…Мой Бог, я говорю с Тобою молитвой своего стиха…
…Говорю по ночам я стихами, стихами с Тобою…
…Молитвы созидают будни, ваяют зрение и слух.
Даруют жаркому полудню горячий воздух, пряный дух.
…И внемлет слух: "Молись... и слушай,
И в сердце призывай Христа.
…Стучась молитвой в своды Храма,
Благодарим, что «даждь нам днесь»…
...Не пугайся ночи,
Добрый мой сыночек…
Я свечу засвечу и тебя полечу
От потерь, от обид,
От того, что болит.
Помолюсь, как водится.
Б о г о р о д и ц е.
...Я молилась за тебя.
Может, просто, неумело.
Видит Бог, не в этом дело, -
Я молилась, как умела.
…Будем в духе едином друг о друге молиться
И дыханием общим мы смешаем границы.
…Свеча - сгорит. Свет - не сгорает.
И ночь - для бдений и молитв.
Когда с тобой Сам Бог не спит, -
Никто, ничто не умирает.
...Я повторяю вновь,
И свято, как молитва,
Что Бог внутри меня!
Любовь внутри меня!
...Пусть мечется душа и плачет,
Её молитвою лечи.
Душа волнуется, так, значит,
В неё, дитя моё, стучи.
У меня много стихотворений, связанных с молитвой. Поэтому начала со строчек, в которых она упоминается.
Молитва… Медитация… Что означает она именно для меня? Лично? Для моей души? Сердца? Духа? Не теория, не пояснение этого сокровенного слова Толковым словарём В. Даля, хотя это интересно и познавательно:
Молить – просить смиренно, покорно и усердно.
Молиться Богу – сознавать своё ничтожество перед Творцом, приносить Ему покаяние своё, любовь, благодарность и просьбы за будущее.
Много на Руси поговорок, связанных с молитвой:
И вор Богу молится, да чёрт молитву перехватывает.
Бог с вами, а о грехах молитесь сами.
Молитва - это каждый день звонить домой.
Хоть в шапке принеси, да чтоб была молитва!
Без толку молимся, без меры согрешаем.
Не про лукавого молитва читается, а от лукавого.
Работай – сыт будешь; молись – спасёшься; терпи – взмилуются.
Помню, в Рашкове на Духовных упражнениях, нам задал вопрос отец Майкл: «Что для вас молитва?» Я ответила: «Погружение в себя. Вхождение», потому что много лет занималась плаванием, ныряла. Можно долго идти по мелководью, но так и не поплыть, не нырнуть. Не довериться воде и глубине. Или остаться на берегу, наблюдая за людьми и камешками, слушать шум прибоя, чувствовать, как вода касается ног. Но! Стоя на берегу, мы никогда не научимся плавать, никогда не узнаем, что такое объятия и сопротивление воды. Никогда не узнаем, как довериться тому, чего не изведал, что пугает своей мощью и необъятностью. Вода – это стихия, бездна. Без дна. Как Бог. В одном моём стихотворении есть строчка: «Утонуть бы мне в Боге Иисусе Христе».
Апостолы бури испугались. Мужчины. Ученики. В то время, когда Иисус рядом с ними безмятежно спал.
Такой, какая я есть, мне далеко до умной и самодостаточной. Что касается смелости. Вспоминаю притчу о трусливом солдате, который умирал от страха при каждом выстреле, взрыве, авиа налёте, бомбардировке. Но он выскакивал из окопа и, крича от страха, бежал в атаку. И за годы войны прослыл храбрецом! Я каждый день побеждаю свой страх. Не без Божьей помощи и любви. Потому что знаю на собственной шкуре, что это - без Его Любви. Поэтому ни за кого не прячу сердце своё. Я лечу больное сердце в Нём. Мне нужно так довериться Богу, чтобы, не видя Его рядом с собой, не испугаться ни моря житейского, ни бури в стакане. Главное, остаться рядом с Ним в лодке. Не начать грести к берегу в панике, требовать от окружающих спасательных кругов, да побольше!
