По тропе Федосеева
Кто не читал книги нашего современника профессионального исследователя и путешественника Григория Федосеева, не может называть себя геологом, геодезистом, горным инженером. Так полагали мы, выпускники Московского геологоразведочного института 1974 года.
В годы учебы наше таёжное братство всё свободное время посвящало путешествиям. Мы с восторгом бродили по Карпатам, Уральским горам, Тянь-Шаню, Подмосковью и Крайнему Северу. Но получены направления на места работы и пути наши расходятся.
Осталось немного времени, чтобы побывать ещё в одном прекрасном уголке нашей огромной страны. Выбор сделан давно, мы будем пересекать Хабаровский Край от прииска Коболдо Приморского края до Тихоокеанского побережья. Здесь трудился Григорий Федосеев. Это абсолютно безлюдные места и нетронутая природа.
Мы идём втроём: Саша Сивоконь по прозвищу Здоровый, Юра Гриценко - Старик и я - Саша Валеев.
В Московском аэропорту выяснилось, что наши рюкзаки весили до 65 килограммов. А как вы хотели, резиновая лодка, ружье, две сотни патронов, палатка, кинокамера и много всего необходимого.
Мы перевозили ружья на самолётах и ходили с ними в горах Таджикистана, Урала и Саян, лесах Подмосковья и Колымской тайге. Нам и в голову не приходило, что прилететь в Благовещенск с охотничьими патронами можно, а вывезти их в город Свободный нельзя.
В пограничном городе порядки суровые. Ещё август и на площади перед аэропортом зеленый газон. Костерок и палатка, что взять с этих студентов? Утром разыскали Краевое Общество охотников, где очень большое начальство выдало гербовый документ. Из него следовало, что нам поименно перечисленным, разрешается охотиться на территории всего Хабаровского края и иметь при себе оружие и патроны к ним. Чудесные люди поняли нашу любовь к родной природе и путешествиям с полуслова.
Быть рядом и не поздороваться с Амур-Батюшкой. Величественный и прекрасный он сверкает на солнце. Спешим к берегу. Неожиданно путь нам преградили пограничники. Их трое, двое с автоматами, один с ручным пулемётом. И тактично объяснили нам, что это пограничная полоса. Присмотревшись разглядели вдоль берега сторожевые вышки. На китайском берегу маленькие домишки, дымок и сотни лодочек. Граница на замке! Такого видеть не приходилось.
Гордость за страну и досада, что не подошли к Амуру. Я люблю его с детства по книгам Николая Задорнова. Поздоровались с великой водой издалека и пошли покупать пирожки, которые продавались прямо на улице. Они закрыты чистенькой марлей, а над ними туча мух. Увидев наше удивление, продавщица пояснила, что мухи расплодились, потому что китайцы уничтожили воробьёв.
Как сложен и потрясающе гармоничен мир природы!
Дядям в погонах потребовалось двое суток, чтобы принять решение. Нам не привыкать жить в палатке, тем более рядом с цивилизацией. Вокруг магазины, столовые, буфеты. В средствах мы не ограничены, поскольку получили приличные проездные и подъёмные.
И вот радостное событие, старшина милиции упаковывает патроны в наши рюкзаки.
Самолёт ЯК – 40 почти вертикально взмывает в небо и через час мягко садится на грунтовую полосу в аэропорту города Свободный.
Пара часов на рейсовом автобусе и мы на прииске Коболдо. Ночлег в бревенчатом общежитии без отопления оповестил нас, что мы приближаемся к миру первозданной природы. Закупив 30 булок хлеба, по количеству дней планируемого похода, на приисковой машине добираемся на затерянный в тайге ручей Угахан. Отсюда и начнём сплав.
Вот мы и одни в девственно чистой и богатой тайге. Душа поёт! Я пойду на надувной лодке, ребята на самодельных, из прорезиненной ткани. Все попытки отговорить их от этого решения, не увенчались успехом.
Мой опыт плавания на подобной конструкции в четырнадцать лет, сформировал твёрдое убеждение, что эта лодка крайне неустойчива и неудобна. Даже сидя на мокром и холодном днище, приходилось удерживать её от опрокидывания вёслами. Убогость лодки была столь очевидной, что дед Щукарь поплыл на выручку, когда увидел нас с Севкой на середине реки Колымы. Мы лишь переправились через реку и вернулись обратно, а сейчас ребятам предстоит пройти сотни километров по неизведанным рекам.
