Да, отборовшись в течение дня, сидя в лоджии, глядя на высотный город вокруг, с большим человеческим теплом и знанием предмета любил он помыслить. И, смежив веки, вызывал он мысленно образ крестьянина и думал о нем.
Х Х Х
Баба Секлетинья сидела в избе и что-то сучила. В подпечьи чесались куры. Прел на загнетке кот. Пахло карасином из лампы. Хозяин, скотник Пимен, сидел на лавке. За распояской был у него оселок, на столе же перед хозяином стояла в плошке тертая редька. Жуя редьку, оселком Пимен мыслил точить косу. Имелось у Пимена горе. Перед заточкой отбивать он косу любил на рельсе, в который бьют набат при пожаре. Вот тринадцать уж лет отбивал он косу и тринадцать раз получал от сельчан березовой каши за зряшний сигнал пожара.
Еще у Пимена было бельмо, в волосах полова, лучковая пила была, навойник, колун, самовар, омшаник, нетель и свинья супоросная. Кочет был и семь кур русско-пестрых.
В бога Пимен редко ругался: хромала на селе атеистическая пропаганда.
Не курил Пимен. Боялся тоже грозы.
Еще имел: застреху, подпол; непрерывку-кино не любил, а жаловал показ частевками, чтобы, покуда механик заправляет новую часть, можно было обмозговать, про что была часть до этого.
Перед городскими был Пимен маленько ущербен. Из городских слов знал: трынвай, комбикорм, изолятор, спринцовка, атмосферный осадок.
Полюбить мог только раз навсегда. Полюбил телятницу Секлетинью. Дети были лицом без подмесу в Пимена. Потом перешли с пустышек на тюрю.
Пимен верил в нечистую силу и огни на болотах.
Дома все ладил сам.
Банился он по субботам. Банился истово. Приоткрывши дверь курной бани, кричал жене Секлетинье:
-Секлетиния! А ить ишо Суворов учил: солдат, ежели у каптера для тебя после бани не нашлося вина - продай белье, а выпей! Неси, или што?
И когда приносила Секлетинья - выпивал, крякал и говорил:
-Пьешь - вода, а зажжешь - горит!
И гарным маслом фабрил волосы. На пробор расчесывал прямо.
Х Х Х
Приятно было после крестьянина подумать о городском труженике заводов и фабрик. Труженика звали Сергей, жену его - Алла.
Х Х Х
Работал Сергей на заводе. Трудился по четырнадцатому классу точности. Слов городских знал много: припуск, посадка, обтюратор, люнет, гипоидная шестерня, трансмиссия, обтекатель, консистентная смазка, пленарное заседание.
Знал игру на аккордеоне. Играл навеянное конкретным случаем. От коллектива не отрывался. Стригся коротко. Ходил в дружину. Не чурался массовок. Трусы носил длинные из сатина. Плавал по-собачьи. А Алла была сверловщица-револьверщица. В самодеятельности пела Иоланту из "Иоланты". Сергей был однолюб, но все не решался.
Алла была десятка не робкого. В аванс спела при всех:
Мы с тобою не дружили
Ни зимою, ни весной
Но, поскольку ты в дружине,
Ты постольку только мой!
Поженились в получку. Сергей бриться стал каждый день. Порезы залеплял папиросной бумагой или заслюнивал. Чуждых веяний, что пошли с фильма "Чайки умирают в гавани" и выставки картин художника Пикассо - не любил.
Галстухов не носил. Любил блузу. Косоворотку.
Дома все ладил сам.
Курил, но готов был бросить. Курил "Памир". Окурки заплевывал. Состоял членом общества озеленителей, другом птиц, донором, нормы ГТО сданы. Связь с деревней - боялся грозы. Деревенские слова знал: трудодень, суперфосфат, пуд, оглобля, хлев.
Детей растил династически: как и он - токари.
На досуге выжигал по дереву профили начальника цеха, жены и детей. В доме отдыха тосковал: спешил вернуться в родной коллектив.
Х Х Х
И как приятно было, подумав о крестьянине и рабочем, подумать об интеллигенте. Звали его Аристарх. Был он художником - вывесочником.
Х Х Х
Издалека Аристарха всегда принимали за стул с висящим на спинке его пиджаком. Аристарх, чего не могли Пимен с Сергеем, мог мыслить абстрактно и отвлеченно. Грозы Аристарх не боялся. Имел подписку на журнал "Новый мир", плавал кролем, плавки не менее как югославские. Курил запоем "Вечерние". Окурки гасил сухим способом в пепельнице.
Дома ладить ничего не умел, приглашал леваков за бутылку. Жаловался:
-Не за горами старость. У пожилых художников еще только когда пропадает восприятие на фиолетовый цвет, а у меня уже пропадает.
Из сельских слов знал: боронование, день год кормит. Из городских производственных слов был знаком со словами: ИТР, пересменка.
Имел раньше жену. Платил алименты. Имел дочь от первого брака. Но уже встречался с Ларисой, студенткой юрфака. Студентка юрфака приходила на свидания со свистком под пуловером: вдруг случится насилие - и тогда она засвистит. Взяв ее за руку, говорил художник -вывесочник Аристарх:
-Знаете, Лариса, новорожденному китайцу возраст числится сразу в год. Приплюсовывается внутриутробный период.
-Ужас вы какой рассказываете! - говорила Лариса.
Х Х Х
Так приятно было думать о них - крестьянине, рабочем и интеллигенте. А также предполагать с большим человеческим теплом и знанием душ крестьянина, рабочего и интеллигента, чего они каждодневно чают. И он в лоджии, редактор газеты Ёсипов, думал о них, и думал о том, как завтра еще строже велит корреспондентам не перегружать читателей заумью. Писать надо на простого человека и просто. Мы должны быть понятны широким массам.
Последний раз он был в массах двадцать семь лет назад.