Танька деловито сновала по квартире. Особенно деловиты были ее пятки. Они будто монетки звонкие из пола бетонного выбивали. Лиска щурилась. Утро летало по квартире вокруг Таньки монетками и даже Лискина кровать, любившая протяжно на три голоса постонать с утра, мелко и радостно поскрипывала и подпрыгивала.
- Стой. Кому говорю, – пнула Лиска ее пяткой.
Но уже и пальцы на ногах не подчинялись. Большой палец поймал Танькину голову и начал бегать с ней по квартире.
- Не слишком ли сударь, Вам эта ноша? Не поспеете поди?
И точно, голова уже прыгнула на мизинец. А тот, бедный, согнулся весь – скрючился, задрожал… Голова ж начала угрожающе расти, вот и плечи показались и, словно джин из бутылки, Танька нависла над кроватью, и – на! На Лиску подушку обронила!
Лиска рухнула с кровати! С восторгом! Визгом! А Танька снова подушкой замахнула! Ручищи у Таньки будь здоров какие, после второго удара ноги даже слону не собрать! Да и положение Лиски оказалось для войны очень, очень, ну, просто очень неподходящим! Сидя на полу мог бы сопротивляться только слон! Он бы Таньку хоботом - раз и вверх! Два и - в окно! А Лиска крутилась на полу, поджав коленки к подбородку и визжала, как подружка глухого слона! Как увернулась от очередного шлепка!? А как увернулась? Да в сторону! Как ещё?! Увернулась, да как помчалась от Таньки в ванну! Только об одном успела подумать - успеть бы замочек на двери щелкнуть! Уже в ванной Лиска развернулась лихо на пятках и - бабах дверью! А Танька подушкой в дверь! Запечатала и - тут же отвалилась в другую – сбоку, и уж по лесенкам громыхая, дурь свою в подъезд пустила:
-Катька, Верка, Танька! Выходи! А то на базе гейзер забьет!
Когда в подъезде стихло Лиска приоткрыла дверь. Пусто. От кухонного окна - в подъезд протянулась полоса света, с ней - шум города. Лиска шагнула в полосу и, словно убавляя громкость в приемнике, медленно закрыла за собой дверь.
Я вышла из города, – подумала Лиска, - в тоннель. Что тут? Тут стены. Проступают сквозь побелку надписями.
Тупая, - прочитала Лиска. Хмыкнула, подумав про Таньку. Прочитала чей-то бравый ответ, - сам тупой! Ну, точно, Танька!
Чем дальше спускалась Лиска, тем сильнее нервничали стены в поиске содержательных слов. Лиска нервничала тоже, - нигде, ни на одной стене про нее до сих пор не написали. Забыли про нее? Нет. Этого не может быть.
Снова поднялась на свой этаж и тщательно обследовала каждый метр стены, - нет. Даже старые надписи пропали. Лиска остановилась, пораженная догадкой, - стена проглотила ее имя. Лиска упрямо процарапала первую букву своего имени и недоверчиво оглядываясь, пошла вниз.
Первый этаж. Прямоугольник двери врывается в подъезд светом. Слепит. Как много бывает света. Глазам больно.
Надо шагнуть в свет. Всего лишь маленький-маленький шажок. Один. И там. Лиска смотрела на удаляющиеся спины подружек и, глотая волнение, сипела:
-Подождите. Еще немножко. Я проступлю.
Но когда Танька оглянулась, Лиска почему-то шагнула в тень.
Сердце гулко било в уши. Из прямоугольника света в подъезд влетали пылинки и мошкара. Жарко.
Лиска прислонилась к прохладной стене. Хорошо.
Где-то вверху хлопнула дверь. Застонал и медленно поехал лифт. Вот он внизу. Кто-то вышел. Шаги тяжелые. Галя – дурочка. Она очень толстая и большая. Ей пятнадцать лет, - так считает Ирка. Галя всегда сосет карамельку, иногда у нее течет слюна. Так ее и зовут все – Карамелька. После неудачной драки, чтобы слить на кого-то зло, ребята могут ее обозвать и Галя-дурочка. Галя тогда становится очень злой и начинает кидать камни. Попадает всегда, но не в того кто обозвал. Его она боится. И когда, наконец, кто-то заревет, Галя садится рядом и ревет тоже.
Галя, почмокивая губами, прошла мимо. Когда в подъезде осталась только ее тень, Лиска шепнула:
-Карамелька.
Галя вернулась в подъезд. С губы тягучей ниткой к полу потянулась жирная капля. Чмокнув сочно, Галя втянула, сколько успела сладости, остальная шлепнулась к Лискиной ноге. Галя, постояв минуту, пошла к лесенкам. Постояла там, что-то припоминая и, обозначив это место еще одной каплей, стала тяжело подниматься к лифту. Уехала.
Лиска испуганно посмотрела на ногу. Неужели стала невидимой?
