Начало: http://www.proza.ru/2013/09/09/235
По дороге домой мы забежали в больницу. Татьян-Пална спала. Её лечащий врач успокоил нас, заверив, что через пару недель наш героический вахтёр вернётся в театр в добром здравии.
– Может, пешком пройдёмся? – предложила Наталья, когда кованые больничные ворота оказались позади.
– Ну, давай, – устало согласилась я.
Голова гудела, как улей с рассерженными пчёлами. По-разумному, мне нужно было сначала хорошенько выспаться после поезда, а потом бежать по делам. Заглянула, называется, на пять минут в театр!
– Зачем мы только пошли на этот фуршет! – вдруг выпалила Натка.
Я с недоумением заглянула ей в лицо. Подруга была чем-то очень расстроена. Обычно моя Наталья – просто рекордсмен по уравновешенности и рассудительности. По-другому ей просто не выжить – воспитание подрастающих сыновей требует железной выдержки. А ещё муж Антон – сущий ребёнок в быту, плюс домашние питомцы – мой кот Ричард, упорно предпочитающий в качестве места дислокации Наташкину кухню и улитка Глафира. Соответственно, на плечах подружки лежат ежедневная готовка, стирка, глажка, уборка, а также «разруливание» конфликтных ситуаций, проверка дневников, содержимого портфелей и множество других, незаметных для постороннего глаза дел, без которых в доме начнётся гуманитарная катастрофа.
– Наташа, ты о чём?
– Белый! Маргоша, ты можешь представить, как я буду смотреться в белом?! Я ведь далеко не образец стройности.
– По-моему, ты прекрасно выглядишь. Да тебя всё равно на сцене виолончель загораживает, – я попробовала отшутиться и успокоить подружку.
– Ну да, красный был бы ещё хуже, – мрачно продолжила Натка, пропустив мои утешения мимо ушей. – Если бы ты знала, как мне надоели эти лишние килограммы! Ну почему, почему природа так беспощадна к женщинам! Появляются дети, и в один прекрасный день ты заглядываешь в зеркало и видишь там... тётку!
– Наташа, не наговаривай на себя! Ты – интересная женщина и любимая жена. Неужели ты согласна поменяться местами с какой-нибудь гламурной фифой, перебирающей мужиков, как перчатки?
– Никогда! – помотала головой слегка успокоившаяся подружка. – Но всё-таки... я ужасно хочу снова стать стройной. Этот немец со своим «белым» попал в мою самую уязвимую точку. Что-то надо делать...
– Придумаем! Ты лучше скажи, как быть дальше с этими таинственными призраками, оккупировавшими наш театр? Получается, уже две жертвы – сначала Герман, теперь вот Татьян-Пална. И Олежку чуть заикой не оставили.
– Да что же ты в одну кучу-то всё мешаешь? – воскликнула Натка, моментально позабыв о «болевых точках». – У каждого из этих случаев может быть вполне логичное объяснение. Без всякой мистики.
– А я о чём! Кому-то выгодно нагнетать страх. Только вот совпадений что-то многовато.
Мы заспорили. На мой взгляд, во всех трёх случаях есть нечто общее. Ночь, пустой театр и привидение. Кому-то очень не хочется, чтобы в ночное время там кто-либо появлялся.
Наталья возражала, что связи между всеми тремя происшествиями может и не быть. Олежке, скажем, просто что-то примерещилось в полудрёме. Над Татьян-Палной поиздевался какой-нибудь шутник. А Герман... убийством Германа занимается полиция.
– Уже три года расследуют, – вздохнула я. – И никого до сих пор не нашли.
– И неудивительно. До сих пор в голове не укладывается, как такое вообще могло случиться, – покачала головой Наталья. – Ни с кем не ссорился, никому дорогу не перебежал... Послушай, по-моему, нам стоило бы поинтересоваться, какие версии у полиции. Может, Гоша что-нибудь по делу Германа разузнает?
