Ещё в студенческие годы я научился зарабатывать на портретах членов бюро ЦК КПСС, но постепенно перешел на портрет Ленина, потому что за него платили больше.
Однажды в поисках работы я попал в древнейший город Хиву. Неплохо тут подзаработал, но вот только за портрет Ленина обещали заплатить в следующем году. А для бедного студента и это было нормально.
На следующий год я приехал с близким другом, но чиновники обещали выплатить остаток денег в течения трёх месяцев. В итоге мы остались без заказов и без денег на обратную дорогу. Более того, мы ещё не знали, что беда приходит не одна: город и его окружность закрылся на два месяца из-за холеры. До начало занятий в ВУЗах оставалось всего месяц. Мой друг не был готов к таким неожиданностям судьбы и сразу ударился в панику.
-Ничего, - я отреагировал на это, - пешком пойдём до Ургенча. Там займём 34 рубля у моего знакомого на самолёт и успеем даже погулять в Ташкенте,
-По дороге будем питаться лягушками-кузнечиками, а может и змеями? - усердно он сопротивлялся.
-Положись на меня, заодно попутешествуешь со мной!
-Ну, это же бред!
-Помнишь, что сказал Саади?
-Что он сказал?
- «До тридцати лет надо учиться, до сорока надо бродить, потом всю жизнь надо отдавать».
-Нам ещё далеко до тридцати.
-Зачем долго тянуть? Если ты настаиваешь, ладно, будем ждать два месяца.
-Ну, какой же ты хитрый. Ладно, уговорил.
Ещё с того времени я себя воспитывал ни в коем случае не падать духом, но сейчас я ещё не знал, что по дороге нам придётся не раз обходить милицейские посты, и они нам доставят дополнительные трудности. И на самом деле нам пришлось от них часто скрываться, когда останавливались в кишлаках, чтобы заработать на кусок хлеба набросками детей. Такой образ жизни для меня было вполне привычно, а мой друг мучился, потому что он был искусствоведом, а не художником. Поэтому я занялся рисованием, а реализации товара возложил на друга, который исправился намного лучше, чем сам думал о себе, потому и мы были сыты, даже без денег. Вот только нам пришлось постоянно обходить милиционеров через хлопковые поля, теряя много времени. Тут ещё и с вертолёта сыпались химические вещества на наши головы. А милиционеры охраняли дороги в противогазах, причём достаточно были обеспечены продуктами питания, а нам нужно было не только скрываться от них, но и не пить воду с арыка, предельно экономить чистую воду, которую снабжали нас местные жители. Поэтому за двадцать пять дней еле мы добрались до Ургенча.
Итак, под сорокаградусным солнцепёком, наконец, мы дошли до порога моего дальнего знакомого, а до занятия оставалось ещё неделя. Мой знакомый почему-то встретил нас холодно, поэтому я не назову его имя, а условно обозначу «Керамиком», так как он заканчивал керамическое отделение в нашем институте. Но и то хорошо, что Керамик разрешил нам переночевать.
Его двор был довольно большой, как у дореволюционного бая, что здесь можно легко заблудиться. Керамик нас устроил в мастерскую на краю двора, где из окон видно было соседский двор. Обычно таких людей как мы, мусульмане принимают как святых паломников и сразу их угощают хотя бы чаем. Но со стороны хозяина дома не было никакого внимания к тем, кто совершил такой длинный и трудный путь к великому Ургенчу. А Керамик рассказывал только о своём творчестве и о том, что нет отбоя от покупателей его керамики, и что он живёт, как высокие чины города. Поэтому его мастерская была забита керамическими изделиями, как на базаре. Среди них были и привлекательные на вид кувшины, но на голодный желудок мы не могли их оценивать по достоинству, потому что в наших головах рисовались удивительные узорные лепёшки многовекового Ургенча, который и славился именно ими. Другое дело в походе, но тут сработал животный инстинкт среди обилия вкусных запахов, которые неслись со всех сторон - особенно из соседнего двора.
