и его стратегической ядерной компонентой. Там,  глубоко под землей было светло, тепло и сухо.
Невыносимо, когда рядом от холода мучаются малые дети и женщины, четвертые сутки готовят горячую пищу на кострах. Стыд и позор для флота.

Береговая электросеть расписалась в собственном бессилии устранить, в сложных метеоусловиях, причины аварии и подать электроэнергию в дома военного городка и на сам объект, который находился все это время на резервном, автономном, электропитании.

Тогда командир всего этого хозяйства, контр-адмирал Энвер Александрович Абраменко приказал отбуксировать в военный городок резервную, передвижную, дизель-электростанцию и восстановить подачу в него электроэнергии и теплоснабжение.

Его приказ выполнили, но дизель так и не запустился. Стали разбираться, а там аккумуляторы «убитые». Что делать? Приказ контр-адмирала выполнять нужно. И тогда один умник, мичман Александр Лопарев, начальник группы электриков, предложил взять три аккумулятора из аккумуляторной объекта.

Аккумуляторы у нас были огромные, не такие конечно, как на подводных лодках, но тоже внушительных размеров и приличной емкости.

Сказано, сделано. С разрешения командования, он и его матросики электрики, вынули три рабочих аккумулятора из одной из веток системы аварийного электропитания и перевезли в городок, в передвижную дизель-электростанцию.

Она сразу же ожила, электроэнергию подали в дома, а чуть позже и тепло из котельной, жизнь наладилась. Вроде бы хорошее и правильное дело сделали, но… Но, как всегда у нас в Отчизне бывает, все через одно заднее, темное и грязное место…

Я в то время был мичманом, начальником электро-компрессорной группы воздуха высокого давления и регулярно заступал на суточные дежурства, сутки, через двое-трое, дежурным по боевой части пять (БЧ-5), того самого объекта.

Так было и в тот раз, заступив на дежурство в 09-00, принял БЧ-5, ну и дежурство пошло своим чередом. О том, что накануне сняли аккумуляторы, мне никто ничего не сообщил, и записей в соответствующих вахтенных журналах об этом не было.

Дел у дежурного по электромеханической боевой части полным-полно, тем более что мы были на своем, резервном питании, работали уже несколько суток дизель-генераторы, да и без них хлопот полным-полно.

Чтобы только быстро обойти боевые посты БЧ-5 и проверить там элементарный порядок, требовалось более сорока минут. Но обычно их обход затягивался на полтора два часа, потом осмотр сигнальных ламп и параметров  контрольных приборов на пульте управления системами и механизмами жизнеобеспечения объекта и опять обход боевых постов.

Так было и в тот день, велись какие-то работы, требующие постоянного контроля и пристального внимания. День назад собирали и сдавали на очередную проверку и испытания изолирующие противогазы и другие переносные средства защиты. Почему-то все сразу, даже резервных комплектов не оставили. Сказали, что завтра утром привезут новые и все исправные после поверки.

Время шло, наступила ночь.

Около двух часов ночи мне, в центральный пост управления БЧ-5, поступил доклад от вахтенного из аккумуляторной, что процентное содержание водорода в аккумуляторной яме растет и составляет в данный момент 0,5 процента. Это очень опасно, так может привести к объемному взрыву водорода.

Я приказал вахтенному матросу ничего из электрооборудования не трогать. Не включать и не выключать, дверь в аккумуляторную яму не открывать. Отойти от внутреннего радиопереговорного устройства, не отключая его. Выйти в переходной коридор,  ждать меня.

Доложил по телефону оперативному дежурному о возникшей ситуации, включил дистанционно дополнительную вентиляцию и, взяв с собой заранее включенный электрический фонарик, отправился в аккумуляторную, выяснять, что там произошло.

Когда прибыл в переходной коридор возле аккумуляторной, почувствовал запах паров электролита. Это меня сразу насторожило, когда последний раз, два часа назад, я там был, ничего такого не было, все было в норме.