Двое суток потратили на строительство лодок и в путь. Мелководная речка перекрыта огромными завалами, поэтому мы тащим груз и лодки волоком большую часть времени.
Тайга в осеннем наряде прекрасна, настроение под стать аквамариновому небу, солнечное. Березы в обрамлении золотых лиственниц, черёмуха осыпанная черным жемчугом, смородина в коралловом ожерелье создавали ощущение чудесной сказки. Мы ломились через завалы и кустарники с энергией молодости, надеясь через неделю выйти на реку Шевли.
На третий день пути пошел мелкий и нудный дождь. Весь таёжный люд пережидает непогоду под крышей домиков, палаток. Мы такой возможности не имели и шли промокшие до костей. Лишь к вечеру ставили палатку и разводили костер.
Вода в ручье поднялась, все удобные для ночлега косы затопило, а спать в пойме ручья в дождь самоубийство. Поэтому, пятую ночь нашего путешествия мы встречали в кочкарнике таёжной чащи. Промокшие до нитки, разводить костёр среди травы и торфяника мы не посмели. Мне удобнее, чем ребятам, резиновая лодка и постель, и дом. Старик и Здоровый имели только крышу.
Утром помятые и злые, мы продолжили сплав по бушующему ручью. Моя лодка снабжённая килем, демонстрировала прекрасные маневренные качества. Ребята черпали воду бортами и уже в полной мере оценили непригодность их конструкций. Я плыл впереди, предупреждая о возникающих препятствиях. Вечерело, ручей становился полноводным, а косы - широкими.
Вам знакомо состояние, когда перестаёшь владеть своим телом, а вся энергия потрачена на борьбу с холодом? Мокрая одежда вытягивает её быстро и неумолимо.
Мне вспомнился случай на Колыме. Во время осенней охоты, пропал крепкий, спортивный, молодой мужчина. Когда его нашли, он лежал над незажжённым костром. Почему он не сумел развести костер? Опытные охотники выдвигали версию, упав в воду решил дойти до стана в мокрой одежде и переохладился. Когда понял, что идти уже не может, руки не смогли зажечь спичку. Я видел скрюченное тело, сильного и страстного охотника, моего доброго знакомого и было трудно поверить, что человек может погибнуть не зимой, а холодной осенью.
Мальчишкой я часто ходил зимой на куропаток. Охотничий азарт выгонял меня в короткий полярный день. Не раз я бродил по сопкам, когда столбик термометра опускался на минус 59 градусов. В такое время куропатки приобретают волшебный розовый цвет. Когда солнце приподнимается над краем гор, распушив перья в морозном тумане, они превращаются в сияющие розовые шары. Ради такого зрелища стоит прогуляться по тайге, но останавливаться нельзя, мороз сковывает быстро и беспощадно.
Однажды после выстрела патрон застрял в стволе, и я как обычно попытался извлечь его охотничьим ножом, крепкий стальной клинок сломался как льдинка. Природа продемонстрировала мне свои безграничные возможности. Было абсолютно ясно, что произойдёт с человеком, если он остановится хотя бы на полчаса.
Но как, сильный человек погиб от холода осенью, в ту пору мне было не понятно.
Причалив к удобной для ночлега косе, я понял, как люди погибают от переохлаждения. Вытащив из воды лодку, негнущимися руками стал собирать хворост для костра. Подготовил бересту и мелкие засохшие веточки лиственницы. Дождь сеял непрерывно, и руки не удерживали спички. Они ломались в руке, быстро гасли, намокали, и мне не удавалось зажечь костёр. И тут меня осенило, в рюкзаке есть упаковка сухого спирта. Одна таблетка и костер отодвинул черноту наступившей ночи и возвестил, что у нас будет горячий ужин и ночлег под крышей.
Ребята задерживались. Палатку поставил посреди галечной косы, вода не достанет и зверь не подойдёт бесшумно. Костёр освещает пространство между палаткой и водой. Занимаясь подготовкой ночлега, вспоминал своё удивление, когда получил посылку от родителей, вместе со спальным мешком, мама прислала мне упаковку спиртовых таблеток. Я никогда ими не пользовался. Мама не рыбачила и не охотилась. Улыбнувшись её "неосведомлённости" положил их в рюкзак. Сегодня я был благодарен ей и пребывал в мистическом недоумении, как она это предвидела?
