Райнер Мария Рильке
Название этого стихотворения я придумала сама для облегчения поиска. В оригинале у него нет названия. Это сорок второе стихотворение в разделе «Книга о монашеской жизни» сборника «Часослов». В названии я попыталась отразить символику стихотворения. Базальт – не просто камень. Это затвердевшая лава; базальты бывают черного или темно-коричневого цвета. Со временем базальт может зеленеть и обретать зеленый оттенок. В любом случае он остается темным. А прожилки в нем, чаще всего кварцевые, светлые и блестящие. Т.е. и в этом стихотворении Рильке сравнивает Бога с нечто темным, а творческих личностей – с блестящими вкраплениями. Соответственно, это место нельзя переводить как «прожилки в камне», ибо бывает, что прожилки, например, в мраморе или алмазах, темнее самих камней. В оригинале речь идет просто о базальте, слово «гряда» я добавила для рифмы.
Начало стихотворения нуждается в интерпретации, ибо при дословном переводе на русском языке оно звучит как нонсенс («руки движутся не во времени»). Руки всегда движутся в некий момент времени. Я интерпретировала это место так, что рука творцов не послушна прихотям эпохи, ибо настоящие художники и поэты творят и для будущих поколений, т.е. для вечности. В оригинале Рильке называет время «бедным городом». Петров и Прокопьев перевели это как «нищий город». Я думаю, что этот гротеск неуместен. «Нищий» подразумевает полное отсутствие ценностей, в то время как творческие личности жили в любую эпоху, и даже если вклад некоторых эпох в мировую культуру скромен, он все-таки не нулевой. Бедность подразумевает некоторое количество ценностей, т.е. речь идет именно о бедности. Слово leise («легкий, едва заметный») я перевела как «эфемерный», поскольку далее говорится, что у этого легкого «и названия толком нет». Т.е. речь идет о нечто неуловимом. Поскольку слово «эфемерный» длинное, я пошла на увеличение числа слогов в строке, но в других строках в этом нет необходимости, так что я не стала сохранять число слогов в строках. Однако, поскольку тут есть клакеры, которым качество перевода безразлично, а они ищут, к чему бы придраться, я дала и вариант (худший) с сохранением числа слогов в строке. В конце говорится о «твердом великолепии Бога», но из-за того, что слово «великолепие» слишком длинное, мне пришлось заменить эту мысль на то, что базальт Бога вечен.
ПРОЖИЛКИ В БАЗАЛЬТЕ
Те, чьей рукою прихоти эпохи
Не движут, ибо время – город бедный,
На эфемерное, от суматохи
Вдали, положат руки незаметно
(Туда, чему названья толком нет),
Издревле чтя далеких дней завет,
И пишут кротко* на листе:
«По сути, лишь молитвы есть - и те
Нам руки освящают на деянья:
Что просим, то творить мы в состоянье;
Кто кисть, а кто косу** возьмет:
Борьба орудий – вот источник тот,
Откуда благочестие растет.
А время изменяет облик свой.
Прислушаемся мы к нему порой -
Но древнее и вечное творим.
Мы знаем: Бог извечно ощутим
Как одеянье или борода.
Мы – что в базальте жилы, а гряда
Базальта Бога вечна и тверда.
* Желающие сохранить число слогов могут заменить слово «кротко» на «сокровенно».
** Желающие сохранить число слогов могут добавить«иль серп»
***
Alle, die ihre Haende regen
nicht in der Zeit, der armen Stadt,
alle, die sie an Leises legen,
an eine Stelle, fern den Wegen,
die kaum noch einen Namen hat, -
sprechen dich aus, du Alltagssegen,
und sagen sanft auf einem Blatt:
Es giebt im Grunde nur Gebete,
so sind die Haende uns geweiht,
da; sie nichts schufen, was nicht flehte;
ob einer malte oder maehte,
schon aus dem Ringen der Geraete
entfaltete sich Fr;mmigkeit.
Die Zeit ist eine vielgestalte.
Wir h;ren manchmal von der Zeit,
und tun das Ewige und Alte;
wir wissen, da; uns Gott umwallte
gross wie ein Bart und wie ein Kleid.
Wir sind wie Adern im Basalte
in Gottes harter Herrlichkeit.
Rainer Maria Rilke
***
Ниже переводы для сравнения, которые мне удалось найти в Интернете, В оригинале не упоминаются «тихая рань», «неизреченная глухомань», утраты, черенок, земля, храм, строка, полудни и пустыня.
Вольный перевод Прокопьева:
Все те, кто простирает длани,
минуя время - нищий град, -
все, кто их тянет к тихой рани,
в неизреченной глухомани,
вдали дорог, в виду утрат, -
Податель будничных деяний,
Тебя, благовествуя, зрят:
"Есть лишь молитва как основа,
свята творящая рука;
не сотворим себе иного,
чем вымолим, что серп, что слово -
смиренье набожное снова
распустится из черенка.
Как многолико время в раме
веков шумящих. На века
творили вечность мы веками;
наш Бог - земля, Он всюду с нами,
рубаха, борода, строка.
Мы - жилы в камне, камни в храме,
твердыня Господа крепка".
***
Перевод Петрова:
Кто движет руки многотрудней,
минуя нищий град времен,
державу скудную полудней,
туда, где глуше и безлюдней
лежит пустыня без имен,
Тебя, благословенье будней,
Тебя — благовествует он.
Все сущее — одни молитвы,
рукам лишь то творить дано,
что молит их уже давно
сойти для жатвы иль ловитвы,
и благочестие из битвы
самих орудий рождено.
А время, облики меняя,
идет, шумя как города,
о нем мы слышим иногда,
но вечным заняты мы, зная,
что Бог обстал нас, как простая
рубаха или борода.
Как жилки в камне нас сжимая,
порода Божия тверда.
***
Перевод на английский Annemarie S. Kidder:
All who are apt to fold their hands
apart from this life – this city so poor;
all who place them on quiet things,
upon a spot far from the path
that hardly could retain its name -
they spell you out, you daily grace,
and gently write upon a page:
Basically only prayer exists;
our hands have been anointed for this
and nothing they made did not supplicate;
whether one painted or mowed,
from the striving of each tool
did piety evolve.
This time appears in many shapes.
At times we hear time nudging us
and do what is, has always been.
We know that God enveloped us,
big as beard and like a dress.
We are the lobes in lava rock
within the rock-hard bliss of God.