Идея подруги вызвала у меня ироничную ухмылку. Когда-то давным-давно, мы вместе учились в музыкальном училище: Наталья – на виолончели, я – на скрипке, а Гошка – на флейте. С тех пор утекло немало воды, профессию Георгий сменил, став полицейским. Но музыка нашла его и здесь – сейчас он занимается в полиции организацией самодеятельности, турниров КВН и всевозможных конкурсов.
Казалось бы, Гошке ничего не стоит разузнать что угодно, с его-то связями. Есть лишь одна маленькая проблема – он ужасно не любит, когда дилетанты вмешиваются в работу полиции. Мы с Натальей уже имели неосторожность попытаться провести собственное расследование парочки загадочных случаев и заслужили его немилость. Даже несмотря на то, что всё закончилось хорошо. К счастью, Гошка довольно быстро отходит – ну, мог бы и быстрее, конечно...
– Ага! Так он тебе и разбежится! – хмыкнула я. – Думаешь, после нашей с Георгием свадьбы он перестал обзывать меня пинкертонихой-рецидивисткой? Каждый божий день вспоминал наши с тобой подвиги на ниве частного сыска! Утром и вечером! Это было единственное, что омрачало мне свадебное путешествие.
– Бедняжка! – пожалела меня Наталья. – Ну, а всё остальное-то как прошло? Я же тебя даже толком расспросить-то не успела.
– Идёшь по стопам Розалии Михайловны? – подначила я.
– Брось! – рассмеялась подружка. – Я-то чувствую, что всё у вас отлично! А полицейские секреты мы у кого-нибудь другого разузнаем. Кстати, Люся Воронцова сегодня звонила, хотела с тобой повидаться.
– Люська! – обрадовалась я. – На ловца и зверь бежит.
– А ведь точно, – глаза Натальи загорелись, – нам могут помочь Воронцовы. Женя – следователь, он мог слышать что-нибудь о деле Германа...
– А Люсинда – человек отзывчивый, уж она-то нам посодействует. И с Женей гораздо проще общаться на эти темы, он не ворчит и не обзывается, как некоторые.
За верхушками деревьев показалась остроконечная крыша нашего высотного дома-башни. Я невольно залюбовалась разноцветными огоньками зажигавшихся окон, уютно подмигивающими сквозь сгустившуюся осеннюю мглу. Где-то среди них светится и наше окошко... интересно, что там мой суженый-ряженый поделывает? Выясняет отношения с Ричардом? Дремлет перед телевизором? Или готовит что-нибудь на ужин?
– Ой! У нас все окна горят, – удивилась Наталья. – Ваши тоже. Интересно, что там сейчас творится? Когда я собиралась в театр, дома оставались только Андреевна с Ярославом.
– А Гошка?
Подруга сообщила, что мой Георгий, ввалившись утром с чемоданами, выпил чаю и сразу же отправился на службу. Вероятно, чтобы узнать, не рухнула ли там вся художественная самодеятельность за время его отсутствия. Затем он намеревался вернуться домой и остаток дня спать молодецким сном.
– Да, похоже, Георгий уже выспался, – прищурилась я, пытаясь рассмотреть наши окна.
Увы, контактные линзы помогают мне видеть лишь то, что находится довольно близко. Максимум – номер подъезжающего к остановке автобуса. Я, правда, не комплексую по поводу линз – после того, как один гениальный человек догадался делать их цветными. В последнее время мой образ – это изящная блондинка пшеничного цвета с ярко-бирюзовыми глазами. Решила временно сменить имидж перед свадьбой, да так и вошла во вкус. Непокорные рыжие локоны и линзы зелёного цвета остались в прошлом. Как, надеюсь, и моя холостяцкая жизнь.
– Дети, вроде бы, должны быть ещё в школе, у Антоши лекции, – заинтригованно бормотала Наталья, набирая номер квартиры на домофоне.
На том конце провода послышался разноголосый детский ор, затем нас, не спрашивая, впустили.
– Наверное, Антон! – нахмурилась подружка.