Подхожу к прибору контроля содержания водорода, его стрелочка уверенно преодолевала отметку в 1 процент. Шкала прибора всего от 0 до 5.

Дела…

Смотрю на штатные места, где должны были находиться изолирующие противогазы, там пусто. Вспоминаю, что по приказу главного инженера их все сдали в поверку. Закон подлости в действии.

Приказываю вахтенному матросу выйти в коридор и бежать к дежурному электрику в ГРЩ (главный распределительный электрощит) обесточить все цепи систем аварийного электропитания объекта связанные с аккумуляторной.

Подхожу к защитной двери аккумуляторной, снимаю с крепления медную цепочку с грузиком, опускаю осторожно ее на металлическую палубу и аккуратно, потихонечку начинаю открывать, одну за другой, задрайки (запорные ручки) двери.

Когда они все были отдраены, толкаю дверь вперед, и тут же в лицо бьют пары электролита. Вся аккумуляторная яма, а это помещение около 200 метров квадратных, сплошь заставленное аккумуляторами, которые определенным порядком, соединены между собой в ветки, а те в группы, наполнено  парами электролита и там как в плотном тумане. Горят несколько герметичных светильников, но из-за паров практически ничего не видно.

Задержав дыхание и уткнув нос в рукав кителя, шагнул в аккумуляторную, на разведку причины этого опасного процесса. Но в том едком тумане практически ничего не было видно, да и фонарик там был бесполезен, да и дышать опасно.

Выхожу назад из аккумуляторной в дежурное помещение, закрываю за собой дверь и приказываю вахтенному принести обрез (оцинкованный таз) с водой и ветошь. Гляжу на прибор контроля, содержание водорода быстро растет и уже более двух процентов.
 
Пока матрос бегал за водой и ветошью, я тоже бегом понесся в ЦПУ БЧ-5, а от туда доложил оперативному дежурному, что пока не разобрался в ситуации. Но дело очень серьезное, процентное содержание водорода уже около трех процентов, существует реальная угроза взрыва объекта.

Не слушая его, предложил ему срочным порядком организовать вывод всех офицеров, мичманов, старшин и матросов, находящихся на объекте, на поверхность, подальше от выходов.
Экстренно отключить всю аппаратуру связи и различные радиотехнические и электронно-вычислительные комплексы.
Так как я через 10 минут, переключу всю имеющуюся приточную вентиляцию на вентилирование аккумуляторной ямы и помещений в непосредственной близости от нее, чтобы не допустить взрыва водорода, и я не смогу обеспечить температурный режим радиотехнического оборудования объекта.
Попросил его не медлить и вызвать помощь, так как у меня нет средств защиты органов дыхания и времени на разговоры. И ушел со связи.

По внутренней радиосвязи проинструктировал дежурную смену БЧ-5, что каждому из них сделать и к каким действиям приготовиться. Приказал перевести все управление техническими средствами в центральный пост управления БЧ-5, а всему личному составу, по моей команде, через помощника дежурного БЧ-5, после того как выполнят все мои указания,  быстро и без паники, покинуть объект, через резервную паттерну и закрыть за собой защитную дверь.

Сам же побежал в помещение аккумуляторной. Вахтенный матрос к тому времени уже принес в дежурное помещение аккумуляторной обрез с водой и ветошь. Прибор контроля исчерпал все свои функции, стрелка прибора уперлась в уставочку, на значении чуть более 5 процентов и замерла, все, на большее он не рассчитан.

Что-то явно происходит, почему-то продолжают активно кипеть аккумуляторы, хотя все электропитание извне с них снято и все внешние соединения разомкнуты. Отсюда и пары электролита и водород, и если это не остановить, то мы все тут скоро будем слушать нежные скрипки ангелов.

