Город детства

Любовь Полякова Пермь
 Я родилась и прожила первые свои дошкольные годы в самом старом районе нашего города – в Разгуляе на труднопроизносимой улице Двадцать пятого Октября. Той улицы с  деревянными домами дореволюционной постройки уже нет. Она осталась только в моих воспоминаниях и стихах…
 Когда мне было 6 лет, мы переехали в однокомнатную квартиру старинного каменного дома, стоявшего во дворе на углу улиц Ленина и Куйбышева (в самом центре города).   Это был двор большого гастронома, мощёный камнем, заставленный деревянными ящиками. В него постоянно заезжали грузовики и даже нередкие тогда лошади, привозившие товар для магазина. Наш дом стоял в глубине двора. Первый его этаж занимал склад гастронома, а на втором было три небольших квартирки с печным отоплением, без водопровода и «удобствами» на улице… Но так жили тогда многие.  «Сталинские» дома были недостижимой мечтой, а «хрущовки» только начали строиться. Зимой печку топили почти постоянно (активно используя для этого магазинские деревянные ящики), но пол был всё равно холодный (из-за склада внизу) и пелёнки младшего брата, кинутые ночью в тазик на полу, к утру замерзали.

ЗЕЛЁНЫЙ САД

Шумит густой тенистый сад –
Запущенный, почти забытый.
И листья веером висят,
Склоняясь над окном забитым.
В саду
              облезлая скамья
И стол большой под вишней старой.
Когда-то дружная семья
Здесь чай пила из самовара –
Вечерний золотистый чай
С вишнёвым пурпурным вареньем…
Чужая память
                невзначай
Вошла в моё стихотворенье?

В моём же
               детстве
                городском
Был тесный двор
                с брусчаткой старой,
Был каменный
                холодный дом,
Три кустика…
                Деревьев пара…
Щелястый магазинный склад –
Довольно мрачное соседство.

…Шумит густой тенистый сад,
Зелёный сад
                чужого детства.


 Город открывался мне постепенно.
Первые прогулки с родителями в Горьковский сад:  карусель, мороженое, деревянная эстрада с играющим духовым оркестром… Отец сажает меня в деревянную лодку-качель и начинает раскачивать. Страшно и дух замирает! Ещё выше! Ещё!! Страшно! Сейчас улечу в небо!! Ещё выше!!! Всё, моё детское сердечко уже не выдерживает, и я начинаю реветь от этого сладостного ужаса… Подбегает мама и, ругая отца, избавляет меня от этой восхитительно-страшной пытки. Отец оправдывается, смущённо улыбаясь… Это одно из последних моих воспоминаний об отце. Он трагически погиб, когда мне было 5 лет.
 Прогулки со старшим братом по улице Куйбышева. Мы идём в клуб Госторговли на детский сеанс мимо тогда ещё не снесённых каменных купеческих особняков с красивой лепниной и с многочисленными магазинами, и я с упоением читаю вывески магазинов - мой первый букварь.

КНИГА УЛИЦЫ

Камнем тесаным покрыта
К Каме улица спешит...
Звонко цокают копыта,
И телега дребезжит.
Мимо - быстрые машины
Вереницею бегут.
Магазины, магазины -
В каждом доме, там и тут.

Мне семь лет. Я открываю
Улицу, где мы живем.
С братом радостно шагаю,
В сад Окулова идем.
Там, в торговом клубе тесном
Рядом с красной каланчой,
Фильм какой-то интересный -
И неважно мне о чем.
Каждый шаг сулит открытье,
Я читаю по слогам:
Кни-ги, суд, лом-бард, за-кры-то,
Канц-то-ва-ры, поч-та, банк...
Зданья, вывески, витрины -
Все меня к себе влечет.
В этой булочной старинной
Автомат блины печет,
Да не круглые, как дома,
А квадратные блины.
За витриной гастронома
Горы сладостей видны.
В окнах - утки, ружья, пули -
Магазин "Охота" здесь.
Деревянные трибуны -
Я хочу наверх залезть!
Кислые дички срывает
Брат в Окуловском саду,
Мне в ладошку насыпает,
Ем и морщусь на ходу...
Добрались. Вот клуб на горке.
Фильм посмотрим. И опять
Буду с любопытством зорким
Книгу улицы читать.

 Подрастая, я осваивала весь центр города – кинотеатры «Комсомолец», «Художественный», «Октябрь», магазины, библиотека, Дом пионеров, набережная Камы… Город всё больше и больше становился МОИМ.
 Я училась видеть его разнообразные наряды: в летней зелени тополей и в зимних сугробах, в золоте осенних листьев и в солнечном свете весны.
Я училась слушать его музыку: проезжающих трамваев и гудящих автомобилей, шелестящей листвы и поющих, несмотря ни на что, птиц…
Я училась любить его – такой огромный, пёстрый, неспокойный, такой разный Мой Родной Город Пермь.