Я сочувственно кивнула. Муж Натальи славится своей фантастической рассеянностью. Вот уже много лет она ведёт безуспешную борьбу с его привычкой впускать в дом всех подряд, даже не поинтересовавшись, кто стоит перед дверью – добропорядочный гражданин, настырный свидетель Иеговы или квартирный грабитель.
– Наконец-то! – на пороге, вытирая фартуком мокрые руки, показалась Клавдия Андреевна, наша с Натальей помощница по хозяйству. – Детей сегодня раньше из школы отпустили, уроки сокращённые, перед каникулами. Я тут уже голову сломала, чем их кормить – не хотят есть мою стряпню. Вот, пирожки печься поставила.
Она посторонилась, раскрывая дверь пошире, и заметила меня.
– О, Маргарита Геннадьевна! Как съездили? Раздевайтесь быстрее, у меня рассольничек ещё тёплый. Георгий Адамыч с другом так его нахваливали... пол кастрюли уговорили в один присест. Совсем его в заграницах этих голодом заморили. Ну, дайте-то, хоть обниму вас!
Я расцеловалась с Андреевной. Пожилая женщина давным-давно из приходящей домработницы превратилась в настоящего члена нашей семьи. Точнее сказать, теперь двух семей, живущих душа в душу. По счастливому стечению обстоятельств, мы соседи. Живём на одной площадке, но ходить друг к другу в гости предпочитаем по длинному балкону, опоясывающему здание. На балконе есть уголок для отдыха, парочка тренажёров и даже маленький садик.
Я повесила куртку, влезла в стоявшие наготове тапки, и, переступая через разбросанную по полу обувь, заторопилась вслед за Натальей в сторону детской. Оттуда доносились взрывы хохота, звуки пианино и отчаянное кошачье мяуканье.
– Гости у нас, – сообщила вдогонку Андреевна.
В центре детской обнаружилась Люся Воронцова. С завязанными платком глазами, она пыталась «запятнать» кого-нибудь из скакавших вокруг детей. Два старших «славика» и Люськины погодки – Даник и Лизка с радостными воплями уворачивались из-под её раскинутых рук, то перепрыгивая с кровати на кровать и прячась за дверцами шкафчиков, то по-пластунски пересекая комнату. Младший из «славиков», Ярослав, сосредоточенно колотил ладошками по клавишам включенного электронного пианино, достававшего ему до носа. Ричард не переставая орал, выражая своё возмущение творящимися безобразиями.
– Ура! Поймала! – обрадовалась Люська, хватая меня за плечо. – Кто это нам тут попался?..
– И-и-и! – восторженно заверещали киндеры, обрадованные неожиданным поворотом событий.
Я незамедлительно присела, дабы усложнить приятельнице процесс отгадывания. Кроме того, ужасно не хотелось становиться в;дой.
– Так-так-так, – сосредоточилась Люси, проводя кончиками пальцев по моему носу. – Не Мирек. Не Славик.
Святослав и Мирослав, облегчённо отдуваясь, повалились на пол.
Люська осторожно потрогала мои волосы.
– Не Даник. Не понимаю... Лиза, ты ведь с хвостиками с утра была...
– Это Магося! – пришёл ей на выручку Ярик, наконец-то прекративший терзать пианино.
Раздосадованная общественность разразилась гневными воплями: «Эх, ты! Болтун! Ярик водит!» Люська стащила с лица платок и бросилась обниматься, засыпав меня градом вопросов. Ярослав, оценив ситуацию, вскарабкался к Натке на руки и оттуда грозно сообщил всем, что он «Змей Гаиныч». Явно намекая на то, что теперь с ним лучше не ссориться.
– Девочки, идите поешьте, а я с этими сорванцами побуду, – заглянула в дверь Андреевна. – Пирожки испеклись, рассольничек чуть подогрела, чай поставила. Кушайте! А потом и мы придём, да, Ярославка? – она взяла малыша с рук Натальи.
Оставив Андреевну разбираться с новоявленным Змеем Горынычем, мы отправились на кухню. Посреди стола нас поджидали три до краёв наполненные миски рассольника и горка кособоких «чернобровых» пирожков.
