Теплая кожа покрывается мурашками. Живое тело источает пышущее пламя мощи, и бескрайность глубин знания. Давление внутри черепа постепенно доводит до состояния отчаянного сумасшествия. Пытаясь расправить грудь, чувствую, как постоянная, ноющая боль в спине усиливается. Наливает кипящим огнем просевший от тяжести невидимого груза позвоночник. В ушах слышен хруст суставов. Закрывая глаза, я погружаюсь во мрак собственного безумия. Темнота прячет, защищает и пугает своим манящим забвением, спокойствием и уютом. Звуки вечернего города заключают в кокон волшебной обыденности, напоминают мне о безысходности и человеческой беспомощности. Я медленно встаю на ноги. Каждая попытка сделать шаг дается мне с трудом истощенного раба. Смотрю вниз с крыши старого здания. Сумерки окутывают пространство, ветер колышет волосы, играет складками одежды в отблеске уже зажженных ночных фонарей. Сейчас я один. Собравшись с силами, я разрываю, покрывающую мое тело, пелену иллюзии. Грубая шелуха с тяжестью падает к моим ногам и, ударившись о твердую поверхность, растворяется пылью в мире надуманных границ. Теперь я в полной мере могу ощутить эту обременяющую силу. Ветер поддерживает меня, обволакивая теплую человеческую грудь цепями прохлады, уверенностью в реальности происходящего. Я чувствую, как боль в лопатках усиливается. Потоки воздуха омывают сильные, мощные и бесполезные куски ненавистной мне плоти. Уносят вдаль посеревшие перья. Я расправляю крылья на ветру. Воспоминания сжимают сердце, пытают, разрывая грудь изнутри. Сейчас я живой. Тело наполняет легкость.
Я вижу. Вижу настоящее, вижу пронзительно и безошибочно: время, души, мысли, мгновения, знаки. Я знаю. Я знаю истину. И давно уже познал глубину. Я слышу. Звуки. Я безграничен. И я бессилен. Я бесполезен. Я скован знанием и законом.
(За что? Почему ты не одурманил меня? За что?!)
Ночь открывает сокрытое. Беспощадно выдает горькие тайны. Не смотрите на меня. Не верьте в меня. Ибо я раб, недостойный нарушать вашу великую ложь и забвение.
Тяжелые крылья снова прилипают к спине, мешают двигаться, не дают откинуть голову, взглянуть мудрым звездам в глаза. Я должен идти.
Двери вагона закрылись. Люди вокруг расступились, ощущая давление невидимой ноши. Хриплый звук прошипел название следующей станции. И меня вновь затянуло в трясину, в этот душный лабиринт необратимого течения человеческой жизни.