Отправил матроса в ЦПУ БЧ-5, чтобы он передал приказание моему помощнику старшему матросу Андрею Цареву, отключить командный блок от подачи приточной вентиляции. А весь приток воздуха перенаправить в аккумуляторную и прилегающие помещения, а также  запустить все имеющиеся вытяжные вентиляторы.

Максимально открыть электро-заслонки на вытяжной вентиляции и все защитные двери и люки в шахту отвода выхлопных газов дизель-генераторов, чтобы создать дополнительную вытяжку естественным способом. Высота шахты более 150 метров и ее оголовок находился на вершине сопки. Получилась такая аэродинамическая труба.

Намочил кусок ветоши, закутал им лицо и шагнул в аккумуляторную яму.

В клубах паров электролита и при свете переносного электрического фонарика приступил к обследованию аккумуляторов.

Дополнительный приток воздуха сделал свое дело, и видимость в аккумуляторной стала улучшаться.

Смотрю в ветке одной из групп, состоящей из трех параллельных веток по 12, последовательно соединенных между собой, аккумуляторов в каждой, а ветки соединены между собой параллельно, отсутствуют три аккумулятора.

Именно в этих аккумуляторах, которых 9, вместо 12 и кипит электролит, потому что аккумуляторы двух других веток их постоянно подзаряжают своими емкостями, и сами усиленно потребляли электроэнергию, до того как я приказал разомкнуть все электрические цепи в аккумуляторной.

Клеммы аккумуляторов, это толстые шпильки с резьбой, на которые насажены, через отверстия, наконечники контактов и закрепленные большими  гайками, навинченными на клеммы, раскалились до красна.

Вместо недостающих аккумуляторов стоит перемычка. Эх, горе монтеры электрические, нужно было взять по одному аккумулятору из каждой ветки, тогда бы ничего этого не произошло.

А теперь… Даже не хотелось думать об этом теперь...

Причина полностью ясна. Принимаю решение рассоединить ветки, разорвать цепь, тогда самоподзаряд прекратится, и аккумуляторы перестанут кипеть и выделять водород.

Но это крайне опасно. Одно неверное, или неосторожное  движение вызовет искру, а это взрыв.

Выскакиваю в коридор, там вахтенный матрос, мой дежурный помощник, вахтенный электрик из ГРЩ и вахтенный матрос моей электро-компрессорной группы.

Дежурный помощник доложил, что всю дежурную смену с объекта вывели, а это около двухсот человек, не считая наших 36 матросов и старшин, личный состав дежурной смены БЧ-5 собрался у резервного выхода, ждут моей команды.

Прошу вахтенного матроса аккумуляторной принести мне разводной ключ. Затем приказываю всем покинуть объект, предварительно закрыв защитные двери всех выходов в паттерны, через которые выходят на поверхность люди, кроме северного, его никто не использовал для выхода и шахты отвода выхлопных газов дизель-генераторов. 

Мой матрос, Володя Прокопенко, наотрез отказался уходить. Сказал, что останется вместе со мной. Я его спросил, понимает ли он, чем нам это грозит? Он ответил мне утвердительно.

Выждав несколько минут, достаточных, чтобы личному составу выйти и закрыть все выходы, мы с Володей намочили ветошь и отправились в аккумуляторную яму, оставив открытыми двери, где продолжали кипеть на самоподзаряде девять злополучных аккумуляторов, активно выделяя едкие пары и водород.

Полили водой, чтобы охладить, одну из раскаленных  шпилек-клеем кипящего аккумулятора, на которую была установлена перемычка. 

Володя периодически смачивал ветошь, через которую мы дышали и прикладывал мне и себе к лицу. 

Я осторожно открутил крепежную гайку, стараясь ничего не задеть ключом, чтобы не вызвать искру. Теперь осталось снять толстенный контакт перемычки, тоже раскаленный докрасна.

Настал момент истины...