– Наталь, где твоя волшебная приправа? – поморщилась я, попробовав суп.
Стряпня Андреевны всегда вызывает у меня ассоциации с вываренной в воде тряпкой для мытья посуды. Остальные члены семьи, кроме подлизы Гошки, со мной солидарны. Проблема усугубляется ещё тем, что наша горе-повариха бдительно следит за процессом поедания и жутко обижается, если в тарелке что-то остаётся. Единственное спасение – это тайком подсыпать туда какую-нибудь пряность.
– Сейчас! – подружка метнулась к дальнему шкафчику, вытащила заветную баночку и щедро сыпанула заморского зелья в наши тарелки. Затем оглянулась на дверь и торопливо вернула приправу в тайник.
– Надо же! А сейчас вполне ничего, – оценила Людмила, пробуя усовершенствованный рассольник.
Мы с Наткой хихикнули. Со стряпнёй у Андреевны не ладится с самого начала. Да её никто и не заставляет готовить. Хозяйничать на кухне ей приходится только в тех редких случаях, когда Наталья задерживается в театре.
– Девчоночки! Я к вам за помощью, – вдруг выпалила Люська. – Ума ни приложу, как выкрутиться.
Оказалось, что нежданно-негаданно приятельнице предложили поехать в качестве переводчика с группой детей в тур по Европе. Поездка продлится шесть дней, как раз во время каникул. Узнав, что у Людмилы двое своих детей, организаторы оформили для них путёвки за половину стоимости.
– Представляете? – сияла она. – Мы сами бы никогда такую поездку не потянули, а тут я ещё и денег заработаю. Только вот... – Люси помрачнела. – Только вот ума не приложу, как быть с Нюсей. Утром и вечером Женя будет её выгуливать и кормить. Но днём, – она умоляюще поглядела на меня, – нужно давать ей что-нибудь покушать, иначе она выть начинает. На весь дом.
– А если оставить еду впрок? – поинтересовалась Натка.
Люська махнула рукой.
– Ей сколько ни положи, сметает всё в один присест.
Свою собаку Воронцовы взяли из приюта для бездомных животных. Какой-то новый русский привёз из Америки голубоглазого щеночка далматина для дочери. Позднее выяснилось, что в наших широтах далматины с чёрными пятнами непременно должны иметь тёмные глаза. Голубоглазой очаровашке не суждено было стать звездой выставок и гордостью хозяев. Кроме того, собакой надо заниматься, иначе плохих привычек не избежать. Неудачная покупка стремительно росла, поедая всё съедобное в радиусе нескольких метров вокруг себя и превращаясь в безобразную собачищу с дурным нравом. После того, как были сжёваны любимые кожаные тапки хозяина и попорчена антикварная мебель, преступницу безжалостно выбросили на улицу.
Несколько месяцев она скиталась со стаей бродячих собак. Голодную, грязную и больную далматинку привели в приют сердобольные люди. Найденный по клейму хозяин забрать собаку отказался. Только привёз её документы с именным титулом и печатью. Как раз в тот день Лиза Воронцова с подружкой помогали сотрудникам приюта в качестве волонтёров. Так у Воронцовых и появилось пополнение.
– Она добрая, Нюська, и тебя очень любит, – уговаривала меня Люси. – Я еду для неё разложу по пакетикам и подпишу. Нужно будет только достать пакетик и разморозить в микроволновке. Выручай, подруга!
В прихожей щёлкнул замок. Послышались мужские голоса, какая-то возня и сдавленные чертыхания. Кухонная дверь содрогнулась от мощного удара и раскрылась, впечатавшись в стену. Бело-чёрная молния пронеслась по кухне и опрокинула меня, вжимая в спинку дивана. Шершавый горячий язык прошёлся по моему лицу, избавляя его от остатков косметики. Я осторожно приоткрыла глаза. Положив грязные лапы на мои плечи и обдавая душком несвежей рыбы, мне приветливо улыбалась зубастая Нуазетта Вильгельмина фон Дихтерталь, для друзей Нюся.
продолжение: http://www.proza.ru/2014/02/04/141