Лодки вынырнули из темноты, когда закипел чайник. Разгрузившись, ребята поведали, что лодка Здорового опрокинулась и ружьё утонуло. Вода в ручье большая и мутная, придётся ждать, когда она упадёт, чтобы достать ружьё. Опять задержка, а зима не за горами. Я предложил вернуться назад, поскольку ясно представлял, что плаванье на самоделках по большой воде может обернуться катастрофой. Старик обрезал:
- Возвращаться, не намерен».
Здоровый поддержал его. Вопросов нет, значит вперед – к океану.
Всё содержимое рюкзаков упаковано в полиэтилен и несильно намокло. А Старик часа два подсушивал отсыревшие пачки «Беломора». Он один из нас курил и был удручен, что вода отнимает его отраду. За ужином мы впервые воспользовались спиртом, которого у нас по литровой фляжке у каждого. Заболеть в такой глуши нельзя. По пятьдесят граммов перед сном, и отдых как в сказке, тепло и уютно.
Утро выдалось солнечным и голубоглазым. Вода в ручье за ночь упала. Оставив меня на хозяйстве, ребята налегке пошли на поиски. К обеду они вернулись, ручей отдал оружие. У каждого из нас было охотничье ружьё, но по мнению жителей прииска Коболдо, этот арсенал не поможет нам, если в реку войдёт красная рыба. Сотни медведей спустятся с сопок в долину реки, на рыбалку. Такая перспектива не радовала.
Мы рассуждали так, работала геодезическая экспедиция Федосеева в долине Уды, значит и мы сможем. Предупреждение, что задует "моряк" и понесёт наши лодки вверх по течению казалось неправдоподобным.
У нас сухая одежда, полно сил, продуктов, боеприпасов, рыболовных снастей. Только вперёд! Несколько дней в пути и мы на кристально чистой реке Шевли. Даже для меня, прожившего все школьные годы на реках Колымы, богатства этого края потрясающие. Косяки хариусов, щук, линков, стаи глухарей, рябчиков, уток. В пойменных водоёмах кормятся сохатые, на островах зайцы. Наша еда приобрела все признаки буржуйской, правда вместо ананасов у нас были гроздья черной смородины. Вместо чая мы пили настой чаги, кристаллизованный берёзовый сок. Его чудесный аромат и вкус отбил желание пить чёрный чай, без которого я не мог прожить и дня.
Установилась чудесная солнечная погода. Мы сплавлялись без особенных трудностей. Река Шевли была само гостеприимство, иногда в порядке обучения наказывала чисто по-матерински. Моя лодка легко маневрировала, и я потеряв бдительность вел себя как мультяшная обезьяна:
- Я и так могу, я и так могу,
вертелся между корягами, подныривал под наклоненные деревья. Река подхватила мою игру и когда я проплывал под очередным стволом дерева, крепкий сук поддел меня за поясной ремень и выдернул из лодки. Подержал навесу и сбросил в воду. А мог бы разорвать лодку или утопить ружьё. Мне повезло, что у природы было прекрасное настроение. Она была рада поделиться своим богатством с влюблёнными в неё, с теми, кто восхищается её первобытной красотой и берёт дичь только для еды. Мы любовались сохатыми, кормившимися в заросшей сочной травой пойме реки, не причиняя им беспокойство.
Вот и долгожданная встреча. Шевли плавно вынесла нас на быструю и глубокую воду. Прощай гостеприимная полюбившаяся речка! Здравствуй легендарная река Уда!
Стала очевидной утлость наших судёнышек. Мощное течение и прозрачная чернота глубоких омутов навевали невесёлые мысли. По карте на слиянии рек находится посёлок геодезистов, где работал писатель Григорий Федосеев.
Мы причалили на широкой косе и стали осматриваться, в надежде обнаружить таёжный посёлок. На берегу, заросшем вековой тайгой, мы заметили двух собак. Одна из них лайка, кинулась в нашу сторону, овчарка, затаившись наблюдала за нами.
- Какое разумное сочетание для тайги - подумал я.
