В детстве одна девочка предложила мне поцеловать её. Наверное, это была любовь, уже не помню. Взамен Оленька пообещала мне счастье и кулончик на цепочке: маленький самолётик из настоящего детского золота. Оленьке было четыре с хвостиком, а мне недавно стукнуло пять. Я выглядел в её глазах серьёзным, опытным мужчиной – настоящим мужчиной её мечты...
Девочка обманула меня. Когда я честно поцеловал её во влажные, тёплые губки, та самодовольно улыбнулась и решительно заявила мне, что отныне вот это и есть моё счастье, а самолётик решила оставить себе: «В память о нашей любви»! Я попытался было силой отнять у неё изящную безделушку, но девочка заревела в голос и назвала меня дураком. Я тоже заплакал. Разняла нас нянечка. Оленьку, помню, та ласково потрепала по кудрявой головке, а мне отвесила звонкого шлепка и пригрозила, что выставит на подоконник без трусов, если я когда-нибудь ещё стану приставать к девочкам. Таков был мой первый урок любви.
Позже я любил многих девочек. Все они были немного или даже намного младше, но всё равно в дураках неизменно оставался я: бесконечно счастливый, но... без Золотого Самолётика. Так оно и продолжалось: из раза в раз со скучным постоянством. И несправедливость эта, в конце концов, превратилось для меня в самое настоящее наваждение. Женщины удивительно легко дарили мне восхитительные вещи: себя, детишек и бритвенные комплекты. А одна оригиналка умудрилась преподнести даже триппер! Но, как только я заводил речь о Золотом Самолётике, все они почему-то заметно скучнели и терялись. Некоторые начинали неубедительно плакать, по видимости, для приличия, другие сразу выставляли мой чемодан на лестницу. А как же?! Ведь они доверили мне всё: молодость, красоту, нервы! Они ведь дали мне главное – счастье! А тут я со своим дурацким самолётиком...
Тогда я просто-напросто устал от этой дурацкой суеты и умер: одним прекрасным утром сердце моё лопнуло от переполнявшего его безграничного счастья. Меня уложили в новёхонький гроб, уронив головою на кружевную батистовую подушку. Потом отпели в прикладбищенской капличке и понесли на руках к свежевырытой могиле – прощаться. За гробом скорбно следовала процессия молодых, прекрасных дам – цветущий, благоухающий духами караван. Они и сейчас принесли свои последние подарки: кто трогательный букетик, кто толику искренних слёз, стекающих с прекрасных, покрасневших от неподдельного горя глаз на осеннюю бурую глину. Дамы подходили ко мне и по очереди целовали в застывшие, припудренные белым тальком губы. Приближались на миг, целовали, уходили прочь – уже навеки… Внезапно одна из них низко склонилась надо мной и тихо прошептала, горько улыбнувшись: «Прости!» Холодную грудь мою пронзило вдруг удивительное тепло… Волшебное тепло маленького самолётика из настоящего детского золота...
Лучше поздно, чем никогда… Душа освободилась от оков и, удовлетворённая, полетела...
Отрывок из романа "Намбер ONE, или Путь Козла":
http://zelluloza.ru/books/137/