Вот она смертушка, как игла в яйце у Кощея, тока то в сказке, а здесь все наяву. Врут, что она холодная как лед, эта обжигает руки до волдырей, но боли не чувствую.

Пальцы ног вот вдруг занемели, похолодели и словно сотни иголок в них вонзились,  в груди тоже все похолодело и съежилось.

Руки не хотят подниматься. Делаю над собой усилие. Смотрю в глаза Володе. Они сильно расширены, он совсем рядом. Даже в этом сумраке и грязных клубах паров видно, что он невероятно бледен. Наверно такой же и я.

- Ну что, Вова, давай на раз-два-три осторожно сдернем эту штуковину с клеммы и всех делов.

Еще раз он полил все водой, и мы ухватились за обжигающее руки железо с двух сторон.

- Раз-два-три…

Руки ни у него, ни у меня не идут. Инстинкт самосохранения работает.

- Раз-два-три…

Никак…

- Раз-два-три…

С третьей попытки мы его сдернули, аккуратно, очень быстро и синхронно, ровно и без перекоса, оторвали от ложа и не задели при этом, внутренними краями отверстия контакта, за торчащую в нем шпильку-клемму. Искрения при размыкании не было, мы друг друга видим, значит, взрыва тоже не было. Мы замерли.

Половину дела сделали, теперь еще нужно снять аккуратненько этот контакт со шпильки-клеммы. Она невысокая, сантиметров семь – десять, но теперь это километры.

Время буквально остановилось…

Руки стали чужими, глаза дико смотрят на клемму  и на нанизанный, на нее контакт перемычки, дыхание отрывочное, редкое. Очень холодно, озноб, зубы стучат, как печатная машинка…

В отверстии контакта находится вертикальная шпилька-клемма, зазор между внутренним краем отверстия контакта и клеммой три-четыре миллиметра. Одно неточное движение и край контакта перемычки коснется клеммы, это вызовет искру и все, все, что было до этого будет зря.

А тут еще этот предательский холод в груди, а теперь и в животе, дрожь во всем теле и стук зубов. И  кровь в голове пульсирует так, как будто по ней кувалдой бьют…

Очень постепенно я снял контакт со шпильки, стараясь не дышать и унять дрожать, чего уж там врать, от страха. Кому же хочется отправиться добровольно в грядущее в 22 года?

Володя перехватил его у меня и аккуратно положил в сторону, на резиновый коврик.

Все! Теперь нужно выбираться на чистый воздух. 

Плохо соображая, мы побрели на выход из аккумуляторной. Володя надышался больше, чем я, потому что чаще менял и мочил ветошь мне, поэтому пришлось его буквально тащить на себе к выходу по трапам и коридорам.

По пути на выход зашли в ЦПУ БЧ-5.  От туда, по телефону, доложил дежурному по воинской части в городок о том, что причина аварии устранена, объект активно вентилируется, но угроза взрыва пока сохраняется. Нужно подождать. И что мы выходим в потерну.

Впереди санитарный тамбур, за ним защитная дверь, она весит более двух тонн, задраена на запоры. За дверью потерна и выход на поверхность, длиной около двух километров, но повернуть запоры  и открыть мы уже не могли.

Немного передохнув и собравшись с силами, опять попробовал открыть дверь, она оказалась открытой, просто, видимо уже совсем не было сил.

Мы вышли в потерну. В этот момент, как раз наши ребята одевали изолирующие противогазы и собирались идти нас спасать.

Хорошо, что все хорошо кончается.

Хорошо закончилась и эта история. Никто не погиб, взрыв предотвратили, материальный ущерб был минимальным.

Володе дали два краткосрочных отпуска, один за другим и присвоили внеочередное воинское звание старшина 1 статьи.

Мне…, мне тоже хорошо поддали, но это уже совсем другая история.

Не за награды служили.


Любимое, очень доброе, позитивное с тонким флотским юмором, рекомендую  http://www.proza.ru/2013/06/13/55