Многие из нас слышали о герое Лескова Левше, который умудрился подковать «аглицкую блоху» без всякого «мелкоскопа». Та история случилась давно и превратилась уже в легенду. Но до сих пор встречается порой такой талант, что этого никак нельзя было предположить в обычном с виду человеке.
Донбасс раньше был так называемым «Дикими полем». Бескрайние донецкие степи не очень благоприятны были для житья. И дело даже не в том, что ветер свободно гулял по просторам, остужая зимой степь морозом, а летом паля ее зноем, выжигая досуха. Обитали в тех местах кочевники разного роду-племени – сарматы, печенеги и другие, которые не любили заниматься земледелием. И горе было тем, кто пытался начать там оседлую жизнь, бросая зерна в землю. Налетят, ограбят, сожгут, угонят в рабство…
Потом эту территорию отвоевали, а затем и нашли там каменный уголь. Сначала брали то, что лежало на поверхности, затем пришлось спускаться под землю все глубже и глубже. Угля стали добывать много, и в советское время Донбасс стали именовать «всесоюзной кочегаркой». Работа на шахтах всегда была тяжелой, остается она таковой и сейчас. Спуститесь-ка на километр вглубь и поработайте там при 30-40 градусной жаре, в угольной пыли и при недостатке воздуха!
Потому работают там люди мужественные и даже отчаянные. И среди них встречаются романтики, мечтающие о небе. Говорят, даже из неглубокого колодца небо кажется более голубым. Что уже о километровой «дырке в земле» говорить? Об одном таком талантливом романтике и мечтателе я и хочу рассказать.
Работал Виталий в шахте электрослесарем. Внешне все складывалось так, как и у многих его сверстников – окончил среднюю школу, отслужил армию, пошел работать «бойцом подземного фронта», женился… Парень с юности любил возиться с «железками», любил мастерить и делать все своими руками.
Однажды, еще нося военную форму и собираясь в караул, он в очередной раз набивал автоматный рожок патронами. Боевое оружие и патроны – штука серьезная, после караула их полагалось по счету сдать обратно под охрану. И так надоела ему эта нехитрая процедура, что он на досуге придумал и соорудил машинку для зарядки автоматного магазина. Теперь можно было просто крутить ручку, и патроны сами укладывались куда надо. Сметливого солдата наградили отпуском и даже выдали небольшую премию за рационализаторское предложение.
Затем служба закончилась, началась работа на угольном предприятии. Почти все свое свободное время Виталий (даже когда женился) ковырялся с железками. Летом он чинил мотоциклы и автомобили. Иногда у двери его гаража стояло по два-три «стальных коня». Подземный электрослесарь разбирал их до винтика, лечил их болезни, заменял неисправное. Гараж был битком набит разным инструментом, болтами с гайками, запасными частями и всяким железным хламом. Были тут и точило, и небольшой сверлильный станочек. Затем Виталий всякими правдами и неправдами добыл списанный токарный и сверлильный станки, наладил их и соорудил в подвале целую мастерскую. Как он умудрился затащить туда эти тяжеленные железины – уму непостижимо.
Отремонтированный мотоциклы он потом продавал. Но делал это не ради денег. Платили на шахте хорошо, денег семье хватало, потом Виталий даже машину купил. Напомним, что дело было в советское время, когда немногие имели собственный автомобиль. Любовь к технике была сильнее. Нравилось ему ковыряться в моторах, лечить их – не только меняя запасные части (которые, кстати сказать, не так легко было найти). Существовало такое понятие, как «дефицит». Перепродажа запчастей да и всего остального называлась спекуляцией и преследовалась по закону. Это сейчас такие деяния именуются бизнесом и с них платятся налоги.
