- За голубикой, за голубикой, - пропела в мобильник подруга, - рано утром. Заедем. Ребенка пристраивайте.
- Я не хочу, - сказала Оля мужу,- поезжай, если хочешь. И компас не забудь.
Он заторопился, забыл. Ничего, подумала она, всего - то поехали на три часа. И солнце... Она гуляла с сыном, готовила обед, читала, стирала. Друзья и приятели вернулись к вечеру. Без него! Отошел куда - то, кричали, ждали... Сказали: «Не волнуйся. Не выйдет к ночи, поедем к лесу. Ружья возьмем. На выстрелы выйдет. А сейчас дождь пошел. Вымокли». Она их обозвала, обозвала. И жестко отрезала: «Сейчас поезжайте!» И они ушли. Переодется, передохнуть. Не паниковала... Он сильный. Классической борьбой занимался. Не трус. Выйдет!
Уложила спать сына. Курила, пила кофе покрепче. Прислушивалась к шагам за дверью. Позвонили ночью:
- Бесполезно, Оля. Дождь лавиной. Утром будем думать, если не придет. В службу спасения обратимся.
Сказали и отключились. А она вдруг растерялась: «Как же он там один в страшном ночном лесу? А если что, если нога?» Нога у него иногда болела - после травмы на соревнованиях. И она делала массаж. Он говорил, улыбаясь: «Как бы я жил без тебя?» И ласково целовал руки.
Как же он там один? Лес на много километров, болота, звери. Правда, река! Широкая. А на реке всегда шум - теплоходы, моторки... Только бы вышел к ней! Или может, тропа случайная...
Вот рубашки его в шкафу. Лицом прислонилась: «Ты там держись, Андрей. Держись». Фотография свадебная на стене. Улыбка белозубая. А волосы слегка растрепал ветер. Красивый! Сыну два года, а она так и не знает, любит мужа или нет. Подруги выходили замуж. И она вышла. Добрый! Она у него только «Оленька» А она Андрюшей назвать не может. Не получается. Андрей и Андрей! Даже мать отругала:
- Что ты с ним, как с чужим? Ласки жалеть не надо. Не чужой!
И все у них хорошо. Обцелована... Обцелована! И сама не ледышка. Есть у них нежность, есть. А любовь ли это?
Утром пришли друзья. Она держала на руках сына и молчала. Кто - то сказал:
- Не стоит на нас злиться. Он тоже хорош! Не надо было далеко уходить. Любит уединиться.
Она знала - любит! Характер такой! И она понимает, и не дергает, когда он чем - нибудь занимается. Стихи пишет. Смешной... Стесняется ей показать, а она читала. Украдкой. Хорошие стихи. Душевные.
- Идите по домам, - сказала она, - только душу травите. Будем созваниваться.
Дождь все лил. Вечером уложила сына. Посмотрела в зеркало. Лицо усталое, серое. На шее фиолетовое пятнышко. Он ласкал ее бережно, а пятнышки все равно оставались. Милый, милый... Как же он там один? Не позвонил, помощи не попросил, значит связи нет. Или телефон разрядился.
Встала у окна. На небо хмурое посмотрела. Молиться не знала как. Только попросила: «Адрюшу моего, Андрюшечку, спаси, Господи!»
Как же он там один? По фотографии ладонью провела: «Я с тобой. С тобой!»
Он пришел ночью. Лохматый, промокший. С корзиной. Улыбнулся виновато.
- Это ты, милый, - выдохнула она и растерянно покачала головой: «Корзину - то
зачем нес?»
- Там в пакете ягоды, - сказал он, - ты любишь.
Дошел до дивана в гостиной, лег. И уснул. Сразу. Она сняла с него мокрую одежду, аккуратно промыла потертости. Укрыла. Погладила по заросшей щеке. Он что - то невнятно сказал, но она поняла «река». Значит вышел к реке. Развернула пакет - такие он брал на рыбалку. Ягоды помялись. Но были вкусными. Голубика. По цвету, как ее глаза.
Она еще долго сидела возле него, тихо поглаживая то волосы, то плечо... Ему ничего не снилось, но руку, которая к нему прикасалась, он чувствовал.
Опубликован в книге Не уходи. 2014 г.