Слава аллаху! Наконец, мы дождались лепёшку с чаем. Как подобает богатому дому, лепёшка была с добавкой курдючного жира! Но как она появилась, так и исчезла. С наслаждением мы вытерли жирные губы, и разговоры пошли приятные. Скоро во дворе стало темно. Керамик снова засуетился и неожиданно на достархане появился арбуз на килограмм двенадцать. Арбуз тоже моментально исчез. Керамик сообщил, что пора нам всем спать. По нашему обычаю в таких ситуациях хозяин должен оставаться ночевать вместе с гостями. А он постелил нам постель на пол и без слов вышел во двор. Ну, что ж, слово хозяина закон. Мы легли, но крутились и вертелись. Разве можно спокойно спать после такого вкусного арбуза?
-Ты не хочешь ли во двор? – как раз вовремя спросил друг.
-Ещё как! – я выскочил, как солдат, а дверь закрыта на замок.
Сначала мы деликатно постучали, а потом попытались звать Керамика. Кругом тишина. Тупо мы поглядели друг на друга.
-Ты как хочешь, - сказал друг, - я поломаю дверь к чёртовой матери!
-Спокойно! Надо подумать, – сказал я.
-Подумать? «Скажи, кто твой друг, скажу я кто ты!» Понял?
-Он мой знакомый и не более того. И нечего тут слюни пускать.
-Ну, тогда решай быстрее, а то я опозорюсь!
-Не надо меня отделять.
Я поднялся на высокий подоконник и открыл форточку и обратно спустился. Взял красивых двух кувшин и одного подал другу. И мы по очереди их заполнили. Я снова поднялся на подоконник и вылил через форточку прямо под нашим окном. Внезапно оттуда раздался крик коровы. Она чуть было не сорвалась с верёвки и топала и топала ногами. Из дома вышла женщина и еле её успокоила.
-Ты сегодня кормила корову или нет? – спросил мужской голос.
-Сосед только что принёс целое ведро арбузных корок, да и я тоже кормила. Ложитесь! Сама разберусь.
Она долго возилась возле скотины. Потом ушла спать. За это время у нас заполнился второй кувшин. Друг воскликнул:
-Эврика! Поумнел. Учись!
Он поднялся на подоконник второго окна и вылил кувшин через форточку. И снова корова промычала громко. Удивлённый друг возмутился и быстро спустился с подоконника. Тихонько мы улеглись. Опять вышла та женщина и чем-то побила корову. «Тряс! Тряс!» - слышалось неприятные звуки.
-Дура! – тихо проговорил друг.
-Тоже мне «Архимед-умник!» - добавил я.
В это время у соседа упало вроде бы тазик с грохотом.
-О Аллах! – послышался голос мужчины, - мне надо утром рано вставать. Когда же разберёшься?
-Знаю, и поэтому поменяла место коровы, чтобы она не мешала вам спать. Ещё побила.
-Глупая! Зачем беременную побила?!
-В горячке - забыла. Что-то с ней не так, понимаете?
-А что?
-Мочится да мочиться.
-Ещё бы. Целое ведро арбузных корок - вот и лежит.
-Нет. Она поскользнулась и упала.
-Ты думаешь, что говоришь?!... Что-что?.. На голову упал?.. О Аллах, зачем мне такое наказание? Что там твой тазик делает, а?
-Помыла. Не понимаю, почему её спина и голова мокрая. Помогите, кажется, она ногу сломала.
-Этого ещё не хватало…
-Нет! Ой! Она рожать собралась.
-О Аллах-аллах!
-Тряпку несите, и воду! Быстрей!
Мы начали наблюдать за этим спектаклем через сквозь шторы, пока корова не осчастливила соседей маленьким телёнком. Они долго ещё возились вокруг коровы. Когда всё уладилось благополучно, во дворе воцарилась былая тишина. Но наши проблемы ещё не закончились. Мы решили больше не выливать во двор соседа, а держать в кувшинах. Был час ночи. Друг снова крутился и вертелся, и не находил себе места в большой мастерской - до потолка заполненной керамическими изделиями.
-Сволочь! – наконец закричал он, - твой Керамик испугался, что мы можем ночью стащить драгоценные его товары. Он знал, что мы без денег. Трус! На этот раз я выберу самый красивый кувшин, что б с утра ему было неповадно... Ты что смеёшься?
-Я тоже...
Я закрыл оконные шторы и включил свет. Поднял крышку одного кувшина и нечаянно уронил на другой кувшин. Тот упал и раскололся. Друг засмеялся:
-Так ему и надо Трус заплатит товаром.
