Глава 1О
После шорохов и непродолжительной паузы, обыкновенно следовавшими за окончанием очередной записи разговора, из динамиков плеера послышался голос Антона Дебальского, ведущего специалиста по сбыту готовой продукции. Тридцатилетний мужчина, с комичной внешностью пронырливого хомячка, был весельчаком и великолепным рассказчиком, которых принято называть «душою компании».
«… Сегодня, наконец-то, удалось оседлать эту крылатую, своенравную скотину по кличке Пегас, и на меня накатили минуты божественного наития. Сразу же родилось несколько славненьких эпиграмм. И всё это, представь, написал до обеда. Вот, послушай, одна из них …» Кому-то, видимо, по телефону сообщал Дебальский.
« «Оратор», так я назвал первую эпиграмму.
Он мог часами речь «толкать» в экстазе,
А умер молча …. Сидя на унитазе.
-Ха-ха-ха!.. (лёгкий смешок). Неплохо, да? Всю жизнь ораторствовал, а умер молча – на унитазе.
А вот ещё одна, «О мореходе».
Он бороздил моря и океаны,
А захлебнулся в ванной …
В стельку пьяный ».
За стихотворной остротой о мореходе, последовали эпиграммы на железнодорожника, военного, стоматолога и акушера, всё смешнее и смешнее, всё забористее и забористее.
«Не понял я, - раздражённо подумал Самохин, - а кто же сбытом продукции сейчас занимается? И где остальные, так сказать, работнички?»
И, словно бы отвечая его ходу мыслей, Дебальский на вопрос телефонного собеседника спокойно ответил: «Да не волнуйся, Иван Тимофеевич, у нас всё под контролем! И работать успеваем, и творчеством заниматься. Вчера одной тамбовской богадельне партию урологических прокладок впарил. По выгодной для фабрики цене навязал! Так что пару деньков могу и своим делам посвятить. И потом, за что усердствовать-то? За те копейки, что нам платят?.. Начальство делает вид, что платит нам зарплату, а мы делаем вид, что работаем!.. Ты вот послушай, лучше, выжимки вчерашних раздумий.«О нечистоплотном з а к о н н и к е».
Нич-ччего себе дела … Прокурор сошёл с ума!
Срок реальный запросил. Словно б я не заплатил!..
-Нехороший какой, да? Деньги взял, а дело не сделал.
А вот ещё одна эпиграммка: « О подхалиме».
Он пресмыкался, угождал,
И всякой твари – з а д лизал!.. »
И вновь высокий смех на тонком фальцете. При этом Дебальский рассмеялся так непосредственно и непринуждённо, что в горле у него что-то приглушённо булькнуло.
«Грубо, вульгарно, согласен …» Отсмеявшись, продолжал ведущий специалист по сбыту. «… но ничего лучшего, о подхалимах и холуях, сказать не могу. Ты знаешь, Иван Тимофеевич, на меня иногда накатывают приступы отчаяния, когда думаю о том, что мне нужно насочинять сотни три подобных перлов…
Да, да!.. Хочу издать сборник избранных эпиграмм, и поэтому приходится творить даже на рабочем месте. А вот послушай-ка ещё одну. Три дня назад её сочинил.
Директор фабрики по производству костылей
Из кассы «чёрный нал» забрав, уехал в Канны.
О, гнусный плут, ограбивший людей,
Дождёшься, аспид, Божьей кары!.. »
Как только речь зашла о «директоре фабрике», Самохин побагровел, точно эпиграмма ударила ему в голову.
«М-ммерзавец! Какой отпетый мерзавец!..» Подумал Вадим Павлович, и тут же почувствовал, как у него на глазах наворачиваются слёзы.
«Откуда он про «чёрный нал» узнал? Откуда?!..»
А Дебальский в это время, продолжал диалог с собеседником:
«Да, согласен, Иван Тимофеевич, - разномастность слога присутствует. Согласен и с тем, что в последних двух строчках угадываются отголоски русского классицизма в духе Сумароковской школы, что несколько старомодно. Но слово «аспид» можно же и заменить, и тогда получим совсем другое звучание … Что?.. Заменить на «гниду»? А, пожалуй, ты, прав … «дождёшься, гнида, Божьей кары!..»
Сердце у Самохина слегка защемило и, не дослушав запись, он прокрутил диск вперёд, коря себя за то, что принял Дебальского на работу. Через десяток секунд, он снова нажал на «пуск».