Поднявшись на берег, мы нашли хорошую тропу и через несколько минут подошли к посёлку. Небольшие бревенчатые дома были пусты и имели нежилой вид.
На лай собак из домика вышел человек. Это был промысловый охотник. Используя погожие деньки, он собирал ягоду, рыбачил, пилил дрова, готовился к зимней охоте на пушного зверя. Несомненно, это был посланник высших сил природы - матушки. Он подарил нам шанс выйти из практически безвыходной ситуации. Он поведал, что выше скальных "тисков" несколько лет стоит выдолбленная из огромного тополя оморочка. Мы можем взять её, если пройдём створ, а в Удском оставить радисту.
Эту лодку изготовили для перевозки оборудования геодезистов. Таких совпадений просто не может быть, экспедиция Федосеева оставила нам лодку. Благодарность, суеверный трепет, эйфория и много других захлёстывающих сознание чувств, испытал я в тот миг!
Вечером гостеприимный охотник угостил нас копчёным тайменем. Эту чудесную рыбу я ел впервые. Но более всего был рад знакомой с детства бруснике со сгущённым молоком. Мне казалось, что нет ничего вкуснее этого лакомства.
Встречу с этим славным человеком мы отметили, как и положено у северян спиртом. Весь остаток дня он рассказывал об охоте и рыбалке, тайге и её обитателях, о реке и её нравах. Особенно взволновал меня его рассказ о тайменях, живущих в этой реке. Выловленные здесь рыбины весили более тридцати килограммов.
Одной из главных целей нашего похода была рыбалка на тайменя. Для этого я тащил с собой блёсны и новенький стеклопластиковый спиннинг, но пока не использовал его.
Утром охотник дал нам сеть. Какое радушие, ведь в такой глуши сеть не бывает лишней.
Воодушевленные и отдохнувшие мы продолжили сплав.
Два дня пути и мы у створа. Грохот воды, летящей в тисках двух скал, заставил нас причалить и провести разведку опасного участка реки. Фантастическое зрелище потрясало своей красотой и безграничной мощью. Кристально прозрачная река, протискиваясь в скальном ущелье, становилась чёрной от глубины. Понятно, почему геодезисты не рискнули везти оборудование на лодке. Скалы отшлифованы её яростью, но вода ревёт так же грозно и первобытно, как и миллионы лет назад. Нет сомнений, она самое древнее и прекрасное живое существо на Свете.
Пропустит ли река наш корабль?
Да, да, долбленка должна была перевезти несколько тонн груза и поэтому имеет двенадцать метров длины и полтора метра ширины. Настоящий плавучий дом. Только как её переправить через «тиски»? Протащить через скалы такую громадину, нам не под силу. По воде? Вы бы видели её бешенство! Стиснутая с двух сторон, тысячетонная бурлящая масса устремляется вверх к середине потока. Пройти её можно только по гребню, но как попасть туда и удержаться на нём?
Оружие, рюкзаки, лодки надо перетащить ниже створа, что мы незамедлительно и делаем. Я снимаю перегон на кинокамеру с берега. Старик и Здоровый, сверив свои действия, становятся один на корме, другой на носу лодки и отчаливают. Мои друзья опытные и решительные, действуют слаженно, молча и точно. Лодка выходит на быстрину и взлетает на гребень потока. Мощные вертикальные струи заливают её, но она стремительно летит вперёд. Несколько долгих, как вечность минут и наш плавучий дом на спокойном плёсе.
Как гармонична вода! Встречая препятствие, она свирепо без устали разрушает его, преодолев преграду, становится доброй и ласковой. Вода создала жизнь и несомненно вправе забирать её.
Сияющие от восторга глаза выдают радость. Ниже створа на плаву резиновая лодка, но не мы определяем свою судьбу.
Откачав с "корабля" литров двести воды, готовимся к дальнейшей дороге. Теперь моя резиновая лодка служит шлюпкой и размещена в его носовой части. Тут же устраиваем очаг, чтобы под рукой постоянно был горячий чай и огонь. Один из нас правит лодкой, остальные подключаются по необходимости. Теперь на ходу готовим еду, снасти, занимаемся починкой одежды.
