1
Кто не слышал рассказ о том, как дед Агафон горячий камень нашел под забором своим, тот пусть приезжает в село наше и у любого спросит. Правда, тут люди могут всякого понарассказывать, выдумки и сказки всякие наплести. Поэтому решил я сам подробно и правдиво описать историю эту, без утайки и без прикрас.
Так вот, однажды зимним морозным вечером, вышел дед Агафон на крыльцо дома своего, чтобы на луну белую и воздуха кристально чистого вдохнуть. И видит – в конце двора из-под забора, вроде как дым идет, или пар, тонкой струйкой в небо поднимается. Накинул дед тулупчик овчинный, влез в валенки, да и зашагал по снегу глубокому туда, где камень горячий на снегу лежит греется, фиолетовым светом слабо светится.
Положил дед камень-то в шапку, да и принес в хату. А надо сказать, была у деда Агафона жена – Агафьей ее звали, бабкой. Удивилась бабка, увидев камень тот чудесный, круглый да горячий, так что в руках едва удержишь. Положили они камень на печку пока, и сели думать, как его с пользой, да с разумением использовать, и в доме, да в хозяйстве с усердием применить.
- Надо его в котел с водой опустить, пущай вода всегда горячая будет, - говорит бабка Агафья, - постирать что, посуду помыть, али умыться с удобством.
- Тогда, уж лучше в баню его отнесть, в кадушку погрузить и наверх как-то пристроить, - продолжал дед Агафон, - соорудить душ и каменку, а по трубам вода горячая в дом чтобы шла, для кухни, для отопления и для мытья всякого опять же. По всей хате трубы провесть и тепло зимою будет, и в печи постоянный жар. И вообще, душевую комнату можно организовать.
- Ага, и в курятник можно тепло-то проложить по трубам твоим, чтобы куры неслись лучше. Тогда и курей побольше можно было бы развести, опять же - к праздникам яичков поприбавится.
- Тогда и в свинарник трубу горячую пробросить и к корове и козам, чтобы доились обильней и воздух потеплее там стал, сырость вскорости просохнет и вони поубавится, поди. А потом и коня можно завести еще и овечек штук насколько, а там глядишь – уток и гусей в сарайчике утепленном-то.
Так проговорили они по поздней ночи, да и спать улеглись.
2
А поутру говорит бабка Агафья:
- Стало быть, хозяйство-то расширить ты задумал, а как же рыбки? Давай в бассейн тоже теплую воду проведем, золотым рыбкам приятнее будет, кораллов и улиток заморских заведем. Водоросли, да цветы тропические посадим туда, лотосы и кувшинки пущай плавают, а может быть черепашку какую, или тритончиков с белыми лягушками. А вокруг бассейна, по дорожкам, песком посыпанным, павлины ходить будут, походкой величавой, и степенно петь песни свои негромкие и незамысловатые.
- Павлины говоришь? А кто кормить будет их, и кур и уток и индюков твоих и лошадей? А доить кто будет корову, а убирать за свиньями? Я-то не успеваю и так, а тут еще павлины…
- Кто!? Кто всегда кормит, тот и будет! А кто, по-твоему убирает у скота ентого, - переходя уже на крик, ворчала бабка Агафья. Ты ведь всё больше за попугаями своими гуано скоблишь, да бабочек из червяков выводишь.
- Ладно, не ругайся уже, - проворчал дед Агафон, допивая чай из блюдца, - другое дело, оранжерею утеплить. Предполагаю я… надобно механизм подачи теплого воздуха от камня горячего устроить. Чтобы в зимний сад непрерывно влажное тепло поступало. Растения это любят… цвести и плодоносить лучше будут. Я полагаю, урожай манго увеличится, авокадо и лимоны собирать в изобилии станем. А чтобы не скучно в оранжерее было, надо плетеную мебель из сарая принесть, и на поляне под агавой поставить. Будем, бабка, чай гонять и лимоны с дерева срывать.