-Хватит злиться! Как бы ни было, я возмещу ему ущерб.
-Ха-ха-ха! - громче посмеялся он, - дырками наших карманов?
-Видишь, там холст готовый стоит? Напишу ему что-нибудь интересное. Он точно её продаст, все же авторитет города...
Неожиданно тут упал один из красивейших кувшин на пол из стеллажа. Я взглянул туда и онемел. По мне прошла дрожь. И резко отошёл подальше. Потом мой голос прозвучал как ночной гром:
-Змея!!!
Мой друг все ещё смеялся над Керамиком, что его жадность, когда-нибудь его же загубит, и Ургенч приобретёт снова прежнее вековое уважение. Потом, увидев моё лицо, он тоже замер. Он поставил кувшин и приблизился ко мне ближе. Я отодвинул его подальше, а змея проползла рядом с плинтусом и потерялась среди хлама. Друг сразу схватил толстую рейку и насторожился. Где-то на стеллаже упала керамическая безделушка. Я тоже взял рейку, и аккуратно подошёл к тому месту. Змея проползла по железному стеллажу и поскользнулась вниз прямо в открытый большой кувшин. Моментально я закрыл его крышкой. И торжествовал! Потом завернул кувшин со змеёй в виде большого свёртка, чтобы она не вздумала вырваться.
-А может, он специально подкинул нам? – разбушевался друг.
-Ты в своём уме?
-Если он не даст 34 рубля, то я его убью!
-Ну, это поступок, совсем не мусульманина. Но я сомневаюсь, вряд ли он даст нам денег. Давай лучше спать, а утром решим.
-Как теперь спать-то?
-Посмотри туда! Видишь? Подай мне эти кисточки и готовый холст. Я нарисую ему портрет Ленина, и он отдаст нам 34 рубля.
-Ну, голова. Успеешь?
-Ленина нарисую я с закрытыми глазами, как Алехин, - рассмеялся я.
-Ты перепутал! Он же был шахматистом.
-Когда Алехин играл в шахматы во время войны на 34 досках с фашистами вслепую, то весь мир признал, что он великий художник. Даже фашисты! Они хотели сначала согнуть русскую душу на шахматной доске, а уж потом страну с маком взять, но не смогли. Ой! Постой-постой! 34 рубля – 34 шахматной доски. Какое совпадение: вижу выход!
-Ну, ты даёшь. Маэстро, тогда - пожалуйста, берите ваши кисточки!
Наконец-то друг принял оптимистический вид. Лёжа на постели, он пел песни, а через полчаса как ребёнок сладко уснул. Я за три часа закончил портрет вождя всех времён и народов, и сел рядом с другом, вытер себе руки и зевнул. Я не думал спать, потому что на дворе соседа увидел свет утренней зари. Они снова возились с коровой, но теперь разговаривали с ней довольно-таки вежливо, и даже с любовью. Через несколько минуты женщина начала доить корову. Во дворе начался семейный праздник…
В это время кто-то подошёл к нашей двери, постоял, открыл ключом дверь и перед нами появился сам хозяин. Он увидел меня, и лежащего друга, посмотрел на мои грязные руки и удивлённо спросил не то, что надо было спросить в такой ситуации:
-Целую ночь картину рисовал, что ли?
-Зачем дверь закрыл?
-Машинально.
-Про нас даже не подумал? Мы же твои гости.
-Что-нибудь случилось?
-Вот так вот и живёшь, и в туалет не ходишь во двор?
-Вы совсем грязные и мне было стыдно перед семьёй. Да к тому же говорят, что холера в Хиве.
- Это ты мне сказал, а ему не говори, - я указал на друга, - убьёт!
Внезапно друг выскочил с постели, протёр глаза, посмотрел на Керамика и заговорил как в бреду:
-Дай 35 рублей! 35 рублей дай! Дай срочно 35 рублей! Ну, пожалуйста, ладно 34 рубля!
-Почему такая срочность? – Керамик выпучил глаза.
-На дорогу. Нам надо успеть на занятия в институт. Иди, посмотри сюда, - он показал на несколько кувшин в углу, - открой крышку. Что ты смотришь? Открой же!
Керамик в недоумении направился в угол и увидел, среди стоящих в ряд кувшинов, несколько разломанных. Он за голову схватился: «Что тут натворили? Что тут натворили?» – он в бешенстве бегал по мастерской.