Для Виталия отсутствие запасных частей не было особой проблемой. Он извлекал из металлического хлама походящую железку, колдовал над ней, пилил, точил, сверлил – как скульптор, отсекая от глыбы камня лишнее, творит произведение искусства. Затем его творение становилось на подобающее ему место, и агрегат на колесах оживал, плюя дымом из выхлопной трубы. Немало самых различных байков прошло через его руки. Потом это дело ему наскучило. Тогда было не так много марок отечественных мотоциклов. Ну, и чехословацкая «Jawa» еще… Эта горная вершина была взята, и деятельная натура требовала новых покорений.
2
С мотоциклами хорошо было возиться летом. Зимой в холодном моторе ковыряться несподручно, да и не ездит никто на них в это время. Виталий так привык к возне с железом, что уже не мог остановиться. Мастерская в теплом подвале была уже оборудована и ждала хозяина. Именно там, в тихом подземелье, Виталий обдумывал будущую конструкцию.Подвал располагался под пятиэтажной «хрущевкой», где жильцы дома хранили свою консервацию, картошку, другие съестные припасы и всякий не нужный дома хлам. У Виталия тоже был маленький подвальчик, который, кончено же, был забит металлом. Места для банок с огурцами и «второго хлеба» едва нашлось.
Для мастерской места явно не хватало. Чуть в стороне от его каморки, в подвале же, была свалка. В этот темный угол жильцы дома заглядывали единственно с тем, чтобы бросить сюда всякие сломанные штуковины и мусор, который было лень нести наверх. Приблудные собаки выводили там своих щенят. Ближе к весне туда забредали коты, и тогда первозданная тишина подвала нарушалась блаженным ором.
Виталий разогнал оттуда всякую живность и вынес весь мусор, которого хватило бы на целую мусорную машину. Интересно отметить, что мусора в те годы было несравненно меньше, чем сейчас. Никаких мусорных баков во дворах не стояло. Раз в день (не каждый день) вечером приезжала мусорная машина, походил народ с ведрами и высыпал. Тогда не было никакой мелкой фасовки, к которой мы так привыкли, пластиковых бутылок, одноразовой посуды и прочих достижений современной цивилизации.
Затем он натаскал в подвал щебенки, затащил туда станки, наладил освещение, поставил дверь с большим замком, и этот от века заброшенный угол приобрел пристойный вид. И работа закипела! На этот раз Виталий захотел сделать аэросани. Аэросани – это такая штуковина на лыжах, которую двигает винт (пропеллер) как у старых самолетов. Только у самолетов винт спереди, а у аэросаней – сзади. Грубо говоря, надо поставить сиденье на лыжи, пристроить сзади двигатель с пропеллером – и вперед! История умалчивает о том, где Виталий раздобыл двигатель; наверняка с какого-нибудь тяжелого мотоцикла.
Лыжи были сделаны из дюралевых пластин. В то время работала тьма-тьмущая заводов, где можно было достать все, что угодно и без особых проблем. Тогда никто не держал подпольные пункты приема металлолома, никто не жег провода и кабели, чтобы добыть оттуда медь. Это варварство началось в «лихие 90-е». А раньше все ненужное железо свозили на базы «Вторчермета», которые никто особо и не охранял. Надо же, тогда куски медных и алюминиевых проводов валялись прямо под ногами, и никто их не брал!
Кабина для «зимней колесницы» была сделана из фанеры и обита по краям металлической полосой. Передняя лыжа была соединена с рулем от старого «Москвича». Тормоза были сделаны просто и без затей. Тормозная рукоятка переходила в металлическую раму, которая скребла о снег или лед, поэтому после торможения оставалась глубокая борозда. С винтом Виталий провозился не один день. Притащил несколько лесин и долго приноравливался к ним, орудуя где топором, где рубанком, а где – и ножом. И все равно лопасти винта получились неодинаковыми. Получалось по пословице: «Возьмешься за дело, а дело – за тебя!» И тут – кто кого…
Наконец, сооружение невиданной штуковины было завершено, и она была явлена миру. Как водится, сбежалась толпа зевак, из которых была половина советчиков, а половина – критиков. Самыми благодарными зрителями были те пацаны, которым удалось пробиться сквозь плотный кордон взрослых. Они заглядывали в кабину, пытались крутить руль, трогали тормозную рукоятку и винт.