- Так-то оно так, да вот придется тогда второй свет с галереей в саду зимнем достраивать. Уже сейчас бамбук, баньян и банан в потолок стеклянный упираются и пальма финиковая под сводом сгибается. Еще надо тогда крокодила в пруду всё-таки выловить, а то он всю форель пожрёт и студентов-ботаников окончательно отвадит.
- Да да, я про это подумал уже. Надо в пещере вертушки с колокольчиками на палочках поставить вдоль тропы. Когда ветер дуть будет, колокольчики звенеть и вертушки трещать начнут, у крокодила нервы не выдержат, он и уйдет обратно в реку подземную. А вместе с ним и змеи, будем надеяться, уползут. Они-то вибрацию почвы шкурой шершавой чуют, верно обстановку рецепторами сенситивными оценивают, пресмыкаются, гады ползучие.
- Ты бы уже сенца-то коровам отнес, да дрова порубил, что ли. А то фантазировать, да умничать каждый может, а вот посуду помыть за собой – мы немощные, - сказала бабка, взяла ведро и отправилась коров доить.
3
Ближе к вечеру, после долгого дня трудового, решил дед на камень горячий. Достал его с печки, смотрит и удивляется - камень-то светится в темноте, светом белым и ярким.
- Гляди Агафка! А булыжник-то кроме того, что греется, еще и светится! Вот какое чудо-то чудное, диво – дивное!
- Да, необычно всё это, таинственно. Никак инопланетного происхождения камень сей, поди неземного, - добавила бабка, помешивая борщ деревянной поварешкой.
- А я то как раз и думаю, как бы нам дорожку к сортиру осветить, ато ночью по нужде выйдешь и только луна путь-то направляет. И вот предполагаю я сделать систему зеркал на шарнирных опорах, чтобы от камня свет распределить вдоль дорожек в саду и в огороде. Да что там говорить, можно ведь и в доме и в оранжерее и в башне свет провесть, используя световолоконные трубы, призмы и оптику бифокальную.
- Конечно, растения от света мощно растут и обильно плодоносят. Так что, надо с зимнего сада начать и об урожае позаботиться. А пока, садись дед за стол, но прежде сходи в подпол и принеси огурчиков соленых хрустящих, да грибочков - опяток скользящих. Прихвати там два зубочка чесночка, два перчика-стручка, а если унесешь – сметанки в кружку и варенья-смороды баклушку.
Сели за стол ужинать, а дед Агафон и говорит опять:
- А что это мы всё о своем печемся, да о себе заботимся? Надо дороги и тропинки во всем селе осветить. Опять же, системой зеркал двоякоизогнутых, и друг на друга свет от камня яркого направляющих, преломляющих и рассеивающих со столбов высоких. Так всё село по ночам освещено будет, как днем. А если кому мешать свет станет, то зеркало можно в другую сторону отвернуть, или отключить вообще.
- Правильно, надо обо всех людях добрых-то позаботиться. На башне нашей высокой, да бесполезной, фонарь поставить. Пусть всем путникам, в ночи затерявшимся, в лесу заплутавшим, да в болото иль в овраг глубокий попавшим, свет будет яркий. Указателем направления верного, маяком на обход опасностей ночных и спасителем светлым.
- А чего это ты, бабушка, башню нашу высокую, бесполезным сооружением называешь, а? - укоризненно спросил дед. - Или не любишь, по ночам темным на башню подниматься и звезды яркие, да переливчатые подолгу наблюдать? Или не ты на окрестности, смотреть в трубу подзорную и телескоп изволишь иногда? На леса и пруды, реку и поля безбрежные, на тучи величавые, да на небеса курчавые любоваться с замиранием сердца? А? Так что, не права ты, бабушка милая, ибо очень полезное и необходимое сооружение – башня эта. Для сердца и комфорта душевного полезно вдаль смотреть периодически, дивиться на красоту природы русской и небес, Богом созданных. А что касается фонаря зенитного, маяка путникам помощника – это ты верно придумала. Надо к камню систему оптическую пристроить, чтобы свет изрядно усилить и мощность сугубо увеличить. Этим и займемся, а пока отбой… спать пора.