-Это ты натворил! Открой крышку, я тебе говорю!
Керамик открыл крышку одного из кувшина и сморщил нос. Друг продолжил давить:
-Дай нам 34 рублей. 35 рублей дай говорю!
-За что? А кто заплатит за бой моих товаров?
-Это за то, что ты закрыл нас на замок.
-Я вам дал ночлег.
-Это не ночлег, а тайное убийство!
Керамик двинулся открывать свёрток, но друг задержал его крепкими руками.
-Не трогай подарок! - сказал он, - Ну, будь человеком, дай денег за портрет Ленина! Учёба горит! Понимаешь? Ну, не позор великого имени Ургенча - гордость нашего народа! Дай 34 рубля, и мы простим тебя!
В это время громко постучала в окно женщина. Послышался знакомый нам голос:
-Сосед! Керамик, откройте окно! Наша корова родила.
-34 рубля - откроешь, - друг пересёк его дорогу.
-Керамик! Шторы откройте! Возьмите ОГУЗ (первое дойное коровье молоко после кипячение сворачивается в сладкий творог, т.е. становится деликатесом) и разделите нашу радость! – сказала женщина ещё раз.
-Ты же добрый человек. Вот Акрам стоит. Он столько добрых слов сказал в твой адрес. В походе только о тебе и говорил. Мечтал с тобой посидеть, а ты дверь закрыл. А вот Ленина - продашь за сто рублей. Акрам, подтверди!
-Нет.
-Как это нет?! Плут!
-120 рублей, а после моей кончины, 120000.
-Вот видишь, как тебя он любит. Ты хотя бы знаешь, кто у тебя сидит?
-Знаю.
-Ни черта ты не знаешь!
-Акрама?
-Не Акрам, а гениальный художник посетил твой дом. А ты его друг. Ты понимаешь, человек ты мой тёмный?!
-Ты что тут мне душу раздираешь, – Керамик не выдержал натиск друга. - Зверь, что ли я? Что за подарок тут приготовили?
-Не трогай! Как отдашь 34 рубля - увидишь.
-Хорошо, дам, только не кричи! – он долго считал деньги и отдал дрожащими руками, - теперь покажи подарок!
-С удовольствием! – он поцеловал Керамика, - только открой дверь, а то вынести тебе будет тяжело!
Керамик открыл дверь и понаблюдал, как он кряхтя несёт тяжёлый свёрток.
-Это весьма дорогой подарок - сказал друг, - поэтому глубоко надо закопать в землю вместе с кувшином, чтобы никто не видел. На старости лет откроешь сам. Понял?
-Понял, - сказал Керамик, а глаза запрыгали.
-Только не вздумай открывать раньше времени! - он отдал свёрток в его руки, и ещё раз повторил, - не вздумай открывать! Сразу станешь бедным!
Керамик молча пошёл, потом оглянулся и кивнул, как бы взывая. Друг подошел.
- Скажи, что там? Акрам что-нибудь ещё нарисовал? – тихо спросил он.
-Дурак ты! В голове только деньги, деньги, деньги. Даже не знаешь, что творится у тебя под носом в мастерской. Еле её мы поймали: там - змея – гюрза…
В утренней тишине вдруг свёрток грохнулся об цемент, как бомба! Послышался глухой треск. Друг закричал на вес двор:
-Я же сказал, трус заплатит товаром!!!
Завёрнутая тряпка порвалось от удара. Оттуда выползла змея. Керамик бросился назад. Друг побежал за рейкой. Я ещё толком не врубился в обстановку, но змея исчезла среди зелени цветов роскошного двора. Из дома вышли женщины и молча уставились, не понимая, что творится у них во дворе. Мужчины с рейкой в руках беспорядочно бегали кто куда, но никто не обнаружил, где спряталась столь загадочная и счастливая гюрза.
Когда все успокоились, они присели на ступеньки. Зашла соседка и угостила нас ОГУЗом. Сразу и это двор принял себе праздничный вид. А через три часа, к нашему удивлению, Керамик по-доброму нас проводил до самого трапа самолёта, а в эфире радио салона звучал песня:
Ташкент, Ташкент - любимый город мой.
Ташкент, Ташкент - хлебный город мой…