Иногда у меня это получается.
Дитя во чреве связано с матерью пуповиной, полностью зависит от неё, получает питание. Его окружение - естественная для него среда: околоплодные воды. Развивающийся младенец в родном доме дышит через жабры. Ему даже в голову не приходит, что бывает иначе, что нужно чего-то или кого-то бояться, что он захлебнётся или умрёт от нехватки кислорода, что нечего будет есть, пить, или завтра отключат свет, газ, не выплатят вовремя зарплату. Он в лоне матери. Как христиане в лоне Матери Церкви. Приходит момент, когда тайное становится явным, дитя выходит "в свет", растёт, развивается, учится быть самостоятельным, выбирая жизнь в социуме, карьеру, всё более и более отдаляясь от материнского подола.
Возлюбленное Божье чадо, всё крепче становясь на ноги, в своём стремлении быть защищённым и адаптированным социально, а не Божественно, постепенно обращается бывшим прихожанином Церкви, не мирянином, переставая быть верующим христианином. "Какие мы - такая церковь"? - Да. И только немногие избранные, чувствуя неразрывную связь с любовью Отца, Сына и Матери-Церкви Христовой, отдают свои жизни на Служение Богу. "Каков поп, таков и приход"? - Да.
У С. Есенина: "Стыдно мне, что я в Бога верил. Горько мне, что не верю теперь". Бога любить не стыдно и верить Ему не зазорно.
Он мне помог полюбить свои корни, своих предков. Нет, сначала - простить, потом - принять, затем - полюбить. Возлюбить! И в конце концов - возгордиться ими! Мама нам с сестрой никогда на ночь не пела колыбельных. Объясняла тем, что у неё нет музыкального слуха. Благословенным "однажды" я подумала, значит, это сделаю вместо неё я. Пришла в гости и спела ей свою колыбельную, к которой написала слова и музыку.
Летом я помогала маме на огороде, очень спешила на Воскресную службу, не успела отмыть руки от земли. Когда началась молитва «Отче Наш», я сложила ладони у груди, но, вспомнив, что руки немытые, спрятала их за спиной. Сквозь закрытые веки увидела протянутые ко мне руки Христа. Меня пронзила мысль, что именно натруженные руки Бог любит и лелеет, и что мне нечего стесняться, стоя перед Ним. Горячие слёзы благодарности ручьями лились по щекам. Я читала со всеми мирянами молитву и улыбалась.
Когда я ухаживала за пост операционной, не ходячей женщиной, у которой муж уехал на месяц к детям, она меня спросила: "Зачем тебе Бог? Тебе Бог не нужен, тебе нужен муж. Вот у меня есть муж, я его люблю, он - меня, и мне Бог ни к чему". Это её правда. Я ей ответила, что разница между мужем и Богом в том, что муж умрёт, а Бог - никогда. Поэтому, отдаю мёртвое - мёртвым, а живое - живым.
Весельчак Марк Твен написал: "Кем я только не мечтал стать, но больше всего на свете мне хочется стать святым".
Бог никогда не покушался на нашу свободу. Мы - свободны! Как же мы сможем понять, если штурмуем веру мозгом? Вера - в сердце.
В нашем мире жить по правде и по совести очень тяжело. Вера - это подпорка для души, для слабой души, которая призналась в этом, но не сникла, не запаниковала, не ползает на цырлах, а осталась прямо ходящей.
Поднималась в лифте, решила: быстро прочитаю и успею закончить молитву, пока доеду до шестого этажа. Произнесла: «Да святится имя Твоё», – и осеклась. Увидела в тот миг, почувствовала «Твоё» с заглавной буквы. Я уже никуда не торопилась. Имя ТВОЁ. Царствие ТВОЁ. Воля ТВОЯ. Бог дарит прозрение, когда мы в нём нуждаемся. Бог к торопыжкам не приходит.