4
Поутру с рассветом проснулся дед Агафон. Смотрит по сторонам и диву дается.
Все предметы по комнатам парят, плавно летают и медленно перемещаются.
- Вот это да! Опять проделки камня волшебного, - пробормотал дед и накрыл камень шапкой своей - ушанкою. Вещи, парящие в пространстве, сразу попадали на пол, разбиваясь и производя ужасный шум. Приподнял дед шапку, камень в воздух поднялся, и вместе с ним все вещи в воздухе повисли. Тем временем, бабка встала и начала с ворчанием прибирать беспорядок.
- От камня твоего никакой пользы, только разруха одна, смотри вон - все вещи мимо попадали. Беспорядок-то какой, да пылюка на весь дом!
- Невесомость, - подняв палец к потолку, важно протянул дед. А ты думала он просто горячим будет и всё что ли? В нем-то еще, видать, много чего скрыто, никакой науке невдомек поди. А ведь полагаю я, что в камне этом монополь каким-то образом срабатывает. Магнитную биполярную цепь размыкает и гравитацию нарушает.
-Чавооо! – отложив уже веник, проговорила бабка Агафья, покрутив пальцем у виска, – монополярные системы принципиально в природе-то невозможны и нарушили бы законы физики. У магнита завсегда два полюса было, и остальное – это из области фантастики вообще. А здесь, скорее всего бесовщина какая-то, полтергейст или еще что-нибудь. Надо бы водой святою покропить, да акафист почитать сугубо.
- А вот мы сейчас прибор-гравитометр принесем, да и замеры произведем по силе притяжения. Вот, бабка смотри – каким-то образом невесомость от шапки моей зависит и законами физики сие объяснить никак невозможно. Наверняка в шерсти овчиной или в форме шапки этой старой есть что-то, что экранирует волны гравитационные. Надо приспособить феномен этот к нуждам хозяйственным, и например грузы на гору поднимать или кирпичи на верхние этажи. А еще лучше – двигатель без шума и без топлива, а всего-то прибор: только камень этот, да шапка…
- Ты бы лучше аппарат какой летательный сконструировал, используя эффект этот, - сказала бабка, окропляя святой водой висящий в воздухе и светящийся желтоватым светом камень.
- И то дело, хорошо придумала, молодец бабушка! К небесам далеким полетим, невесомость испытаем и космические дали бороздить будем в скафандрах герметичных. На облаках лежать будем и тучах грозовых купаться. Только первым делом надо нам из глубины пруда танк поднять. Говорила моя бабушка, - он там с первой войны затонувший на дне валяется, а тогда ведь технику на совесть делали, не ржавеет она вроде. Достанем, движок переберем, и ездить будем, на рынок в райцентр, опять же поле вспахать. И глубина ведь в озере немереная, такая, что водолаз не доплывет и батискаф не донырнёт. Потом надо воздушный шар-цепеллин с проводов высоковольтных аккуратно снять и мячики с крыши.
- Да, и еще с верхушки дерева камфорного, застрявший там беспилотник американский достать, который дети из рогаток расстреляли прошлым летом, – добавила бабка Агафья и ушла скотину кормить, да навоз убирать.
