Моя машина вот уже пара месяцев как разбита и превратилась в груду железа,
гниющего где-нибудь на свалке. Теперь я передвигаюсь на городском транспорте,
и мне нравится. Я добрался до метро, и нырнул на глубину. Это забавно, когда река из голов и тел плывет в открытую пасть подземелья, и оно проглатывает,
перемалывает эти тела, они исчезают в темноте, чтобы потом выйти наружу
другими. А пасть ненасытна, она каждую минуту требует новых жертв. Я люблю
стоять и смотреть на бесконечный процесс, а потом быть проглоченным
гигантским змеем-метро. Скользкие ступени вниз, я никогда не плачу за проезд,
просто перемахиваю ограждения и иду дальше. Там время, словно липкая карамель,
течет в заплеванные вагоны, гремящие на перегонах, среди бескрайней толпы на
станциях, двигающейся в общем ритме ожидания. И часы на стене отсчитывают это
время. Цифры мерно мигают полумраке, дрожат, словно им тяжело выдерживать
натиск народа. Есть внутри земли некая романтика, здесь другие законы
притяжения тел друг к другу. Лица попадаются знакомые. Знаю паренька,
играющего на скрипке. Он слепой, я каждый раз прохожу мимо, бросая монеты,
останавливаюсь на пару секунд. парень всегда улыбается-такая детская улыбка,
абсолютно счастливая. Он счастлив в своем мирке, впуская туда каждого. А вот
пожилая пара. Они воры, причем виртуозные и талантливые. Она в красной
старомодной шляпке и в перчатках, с яркими губами. Стара и седа, морщинистое
лицо, похожее на престарелую собачонку. Муж-в костюме и при галстуке, тоже
дряхлый, держит подругу под руку. Они ловко обчищают карманы и сумки, порой
разыгрывая целые спектакли. Эта парочка будто из черно-белого кино, старого,
с ужасным звуком, но... они мне нравятся. Я часто наблюдал за их ремеслом, не
разу не возникало желания разоблачить пожилых негодяев. Может от того, что
мы похожи в стремлениях играть роли или из-за того, что я знал, они грабят
тех, кто заслуживает подобной участи. Пусть старики тешат себя... Мы как
рыбы без воды, замкнуты в пространстве, открываем рты, но воздуха
не хватает.
Я спустился в метро, попав в водоворот, прижавший меня к стене. Даже руку
не поднять, тело вдавлено в другие тела. Так срастаешься с остальными.
Это людское море покачивалось на сквозняке, было повернуто в одно
направление. Туда, где черная дыра открывала ход, из него слышался звук
рвущегося металла. Он нарастает вместе с человеческим нетерпением. А потом
туннель выплевывает поезд на людей. толпа устремляется в открытые двери.
Теперь главное устоять на ногах и попасть в брюхо вагона. Напирают сзади
и с боков. Лица и глаза пусты, я замечал, как они смотрят сквозь друг
друга. Я такой же, ничем не лучше их, в моем взгляде тоже помертвевшее
время. Их задача-выжить и не опоздать на работу, чтобы там не попасть под
горячую руку босса. Все иллюзии, полное отсутствие жизни. А что такое
жить, я не знаю. Если бы я умел читать чужие мысли, то обязательно нашел
бы хоть одну стоящую спасения. Мысли тоже надо оберегать, спасать от
болезненного натиска неизвестности, с которой теперь боремся до последних
вздохов. Какой-то месяц или два, и мысли взлетят вверх, превращаясь в
ничто, в пустоту, чистую и правильную. Я не попал в вагон, он насилу
захлопнул двери, и с пронзительным сигналом начал набирать скорость.
Пропал в угольно-черной дыре подземного лаза, чтобы выскочить на
поверхность, затем снова нырнуть вглубь. Я заметил пацана. Он стоял впереди
и чуть с боку, но его повернутая в мою сторону голова привлекала внимание.
Парень кожаной куртке, с надвинутым наглухо капюшоном, явно чего-то ждал,
готовился, даже нервничал. Я стал смотреть по сторонам, но не обнаружил
других источников, связанных с ним. От него шел страх, волнами перебегал
по головам. Я умею распознавать человеческие эмоции, бьющие через край.
Они так ярко окрашены, словно пузырьки толкаются вокруг, лопаются,
забрызгивая страхом рядом стоящих.
Ждать поезда придется долго. Я не спускал глаз с объекта, источающего
панику. Он успел заразить ею стоящих рядом. Теперь было чем занять себя-
наблюдать за чудаком и понять, что у него на уме. Женщина подозрительно
отодвинулась в сторону, но ее снова прижало людскими телами обратно к парню.
Кто-то недовольно шикнул на нервного в капюшоне. Только пацан и не думал
успокаиваться. Вообще, в подобных местах редко говорят, смеются. Здесь все
случается в упрямом молчании, тем сильнее прозвучал его голос, заставив-
ший вздрогнуть успокоенное море.