Когда разливается от сердца и по всему телу тепло, я знаю, Бог слышит меня, греет моё больное сердце Своим дыханием. И у меня появляются силы идти вперёд, не лгать, не трусить, не малодушничать.
Когда нахожусь в тишине, наедине с самой собой и с Богом, меня посещают мысли, которые потом облекаются в слова.
В молитве я поняла, что есть воздух и сопротивление воздуха, но воздуха больше. Есть вода и сопротивление воды, но воды больше. Есть Бог – Любовь и сопротивление Ему. Но Бога больше! Тьма неистово сопротивляется свету. Но света всегда больше. Если я на стороне Бога, то сопротивления мне не избежать.
Если Бог за меня, то сразу становится понятно, кто против.
Я никогда не дружила с физикой, но Бог показал мне её законы со Своей точки зрения! Когда мою квартиру сверху залили соседи, то аварийной службе, которую я вызвала на помощь, они представили меня, как душевнобольную.
«Сила действия всегда равна силе противодействия, но с противоположным знаком» – закон Ньютона? - Нет! Ответ Бога – мне! Чем больше отрицательных, отвратительных слов будет звучать в мой адрес, тем больше я буду молиться за спасение их душ! Эта удивительная формула спасения и моей души! Не я одна против троих, но Бог со мной! Чего мне бояться? Чего мне страшиться?
Мы живём среди людей. Но каждого Бог соткал во чреве матери по образу Своему.
Мои неверующие родители меня лепили по образу и подобию своему. Такой, какой виделась и представлялась им красота и правильность. Старались. Лепили. И крайне удивлялись, что не слепилась из меня изящная амфора! Каждый из нас рано или поздно после родительского воспитания вернётся к Творцу. Каждый предстанет пред очи Его пресветлые, пресвятые: у кого носик отбит, у кого – горлышко, у кого – ручка кривая, у кого дно прохудилось, у кого – неровное, поэтому, неустойчивый. Но привыкли! Быть такими, жить такими. – Норма! Поэтому, больно, когда Бог возвращает нас к Самому Себе и к самим себе.
Мой Бог – Великий Творец. Моя форма для Него – изящна и благословенна. Главное, чтобы мой сосуд не был пустым, главное, чтобы он был чистым изнутри, готовым принять Духа Святого. Сколько я места приготовлю, – от меня зависит.
Знаю наверняка, что Мой Бог, Мой любящий Отец всегда рядом с обиженным и плачущим, что Ангел Господень промакивает своим белоснежным крылом мои горькие слёзы. И что на обиженных не воду возят, как любила повторять моя мама, но блаженны они!
На музыку великого И.С. Баха, во время приношения даров на святой алтарь я написала 12 строчек:
О, Иисусе, Сын Господень,
Сын-Спаситель – Бог Живых,
С нами полночью и в полдень,
С нами Бог Святей Святых –
Телом и водою,
Божьею Любовью.
Двое молятся и трое, -
Посреди Господь живёт.
Тело чистое, святое
В хлебе верным отдаёт.
Тело освящает Бог,
Бог по имени Любовь.
Сидя в глубоком молчании перед Пресвятыми дарами в костёле, закрыв глаза, я перебирала бусины розария. Крест с Распятым на нём Христом возвышался над головами прихожан. Произнесла последнее, завершающее «аминь!» и раскрыла глаза. Я видела, как лучится Святое Причастие на алтаре, обволакивая своим невероятным сиянием священников, иконы, стены и всех нас! Всё преобразилось вокруг меня! Мир сиял! В тот момент мне стало понятно слово Преображение! Увидела осиянную Святым Духом девочку Марию, которая зачала Сына. Я поняла, что она светилась чистотой и снизошедшей на неё благодатью, когда добрый Иосиф внимал словам Ангела. Обманутая девочка никогда бы так не светилась! У её будущего супруга было не только доброе сердце, у него были глаза, которые узрели Свет Небесный! Свет непорочности! И меня касался этот Свет!