Какой-то знаток, осмотрев двигатель с ременными передачами, с размаху авторитетно залепил вердикт: «Поработает минут десять и заклинит!» Мальчишкам стало обидно, и они вразнобой закричали: «Ничего он не заклинит! Будет работать!» Однако так и получилось. Мотор работал как-то неровно, и его мощности явно не хватало. Все стояли, смотрели и видели - конструкция едва сдвинулась с места. А потом один из передаточных ремней разорвался и взлетел на дерево. Хорошо, что никого не задело…
Первая модель оказалась неудачной, и Виталий в гневе изрубил в щепки корявый винт. Вторая конструкция имела дюралевые трубы вместо задних лыж и работала как надо! Испытывали аэросани на территории рынка, который зимой чаще всего пустовал. Это сейчас, когда торговля расцвела буйным цветом, там нагорожено множество торговых точек. Как и в первый раз, сбежалось множество народа – посмотреть на диковинную машину. Самые смелые даже покатались на чудо-санях. Громко фырчал двигатель, выбрасывая струйки выхлопных газов. Изобретатель счастливо покуривал в сторонке и следил, чтобы никто не угодил под вращающийся винт.
3
Аэросани – для зимы. Летом же Виталий занимался другими делами. Захотелось ему покорить и другую стихию – водную. Виталий стал делать лодку. Конечно же, с мотором! Клепать корпус из металла – дело сложное, поэтому покоритель стихий стал делать его из дерева. Из дерева же и делали суда и лодки сотни лет назад! Корпус сооружали из длинных досок, заделывали щели паклей, смолили. Получалась громоздкая и тяжелая конструкция. Донбасс – это степь, с деревом здесь всегда были проблемы, да и как затащить тяжелую лодку в подвал? К тому же в нашем провинциальном городке нет ни реки, ни даже маленькой речушки. Но зато есть множество прудов, которые, по сути, являются шахтными отстойниками.
В шахтные выработки постоянно просачиваются грунтовые воды, и если их не откачивать – шахту затопит. Некоторые пруды даже были оборудованы как зона отдыха, кое-где можно было даже порыбачить. На одном из таких водоемов и решил Виталий испытать свое творение. Чтобы лодка не получилась слишком тяжелой, конструктор сделал ее корпус из фанеры. Внутри было установлено множество брусков-распорок, швы проклеивались и герметизировались стеклотканью и эпоксидной смолой. Было поздняя весна, занятия в школах шли к концу, и толпа окрестных мальчишек глазела, как невиданная конструкция приобретает законченные очертания. Двигатель для лодки был переделан, конечно же, из мотоциклетного.
Был он с облезшей краской, поцарапанный, что теребило душу конструктора, стремившуюся к совершенству. Виталий мобилизовал мальчишек, и те натащили из школы стержней из шариковых ручек (многие школьники тогда недоумевали – куда те подевались). Из этих стержней и алюминиевой пудры был сделан красящий состав, и мотор засиял глубоким и блестящим синим цветом. Готового винта для лодки не нашлось. Но Виталий смастерил тигель из куска стальной трубы с вентилятором, накидал туда сплющенных обломков от старой раскладушки и отлил заготовку. Обработанная умелыми руками, заготовка превратилась в блестящую винт, радующий глаз плавными очертаниями.
Для транспортировки лодки была изготовлена специальная тележка. Когда все было закончено, лето вступило в полную силу. Лодку затащили на тележку и повезли к ставку. Надо было видеть это зрелище! Мальчишки тянут тележку, конструктор со своим другом- студентом идут сзади, беседуя о предметах возвышенных, а по пути толпа обрастает новыми зеваками.
Наконец, лодку спустили на воду. Однако двигатель никак не хотел заводиться. Виталий, поработав веслами, отогнал лодку подальше от берега, еще раз дернул за пусковую веревку, и окрестности пруда огласились никогда здесь не слышанным звуком лодочного мотора. Лодка поплыла! Но тут, как назло, заело руль.