Сверху донеслась незлобная перебранка. Снова протяжно застонал лифт. Остановился. Раздались неторопливые шаги. Галя, тяжело дыша и отирая бока побелкой, поравнялась с Лиской и, хитро улыбаясь чему-то внутри себя, сказала:
-Ням – ням.
-Карамелька, – просияла Лиска в ответ, поняла - Галя ее видит. Просто она играет.
Когда Галино довольное мычание перевалилось через порог, Лиска отчего-то заволновалась. Она смотрела как послушно ползёт за Галей её тень, постепенно отдаляться из подъезда. Ням-ням, - позвала свою тень Галя.
-Ням – ням, - вдруг сказала Лиска.
Тень вздрогнула, остановилась на секунду… и - снова поползла. И Лиска вздрогнула, и вдруг прыгнула в Галину тень.
Галя обернулась, довольно отправила в рот очередную карамельку.
И вот они на крыльце. Стоят. Лиске ничего из-за широкой Гали не видно. Синие цветочки на Галином платье скучно разглядывать и Лиска поднялась на цыпках, глянула поверх Галиного плеча во двор. Обнаружила во дворе Ваську и ворону. Васька обыкновенно сидел - на лавке. Ворона прыгала - по трубе. Труба уродливо изогнувшись, уходила в землю.
Лиска подняла камушек и кинула в ворону, та невозмутимо подняла ногу-ветку и ловко шагнула через летящий камень. Недовольно каркнула.
Галя засмеялась, достала изо рта карамельку и кинула в ворону. Ворона обозвала их кар-ра-ка-тицами кар-ри-ка-турными и улетела. Девчонки взгромоздились на трубе. Тут Галя увидела на земле свою карамельку, и радостно проворчав, - ням, ням, – подняла ее и… протянула Лиске. У Лиски глаза съехались на переносице. Конфета вся была в каких-то крошках, щепках и – бревнах! Лиска жалобно посмотрела на Галю. Но дружба явно требовала жертв.
Лиска взяла карамельку двумя пальчиками, закатила глаза, чтобы не видеть эту гадость и разинула рот, как вдруг Васька решительно сказал:
-Эта конфета воронина.
Лиска посмотрела на Галю. Галя посмотрела на ворону. Ворона обиженно отвернула клюв в сторону. Она сидела на панели. Панель куда-то уносил подъемный кран. Галя, схватила конфету и неловко переваливаясь, побежала к панели, Лиска за ней, да и Васька не усидел. Но Галя всех опередила, ввалилась на панель животом и протянула вороне конфету. Ворона отпрыгнула. Панель накренилась немного и начала разворачиваться. Галины ноги оказались надо рвом с трубами. Лиска испугалась. Она подумала, что Галя непременно туда съедет и решительно прыгнула на другую сторону панели. Васька уцепился тоже. Лиска ухватила его за шиворот и чуть не задушила, втаскивая. Ворона посмотрела ехидно и, насмешливо каркнув, улетела. Панель поднялась высоко. Стало страшно. Галя распласталась по панели звездой и перепугано смотрела вниз.
-Где твоя карамелька? – спросил ее Вася. Галя сунула конфету в рот и зачмокала.
Лиска огляделась по сторонам, пытаясь понять куда же их должны доставить. Панель проплывала мимо дома. Лиска заметила знакомый балкон, на нём Костю и резко вытянулась в предчувствии насмешки.
-Ух ты, инопланетяне прилетели! - совсем не удивился Костя.
Лиска облегченно выдохнула, встала в рост и, достав носом проплывающее рядом облако, насмешливо сказала:
-Заходи, землянин!
Костя моргнул, что-то сглотнул, что-то сказал и … метнулся через балкон. Свалился к Лискиным ногам и лежит ничком. Пришибся, - подумала Лиске. Но Костя перевернулся на спину, положил ногу на ногу и, как всегда, довольно нахально уставился на Лиску.
-О, королева сияющих черепов, я не смею стоять в вашем присутствии!
Лиска засмущалась и села. И сказала:
-Вот еще…
Костя придирчиво осмотрел Лискину коленку, уткнувшуюся ему в нос, большой палец левой ноги, что задиристо торчал из разорванной сандалии, голубую голову, которая стала похожа на огромный одуванчик на тонкой ножке и, завопил на всю недостроенную улицу:
-Земля в иллюминаторе, земля в иллюминаторе, земля в иллюминаторе видна. Как сын грустит о матери, как сын грустит о матери, грустим мы о земле, она одна, а звезды тем не менее, а звезды тем не менее, чуть ближе, но все так же холодны, и как в часы затмения, и как в часы затмения, ждем света и земные видим сны!
И тут уже не выдержали, разом заорали Лиска с Васькой:
-И снится нам не рокот космодроооомааа, не эта ледяная синевааа, а снится нам трава, трава у домаааа, зеленая, зеленая трава!