5
А дед Агафон, тем временем решил научный эксперимент поставить, и погрузить камень в агрессивную среду, то есть в свой старый, молью побитый и виды видевший валенок. Камень не слушался, из рук вылетал и разогревался сверх меры. Но дед был не робкого десятка и всё же затолкал камень горячий в валенок и шапкой-ушанкой сверху прикрыл. Вот тут-то и началось…
Вещи в хате исчезать стали и на их месте другие появляться. Вместо стола дубового мотоцикл с коляской появился, который раньше в сарае стоял, а вместо шкафа – коровья кормушка с сеном. Кровать с подушками исчезла и на ее месте насест с курами очутился. Куры начали по комнате бегать и летать, а тут еще гуси появились, а потом поросенок и Бобик с его будкой.
- Чудеса! – схватился за голову дед Агафон, - телепортация с левитацией, только и успел пробормотать он, как в комнату вбежала испуганная бабка.
- Ты что опять делаешь с булыжником ентим? – с порога закричала она. – Вместо коровы теперь трактор стоит, а вместо навоза – пол мраморный, такой как в доме у Петровича… ну депутата нашего. Заместо сортира… не поверишь – будка гаишника со 105 километра, похоже. Только его самого в будке нет. Что происходит то?
- Это значит, телепортация происходит здесь, - важно сказал дед и указал на валенок, стоявший на печке, тускло светясь, - перемещение предметов среды и молекулярная замена элементов пространственного континуума. Эксперимент научный и последствия, необъяснимые пока. Но это пока! Разберемся, а потом использовать будем. В дальние страны с тобой Агафья переместимся, мир смотреть будем. В Париж сарай наш переставим, а центр Помпиду – к нам во двор. В Прадо сходим, в Катманду опять же, в Венецию, и на родину свою съездим бесплатно, в Киргизию. Надо еще собор Саграда Фамилия посетить и парк Гуэль. И всё это – камень, валенок и шапка…
- А как же сортир, вернуть-то надо его, да и всё восстановить, как было. А уж потом давай… проводи эксперименты свои.
- Ладно, гляди бабуля, и дивись на чудо необъяснимое и перемещение неуловимое. Взял дед валенок с печки, надел варежки и вытащил камень горячий. Тут же и пространство восстанавливаться стало, поросенок и бычок, куры и страусы из комнаты исчезли, телевизор, компьютер и холодильник - на своих местах оказались.
- А давай тогда дедушка, на рынок быстренько переместимся, мне там много чего купить надо, чем на мотоцикле два часа по пыли трястись. А потом можно и на Святую Землю в паломничество слётать, в Каппадокию, и в Киев на Аскольдову могилу.
- Но прежде, надо на вершину горы нашей подняться и на Золотой Террасе место для вертолетной площадки расчистить. Люк в подземный ход найти наконец, коридор и лестницы подмести и порядок там навести. А посреди пруда-озера нашего, остров экспортируем с океана, и церковь посередине с колокольней до неба. От храма до середины села – мост, который кстати, можно было бы из Праги прислать, а туда наш, на время отдать.
- Такой ты выдумщик стал с возрастом, - сказала бабка Агафья, но лучше бы снег с дорожки почистил. А то пенсию принесут, а прохода нету.
Взял дед лопату, да и пошел во двор, снег убирать.
6
Поздним вечером решил дед Агафон проверить состояние камня волшебного. Смотрит, а камень-то под печкой валяется, вернее - висит в воздухе и светится светом зеленоватым, видать завалился туда в суматохе. Поднял дед камень варежкой, да и понёс в лабораторию исследовать, магнитным полем, гамма-лучами, давлением, температурой, да кислотами всякими.
А бабушка Агафья тем временем ужин сварила, скотину накормила, полы помыла, по телефону несколько раз поговорила, и письма по электронной почте всем отправила. Сидит, сериал в телевизоре смотрит. Вдруг видит… входит в дом человек необычный, вроде как, воин древний, в доспехах блестящих, в шлеме, плаще и с мечом в руке. И говорит он на языке непонятном какие-то слова мудрёные. Хорошо, что раньше бабка Агафья преподавала в университете языки древние. Догадалась она по контексту разговора, что это карфагенский полководец Гамилькар Барка, неизвестно как сюда попавший, и очень желающий назад к себе во дворец возвратиться.