Виталий крутил и дергал его туда-сюда и едва не врезался в водокачку. За секунду до столкновения он все же вывернул его, и борт лодки прошел в нескольких сантиметрах от угла водокачки. Зрители видели, как побледнело лицо конструктора. Толпа единодушно выдохнула: «Ох!» На гладкой поверхности воды расходились волны, доселе здесь невиданные. Главное было сделано! Водная стихия была покорена.
Лодка поплыла, хоть и не так быстро, как бы хотелось. Память не сохранила – как лодку вновь водружали не тележку, как ехали обратно. Запечатлелись только самые яркие мгновения и триумф конструктора. Может быть, так радовались браться Райт, подняв в воздух первый в мире самолет. Наверное, уже тогда Виталий стал мечтать о небе. Хотя после лодки на том же ставке испытывали и катамаран, винт у которого был побольше и работал не в воде, а на воздухе.
4
Оставалось покорить третью стихию – воздушную. После этого триединая задача была бы полностью завершена. Вспомним, что эмблема «Мерседеса» символизирует, что его двигатели работают в трех стихиях – на земле, в воде и в воздухе. Наверное, многие из нас в детстве мечтали о небе, наблюдая за птицами, свободно парящими в облаках. Лететь самолетом – это, конечно, интересно, но… Вроде бы и небо близко, за иллюминатором, и облака внизу. Но слишком комфортно, слишком упорядочено и предсказуемо. Виталий должен был подняться в небо не иначе, как на творении своих рук. Путь к мечте оказался долог...
Давно замечено, что талантливым людям нередко посылаются большие искушения. Судьба пробует их на прочность, испытывает, а иной раз и ломает через колено. Может быть, для того, чтобы талант, данный человеку, очистился, засверкал новыми гранями и стал как «золото, семь раз переплавленное»? Виталий прошел через тяжелую полосу в свой жизни, семья распалась. Воистину, от тюрьмы и от сумы не зарекайся…
Но мечта о небе оставалась. И уже на излете жизни он взялся за постройку вертолета. Не было уже ни той старой мастерской в тихом подвале, ни уютного гаража, не было уже тех сил и задора. Никто из тех старых зрителей не видел, как он строил небесную машину. Конструктор жил в другом месте. Мальчишки, что тащили лодку, давно выросли, завели семьи, разъехались. Виталий, вспомнив весь свой опыт, выжав до капли свой талант, преодолел все технические трудности и поднялся все-таки в воздух! Очевидцы утверждали – сначала двор дома, где он жил, огласился оглушительным грохотом двигателя. Соседи перепугались и вызвали милицию.
А между тем, геликоптер, загрохотав сильнее, медленно оторвался от земли и завис в воздухе! Подъехавший патруль кричал в мегафон: «Немедленно спуститесь! Немедленно спуститесь!» Но как же тут спуститься, когда душа поет, когда исполнилась мечта, когда небо стало так близко! Виталий был вознагражден – за перенесенные скорби, испытания, за изломанную судьбу и подорванное здоровье...
А тут какой-то земной голосишко, не слышимый на высоте и заглушаемый плотным басовитым звуком небесной машины, требует наступить на горло собственной песне! Судьба хранила Виталия. Вертолет повисел в воздухе, не обращая внимания на служителей Фемиды, бегающих как букашки внизу в плену земного тяготения, и затем аккуратно и медленно приземлился. Жаль, что не было в тот момент последнего триумфа нас, старых зрителей и почитателей его таланта. Мы бы порадовались вместе с ним!
Вспоминая те далекие и одновременно близкие годы, я думаю – куда же делись те романтики и мечтатели, которыми всегда был богат наш народ? Неужели все «в менеджеры» подались? Может, их просто не видно? Заканчивая повествование о донбасском Левше, вспомним наши детские мечты и задумаемся – может быть, нам что-то стоит изменить в своей жизни?