Вечером перед ночлегом, мы заметили на скалистом берегу бревенчатый дом. Причалив, мы первым делом обследовали его. Это охотничье зимовье, чистое и не тронутое зверем. Отдых за стенами в тайге - об этом мы и не мечтали! В палатке сон чуткий, просыпаешься при каждом необычном звуке, ружьё рядом, нож под рукой.
Разгрузив вещи я отправился на скалистый берег, под которым река вырыла огромный омут. Вода черная, как обсидиан, от глубины и сумерек красные блики заходящего солнца на её волнах создавали фантастически красивую картину. Стоя над бездонной ямой, я понимал, какие чудовища могут обитать в таких местах. И невиданная доселе робость, сковывала меня перед огромной рыбой.
...Вспомнилось, как последовательно и терпеливо учила меня природа. Мы с друзьями: Геной Великохатько по прозвищу Великан и Володей Храпенковым – Храпиком, решили побывать в верховьях речки Конго. Отец доставил нас к её устью на моторной лодке. Разгрузившись, не мешкая тронулись в путь, через неделю надо вернуться назад.
У каждого из нас ружьё и мы чувствовали себя абсолютными хозяевами положения. На второй день пути, встретили огромного блестевшего на солнце медведя. Он спокойно лакомился на голубичном поле. Мы решили полюбоваться им с близкого расстояния. Ветер дул в нашу сторону и мы подкрались к нему очень близко.
Опасаясь нападения, мы встали и продолжали идти к медведю. Нас трое, мы вооружены и бесстрашны. Я много раз встречался с этим могучим зверем в лесу, но ни разу не подходил так близко.
Когда между нами осталось метров шесть, медведь резко поднялся на дыбы.
- Э-хе-хе!
Громадина двинулась с такой скоростью, что стало не по себе. Ведь мы подошли на расстояние одного прыжка. Чёрный, подвижный как ртуть, гигант смотрел на нас без страха с нескрываемым раздражением. Он стоял на задних лапах, покачиваясь, решая что с нами делать.
Прикидывая куда надо стрелять, если он нападет, я с удивлением обнаружил, что мое ружьё 12 калибра вдруг резко уменьшилось в размерах и вряд ли его пуля способна остановить стоящую передо мной махину. Страха не было, лишь сомнение.
Когда медведь рявкнул, стоящий рядом со мной Храпик вдруг тоненько заголосил:
- И-и-и-и-и,
стоящий справа Великан затянул басом:
- А-а-а-а.
Мои друзья не могли отступить или побежать, но, как и я, пребывали в сильном смятении. Их реакция отрезвила меня и вернула чувство юмора. Медведь с грустью смотрел на наше жалкое поведение. Потом повернулся к нам задом и не спеша, не оглядываясь, пошёл прочь. Это был хозяин тайги, а мы – её неуклюжими гостями.
Вот и сегодня, необъяснимая робость навалилась на меня. Слившись с первозданной природой, я отчётливо ощущал её голос на уровне подсознания.
Преодолев волнение, забросил блесну и начал проводку. Я физически чувствовал огромное существо в чёрной глубине омута, оно готовилось к броску. Ужас и восторг охватили меня. Отступаю от берега, готовясь к сильному не испытанному доселе удару.
Всё остальное произошло мгновенно. Удар тайменя расщепил пластиковый спиннинг на мелкие иголки. В моих руках осталась лишь его рукоять. Оглушенный дикой силой речного гиганта и потерей спиннинга, я стоял на скале, как истукан, пытаясь осознать происшедшее. Я тащился в этот чудесный, первозданный мир, в надежде добыть самый желанный рыбацкий трофей. По совету Здорового и своей глупости, я не взял металлический спиннинг, и теперь охота на тайменя закончилась. Это было невыносимо.
Остаётся ловить некрупную рыбу удочкой.
Ведь точно такую же ситуацию описывал Федосеев, в книге "Смерть меня подождёт". У него таймень поломал бамбуковый спиннинг. Как я мог рассчитывать, что выдержит пластиковый?
Утром, после спокойного сна в зимовье, мы проверили сеть, которую поставили в заводи. Она имела очень крупную ячею и мы не знали будет ли в ней рыба. Огромная щука весом около десяти килограммов, ленок чуть поменьше и чудесный сиг - таким был первый улов.
