Когда заканчивался срок пребывания в школе здоровья, устраивался концерт силами коллектива. Одни пели свои песни, другие читали свои стихи, ставили отдельные сцены. Я был активным участником в различных номерах. Сочинял сценарии и в них же участвовал. Такие номера как «Праздник Нептуна», «О золотой рыбке», «О том как йог вылечил больную старушку, которая превратилась в молодушку», «Проводы толстой и больной жены в школу здоровья и ее возвращение стройной и жизнерадостной домой», «Инопланетяне прилетели», «Кто съел арбуз?», «Танцевальная сцена», «Дон Жуан и красавица» всегда принимались с восторгом и длительными аплодисментами. Однажды на Белом Озере под Пензой мы праздновали день рождения А.С. Пушкина. Планировалось чтение любимых стихов поэта, отрывков из его произведений и песни на стихи Пушкина под гитару.
Как-то во время беседы буквально за два дня до вечера, посвященного Пушкину, во время обеда я спросил сидящую рядом со мной серьезного вида молодую женщину:
- А Вы, Зиночка, будете выступать?
- Да, - ответила Зиночка, - я буду няней. Я буду сидеть рядом со сценой и вязать.
- А что будете говорить или петь? - допытывался я.
- Знаете, Аркадий, я буду вязать молча. На сцене я выступать стесняюсь, у меня сразу же пропадает дар речи.
- Кем Вы работаете? – не унимался я.
- Библиотекарем, - ответила Зиночка.
- Странно, - произнес я. – И все-таки Вы будете говорить.
Зиночка недоуменно посмотрела на меня и ничего не ответила.
«С каким номером будешь выступать?» - обратилась ко мне наша староста Светлана Васильевна. «Пока не решил», - ответил я.
«Слушайте, - произнесла сидящая напротив меня Татьяна. Посмотрите на Аркадия, он очень похож на Пушкина».
«Точно!» - поддержали ее остальные. – Особенно в профиль. Давай, Аркадий, будь Пушкиным.
- Да вы что, - отговаривался я, - никакого сходства.
- Аркадий, ты похож, - заметила Танечка, симпатичная девушка. Она работала визажистом в Москве, была очень популярна и, по ее словам, к ней записывались на месяц вперед. – Я тебе сделаю бакенбарды, подправлю кое-что, и будешь вылитый Пушкин… Соглашайся.
- Меня уговаривать не надо, - ответил я. Даже если я не похож, я согласен.
На том и порешили. Перед началом вечера я зашел к Танечке, она навела соответствующий марафет, изобразила бакенбарды и другую атрибутику. Когда я вошел в зал, вечер уже начался. Последняя скамейка была наполовину свободна, и я сел на нее. Сидящие впереди стали оборачиваться на меня и улыбаться. Номера шли по порядку. Выступающие пели песни, читали стихи Пушкина, рассказывали о его жизни. Зиночка молча вязала. Чувствовалось, что вечер близится к концу. Ведущая Светлана Васильевна встала и объявила, что список выступающих исчерпан…
В это время я встал с последнего ряда и вдоль прохода подошел к сцене. Я приблизился к Зиночке, положил ей голову на колени и попросил: «Нянюшка, расскажи сказочку».
У Зиночки глаза увеличились в размере, она вздрогнула, и крупные слезы полились из глаз на вязанье и мою голову. Она всхлипывала и сквозь слезы приговаривала: «Батюшка, на кого ж ты нас оставил… Как нам без тебя плохо…».
Сначала я опешил, а потом стал ее успокаивать: «Успокойся, не плачь. Видишь я опять пришел. Ты можешь даже меня потрогать. Если хочешь, я сейчас почитаю тебе почитаю что-нибудь из вновь написанного».
Зрители заворожено следили за происходящим. Я встал. «Вот слушай, - продолжал я.
– Рассказ называется «Дядя Миша».
Зиночка перестала плакать и, широко раскрыв глаза, смотрела на меня. Дочитав рассказ, я погладил Зиночку по голове, взял ее за руку, она поднялась, и мы вместе пошли к выходу. «До свиданья, друзья. Через год увидимся, до встречи!» - обратился я к зрителям.
Нас провожали возгласы «Браво!» и громкие аплодисменты.