Из армии я увольнялся со скандалом. Не то, что я был такой уж разгильдяй, просто армейская тупость, с которой я столкнулся, превзошла предел моего терпения. Тем более что лейтенант двухгодичник может себе позволить возразить старшим по званию без опасения за свою карьеру, так как его дембель неизбежен, как наступление нового года.
Однако уволиться было не так просто. Если я принимал технику в начале своей службы у такого же бедолаги двухгодичника, как и я, то у меня принимал прапорщик, который аккуратно вписывал в акт недостающего имущества все то, что сам и спёр за прошедшие годы.
Боря Глазычев, мой сослуживец и сокурсник по университету, покрутился в секретариате части и вычитал в каком-то документе, что за халатное отношение с нас могут высчитать всего до трети оклада. Это нас порадовало.
Начальство к нам двухгодичникам любовью тоже не пылало. Во-первых - ни мне, ни Борису не присвоили следующего звания «старший лейтенант». Если Борьке это было безразлично – он шел работать в академию наук, то мне нет - я решил продолжить службу в милиции.
Во-вторых, наши отцы-командиры не думали нас увольнять, как положено. Решили с нами поступить, как с солдатами – держать до последнего. Пришлось нам ехать на прием к начальству округа. Нам обещали помочь!
Как раз в те дни, когда мы должны были быть на гражданке, ставят меня начальником караула в наряд от соседней дивизии охранять небольшой остров. В моем распоряжении два солдата, остров с палаткой и полевым телефоном. Собственно это был не совсем остров. Он соединялся с берегом мостиком. В нашу задачу входило следить за соблюдением порядка на вверенной территории.
Середина лета. Тихий воскресный вечер. На острове множество людей. Я со своими бойцами стою в стороне и не мешаю отдыхать населению. Вдруг ко мне обращается не совсем трезвый мужчина в тенниске и светлых брюках:
-Лейтенант! Почему у Вас посторонние на острове? Убрать гражданских лиц! – Он замолчал и зло уставился на меня.
Я, не меняя позы, насмешливо на него смотрю и отвечаю:
-Давайте с Вас и начнем. – Его глаза сверкнули ненавистью. Он смолчал, развернулся и быстро пошел проч.
Минут через тридцать он возвратился облаченным в форму подполковника.
-Товарищ лейтенант! – обратился он ко мне – Доложите обстановку на Вашем объекте.
Я построил свое малочисленное войско и отрапортовал:
-Товарищ подполковник! На объекте «остров» происшествий не произошло. Начальник караула лейтенант Боровицкий.
-Где Вы служите лейтенант?
-Войсковая часть 11898, начальник расчета.
-Вы разгильдяй! Я Вас посажу на гауптвахту. Почему Вы не выполнили моего распоряжения?
-Вы были в гражданке и не совсем трезвы. – Подполковник побагровел и покинул остров второй раз за вечер.
Где я провел ночь – я не помню. Скорее всего, дома, а в девять утра опять был у своей палатки на острове. Мои бойцы разделись и загорали рядом. Подошел Боря. Ему в части делать было нечего. Свою технику, как и я, он передал прапору и ждал приказа об увольнении.
Мы с ним присели на зеленой траве. Я ему рассказал в лицах вчерашнее происшествие, и мы от души посмеялись. И тут явились два подполковника. Одного я знал по совместным учениям – начальник штаба Барабанов, а рядом с ним вчерашний мудак. Он оказывается у них в дивизии замполит. Что это за должность стала? У нас в части замполитом – еврей алкоголик Карклин, у них этот засранец!
Пока мои подчиненные приводили себя в порядок, офицеры ждали. Потом я доложил им, что на вверенной мне территории происшествий нет. Барабанов был мне симпатичен. Он сделал мне замечание, что солдаты одеты не по форме и всё. О вчерашнем инциденте ни слова. Боря со стороны наблюдал это лицедейство.
Когда офицеры ушли – я подумал, что это уже всё. Однако бойцам не разрешил загорать. И как в воду глядел! Ближе к обеду на дороге останавливается военный уазик, из него выходит командир дивизии полковник Григорьев и направляется ко мне.
Во что превратилась доблестная Советская армия, если в течение полудня все руководство дивизии идет на «стратегический» объект остров, чтобы попугать лейтенанта двухгодичника! Хотя насчет полковника я, наверное, ошибаюсь. Ему просто захотелось посмотреть на лейтенанта из соседней части, который формально послал на х.. его замполита. Ему, вероятно, самому давно хотелось отослать его туда, да должность не позволяла. Замечаний от него я не получил.
На следующий день пришел приказ из штаба округа о нашем увольнении.