Теперь наш стол можно назвать царским. Часть рыбы мы засолили и нажарили впрок. А уха, сваренная из рыбьих голов и хвостов, под утро превратилась во вкуснейший холодец.
Мы по очереди готовили еду. В обязанности дневального входили подъём на час раньше остальных, добыча дичи и приготовление пищи.
Какое счастье испытываешь, встречая рассвет в девственной тайге! Прохладный предрассветный воздух, напоенный дивными ароматами, заполняет всё твоё существо, душа поёт в унисон пробуждающимися птицам. Ты чувствуешь себя частью Вселенной и хочется защитить любимую, вечную, несокрушимую и в то же время нежную и хрупкую первозданную природу.
Приходят на ум слова Паустовского о том, что человеку жизнь даёт тысячи утренних зорь, но есть люди, не встретившие, ни одной. Отсюда чёрствость и непонимание того, что мы люди, приходим в этот мир на краткий миг, а наша душа живёт вечно. Исковерканная злобой она мучается, просветлённая добротой и здравым смыслом сияет счастьем и покоем.
Сегодня моя очередь. Выбравшись из теплого спального мешка, приветствую чудесный восход солнца и начинаю собирать плавник для костра.
Когда вдруг вижу на косе необычного рябчика. Он серый и очень крупный.
- Неуже-ли-и? Да, да, это он, пришедший к нам из глубины веков каменный рябчик. Охотники ещё называют его "корягой", потому что он сидит неподвижно и не боится человека.
Желая проверить, так ли это, приближаюсь к нему. Речная галька под ногами гремит, а он сидит, смотрит на меня настороженно, но не улетает. Как они выжили при такой беззащитности, загадка?
Эта птица помогла выжить и Федосееву, когда он остался без оружия и продуктов в тайге. Как тесен мир.
Встреча незабываема, но пора варить кашу, скоро проснутся ребята. Надо наверстывать упущенное время, по утрам в чайнике ледок, красавица осень понемногу сдает свои права. Завтрак и мы снова в пути.
Наш корабль стрелой летит по быстрине, но вот он вышел на плёс и остановился. Мы вертим головами, пытаясь осознать происходящее. Но когда нас стало нести вверх по течению, стало ясно, ветер "моряк" не выдумка, а самая что ни на есть реальность. До сих пор мы шли самосплавом, теперь нам нужны вёсла, чтобы продолжить движение к океану. Пройдена примерно половина пути, придётся приналечь.
Вспомнили, что у домика видели доски от бочки, они подойдут на лопасти вёсел. Причалив лодку, решили вернуться пешком. Первые же шаги повергли меня в ужас, весь лес по обеим сторонам реки завален деревьями на высоту до двух метров. Они не сгнили, а высохли, их стальные сучья нещадно рвали нашу одежду и кожу при каждом шаге. Примерно через час, мы вернулись к лодке, не сумев пробиться и на сотню метров. Не знаю, как ребята, но я выполз из этого жуткого бурелома подавленным. Тайга жёстко сказала, не успеете пройти по реке до ледостава, значит, не успеете пройти никогда. А ведь это был наш запасной план, дойти до Удского пешком, если что.
Но горевать некогда, за шесты и назад к зимовью. К обеду следующего дня мы имели в своём распоряжении галеру с двумя парами весел и трёх гребцов, готовых трудиться без пинков и окриков.
Теперь наш корабль несся по воде независимо от течения.
Мы старались идти посередине реки, чтобы не маневрировать, уходя от наклонённых деревьев и коряг. Примерно через три дня пути мы вдруг обнаружили, что плывём по необычно широкому и глубокому руслу. Река становилась всё шире и течение медленнее. Когда поняли в чём дело, были уже в ловушке. Наша лодка неслась в гигантский завал, перегородивший реку! Вода с рёвом ныряла под запруду из тысяч деревьев, сплетенных между собой в огромное полукольцо.
Спасительный выход остался далеко позади лодки.
Рвём жилы пытаясь выскочить из потока, уходящего под запруду! До спасительного выхода оставалось метров десять, когда лодку прижало бортом к завалу.
Схватив ружье и топор, выскакиваю на скользкие, шевелящиеся под ногами стволы деревьев, следом ребята. В минуты смертельной опасности мозг работает без эмоций. Это сейчас, спустя годы, ужас ледяной рукой сковывает сердце. А тогда шла борьба за жизнь, хотя бы на завале посередине реки.