- И где же, - думает бабка, дед этот, Агафон? Экспериментатор доморощенный, профессор недоделанный и фантазёр задрипанный? - Извините, - говорит она гостю на ломаном карфагенском языке, - посидите тут вот пока. Можете кино посмотреть или в «фаркрай» поиграть. Научила его кнопки на клавиатуре нажимать, а сама пошла деда искать.
А дед Агафон-то оказывается, над камнем опыты в лаборатории своей ставил: рентгеном просвечивал, в центрифуге раскручивал, лазером сверлил, да в печке муфельной нагревал. Потом варежкой камень взял и в воздух между делом подкинул. В ту же секунду в древнее Египетское царство перенесся. Там его чуть в рабство не приняли, чудом спасся, вовремя в Византийскую империю переместился, потом в Карфаген, а потом в Атлантиду. Оказалось, что это по желанию можно, лишь камень в руке покрутить и в любую точку пространства и времени попасть. Так и путешествовал бы дед Агафон во времени, если бы не проголодался и про бабку свою не вспомнил.
Вернулся тогда дед домой к себе. Смотрит… а там карфагенский полководец в «халфу» на компе режется, какие-то мавры и зуавы за ним с интересом наблюдают. Красавицы египтянки на кухне картошку чистят, а усатый гусар, сняв вышитый золотом камзол, во дворе дрова рубит. Среди них бабка Агафья по-хозяйски ходит и скалку за спиной, на случай возвращения деда, держит. Досталось, конечно ему, по первое число. Пришлось камень крутить и всех гостей по домам распределять. Потом дед по всему дому грязь выметал, следы сапог подтирал, пылесосом дробь из ковров вычищал, и стрелы из горшков с цветами вынимал.
- А теперь, бабка, - окончив все работы, сказал старик, - буду тебе про путешествия свои рассказывать и видео, на телефон снятое, показывать.
- Да уж! – с сарказмом сказала бабка. - Теперь спать хочу я… устала! После того, как столько людей разных времен и народов здесь побывало. Да и поздно уже, ночь глубокая. Подошла бабка к Святому углу и стала креститься и молитвы на ночь читать.
7
Утром решил всё же дед продолжить рассказ о путешествиях во времени, но работа по дому накопилась, и суета житейская навалилась.
- А знаешь, бабушка Агафья, - с сожалением сказал дед. Пожалуй, не станем мы использовать силу волшебную камня этого. Уж слишком необычного происхождения предмет сей, да наверное и не камень это вовсе, а прибор какой таинственный. Может продукт чьего-то творчества научного, а может из будущего попал к нам или из космоса далекого. Так что лучше, чтобы всё естественным было, настоящим и честным. Чтобы молоко из-под коровы было, а на базар – на мотоцикле с коляской. Ведь неизвестно, каковы последствия будут от применения силы такой и нарушения законов природы, а в результате – непонятно какие события могут случиться. Конечно прикольно это – Гамилькар и мавры, зеркала и левитация. Но знаешь, не для меня всё это.
У нас и так всё есть, и оранжерея с зимним садом и бабочками, бассейн с рыбками и улитками. Скотина какая-никакая, гора рядом с домом, лес, река и пруд поблизости. Красота кругом. Да и дом у нас, хоть и небольшой, зато уютный. Башня есть, лаборатория научная и банька с бассейном глубоким. Церковь в селе, магазин и амбулатория. Дети устроенные все и внуков-малышей толпа. Да промеж нас с тобой – совет, да любовь. Что еще надо для жизни?
Надел дед валенки свои старые, тулупчик овчинный накинул и шапку свою ушанку. Вышел во двор, да и закинул камень горячий подальше за забор, да под овраг в снег глубокий.
- От соблазна, сказал, и от искушения… пущай валяется там, где и лежал много тысяч лет.