- Вы все хотите узреть чудо, а его не будет! Мы уже мертвы, осталось лишь
подождать Судного дня, и ваши черные душонки утонут, одна за одной!-Парень,
казалось, говорил с сами собой, но он вещал на зрителя и слушателя, его
пророчества были обращены к толпе.
Я усмехнулся. прямо мои мысли, с маленьким уточнением. Правда, я не решился
бы озвучить их на людях. Я оглядел народ. они словно спали, не желая
впускать в сон придурка. Все точно верили в чудо спасения, которое придет
от правительства или откуда-то свыше, но непременно появится. Толстая тетка
рядом со мной крикнула:
- Слышишь ты, пророк, закрой свой рот! Дай спокойно дождаться поезда!
Парень не обратил на реплику никакого внимания, продолжал:
- На этот раз все будет серьезно, не думайте, что ваши задницы снова
останутся в тепле!
Грубо, но правда. Мне стало совсем интересно, чем закончится спектакль.
Вот чего я ждал и искал - подтверждения мыслям! Чувства обострились, как
оголенные лезвия ножей. Теперь я точно знал, я не один такой, нас уже двое,
а скорее всего тысячи, разбросанных по городу, ищущих признаки апокалипсиса
душ.
- Я хочу умереть раньше, чем меня настигнет кара, я не боюсь, просто не
желаю умирать с вами! Моя смерть оправдана и чиста!
Я попытался продвинуться вперед, народ расступился, может они приняли меня
за еще одного городского сумасшедшего. Да парень не лишен больного тщеславия!
Разгадал ход мыслей пацана, кажется, он хотел прыгнуть под идущий поезд, и
раньше остальных избавиться от ужаса в своей голове. Я испугался, не
хотелось увидеть раздавленное тело под колесами, кровь повсюду и крики людей.
Клянусь, толстуха будет верещать громче всех! В голове пронеслось. я должен
попытаться спасти дурака. Каким-то непостижимым образом самому не свалиться
под напором толпы. С другой стороны, парень жаждет покончить с собой, и я
вряд ли окажу ему услугу, сорвав план. может всей его сознательной жизни.
Теперь он стоял на уровне протянутой руки. Я легко мог схватить его за куртку.
Парень ждал поезда, он боялся, как любой человек.
- Мы все умрем!- Он задрал голову вверх, словно искал там подтверждение
своим словам.
Дьявол, народ заволновался. Его качнуло в разные стороны, пополз шепот и
паника. Может кто-то подумал о терракте,многие стали звонить в 911. Но все
звуки потонули в звенящей тишине, которая окутала меня с ног до головы.
Я словно оглох, от напряжения и зажатости сводило мышцы. Пять, четыре, три,
два... мигали часы, вихрь взъерошил волосы, сорвал капюшон. Русая голова,
запрокинутая к небу. Я успел увидеть его раскинутые по сторонам руки, как
крылья, только взлететь он собирался вниз. Я схватил парня за куртку в тот
момент, когда он рванулся вперед, и мои вспотевшие пальцы соскользнули с
кожаной поверхности. Я все равно изловчился, балансируя на краю, и дернул
его уже за руку, пытаясь подтянуть к себе. Вагоны выли в паре метров
от нас! Он вдруг повернулся лицом ко мне и улыбнулся. Улыбка без тени
сожаления и страха, он поборол страх в себе. Это доли секунды, я не смог
больше удерживать его, парень упал за край платформы. Где-то внутри меня
кольнуло сознание, совсем мимолетная мысль-парень нуждался в этой
нелепой смерти, и я не в праве мешать! Никто не смел остановить его! Он все
предвидел... мои пальцы медленно разжались и отпустили.
Моя глухота прошла, резанув по мозгу мельканием вагонов в тормозном пути,
криками и взмахами рук. Меня оттеснили от края. Прижался к колонне спиной
и почувствовал, как дурнота накатывает волнами, прикрыл уставшие видеть
людскую грязь глаза. Так душно стало, а потом липкий пот покрыл тело,
пробежав холодком по спине. В неразберихе и воплях, кто-то осторожно
дотронулся до руки. Я открыл глаза. передо мной стоял старик в вельветовой
шляпе, тот самый воришка из метро. Он смотрел на сгрудившихся у края,
полицейских, протискивающихся к месту происшествия, молча покачал головой,
потом сказал тихо, но я услышал каждое слово:
- Ты все правильно сделал, сынок. Нам всем воздастся по заслугам...-
старик побрел прочь. Сегодня он был почему-то без жены.
Надо выбираться отсюда на поверхность, глотнуть свежего воздуха, пока
толпа не задушила окончательно, и внимание полиции совсем не к стати! Моя
голова была абсолютно пуста, словно из нее вынули мозг. Пальцы все еще
ощущали прикосновение,я ожег их, пытаясь спасти того, кто не нуждался в
спасении.