Вцепившись в скользкие стволы, вдруг наблюдаем чудо, вода ныряет под лодку, а та скользит по течению, как утка.
Как многорукое чудовище, рубим сучья, тащим лодку к спасительному сливу! Десять, может, сто минут ураганной работы и мы в лодке, снова на реке. Какое это счастье! Спасибо Создателю! Спасибо мастерам, изготовившим лодку! Как вовремя «моряк» заставил нас сделать вёсла!
Теперь мы настороже. Зима всё ближе, а надо пройти ещё сотни километров. Утки стаями носятся над рекой. Вот они летят рядом с лодкой. Стреляю, предвкушая какой вечером будет вкусный супчик. Дробь сбивает несколько перьев, а утка продолжает свой полёт. Стыдуха! Промахнулся.
Дробовые патроны заканчиваются, зато есть три десятка заряженных пулями. Присмотрев утку, сидящую на воде, стреляю. Что это? Пуля падает в воду, метрах в двадцати от лодки. Всё ясно – отсырели патроны. Это объясняет мой промах и обнажает проблему, мы не можем рассчитывать на ружья в случае столкновения с крупными хищниками. А видим и слышим их постоянно. За бревенчатыми стенами на них не обращаем внимания. Это только в первую ночь, когда на чердак забралась рысь, мы прогнали её. Может она была ручная? Может хотела пообщаться?
Ночи стали холоднее, но на наше счастье всё чаще попадаются зимовья. Практически у каждого рядом коптилка. Это очень кстати, нужно подготовить хотя бы недельный запас еды. На каждой стоянке мы коптим рыбу и рябчиков.
Дыхание зимы всё явственнее. Коптим на ходу, соорудив коптилку из прорезиненной ткани на борту нашей галеры. Она похожа на пароход. Да и движется быстро, гребём без устали.
Ещё через неделю пути у нас закончились дробовые патроны и пошёл снег, крупный, липкий. Уже через час, руки стали красными, как гусиные лапы, а от нас валил густой пар. До Удского, по нашим расчётам, дня три пути. Зимней одежды у нас нет, но мёрзнуть не приходится – вёсла огромные. Снег заваливает землю, лес и лодку. Вечереет, а подходящего места для ночлега нет.
Останавливаемся в густых зарослях ивняка. Мокро, неуютно, тревожно! Только развели костёр, слышим звук мотора! Лодка вынырнула из-за поворота и причалила к нам. Это охотники. Первый вопрос:
- А где ваш руль!? Что случилось?
Увидев, что у нас нет лодочного мотора, они подумали, что нам нужна помощь. Какие добрые люди! Когда выяснили, что мы идём на вёслах, были крайне удивлены. Никто и никогда не приходил с верховьев реки Уды без мотора. Да и с мотором это крайне рискованно. Охотники дали нам килограмм двадцать свежей сохатины. Пока пили чай выяснилось, что до Удского день пути. Это была чудесная новость! Сварив мяса, мы плотно поужинали и окунулись в безмятежный сон.
На следующий день мы встретили несколько лодок. За одной из них мы наблюдали с нескрываемым восхищением. Небольшая оморочка медленно шла вверх по стремительному течению. Двухлопастное весло в руках гребца сверкало, как молния! Оно вращалось столь быстро, что было видно только два сияющих на солнце круга, по разные стороны лодки. Чудовищная выносливость и отточенное веками мастерство! Лодка шла, а мы не могли оторвать взгляд от виртуозного искусства древнего народа эвенов.
Люди в Удском - вершина гостеприимства и доброжелательности. Председатель поселкового Совета, молодая женщина, выделила нам свой кабинет и раскладушки для ночлега. Как хорошо поесть вволю свежего хлебушка.
Начальником метеостанции оказался молодой златокудрый парень. Мы передали ему сеть и лодку. Радушный хозяин пригласил на ужин, затопил баньку. Красота! Чудесные люди! Пока такой народ живёт на свете, у нас есть надежда на будущее.
Самолёт АН-2 ещё трое суток не мог вылететь из-за непогоды. Но вот выглянуло солнышко, снег подтаял и мы летим домой!
Спасибо природе-матушке за гостеприимство и терпение!