Именно в молитве я осознала, что принимаю не просто Святое Причастие, но Причастие Любви, потому что Бог – это Любовь. Причащаясь, я становлюсь Божьей частицей, Его каплей. И моя душа в этот момент становится бессмертной, потому что бессмертен Бог. Именно в Боге сокрыто моё бессмертие. Я была потрясена своим открытием!
В молитве я становлюсь ребёнком, которого любят и берегут. Я понимаю, что Бог сотворил Мир для Мира, мне нравится, что по-польски «мир» это «покой».
Четыре года я пою в церковном хоре для Бога, стоя рядом с органом. Говорят, кто молится, тот перестаёт грешить. Кто поёт, - тот дважды молится! Мой голос, я думаю, был создан специально для хорового пения. Он мелодичный, но не громкий. Петь в хоре легче, чем солировать. Голоса объединяются, усиливают, дополняют друг друга, образуя единый хоровой голос. Но в молитве – я всегда перед Богом один на один. Именно в этот момент я исполняю партию соло для Всевышнего. Я не могу опереться на более сильный голос, сделать дополнительный вдох, если неожиданно перехватит дыхание. Мне никто не подскажет, как правильно взять ноту и не сфальшивить. В это время вся ответственность перед Богом лежит на мне.
Мне нравится, что мы держимся за руки, читая обращение к Богу. Недавно на воскресной службе рядом со мной стоял Саша, наш бас. Мы пели «Отче Наш». Я слышала Сашин голос, но, обращаясь к Богу, я слышала Бога!
– Святится имя Моё…
– Да придёт царствие Моё…
– Да будет воля Моя и на земле, как на небе…
…
– И прощу долги ваши…
– И не введу вас в искушение…
– Но избавлю вас от лукавого…
– Ибо Моё есть Царство, и сила, и слава во веки!
Сам Бог разговаривал со мной!
Мне нравится, когда мы пожимаем друг другу руки, желая мира. Удивительное чувство единения! Нравится, когда крестим лоб, губы и сердце, чтобы думать, говорить и чувствовать одно, становясь и оставаясь цельными, едиными в едином духе! Мне нравится, когда мы на Рождество делимся облатками, желая друг другу Божьей благодати.
Мне радостно говорить: "Аминь!" и "Благодарение Богу!", потому что теперь знаю перевод этих слов.
Аминь означает: "да будет так" или "это есть правда".
Евхаристия - "спасибо" и "благодарность". Произнося: "Благодарение Богу", я осознала, что не только благодарю Бога за дары, но и делюсь с Ним дарами своими! Я делюсь с Самим Богом Евхаристией!
И с удивлением думаю, что ничего этого не познала, если бы однажды Бог не постучался ко мне в сердце, не позвал к Себе, если бы я не откликнулась на Его призыв. Нужно быть чуткими, чтобы распознать, когда нас зовёт Господь. А то получится, как с юным Савлом, спящим рядом с Ковчегом, которого позвал Бог, а он, услышав Бога, пошёл прочь от Него – к человеку, к своему учителю!
Я училась слушать тишину. Собаки лают, куры квохчут, люди разговаривают, ветер дует, мухи жужжат, работает радио. А в сумме – тишина.
Сложнее почувствовать Божью любовь. Один храпит, другой ногами топает, одному холодно, другому жарко. Злой – добрый, жестокий – милосердный. А в сумме – всё равно любовь. Мы все - в одном бутоне, кукурузном початке, на одной шляпке подсолнуха, в сотах пчелиного улья, в единой лодке. Под одним небом. На одной земле. И все под Богом ходим.
Наверное, это и есть для меня молитва. Сокровенное. Сокрытое ото всех сокровище. Дар Божьей любви.
...И ко мне не подступят
Ни злой дух, ни злой друг,
И меня, даже в струпьях,
Бог не пустит из рук.