Лодочник

               


                Красота поступка состоит в том, что его
                совершают легко и без принуждения.
                И.Кант


     На берегу прекрасного озера Адамово, что в восточной части Латвии, жил скромный и добрый человек. Он жил небогат в оставленном ему родителями небольшом домике. Возле домика росла большая кряжистая берёза, на обломанном ветром верху которой часто можно было часто видеть аистов, свивших на верхних ветвях гнездо и ежегодно выводивших потомство.
     - Эх, знать, неправду говорят, что там, где аисты поселятся, потомства жди, - судачили соседи о 39-летнем Язепе, - который год он аистов у себя привечает, а воз и ныне там. Как не было ему подходящей пары, так и нет.
    И все махнули на него рекой: пусть живёт себе бобылём, строит и чинит лодки и перевозит желающих пособирать душистую землянику или малину на островки - главное украшение озера, придавашие ему какой-то особый, неповторимый колорит.
    Язеп любил, когда люди радовались, и с удовольствием переправлял на острова всех: и любителей экзотики, и охотников до ягод, и романтически настроенных молодых людей, и даже пары, искавшие уединения на острове, обласканном солнцем и густо поросшем богатой растительностью, которая скрывала бы их первородные чувства от посторонних глаз.
    Язеп никогда не брал денег за свою работу: ему же не трудно доставить удовольствие людям. Одна парочка уж очень настойчиво совала ему в руки десять латов. Лодочник, как называли его местные, отказывался. Тогда вмешался его пожилой сосед по фамилии Омуль:
    - И чего это вы деньги Язепу за благородный поступок пихаете? Не годится это, вы же его, этот самый поступок, и отнимаете.
    Но пара, видимо, была воспитана по-другому. Никак не отреагировав на замечание, они оставили деньги в лодке, сели в машину – и были таковы.
    Старый рыбак почесал затылок, взял деньги и сказал:
    - Язеп, ты не против, если я на них куплю водки и угощу нашу братию? И благородный поступок останется, и люди будут довольны.
    Язеп кивнул, он был рад, что нашёлся выход из щекотливого положения.

    Однажды к дому Язепа подошли две девушки, а он сидел на берегу, лодку Омуля конопатил. Одна из них была постарше, лет эдак на двадцать восемь смотрелась, а другая молоденькая, лет двадцати с небольшим. Эта вторая всё куталась в огромную шаль, хотя солнце ещё не зашло. Была она худенькая и очень бледная. «Недоедает, что ли, - подумал Язеп, - студентка, наверно, а родители мало помогают». В руках той, что постарше, сумочка была, похожая на чемоданчик.
    - Хотим на острове травку пособирать, манжеткой называется. Да и тысячелистник, если будет, - тоже.
    - Есть, есть эти травы. Собирайте на здоровье. А зачем вам, если не секрет?
    - Какой секрет! Они от женских болезней помогают.
    - Может, и так. Не знаю, от чего, но знаю, что полезные. Усаживайтесь в лодку, я за вёслами.
    Девушки уселись. Язеп воткнул вёсла в уключины, оттолкнул лодку, запрыгнул в неё с кормы. Проплыли полпути, тут молоденькой дурно стало.
    - Говорила я тебе – не пей этот кефир. У него же срок годности истёк, а ведь лето…
    Молодая не слушала её, потом перегнулась через борт и жалобно скулила до самого острова.
    Вот нос лодки воткнулся в прибрежный мшаник. Пока девушки выбирались, Язеп вязал лодку к кустам, а когда вышел сам на берег, их уже и след простыл. Он крикнул вдогонку:
    - Сколько ждать-то вас?
    А из лесу:
    - Да часика два, не больше.
    Язеп искупался, поел земляники и не заметил, как заснул. Проснулся, когда темнеть начинало, и услышал, будто рядом с ним что-то барахтается и попискивает. Посмотрел – и обмер: на одеяльце ребёночек спелёнутый лежит и тут же бутылочка с соской, полная молока.
    - Эй! – закричал он, - барышни, сюда!
    Но сколько ни кричал, ничего в ответ, кроме эха. Ребёнок заплакал. Язеп сунул ему в ротик соску и придерживал бутылочку, пока младенец не насытился.
    Становилось прохладно, он занервничал: «Что же это они – никак, заблудились? А ребёнка зачем оставили?» И тут только до него дошло, что девки-то без ребёнка сюда ехали: «Видно, на острове родился, пока я спал. И родила молоденькая, а вторая, горластая, ей помогала. Может, медсестра или акушерка. А я-то тут причём? Дитя куда ж девать теперь? Но и здесь его не бросишь!..»
    Делать нечего, повёз домой.
    Замкнул лодку, взял свёрток и пошёл к дому. На огороде жена Омуля Фрося огурцы поливала.
    - Эй, Язеп, ты что это за котомку там несёшь? – И, не дожидаясь ответа, подошла ближе.
    - Батюшки! – всплеснула она руками, - да это же ребёнок. А хороший какой! Слышь, Язеп, где взял-то?
    - Где взял – там уже нет. – ляпнул он, да разве от бабы настырной отвяжешься? Рассказал Язеп всё, как было:
    - Вот ведь как бывает: мне Бог не дал, а молодая дурёха сама бросила.
    - Омуль! – закричала Фрося, - топай сюда да бутылочку прихвати. Тут дело такое – обмыть не мешает.
    Омуль пришёл, подивился, степенно откупорил «пшеничную» и тост поднял за здоровье безымянного. Язеп тоже приложился к горлышку и прослезился.
    - Счастливый ты, Язеп! Теперь тебе есть, ради чего жить. Недаром аисты на берёзе живут. Вот и принесли. А вырастить поможем. Коровка есть, цыплят подкупим.
    Язеп держал на руках младенца и смотрел, как тот лупычит глазёнками. А Омуль всё строил и строил прожекты. Под его монотонный бас ребёночек скоро заснул. Язеп пошёл с ним в дом, положил свёрток на кровать, обложив со всех сторон подушками.

    На следующий день, оставив мальчика на попечении Омулихи, они с соседом на его мотоцикле отправились в районную полицию. Полиция приехала попозже, с собаками. Прочесали остров, девиц не нашли, зато обнаружили место, где молодая рожала, а потом и другое -  где обеих на другую лодку посадили. Полиция всё подробно записала и уехала. А Язепу посоветовали обращаться в органы опеки.
    Пока суд да дело, Омулиха подогнала в деревню свою младшую сестру, 40-летнюю вдовушку, которую комиссии представили как невесту Язепа. Свой хлев Омули назвали фермой Язепа, мол, животновод, есть на что жить. Комиссия всё это записала, и после всей волокиты ребёнка отдали на воспитание Язепу и его будущей жене.
    С тех пор жизнь лодочника пошла совсем по другому руслу. В своём Антошке он души не чаял.  А через два года женился Язеп - не понарошку – на женщине из города, купившей дом по соседству. Видно, Антошка не захотел жить без матери и позвал новое счастье в дом своего отца.


                01.02.14