Чем больше вчитываюсь в написанное Миллой, тем больше поражаюсь – ну, нет там ничего экстраординарного, что обычно пишут для привлечения внимания читателей, ищущих что-нибудь эдакое: или совершенно сногсшибательные факты, или прелесть многогранных сложных образов, выраженных неординарными словами. Ну нет. А оторваться от чтения сложно. Причём, и это ещё один феномен – её прозу можно читать с любого места, возвращаясь зачастую к началу или забегая вперёд – ты всё равно там, окружённый совсем простой обыденной речью, не ищущей фокусов, но постоянно в фокусе интереса и сопереживания.
Я, как обычно, почти ничего не скажу о самой Милле, кроме того факта её биографии, что прожив значительное время рядовой жизнью советского человека, она вдруг оказалась в Финляндии. Может, именно поэтому в её творчестве так много о том месте, где сейчас она познаёт мир с совсем другой точки зрения. И это другое совсем непохоже на то, что мы знали из книжек. А изредка безумно похоже на то, что находим иногда в потаённых уголках собственного сердца.
Наверно, это и есть самое главное в творчестве вообще. И даже не наверно, а именно это и является критерием подлинности творчества. Подлинное творчество – это всегда нечто, пропущенное через собственное сердце и душу. Конечно, это условие совсем не единственное. Любое детище человека совсем не обязательно становится произведением искусства, для этого необходимо ещё очень многое: талант, мастерство, умение разглядеть нечто важное или прекрасное, но без этого условия подлинности нет вообще. А про подлинность я и заговорил именно потому, что читая работы Миллы Синиярви, никогда не сомневаешься в истинности происходящего, о чём бы она ни писала.
Да, проще всего это понять в тех рассказах, которые основаны на личных впечатлениях, как например, в её Карельском цикле. Только впечатления впечатлениями, но мнится мне, что вам, как и мне самому – никак не разобраться, что же здесь было прожито самой Миллой, а что является её впечатлением от рассказа других или её фантазией, основанной на реальных фактах.
Пожалуй, с этого и начнём. Итак, рассказ «Русское письмо» из Карельского цикла. Рассказ очень простой – и о грустном, о похоронах. Но вот читаешь самую простую историю встречи крестьянки с тем, с кем встретиться пришлось в разгар страшной войны, и вдруг понимаешь, что ничегошеньки-то мы не знаем о той войне. Она ведь не только на полях сражений прошла и не только в героическом тылу и в лагерях смерти, а ещё там, куда наши книжки приводить и не думали. И вдруг оказывается, что люди остаются всегда людьми. И вдруг становится сложно разделить людей непонятной чертой на «наших» и «не наших». И почему-то вспоминаются забытые страницы ненаписанной книги истории. И понимаешь свою беспомощность. И совершенно не знаешь, что же со всем этим делать, как исправить несправедливость. И думается совсем не только о той истории, и не знаешь, куда и кому положить цветы.
А мы уже абсолютно в другом месте. Мы – это он, совсем ещё мальчишка из «Обручального кольца». Конечно, я не собираюсь пересказывать вам рассказ, да и зачем, ведь вам будет не оторваться от слабеньких рук мальчика, от его завороженного взгляда на красивую молодую женщину, от нежных и чистых чувств человека, которые он пронёс через долгие годы нелёгкой жизни. И вы ничего не поймёте, что было до, и что будет потом, и возможно, даже запутаетесь в определении для себя, кто есть кто, и что же из всего получилось, но это вдруг становится совершенно неважным. Только лёгкое очарование и тонкая грусть будет сопровождать вас ещё долго.
«Никогда я не был на Босфоре,
Ты меня не спрашивай о нем.
Я в твоих глазах увидел море,
Полыхающее голубым огнем…»
Вот и я никогда не был на Босфоре, и вообще нигде восточнее Бугульмы, А что же манит туда? Может, древние гены? Что они помнят? Может потому и Миллу заманило? Или это действительно семейные предания? Если честно – мне никогда не разобраться, где у Миллы черта между реальными событиями и художественным вымыслом. Да и зачем разбираться, если ей веришь? Если веришь во всё то, что она пишет. А Восток в её рассказах завораживает. Похож ли он на то, что действительно существует, я не знаю. Помогите мне пожалуйста, расскажите мне о ночи в песках, о запахе воды, о незнакомых мне звуках, о людях. А ещё расскажите мне о любви, есть ли она там, и такая ли, как в рассказе Миллы «Голубая роза»? Чарующая, странная или вдруг остающаяся в руках молоденькой мечтательницы насмешкой тех, кого не поминают к ночи? Не знаю…
А ещё мне хочется рассказать вам о времени, к которому долго ещё будут возвращаться мыслящие и пишущие люди. Именно с начала прошлого века всё завертелось кутерьмой на огромной территории Российской Империи, сорвало завесы, людей, воистину разрушило старое, а что-то взамен не достроило. Может, именно потому возвращаемся туда мысленно, изучая корни наших проблем, как психолог ищет причины человеческой неустроенности в детстве. Вы спросите, почему я остановился именно на рассказе об Агабекове, «Иголка в стоге сена»? Возможно, вы скажете, что историю делают рассуждения вождя около глобуса? Ничего подобного. Историю делают тысячи и миллионы, порой совсем не задумываясь о судьбоносности и совсем не выходя из повседневных дел, и тех, которые наваливаются неотвратимостью…
Но я, конечно, схитрил, сам-то рассказывать не буду – зачем мне что-то говорить, когда это великолепно и захватывающе сделала Милла Синиярви простыми словами, которые только одни и способны проникнуть в человека, впитаться в его кровь и передать потом нечто тем, кто будет жить после нас.
Вам удивительно повезло – вы прикоснётесь сейчас к творчеству прекрасного мастера, к творчеству Миллы Синиярви.
Многая ей лета и новых работ!
Работы Миллы Синиярви:
Русское письмо
http://proza.ru/2003/08/28-56
Обручальное кольцо
http://proza.ru/2007/05/30-03
Голубая роза
http://www.proza.ru/2008/10/23/561
Иголка в стоге сена
http://www.proza.ru/2008/08/24/440
Первая публикация: Журнал "Книголюб", №6, 2013, Республика Казахстан